Похоже, что она не заикалась, только когда мастурбировала.
– Я буду время от времени разрешать тебе кончать стоя передо мной на коленях, но за это…
По глазам и дыханию моей красивой тети было видно, что она уже на грани оргазма. Ее сводила с ума сама ситуация: восемнадцатилетний племянник с большим членом устанавливает свои правила в ее доме.
Ей нравилось быть на грани. Всего в одном резком движении пальчиков по клитору от оргазма. Словно водопад, готовый обрушиться и который будет уже не остановить.
– Но за это я буду приводить друзей в НАШ дом, когда пожелаю.
Я подошел ближе и подставил ногу так, чтобы шлюха могла тереться о нее.
Тетя моментально поняла свое место в наших отношениях.
– Хорошо.
Она придвинулась и стала тереться о мои ноги своей горячей перевозбужденной киской.
– Можно кончить?
– Будут и другие правила, о которых я сообщу тебе позже. Главное – на людях веди себя как раньше. Словно ничего не произошло.
Тетя задыхалась от унижения и возбуждения. Я чувствовал, что она уже почти срывается с грани и падает в пучину оргазма.
– Хорошо. Можно кончить? Пожалуйста!?
Её взгляд был абсолютно затуманен. Словно это была уже не она, а какая-то зазомбированная видом моего пениса сучка.
– Быстро, сука!
Женщина начала тереться быстрее и интенсивнее, буквально подпрыгивая как собачонка. Терлась о мои ноги не сводя косых глаз с моего хуя в боксерах. Ей нравился мой пресс. Мое молодое тело.
Поэтому она кончила очень быстро. Рывками.
Сквирт прыснул мне на ступни. Она мялась, задыхаясь у моих ног.
Я развернулся и демонстративно ушел, оставив ее кончающую на полу осознавать, кто с этого момента главный в ее дорогом доме.
Скоро этой суке было суждено узнать новые правила…
Толпа Молодых Футболистов
– А твоя тетушка очень даже ебабельная сучка! – прокричал Марк, капитан нашей футбольной команды.
Моя тетя, к которой я переехал всего неделю назад и вправду была ничего. Большая красивая пластиковая грудь, которую она сделала себе сразу после последнего развода, накачанная в дорогом фитнес-клубе попа и смазливая мордашка, совершенно не тронутая возрастом.
Только вот она смущала меня с первого дня тем, что постоянно заглядывалась на меня.
Мне только исполнилось восемнадцать, а она пялилась на мой хуй, когда я в одном белом полотенце выходил из душа.
И после того случая утром, про который я уже рассказывал, наши отношения мягко говоря изменились. Я нарочно изводил её тем, что не давал новых условий и не вспоминал про то, как она кончила стоя на коленях перед моим прекрасным членом. Кончила с моего разрешения, признав таким образом, что теперь я главный в ее доме.
Понимаю, что юное тело племянника футболиста с широкими плечами и шестью аккуратными кубиками пресса может быть привлекательным не только для старшеклассниц соседней школы, но и для зрелых женщин, но не настолько же, чтобы заезжать за мной на футбольное поле в лакированных розовых туфлях на шпильке и коротком платье мини? Комон!
Это просто неприлично.
Хотя может ее розовые мозги и вправду настолько тупые, что она не понимает, что все пацаны будут теперь это обсуждать?
Мои размышления прервал Саид.
– Может после матча с Барвихинскими Осьминогами она заглянет к нам в раздевалку?– Саид, наполовину египтянин наполовину славянин был самым рослым защитником и единственным темнокожим атлетом нашей команды.
Сказав это он распахнул полотенце и вошел в душевую. Его большой черный член болтался между ног, как патрулирующий местность удав. У него были огромные крепкие бедра, как у коня, но его ствол я видел впервые, и он был соответствующим.
Вся раздевалка галдела, обсуждая мою тетю.
– Я бы просунул ей между сисек,– Данила показывал руками, как просунул бы свой член между пластиковых шариков моей тети и начал бедрами показывать, как именно стал бы их трахать.
– Макс, ну так может дашь телефончик своей тети? Мне есть ей что скинуть,– Георг схватил себя за пах через полотенце и несколько раз сжал и потряс, оставляя четко прочерченный контур здоровенного члена.
Парни словно с цепи сорвались, улюлюкали, запрыгивали на скамейки, призывно трахая воздух.
Я вытерся полотенцем и стал сушить волосы феном, улыбаясь во весь рот от сыпящихся сальных шуточек про мою тётю.
Глянув в зеркало я увидел атлетичного первокурсника, который похоже легко влился в коллектив спортивной команды ВУЗа. Капли воды стекали по шее и исчезали в ложбинках ключиц на загорелой после лета в Италии коже.
Я посмотрел на эпл вотч. Там было новое сообщение от тети: «Жду у выхода».
Боже, какая же приставучая. Это выглядит просто жалко.
Помню, как в первые дни переезда к ней мне было немного грустно и она купила мне плейстейшн. Мы классно общались, и я даже начал испытывать какие-то нежные чувства к ней.
Мне казалось, что последний развод повлиял на неё очень болезненно, и я мог бы быть тем, кто поможет ей пережить его. Простой поддержкой, ведь я переехал к ней и мы жили в двоем уже вторую неделю.
Немного странный союз шикарной красивой, но одинокой богатой женщины за тридцать и восемнадцатилетнего парня, но… она была сестрой моего таинственно пропавшего отца и это сглаживало углы.
Нет мы не общались в детстве достаточно, так что сейчас получалось, что мы были практически незнакомыми друг другу людьми.
Иногда, когда она пила чай у окна, глядя на закатный парк я просто молча подходил и гладил её по волосам.
Ничего не говорил,– только простая человеческая поддержка.
Но сейчас…
Она выстилается, чтобы я снова разрешил ей помастурбировать стоя на коленях на мое молодое тело и еще лишь, бы я не уехал обратно к дяде.
Впрочем пофиг, я молод, я горяч, все девчонки сходят по мне с ума даже в универе, где я новенький и, если моя разведенная тетушка хочет унижаться, чтобы я оставался у нее в таунхаусе на Рублевке, то пофиг.
Сбежав по ступенькам спортивного комплекса, я поправил непослушную длинную челку рукой, подмигнул восьмиклассницам, которые ошиваются тут вечно в надежде перекинуться парой фраз с парнями из футбольной команды «Рублевские Выдры» и направился к белому мерседесу последней модели моей тетушки.
Я еще раз взглянул на себя в отражении гладко отполированной тачки: юный жеребец, готовый прыгать и скакать целый день напролет. По резвой походке трудно было сказать, что я только что окончил тяжелейшую двухчасовую тренировку перед финальным матчем кубка.
В голове крутились мысли о том, что начинается учебный год и что учёба в универе будет гораздо труднее учёбы в школе. Зато и цыпочки тут гораздо взрослее и по рассказам парней позволяют больше старшеклассниц…
Так же я знал, что здесь училась Яхонтова Камилла, на которую у меня были планы.
Я предвкушал посвящение в институтское братство. Даже вступительное испытание держалось в тайне от нас – новичков.
– Привет, я там купила синнабоннов. Молодому организму нужно подкрепиться,– услышал я голос своей тети из опустившегося окна.
Я уселся в машину. Кресло приятно скрипело новизной подо мной.
Испуганно вцепившись в руль, хоть мы и стояли, моя тётя Ксения боялась даже посмотреть в мою сторону через свои черные очки.
Я знаю почему. Ты знаешь почему. Все знают почему.
Потому что она начнет пялиться на мое спортивное тело в этом облегающем белом поло с накрахмаленным воротничком.
Потому что она опять начнет млеть от моей сверкающей голливудской улыбки.
Решив немного ее подразнить по дороге домой, я раздвинул ноги. Я нарочно не надел трусов после душа и мои причендалы свободно болтались под атласной тканью шорт. Очертания крупной мошонки и увесистой колбаски то проступали, то исчезали без следа.
Как раз недавно узнал в одной лекции на ютубе, что у женщин периферическое зрение развито лучше, чем у мужчин.
Будем считать это лабораторной работой.
Эксперимент удался, и уже через минуту я видел, как моя тетушка сконфужено сглатывает и путает слова.
– Я… может… как прошел матч? Тренировка, ну… Как прошла тренировка?
Взрослая телка явно текла от одного моего присутствия.
Хоть я и был младше на пятнадцать лет, но спорт и подростковая акселерация сделали меня на две головы выше и крупнее неё.
Я нарочно разглядывал ее. Глубокое декольте, короткая юбка. Высокие шпильки аккуратно поставленные рядом с педалями. Она водила босой в начале сентября. Солнечные очки надежно защищали ее глаза от морщинок и слепящего осеннего московского солнца.
Дразнить З-з-з-заику
– У вввввас скоро фффффинальный матч. Ребята наверно ввввволн-уются? – продолжала заикаться моя красивая разведена тетя.
– Волнуются, волнуются…
Мне в голову пришла прикольная идея, чтобы поиздеваться над ней и прощупать её личные границы. Она так трепетала в моем присутствии, что мой молодой пытливый ум никак не мог отказать себе в удовольствии немного поживодёрствовать.
Я положил синнабоны на переднюю панель мерса и туда же закинул свои ноги в пыльных кроссовках.
– Вы не против, если я сниму их? Так устал бегать в обуви…– стал притворяться жертвой я.
Я нарочно обращался к ней на «Вы» на людях и не дома, чтобы в нужный момент поставить эту суку на место.
Тетя как обычно что-то замямлила, а я уже развязал шнурки и оставил свои загорелые спортивные ноги в одних только командных гетрах.
– Знаешь, я эээ… ну я ддддавно… хотела, я давно хотела с тобой пппппоговорить…
Ловко управляясь пальцами на ногах я стащил сначала один носок. Потом второй. И оставил свои ступни абсолютно голыми.
Мы ехали домой по нашему закрытому котеджному поселку в центре Москвы, и я решил сделать вид, что вырубился от усталости.
Тетя схавала этот наглый игнор.
Солнце напекало мои ноги, но еще сильнее обжигал взгляд моей тети. Гребанной фетишистки, которая места себе не находила от обнаженных мужских ступней, но боялась даже пискнуть.
Сквозь зажмуренные глаза я наблюдал, как она с трудом удерживает свое внимание на дороге, что глаза неконтролируемо курсируют по маршруту «моя ширинка, мои ступни».
Чтобы побаловать тетю своим вставшим хуем, я стал думать о Камилле Яхонтовой. Дерзкой капитанше команды синхронисток из нашего универа. Я любил вечерами вздрочнуть на ее откровенные тиктоки, да и недавно на сборах она нарочно подкалывала меня в учебной столовой. Явно пыталась найти способ ко мне подкатить, хоть и перешла в этом году на третий курс.
Мне нравилась ее вздорная попка, длинные гетры и голубой ободочек, который она носит на пары и в тикток.
Эти воспоминания быстро заставили отвердеть все то, что едва скрывала тонкая ткань моих шорт.
А еще мне нравилось, что тетя постоянно ревнует меня к ней.
Я представлял, как эта заносчивая малышка, которая возомнила себя главным стендап комиком потока становится на колени и обслуживает меня ртом.
От этих мыслей, мой член выпрямился сначала вертикально вниз в свободных шортах, а затем неотвратимо поднялся, собирая и без того сфокусированное внимание моей несдержанной родственницы.
Прищуривая глаза, я видел, как она тайком ныряет ручкой себе под платье. То сожмет грудь, ущипнув себя за сосок, то успеет сделать несколько прерывистых движений под подолом платья, пока племянник не видит.
Все шло по моему плану и поворот за поворотом коробка с пироженками шаталась у меня между ступней. Я потягивался в кожаном кресле, заставляя свою тётю ломать голову, о ком же таком приятном я думаю, что у меня так твердо стоит мой молодой хуй.
Я потянулся снова и нарочно, но делая вид, что случайно и во сне, раздавил коробку. Ступни размазали крем и бисквит. Я не стал "просыпаться" и несколько раз ногами размазал её подарок в жидкое месиво.
Параллельно я наблюдал тайком, что ее взгляд уже был прикован к моим гладким ступням в креме. Рука не вылезала из трусиков и она яростно наяривала в надежде успеть кончить, пока мы не доехали до дома.
На последнем светофоре я снова с силой надавил на раздолбанную коробку и выдавил новую порцию крема себе на чистые после душа пальцы и на панель мерседеса.
Шлюшка напряглась, выгнулась, закусила губу и нажав на гудок, чтобы заглушить свой стон кончила.
