Заур 2. Заберу тебя себе
Анастасия Шерр
+БОНУС!
Я доверилась ему, впустила в своё сердце, хотя когда-то обещала себе и дочери, что больше не буду любить. Доверилась и была за это наказана. А теперь, глядя в глаза будущего нелюбимого мужа, понимала, что выхода нет…
– Мне жаль. Жаль, что ты заставила меня сделать то, что я сделал.
Мне тоже. Мне тоже очень жаль, что сердце до сих пор плачет по тому, кто того не стоит.
– Он… Не вернулся? – знаю, как глупо спрашивать об этом Альберта. Но мне необходимо убедиться ещё раз, что Заур меня предал. Зачем? Понятия не имею. Наверное, я всё-таки мазохистка. – Тебе хватает наглости спрашивать меня о своём любовнике? Испытываешь моё терпение или просто с ума сошла? – отдать должное Банкиру, ни одним жестом он пока не выдал свою ярость. Но я её чувствую. Вижу, как клокочет в нём этот гнев.
Содержит нецензурную брань.
Анастасия Шерр
Заур 2. Заберу тебя себе
Я доверилась ему, впустила в своё сердце, хотя когда-то обещала себе и дочери, что больше не буду любить. Доверилась и была за это наказана. А теперь, глядя в глаза будущего нелюбимого мужа, понимала, что выхода нет…
– Мне жаль. Жаль, что ты заставила меня сделать то, что я сделал.
Мне тоже. Мне тоже очень жаль, что сердце до сих пор плачет по тому, кто того не стоит.
– Он… Не вернулся? — знаю, как глупо спрашивать об этом Альберта. Но мне необходимо убедиться ещё раз, что Заур меня предал. Зачем? Понятия не имею. Наверное, я всё-таки мазохистка.
– Тебе хватает наглости спрашивать меня о своём любовнике? Испытываешь моё терпение или просто с ума сошла? — отдать должное Банкиру, ни одним жестом он пока не выдал свою ярость. Но я её чувствую. Вижу, как клокочет в нём этот гнев. — Что ж… Ладно. Это тебе, – только сейчас вижу в его руке стопку каких-то бумаг, которую он швыряет мне.
Это снимки. Целая куча фотографий. Свадебных фотографий. А на них Заур и… Его невеста? Или теперь уже жена?
Боль вонзается острием под рёбра, достаёт до сердца. А потом вспыхивает и в пламя превращается. Прямо сейчас, в этот момент я окончательно понимаю, что это всё. А должна была понять раньше… Понять, что нет у нас будущего. Только не с ним, не с тем, кто не принимал меня с самого начала. Мы же из разных миров! Как я могла поверить, что Заур забудет, кем я была? Как я могла ему поверить, что у нас будет всё по-другому?
– Они настоящие. Не подделка, – прерывает затянувшуюся паузу Альберт.
– Знаю, – шепчу, осторожно отодвигая от себя фотографии.
ГЛАВА 1
Дождь крупными каплями стучит по крыше, и этот звук отдаётся в сознании болезненным эхом. Вырывает меня из сна, заставляет очнуться. Я со стоном открываю глаза, вонзаюсь взглядом в темноту. Почему так темно? Окна зашторены? Или…
Я содрогаюсь от страшных догадок, тихо всхлипываю. Это был не сон. Всё случилось по-настоящему. Яркими, режущими вспышками я возвращаюсь во вчерашний день.
Альберт, его взгляд тяжёлый и жуткий. Кощей со своими белесыми рыбьими глазами и запах крови.
– Не надо, – прошу Банкира, всматриваясь в его лицо, мотаю головой. Кровь из разбитого носа капает мне на грудь, а из-за слёз образы мужчин смываются. Но я уверена, он сейчас взирает на меня с презрением и ненавистью. — Я виновата. Прости. Прости меня… Я не могу. Не могу вернуться. Я не смогу забыть. Прости… – жалко скулю у его ног, на что Альберт раздражённо выдыхает и нервно дёргает головой.
– Дура. Чего тебе не хватало? Мм? У него член больше? Или что? Ради чего ты похерила всё, что я тебе дал?
Огромный ком в горле заставляет меня замолчать, да и не в силах я больше оправдываться. Лишь тихо вою, свесив голову на грудь.
– Давай, – слышу приказ, отданный Кощею, и вскрикиваю, когда меня резко поднимают за волосы, запрокидывают голову, и острый нож касается кожи на шее.
И лишь одна мысль… Марианка моя… Девочка моя маленькая. Прости меня, прости!
Пробуждение тяжёлое, резкое, отрезвляющее. Меня буквально встряхивает от всплывших воспоминаний. О том, как я обещала себе и дочери, что больше никого не пущу в своё сердце. Не позволю больше никому предать меня. А получается, позволила. Снова. Опять поверила тому, кому верить не следовало. А он нас предал. Уничтожил.
Мариаша… Моя маленькая девочка. Я снова тебя подвела. Эгоистично и подло. Потому что думала только о себе. О любви своей идиотской.
– Рад, что ты проснулась.
Судорожно глотаю воздух, хватаюсь за горло.
Альберта не видно, но теперь, услышав его голос, я начинаю чувствовать и его присутствие. Оно тяжёлое, давящее.
Я хочу что-то сказать, но не получается выдавить из себя и слова.
– Не плачь, – включается настольная лампа, а я испуганно шарахаюсь в сторону, отползаю к изголовью кровати. Лицо Альберта в слабом освещении кажется очень уставшим, посеревшим. И щетина отросла… Сколько же прошло времени с того дня? – Ты была без сознания три дня. Иногда приходила в себя, бредила и снова отключалась, – отвечает на непрозвучавший вопрос.
– Ма… Мариа… – мой голос охрип, почти не слышен. Горло стягивает тугая повязка, тянет кожу. Говорить больно, но я пытаюсь. Мне необходимо знать, что с дочкой всё в порядке.
– Она в безопасности. Ты же не думала, что я стану мстить ребёнку? – тон Альберта холодный, резкий, но меня окутывает теплом от того, что с Марианной всё хорошо. Я ему верю.
– Спасибо… – шепчу слабо, окончательно убедившись, что говорить нормально ещё долго не получится. Если смогу вообще.
– О благодарности нужно было думать, когда предавала меня, – хлещет своими словами, будто по щекам бьёт. – Но ты не думала. Ты выбрала член чеченца, забыв обо всём, что я для тебя сделал.
Я опускаю взгляд на свои руки: они мелко дрожат, и никак не получается сжать кулаки.
– Мне жаль. Жаль, что ты заставила меня сделать то, что я сделал.
Мне тоже. Мне тоже очень жаль, что сердце до сих пор плачет по тому, кто того не стоит.
– Он… Не вернулся? – знаю, как глупо спрашивать об этом Альберта. Но мне необходимо убедиться ещё раз, что Заур меня предал. Зачем? Понятия не имею. Наверное, я всё-таки мазохистка.
– Тебе хватает наглости спрашивать меня о своём любовнике? Испытываешь моё терпение или просто с ума сошла? – отдать должное Банкиру, ни одним жестом он пока не выдал свою ярость. Но я её чувствую. Вижу, как клокочет в нём этот гнев. – Или до сих пор не веришь, что член, на который ты меня променяла, нашёл другую дырку? Что ж… Ладно. Это тебе, – только сейчас вижу в его руке стопку каких-то бумаг, которую он швыряет мне.
Это снимки. Целая куча фотографий. Свадебных фотографий. А на них Заур и… Его невеста? Или теперь уже жена?
Боль вонзается острием под рёбра, достаёт до сердца. А потом вспыхивает и в пламя превращается. Прямо сейчас, в этот момент, я окончательно понимаю, что это всё. А должна была понять раньше… Понять, что нет у нас будущего. Только не с ним, не с тем, кто не принимал меня с самого начала. Мы же из разных миров! Как я могла поверить, что Заур забудет, кем я была? Как я могла ему поверить, что у нас будет всё по-другому?
– Они настоящие. Не подделка, – прерывает затянувшуюся паузу Альберт.
– Знаю, – шепчу, осторожно отодвигая от себя фотографии. Не могу. Не могу это видеть. – Почему? – всё так же тихо, поднимая глаза на Банкира.
– Что «почему»? – вздыхает, сцепляя руки в замок.
– Почему ты не убил меня? – да, я не верю, что у Кощея не хватило сил вскрыть мне горло. Уверена, он этим занимался и не раз. Значит, такой был у него приказ. Порезать, но не убивать.
– Не смог. Я хотел, Илана. Хотел, правда. И даже какое-то время думал, что смогу. Но не вышло. Слишком глубоко ты забралась. Вот сюда, – стучит пальцем по своей груди.
– И что теперь? – звучит совсем безнадёжно.
– Мы поженимся. Как и собирались. И забудем всё то, что произошло. Иначе мне придётся тебя убить взаправду.
ГЛАВА 2
За три месяца до событий в первой главе
Резкая головная боль и жуткая тахикардия. Во рту сухо и горько. Не понимаю, что происходит. Где я вообще? Я же была дома… С Зауром. Что случилось?
– Мариаш? – зову дочь и только потом вспоминаю, что оставила её с тётей Ниной. Потом была встреча с Банкиром, его ультиматум, охрана, квартира… И Заур, поджидавший меня там.
Сволочь. Это он сделал. Похитил меня.
Подтверждение моей догадке тут же, валяется рядом на кровати, закинув руки за голову, лениво наблюдает за мной.
– Что ты наделал?! – взрываюсь, толкаю его в бок. Но гаду хоть бы хны. Лишь продолжает наблюдать за мной с равнодушным видом.
Я вскакиваю, благо одетая, и несусь к двери. Кажется, мы в гостиничном номере.
– Ты не сможешь выйти, Илана. И шуметь тоже не имеет смысла.
Останавливаюсь у двери, прикладываюсь к прохладной поверхности лбом. Я ему верю. Раз этот ненормальный притащил меня сюда, значит, здесь никто мне не поможет. Нужно поговорить, убедить, попытаться объяснить. И желательно бы спокойно, но меня так трясёт и пробирает злостью, что едва ли смогу подобрать правильные слова.
– Зачем ты это делаешь? – устало вздыхаю, качаю головой. – Зачем рушишь мою жизнь?
– Мы с тобой уже говорили об этом, – поднимается с кровати, шагает ко мне и, обхватив рукой за талию, с силой тянет назад. Впечатывает меня в своё твёрдое тело, зарывается носом в затылок. – Я принял решение.
– Перестань, Заур! – силюсь вырваться из его захвата, но это бесполезно. Он только сильнее сжимает меня в своих огромных ручищах. – Я тоже приняла решение! И оно не в твою пользу! Я замуж собираюсь, слышишь? Не за тебя! – меня трясёт, но явно не от отвращения, за что ещё больше себя ненавижу. – Отпусти! Мне нужно к дочери!
– Нет, – шепчет мне на ухо, сжимает горло свободной рукой. Сильно сжимает, так, что я начинаю задыхаться. – Дочь твою привезу позже, когда заметём следы. А сейчас успокойся. Всё равно никуда от меня не денешься, не трать силы понапрасну. Нам ещё долго кататься по стране, пока не появится возможность уехать.
Зло усмехаюсь, дёргаю головой.
– Да что ты? Так сильно его боишься? Тогда, может, отступишься, наконец, и дашь мне с моей дочерью устроить нашу жизнь? – не знаю, зачем провоцирую его. Наверное, просто от злости и обиды. Хотя знаю, что его мои слова заденут.
Так и есть. Я чувствую это по сжавшейся на шее руке и резкому выдоху в ухо.
– Кого боюсь? Банкира твоего? – хмыкает. – Ты даже не представляешь, от кого мы скрываемся. Банкир – младенец по сравнению с ними. Я не боюсь. Я не хочу, чтобы тебя у меня забрали. Чувствуешь разницу?
– Я не вещь, – цежу сквозь зубы. – Сколько ещё раз тебе это озвучить? Меня нельзя забрать или заставить делать то, чего я не хочу.
– Да ну? – хрипло шепчет, прикусывая кожу у ключицы, и я не сдерживаю дрожь, кричащую о том, как приятны его касания. Ненавижу… Ненавижу! – Тогда ты по своей воле здесь, со мной. И больше не станешь мне мешать. Ты будешь со мной, Илана. Будешь. Я не отпущу тебя. Не отдам.
Кружится голова, закрываю глаза. И не сразу понимаю, что он тащит меня назад, к кровати.
***
Дверь неслышно открылась, так же тихо закрылась.
– Альберт Станиславович?
– Как успехи, Виталик? – поднял на Кощея взгляд, тяжёлый, угнетающий. Злой.
