– Ты все еще сомневаешься? – спросил Дентон.
– Черт побери, да, – коротко ответил он.
– Тогда тебя следует убедить.
– Как? Это мой собственный голос…
– Я использую твою глотку и язык так же, как ты мог бы пользоваться музыкальным инструментом. Как я мог бы воспользоваться яком…
Дентон внезапно замолчал. Як подошел ближе, освещенный тусклым светом костра.
– …или любым существом, находящимся в моей власти, – проговорил як. – Звериной глоткой пользоваться сложнее, поскольку она не приспособлена для человеческой речи. И тем не менее – сам слышишь. Ты убежден? Если да, продолжим разговор.
– Это гипноз, – упрямо заявил Дентон. – Возможно, дело рук Джиенга.
– Гм…
Як замолчал. Внезапно Дентон начал подниматься в воздух. Он уронил бутылку и вскрикнул.
– Все еще не веришь? – спросил его собственный голос.
– Нет! – выдохнул Дентон. – Это галлюцина…
Он взмыл в небо, подобно ракете. Воздух стал ощутимо холоднее.
– Веришь?
– Н-н…
– Я не могу доставить тебя на луну, но ты можешь проделать полпути до нее, прежде чем моя сила иссякнет. Когда поймешь, что веришь в Кру, скажи.
Дентон судорожно сглотнул.
Земля уходила все дальше, и горные вершины с белыми ледниками напоминали теперь рельефную карту, простершуюся далеко внизу. Дентон быстро поднимался, чувствуя, что ему все труднее дышать.
– Сын грязной обезьяны! – с болью вопросил его собственный голос. – Будешь ты говорить – или умрешь?
Дентон кивнул:
– Я… верю…
– Ты одержим сомнениями еще больше, чем гностики. Но – ладно.
Он начал опускаться столь же быстро, как и поднимался, пока не обнаружил, что парит не более чем в пятистах футах над лагерем.
– Теперь, – сказал он голосом Кру, – мы можем поговорить.
– Угу, – устало согласился Дентон. – Но мне будет легче говорить, если я смогу еще выпить.
– Почему бы и нет?
В воздух пулей взмыла бутылка и легко легла в руку Дентона.
– Пей! Это доброе зелье, крепкое и дикое, словно кумыс. Я рад, что тебе не по душе безвкусные вина жарких стран. Там, где я родился, люди пили кумыс. Когда-то они жили рядом с моим храмом, где ты купил моего священного яка.
– Так, значит, это был твой храм? – осенило Дентона.
– И как ты догадался? – язвительно спросил голос. – Жалкая хижина! В селении мертвецов – глупцов и идиотов. Я умирал и был в плену. Я, чьи поклонники кричали и убивали, пока земля не обагрилась кровью – во имя меня. В моих жилах течет горячая кровь! Или текла. И она снова бурлит. Верховный жрец, мне нужен храм.
– Вот как? Что ж…
– И он у меня будет. Я снова стану великим. Все будут мне поклоняться, а ты – мой верховный жрец.
– Но я не хочу быть твоим верховным жрецом, – в отчаянии сказал Дентон. – Тебе нужен… лама или шаман. Я не знаю, что мне следует делать.
– Когда будет нужно, я буду говорить твоим языком, словно оракул.
– Подожди! Не…
– Разве Каррузерс не будет рад?
– Уж точно не якам, – безнадежно проговорил Дентон. – Послушай, нельзя ли мне как-то отсюда выбраться? Мне нужно вернуться назад в Штаты…
– Хорошо. Где эти Штаты?
Дентон быстро размышлял. Вернувшись в Нью-Йорк, он по крайней мере будет в знакомой обстановке да и не в столь затруднительном положении. Возможно, ему как-то удастся совладать с Кру. Возможно…
Во всяком случае, он снова окажется дома. И не в полном одиночестве, где на сотни миль нет ни одного белого человека. Уж определенно хуже не будет!
– На востоке, – сказал Дентон. – Прямо на восток, пока не окажемся над Сент-Огастином. Я дам знать.
– Значит, на восток.
Як Кру взмыл в воздух. Дентон удивился, что снова сидит на нем верхом. Ландшафт внизу уносился прочь.
– Эй, погоди! – неожиданно вспомнил доктор. – Я не заплатил туземцам.
– Что?! Платить тем, кто прислуживал моему верховному жрецу? – Кру разразился такими ругательствами, что Дентону стало муторно.
Полет на восток продолжался.
3. Японские обычаи
Да, они летели быстро – для Дентона. Кру не прибегал к мгновенной телепортации, поскольку ему хотелось ближе познакомиться со странным новым миром, в котором он оказался. Много веков он не покидал пределы Тибета. Современные люди – какие огромные города и храмы они могли возвести?
За час они пролетели над Бутаном. Еще до рассвета пересекли Брахмапутру и были теперь над северной оконечностью Бирмы. В окрестностях Садии, где заканчивается железная дорога и начинаются большие залежи нефрита, Кру заметил нечто интересное.
Честно говоря, он немного устал. За прошедшие годы жизненная сила его иссякла, и, хотя он не признался бы в том человеку или даже другому богу, он начинал ощущать страх. Он думал о новых божествах, которые сменили Амона, Баала и Анубиса.
Кру страдал комплексом неполноценности.
Это была не его вина. Кру не принадлежал к умудренной жизнью расе. Как он уже упоминал Дентону, он был не более чем порождением грязи и крови. Короче говоря, он был крестьянином, варваром. Столетия назад он сжимался в комок под колкими насмешками занимавших более высокое положение богов, которые считали его неотесанным болваном. Даже в дни его наивысшего могущества Исида называла его выскочкой.
И это причиняло ему боль. Кру, конечно, сознавал собственную ограниченность. Он был малообразован и еще менее культурен. Да, он обладал могуществом – но им обладали все боги. Что, если он появится в современном мире, где правят новые боги, утонченные и обходительные, и объявит, что он – Кру?
Новые боги могли просто поднять брови, развести руками и отвернуться. Будучи искушенными во многих отношениях, они могли решить, что с Кру не стоит даже знаться.
Древний дикий бог сердито встряхнул могучими плечами. Он им покажет! Возможно, он и низшее божество, но…
Кру вздохнул. Он слишком хорошо осознавал собственную ничтожность. Считать иначе было бы тем же самым, что и надеяться быть допущенным в обитель богов Годсхайм после смерти. Лишь по-настоящему великие отправлялись туда, и уж точно не слабые больные боги, умершие от недостатка веры. Что ж, хорошо. Он будет повелевать. Он сразится с каким-нибудь небольшим богом и займет его место, правя из храма изгнанника и строя новое царство. У него уже имелись верховный жрец и священный як. Дело оставалось за храмом и поклонниками.
И вот он, храм – прямо перед ним. Мьяпур, городок на севере Бирмы, наполовину состоял из туземных хижин, а наполовину – из более современных строений. Некий британский инженер творил в Мьяпуре чудеса, пока не погиб при невыясненных обстоятельствах. Самым заметным сооружением была построенная из цемента и металла электростанция, главная гордость инженера.
На рассвете Кру спустился к электростанции, послав перед собой неслышимый зов. Ответа не последовало. Видимо, местный бог спал, как и Дентон, который удобно устроился на спине яка, поддерживаемый силой Кру.
У дверей электростанции стояли несколько людей в форме. Они ошеломленно подскочили, увидев, как распахиваются створки. Кру бросил на них мимолетный взгляд. Они были невысокие и коренастые, с желтоватой кожей, темноволосые и темноглазые. В руках держали ружья.
Кру ощутил исходящую от оружия опасность. Он мог сжечь солдат дотла, но сейчас он находился на пороге обители другого бога, и надлежало вести себя подобающе. Предусмотрительно набросив на электростанцию покров тьмы, он быстро перенес Дентона и яка через портал.
Это действительно был храм. Посреди него с мрачной торжественностью возвышались алтари, огромные генераторы, которые сейчас молчали. Электричество в Мьяпуре отключали на всю ночь из-за опасности бомбежек. Для захватчиков это был особый стратегический пункт, британцы не предполагали возможность оккупации.
Кру немного подумал. Бога здесь не было. Вероятно, отправился куда-то с визитом. Что ж, лучшая оборона – наступление. Кру решил пойти на поиски своего ничего не подозревающего врага, чтобы выяснить, насколько тот могуществен и, соответственно, опасен. Если действительно так, тогда Кру намеревался поспешно убраться. Иначе…
Оскалив желтые клыки в неприятной улыбке, Кру ушел, сняв по пути темную пелену и оставив Дентона внутри электростанции, верхом на невозмутимом яке.
Кру предполагал вернуться позже. Тем временем чьи-то руки схватили Дентона и стащили его с лохматого «коня». Послышались сердитые вопросы и команды. По полу электростанции застучали гулкие шаги. Со стороны дверей бежали часовые, что-то крича насчет противогазов.
– Привет, – сказал Дентон, сонным взглядом обводя окруживших его людей в форме. – Мне снилось… нет, я до сих пор сплю.
Он встряхнулся, и руки сильнее сжались на его плечах. Як замычал.
– Кто ты такой? Как ты здесь оказался? – требовательно спросил офицер.
Дентон узнал язык. Его подозрения подтвердились, когда он понял, что находится внутри настоящей электростанции. Значит, Кру был реальным. Бог, вероятно, за ночь отклонился к северу, приземлившись в Японии, вместо того чтобы пролететь над Андаманскими островами по пути в Америку.
Дентон пробыл в Тибете два года. Ничего не подозревавший археолог широко улыбнулся, чувствуя облегчение оттого, что снова оказался среди цивилизованных людей. Японским он владел вполне неплохо.
– Меня зовут…
– Пристрели его, – предложил кто-то. – Нет, отведи его к капитану Якуни. Он четко распорядился на этот счет.
– Но он шпион.
– Значит, его нужно допросить. Капитан…
– Эй! – сказал Дентон. – Я не шпион.
– Молчать. Что делать с яком?
– Выгони его отсюда, идиот.
– Послушайте, – ничего не понимая, вмешался Дентон. – Дайте мне объяснить.
– Молчать. Иди.
– Но…
– Молчать.
Наступила тишина. Дентона вывели из электростанции, оставив яка на попечение солдат. Желтое рассветное солнце ударило в глаза. Дентон заморгал, оглядываясь по сторонам.
Электростанция скрывалась в густых зарослях магнолии чампака, перемежавшихся стволами тика и красного дерева. Справа земля резко обрывалась, уходя в глубокое ущелье, откуда доносился приглушенный гул воды.
Вдали виднелся полуразрушенный зайят – традиционный бирманский дом для отдыха путешественников.
Бирма? Электростанция? Японцы?
Дентон в недоумении озирался, пока его вели на юг. Хорошо утоптанная тропинка сбегала по крутому лесистому склону вниз, к небольшому селению.
Пагоды подтвердили его подозрение, что это Бирма.
Он обернулся, но уже не увидел электростанцию. Лишь острый глаз бога мог различить ее с высоты.
– Сюда.
Бесспорно, это здание когда-то было храмом. Теперь же его превратили в нечто менее эзотерическое. Часовые у входа отрывисто потребовали пароль. Последовал короткий обмен репликами, а затем чей-то голос хладнокровно выругался по-гэльски.
Дентона толкнули вперед, и дверь открылась. Он оказался в небольшой комнате, умело обставленной как кабинет. За устланным бумагами столом сидел улыбающийся японец средних лет с редкой клочковатой бородкой, которая казалась изъеденной молью и нисколько не добавляла ему достоинства. Он посмотрел на Дентона и коротко кивнул.
Ругательства на гэльском не умолкали. Рядом со столом сидела темноволосая девушка, стройная и довольно симпатичная, в широких брюках-слаксах и облегающем свитере, подчеркивавшем ее фигуру. Она бросила на Дентона взгляд из-под длинных ресниц, кивнула и продолжила сотрясать воздух богомерзкими фразами.
– Прошу прощения, мисс Хэдли, – сказал японец, вставая. – Как бы мне ни было приятно ваше общество, но дела в первую очередь. Если вы позволите…
Его английский был превосходен.
– Ладно, красавчик, – проворчала мисс Хэдли. – Посижу тут. Не против?
– Как хотите, – неодобрительно махнул рукой японец. – Итак, мистер…
– Дентон.
– Мои люди рассказали мне весьма удивительную историю. Где ваш самолет? Или вы спустились на парашюте?
– Как насчет того, чтобы представиться? – вмешалась мисс Хэдли, доставая тонкую сигару и ловко откусывая кончик. – Выясните его имя, прежде чем расстреляете. Сможете упомянуть его в своем докладе для штаба.
