Ок
Рич
кстати, а вот это вы видели? Сегодня запустили http://www.lifeonnyx.com
Прошло несколько минут.
Эдди
Ух ты, здорово!
Рич
потрясно, а? может, податься?
Дженни
Все, я пошла!
* * *
Перед тем как уйти с работы, Айрис просмотрела десятки писем по проекту «Лосось». Каждое новое письмо оказывалось еще более мутным, чем предыдущее. Ее охватили скука и усталость; слова плясали по экрану, сливаясь в облако бессмысленной абракадабры.
Она чувствовала себя детективом, вот только не занималась расследованием убийства, а пыталась разобраться в том, чем зарабатывала на жизнь. Она открыла новый файл в программе Word, вбила вверху страницы заголовок, подчеркнула и выделила его жирным шрифтом:
ПРОЕКТ “ЛОСОСЬ”: ЦИФРОВАЯ СТРАТЕГИЯ
Остальные уже были в пабе. Они считали, что Айрис горит на работе, но все это было притворство – она понятия не имела, что ей делать. Она добавила проект «Лосось» в список дел. Утром набросает на скорую руку небольшой текст, даже если не понимает, в чем предполагаемый смысл этой пресловутой стратегии. Главное, напихать побольше модных словечек и выражений – чем туманнее, тем лучше, – и Элисон наверняка будет в восторге.
Айрис выключила компьютер, встала и сняла с вешалки пальто. Офис опустел только наполовину. Шагая к выходу, она перехватила взгляд одного из коллег, Марка: тот качал головой с выражением снисходительной укоризны. Он максимально приблизился к статусу великомученика дня: работник на износ, сама лояльность.
На улице она подставила свое потное разгоряченное лицо холодному зимнему ветру. Айрис ощущала себя мешком муки, тяжелым и пыльным. Если не считать пары встреч, она просидела за рабочим столом десять часов подряд. Будь она кем-то другим, лучше и правильнее, пошла бы сейчас в спортзал, чтобы отработать просиженное, но она была собой. И знала, что алкоголь действует быстрее физических упражнений.
– Вон она! – вскричала Дженни из ниши в углу зала.
Айрис изобразила счастливую улыбку:
– Да!
Дженни привстала и положила руку ей на плечо, как лучшей подружке, с которой не виделась несколько лет. Айрис охватило сложное чувство: ей было одновременно и приятно, и неловко. К сожалению, она не очень-то привыкла обниматься. Ее воспитывали по-другому. Мать давным-давно ее не обнимала. Эдди и Рич взглянули на нее, кивнули и вернулись к своему разговору, которым, судя по их горящим глазам, были увлечены.
– Кому-нибудь принести выпить? – поинтересовалась Айрис. Ей казалось, что кожа в том месте, где к ней прикоснулась Дженни, зудит.
– Мы только что взяли, – сказала Дженни.
Она наконец отпустила Айрис, и та двинулась к бару за пинтой светлого пива и двумя пачками чипсов с солью и уксусом.
– О чем беседуете? – вскрыв одну пачку и положив ее на стол, спросила она. – Угощайтесь.
Все взяли себе по горстке чипсов.
– Помнишь ссылку, которую я тебе отправил? – спросил Рич.
– Не успела посмотреть.
– Насчет проекта по отправке желающих на Никту. Знаешь, такая планета?
За четыре года до того полеты на Никту стали сенсацией. Это был самый значительный со времен высадки Нила Армстронга на Луне прорыв в освоении космоса. Иногда о никтианцах, как они себя называли, рассказывали в новостях, но нечасто. По техническим причинам связь с Землей у них сбоила.
– Ах да, – сказала Айрис, – вроде я читала про это в твиттере. Там уже кто-то живет?
– Пока одни ученые, – сказал Рич. – Теперь собираются отправить первую сотню обычных людей. С сегодняшнего дня принимают заявки.
– Мультиплатформеннный социальный эксперимент. – Дженни изобразила в воздухе кавычки. – Так утром по радио сказали.
Айрис попивала свое пиво. Это был вкус надежды и радости, вкус облегчения.
– Подвох в том, что обратно на Землю уже не вернешься, – добавил Рич.
Айрис заинтересованно подняла на него глаза.
– Никогда? – Ледяное пиво проскальзывало в горло слишком быстро. Айрис потихоньку рыгнула в кулак.
– Никогда. Пути назад нет. Останешься там на всю жизнь, как и первые никтианцы. Это как-то связано с подводным каналом – движение по нему возможно только в одну сторону. – Он рассмеялся. – Бред какой-то.
– Чокнуться можно, – сказала Дженни. – Черт побери, кто на такое подпишется?
– А ты картинки видела? – возразил Рич. – Этот Центр смотрится просто потрясающе.
Дженни закатила глаза.
– Как будто Airbnb скрестили с фешенебельным курортом.
– Вот именно! – засмеялся Эдди. – Мечта миллениала.
– Да у них за один день уже десять тысяч заявок, – сказал Рич. – Значит, многим туда хочется.
– Десять тысяч из семи миллиардов, – уточнила Дженни. – Да это всего ничего. Десять тысяч ненормальных с суицидальными склонностями – и это малый процент всех ненормальных Земли.
Все замолчали. Дженни ни в чем не знала меры. Она запустила пальцы в свою шевелюру. Красная помада у нее на губах размазалась. Эдди распечатал вторую пачку чипсов.
– Я не говорю, что пошел бы на такое, – сказал Рич. – Ну, в смысле мать меня вообще убьет. Но звучит довольно привлекательно: жить коммуной, выращивать овощи и фрукты… Вместо того чтобы тратить жизнь, пялясь на экран, по которому показывают всякое дерьмо.
– Хм-м, не знаю.
– Взгляни на Землю, чувак. Взгляни на Британию, на США, на Ближний Восток. Да хоть на нашего Эдди. Мы тут типа сидим разговариваем, а он залип в твиттере.
Эдди виновато поднял глаза от мобильника:
– Да я просто сестре эсэмэску послал.
– Там нет истории. Все начинается с нуля.
– Я бы лучше перебралась типа за город или что-то в этом роде, – не сдавалась Дженни.
– Ну конечно, перебралась бы, как пить дать.
– Послушать Рича, звучит довольно привлекательно, – сказала Айрис. – Не надо беспокоиться о будущем. Не надо мучиться выбором. Не надо искать хорошую работу. За тебя обо всем позаботятся другие. А планета и вправду красивая, как мне кажется.
– Да вы просто извращенцы! – возмутилась Дженни. – У какого нормального человека может возникнуть желание покинуть Землю?
– Я и не говорю, что пошел бы на такое, – повторил Рич. – Просто я понимаю этих людей.
– Оглянись вокруг, – обведя руками помещение, сказала Дженни. В паб по окончании рабочего дня успело набиться немало народу: клерки из Сити в костюмах, технари в повседневной одежде, несколько женщин. С десяток столпились в очереди у бара. – Да мы, можно сказать, самые большие везунчики на всей Земле.
– Почему? – спросила Айрис. – Потому что мы в пабе?
– Да, именно. Мы свободны.
Эдди взглянул на Айрис:
– Жизнь – тяжелая штука. Разве иногда не хочется от всего этого убежать?
– У нас жизнь нетрудная, – возразила Дженни. – Перестаньте.
От жалости к себе у Айрис защипало в глазах. Она чувствовала, что буквально задыхается в спертом воздухе паба, и несколько раз моргнула, прогоняя это чувство. Оно и правда прошло. Никто ничего не заметил, никто ничего не понял. Притворяться оказалось до смешного легко. Болезненно, но легко. Это был ее величайший дар. Она и сама не знала, кто она на самом деле: общительная и компетентная коллега или отвратительная психопатка, умело скрывающая свое безумие. На этот вопрос не было точного ответа; не существовало никакой золотой середины. Она чувствовала себя одновременно и здравомыслящей и помешанной, и веселой и несчастной, и профессионалом и убожеством.
Дженни взяла со стола принадлежащую Ричу упаковку табака и принялась скручивать сигарету.
– Можешь взять одну, – сказал он.
– Я знала, что ты мне не откажешь, – подмигнула ему Дженни.
Они вышли покурить. Айрис и Эдди остались за столом. В пабе становилось шумно. В насыщенном человеческими испарениями воздухе все расплывалось. Чтобы расслышать собеседника, каждому приходилось близко наклоняться друг к другу, хотя чаще они просто делали вид, что слышат. Им уже порядком надоело постоянно переспрашивать: «Что? А? Извини, что? А?»
Но одну реплику Эдди Айрис все-таки уловила.
– Спасибо за сегодня!
– Испытательный срок?
– Ну да. – Он заискивающе улыбался.
– Не за что.
«Это и есть единственная причина его хорошего отношения ко мне? – подумала она. – То, что я его непосредственный начальник? Наверное». Тогда все вставало на свои места. Если уж на то пошло, она сама только поэтому любезничала с Элисон. Скорее всего, Эдди воспринимал ее так же – как зануду, по какой-то нелепости поставленную им руководить.
– Я понимаю, такие вещи даются нелегко, – сказал он. – Особенно когда…
Остаток фразы потонул в шуме. Посетители кричали, чокались, пили…
– Прости, что?
Возле них стояли в обнимку два парня – без пиджаков, галстуки набекрень – счастливые, что почти закончилась еще одна неделя. Наступает уикэнд, когда они ненадолго будут принадлежать себе. До определенной степени, поскольку обязанность регулярно проверять почту никто не отменял. «Не надо переносить на них собственные эмоции, – одернула себя Айрис. – Возможно, они любят свою работу. Не то что я».
– Особенно когда…
Теплое дыхание Эдди ласкало ее ухо. Она подумала, что могла бы его поцеловать. Как непрофессионально. Но как просто: поверни голову и ощути прикосновение его губ на своих губах.
– Прости, я не слышу, – сказала она.
– Ну и ладно. – Он поморщился. – Может, выйдем на воздух?
Как мало надо на Земле, чтобы расстроить человека: не разобрать его слов в шумном полумраке паба. Неудивительно, что люди всегда делают вид, что слышат друг друга. Это прекрасная ложь во спасение, подтверждение того, что вам сосредоточенно внимают. Айрис и Эдди оставили пальто в нише, чтобы их места не заняли, и двинулись к выходу, протискиваясь сквозь толпу. Пусть они замерзнут, но лишиться сидячих мест было бы еще хуже. На улице Дженни с Ричем скручивали еще по сигарете. Они были в пальто, от чего Айрис стало еще холоднее. Эдди тоже зябко ежился. Айрис теперь табак не покупала, потому что официально бросила курить. Эдди это знал и, не дожидаясь просьбы, протянул ей свою пачку.
– Дженни мне тут странную историю рассказала, – сообщил Рич.
– О боже! – Дженни закрыла лицо руками. – Я держала рот на замке с тех пор, как пришла во «Фридом». Вы уж извините.
– О чем речь? – спросил Эдди.
– Жуть какая-то. Не хотелось бы всем вам портить настроение.
Ей было несвойственно что-либо скрывать. Айрис обуяло острое любопытство.
– Нет, правда, это даже никакая не история. Просто раньше я работала с человеком, которого звали так же, как Рича.
– Ты знала человека по имени Рич? – усмехнулся Эдди. – Классная история, старуха.
– Да нет же. Он его полный тезка. В моем прежнем агентстве был парень по имени Ричард Вольфсон.
– Это ведь еврейская фамилия, Вольфсон? – спросила Айрис, которой это только сейчас пришло в голову.
