Мы проследовали через прихожую с потемневшими от времени обоями, имевшими изначально, видимо, персиковый цвет, и остановились на пороге небольшого зала, выполняющего функцию гостиной.
– Мистер Заг Моррисон! – громко и торжественно, хорошо поставленным голосом прокомментировал мое появление Стовангер и, чуть поклонившись, сделал шаг назад, как бы давая возможность мне войти. Хотя, как по мне, места здесь было и так выше крыши.
Большого труда мне стоило подавить ироническую усмешку.
Пахло некоторой затхлостью, унынием и пылью. А может, плесенью? Или – старостью.
В гостиной пылал камин, над которым раскинулся слегка закопченный герб семьи. На нем был изображен вставший на дыбы олень, держащий на рогах солнечный диск, и девиз: «Борись за счастье». Он представлял как бы центр комнаты, с двух сторон от которого, изящно изгибаясь, сверкали отполированными дубовыми перилами мраморные лестницы. Напротив высился витраж окна, а по центру зала стоял терракотовый стол времен Великого Заселения. Громко стучали маятником настенные часы, и вдруг раздался мелодичный перезвон их колокольчиков. Часы явно старинные, вместо цифр там были изображены знаки зодиака, и стрелка была ровно на рыбах.
За столом, преисполнившись достоинства, сидела хозяйка особняка, потягивая (судя по запаху) ромашковый чай или что-то явно цветочного происхождения.
Она чем-то неуловимо напоминала добрую фею, которую уволили из детских сказок на пенсию.
– Доброе утро, мистер Моррисон, – она качнула потемневшей серебряной ложечкой в сторону больших маятниковых часов на стене, – Дэрья осенила нас (правой рукой она сделала в воздухе круговое движение вокруг лица), вы пунктуальны, это важное качество для молодого человека.
– Одна из моих слабостей, – решил сострить я, слегка кланяясь, – раз уж мы договорились с вами, я обязан выполнять свои обязательства.
Непроницаемое старческое лицо даже не дрогнуло.
– Я бы назвала это достоинством, – проговорила она. – Присаживайтесь. Не желаете ли отвара? Или кофе?
– Благодарю вас, миссис Эгельберд, – я слегка покачал головой, – с вашего позволения, я приступил бы к делу.
– Хорошо, – снисходительно кивнула она, – с чего же вы начнете свои разбирательства?
– Для начала я бы хотел, чтобы вы подробнее рассказали о… гм… проявлении потусторонних сил. Потом я бы желал побеседовать с прислугой, если это возможно, а уж после этого можно будет осматривать дом. Вот, к примеру, скажите, эти явления происходят только по ночам?
– Да, в основном в ночную пору, – задумавшись, ответила старушка, – хотя Себастьян рассказывал о том, что замечал нечто странное и днем.
– А в чем это выражается?
– Ночью слышны приглушенные голоса, шепот. Я сама видела странные тени, появляющиеся в темных углах библиотеки и даже здесь, в гостиной! Некоторые вещи, которые с вечера оставляли на одном месте, утром появляются на другом…
– Понятно, – покивал я. – Могу я побеседовать с прислугой?
Миссис Эгельберд милостиво кивнула.
– Конечно, мистер Моррисон, чувствуйте себя как дома. Однако штат прислуги чрезвычайно невелик. Себастьяна вы уже знаете, а кроме него на территории усадьбы проживает моя экономка Мэри и этот пьянчуга Гредли со своим сынишкой Бобби, они занимаются садом, однако не так часто бывают в доме. Я не увольняю его только из-за сына, да и прислугу сейчас приличную найти весьма непросто…
– Я мог бы побеседовать с ними с глазу на глаз?
– Конечно. Себастьян! – властно произнесла она, – отведи господина Моррисона в комнату для переговоров и собери прислугу.
– Как прикажете, миссис Эгельберд, – поклонился дворецкий. – Прошу за мной.
Мы поднялись на третий этаж и, проследовав вдоль широченного балкона, зашли в довольно просторную вытянутую комнату с длинным овальным столом посередине. Одна из стен представляла собой сплошное окно. А вдоль другой висели портреты фамилии Эгельбердов со времен Основания.
Извинившись, Стовангер меня покинул, и минут двадцать я тупо рассматривал портретную живопись. Я не могу сказать, что являюсь страстным поклонником и ценителем живописи, мне больше по душе фотография и современный дизайн. Но одна моя бывшая любовь была художницей, так что я представлял себе процесс, и как раз именно труд художника впечатлял меня больше, нежели какой-то смысл или глубина образов. А здесь висели картины явно не безруких представителей этой профессии.
Особенно меня впечатлил основатель рода – с широченной седеющей бородой, ожерельем на груди со сверкающим символом Овна на бирюзовом фоне и впечатляющей горкой всевозможных артефактов, лежащих перед ним на трюмо. Сначала я не понял, что это такое, подумал, будто это какие-то драгоценности, но потом, приглядевшись, узнал обводы некоторых артефактов, с которыми имел дело и сам. Подпись под портретом гласила: «Франц Уильям Эгельберд, 1734».
Он словно внимательным и пронзительным взглядом смотрел на меня, и по телу даже пробежали мурашки – я опустил лицо, отгоняя наваждение.
То ли от созерцания нарисованных артов, то ли по какой-то другой причине у меня стало покалывать в затылке – так всегда, когда я думаю об артах или чувствую их, либо какого-то другого сиблинга. Хотя это же чувство на мгновение возникло у меня, когда я беседовал с хозяйкой дома. Конечно, ее медальон на шее явно арт. Просто я не понял, какой именно.
Разглядывая картину, я вдруг обратил внимание на то, что в отличие от других предков эта работа была тщательно протерта от пыли, в то время как на других картинах пыльные разводы на самих полотнах и уж тем более на рамах были в изобилии. Естественно, протирали и другие картины – о чем говорили дугообразные полосы тех самых разводов. Но явно не часто и не особо тщательно. Или же тут каждую картину приводят в порядок по очереди? Наверное, родоначальник Эгельбердов был в особенном почете у старой Жанны Луизы.
Тут в дверь постучали, и в комнату просочился, как привидение, невозмутимый Стовангер.
– Прислуга ожидает за дверью, – доложил он с неизменным поклоном, – однако Гредли, да простит меня Великий Фауд, в состоянии грогги, и разговор с ним представляется невозможным.
– Ну что ж, – рассудил я, – с ним разберемся позже. Однако прежде чем вызывать прислугу, ответьте мне сами, что вы видели или слышали в этом доме?
– Извольте, сэр, – кивнул Себастьян. – Это началось около месяца назад. Сначала мы начали слышать какие-то странные звуки по ночам, то ли шепот, то ли гудение, я сперва думал, что это ветер в дымоходах. Видите ли, сэр, дом довольно старый, печи давненько не ремонтировали, и я решил…
– Но вы поменяли свое мнение. Почему?
– Потому что, сэр, недели две назад я кое-что увидел…
– Что же?
– Извините меня, сэр, я не хочу, чтобы вы подумали о том, что я выжил из ума, но две недели назад, – он понизил голос, – я зашел ночью в библиотеку. Я забыл там связку ключей от дома и, зайдя туда с фонарем, увидел на противоположной стороне зала фигуру в капюшоне, будто сотканную из мрака, сэр! То есть на него словно падала тень неизвестно от чего, он стоял на фоне окна.
– А почему вы не включили свет в библиотеке?
– Газовые лампы не работают, а ремонтника мы ждали только в среду. Электричество у нас только на верхних этажах.
– Так… и что вы сделали?
– Убежал за Гредли, сэр! – пожал плечами Стовангер. – Я отсутствовал всего пять минут, но, когда мы с садовником пришли, в библиотеке уже никого не было.
– Что-нибудь еще?
– Да немногое, сэр. С тех пор повсюду на первом этаже слышатся какие-то приглушенные голоса. Но, к примеру, со своих мест пропадают керосиновые лампы, один раз стремянка исчезла из кладовой и оказалась в гостиной.
– Спасибо, мистер Стовангер, – я удовлетворенно кивнул, – пригласите следующего.
Дворецкий поклонился и вышел.
Через минуту передо мной стояла чуть испуганная женщина лет сорока. У нее было широкое, рябое, веснушчатое лицо. Серые глаза ее раскраснелись, будто она недавно плакала: ее руки теребили кружевной платок, и взгляд бегал по сторонам.
– Здравствуйте, меня зовут Заг Моррисон. Я артефактор, – ободряюще сказал я, указав на ближайший стул. – Миссис Мэри, если не ошибаюсь?
– Да, сэр, – ответила она плаксивым голосом, – я экономка в особняке госпожи уже года четыре.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=68033764&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Сноски
1
Серв – раб, помощник. – Здесь и далее примеч. авт.
2
Арт – общее название для различных высокотехнологичных предметов – артефактов – с уникальными свойствами, оставшихся от древней погибшей цивилизации.
3
Головной генератор.
4
«Трезубец» – самое высокое здание в центре города с тремя башнями.
5
Педжент – передвижная сцена в средневековом театре, применявшаяся при постановке мистерий, театрализованных процессий и пьес.
6
Комильфо – как требуют приличия. В данном случае – несоответствие принятым нормам (фр.).
7
Групи – известный с 1960-х годов термин, объединяющий поклонниц поп- или рок-группы, сопровождающих своих кумиров как во время гастролей, так и в спальне (англ.).
8
Перекрестная стрельба.
