Карина быстро перелистала документы. Обнаружила несколько заметок, сделанных дежурным в связи со звонками от общественности, вырезок из газет, но ни одна из них не вызвала у нее тревоги. На несколько дней в августе 1980 года всеобщее внимание во всей стране было приковано к исчезновению Софии – ведь летом так мало новостей. Но всего через неделю жизнь снова пошла своим чередом: пожар в ночном клубе, извержение вулкана – и новость о девочке-подростке, не вернувшейся домой, сместилась на последние полосы местных газет.
Карина стала листать протоколы допросов: допрос Карины Бюрстранд, 6 августа 1980.
На мгновение сердце замерло в груди. Она вцепилась в лист обеими руками. Все это она помнит, да уж, черт возьми. Как сдавило грудь, как вспотели руки, как паника обжигала изнутри. Она знала, что к ней придут, заранее продумала, что будет говорить. Явился Ларс-Ивар. Он пришел домой к родителям Хокана, куда она переехала – в первую неделю безработицы после неудачной попытки поработать на коммутаторе муниципалитета. Спросил, можно ли поговорить с ней о Софии. Ответить она не смогла, только молча кивнула. Они сидели в их с Хоканом комнате, Хокан ждал в кухне. Ларс-Ивар, в штатском, на стуле у письменного стола, она – на кровати. Что она может рассказать о своей последней встрече с Софией?
Она посмотрела ему прямо в глаза, не мигая, не дрожа.
Сейчас, читая то, что сказала тогда, она осознала, что помнит все слово в слово.
У них была встреча читательского клуба, как обычно, в первую пятницу месяца. Они прочли книгу, которую выбрала София, – «Поющие в терновнике» Колин Маккалоу, и обсуждали, как обычно. София вела протокол. Протоколы она писала всегда, хотя задним числом их никто не читал. Ничего особенного не произошло, они говорили о творчестве Маккалоу.
Не говорила ли София чего-нибудь необычного – например, что собирается уезжать?
Нет, ничего такого.
Нет, в субботу они не встречались.
«Стало быть, в последний раз ты видела Софию, когда вы в тот вечер разошлись после книжного клуба?»
«Да», – ответила на допросе восемнадцатилетняя Карина.
Пятидесятисемилетняя Карина закрыла глаза, воспоминания обрушились на нее водопадом. В тот вечер, на той встрече читательского клуба – как они переругались! Сусанна сравнила Колин Маккалоу с Владимиром Набоковым не в пользу последнего, и она пришла в ярость. София, обычно такая молчаливая и немногословная, стала орать на них. Агнета расплакалась. Биргитта в своей обычной манере восседала, наблюдая за всеми сверху вниз, потом поднялась и первая ушла домой. Сучка чертова. А потом – последняя встреча. Память обжигала, словно огонь. Мужчина, который не вернулся назад. Уехал, оставив ее. Больше не проявлялся, а она не знала, где его искать.
– Yes!!! – закричал Адам в своей комнате – знак того, что он успешно изничтожил большое количество противников.
Карина отложила протокол допроса самой себя. На несколько секунд закрыла глаза, потом начала листать записи допросов других членов клуба «Полярный круг».
Они никогда не обсуждали между собой, что именно сказали тогда полиции.
Факт заключается в том, что они никогда больше не встречались. Во всяком случае, не собирались группой.
Теперь, просматривая протоколы, Карина обнаружила, что все их показания совпадают. Все сказали, что они обсуждали книгу «Поющие в терновнике» и писательницу Колин Маккалоу, ничего особенного не произошло. София ничего не говорила о том, что собирается уезжать, ни о каких угрозах, не упоминала никакого парня. Пальцы Карины перебирали страницы, глаза летали по строчкам. Самой разговорчивой оказалась, конечно же, Сусанна – ее допрос занял восемь страниц. Самый краткий – Агнеты, по телефону из Карлстада.
Затем следовали допросы сотрудников ракетной базы.
Карина быстро просмотрела первый из них. Допрос начальника базы. Эверт Ланде?н. Папа Биргитты.
В те недели на базе находились представители военно-морского флота США, они измеряли влияние действий армии на инфраструктуру. С этой целью вокруг Наусты были возведены здания, мосты и виадуки. В целом Эверт Ланде?н не может прокомментировать, какого рода работы проводились на базе в те выходные, о которых идет речь. Что касается шведского персонала, то у него есть поименные списки – ничто не мешает полиции связаться с этой частью сотрудников. Что же касается командированных, то он ничем не может помочь: ни кто именно участвовал в работе, ни сколько их было – никаких списков нет, поскольку их никогда не существовало.
Карина судорожно сглотнула.
Быстро пролистала записи допросов других сотрудников базы. Далее в коробке лежал протокол допроса Керстин Линдгрен, тогдашней владелицы пансионата Stone Swamp Inn. Он датирован 18 августа 1980 года – через две недели после исчезновения Софии.
На несколько мгновений Карина перестала дышать. Насколько это опасно? Если что-то выяснилось, полиция наверняка связалась бы с ней раньше?
Она быстро прочла документ.
В те выходные в Stone Swamp Inn проживало около десятка американцев. Пентагону было сдано одиннадцать комнат, однако как минимум одна из комнат использовалась для хранения оборудования, в этом Керстин Линдгрен была уверена.
Соответственно, она была не в курсе, сколько человек проживали в отеле и не знала их по именам. Те, кто работал на базе, не регистрировались в журнале. Это была стандартная процедура – так делалось всегда.
Было ли замечено что-то необычное – какие-нибудь отклонения от нормы?
Да, пара номеров пустовала в последние десять дней. Трое или четверо мужчин покинули пансионат в ночь со вторника 5 августа на среду 6 августа. Речь идет о номерах 5, 7, 10 и 11. Номера, разумеется, были оплачены на весь оговоренный срок, до 16 августа, так что для нее это не имело значения. Просто она отметила этот факт.
Вынося за скобки документы и доказательства: известно ли ей, кто эти мужчины?
Разумеется, она их знает. Они не раз приезжали на базу весной и летом. Их работа продолжалась всю зиму, но конкретно эти четверо больше не появлялись.
У нее сложилось впечатление, что их отправили домой раньше срока?
По этому поводу Керстин Линдгрен не хотела строить догадки. Она могла лишь утверждать, что они побывали в Стентрэске четыре раза, предполагались еще три приезда, но их заменили другими сотрудниками.
Существовали ли контакты между командированными сотрудниками обороны и местным населением?
В целом нет, за несколькими исключениями. Это касалось некоторых представительниц молодого поколения.
Карину прошиб пот. Боже милостивый.
Может ли она назвать имена? Девушек, которые общались с командировочными? Особенно в те выходные?
Керстин Лундгрен ответила, что у нее было очень много дел. Период отпусков у местного населения, туристы, приезжающие посмотреть на полночное солнце, плюс американцы, но она отметила беготню на втором этаже.
«Беготня на втором этаже» – вот, стало быть, как это называлось! Карина отложила лист бумаги. Протокол продолжался на следующей странице.
Полицейский призвал Керстин Линдгрен перечислить тех женщин, которых она видела бегающими на втором этаже. Последовала только одна фамилия.
Карина Бюрстранд.
София Хельстен не упоминалась.
У Карины закружилась голова, на мгновение ей показалось, что она сейчас упадет в обморок.
Поколебавшись несколько секунд, она схватила этот лист, скомкала в твердый маленький шарик и засунула в карман пальто. Целую минуту старалась восстановить дыхание. Адам в своей комнате принялся кричать и ругаться – должно быть, его подстрелили в игре. Взглянув на часы, Карина поняла, что ей срочно пора возвращаться. Быстро пролистала оставшиеся двадцать-тридцать страниц, но это было бесполезно – она не воспринимала то, что там написано.
Сложив все документы в правильном порядке, она закрыла крышку. Положила коробку обратно в шопер.
Вышла в прихожую и столкнулась с Адамом.
– Ты уже дома? – удивленно спросил он.
Коробка, которую она держала под мышкой, была тяжелая и грозила вот-вот выскользнуть из ее рук.
– Я сложила в холодильник и кладовку папину выпивку на Рождество. Пожалуйста, не выпивай все.
Она поцеловала его в щеку и вышла из дома.
Автобусная остановка за школой казалась пустой и всеми покинутой. Карина остановилась возле урны, но заколебалась. А что, если кто-нибудь начнет искать пустые бутылки? В голове пронесся образ попрошайки у торгового центра – привет, с Рождеством.
Решив оставить бумагу в кармане, Карина поехала дальше.
Как раз вышла из машины на парковке, когда приехал Роланд Ларссон. Похоже, он не очень-то соблюдал ограничения скорости на скользком шоссе от Питео.
Дело ей придется оставить в машине.
Они быстро обменялись рукопожатиями, она отперла заднюю дверь, они вошли вместе. Роланд стянул шапку, в свете ламп блеснула его бритая макушка.
– Кофе? – спросила она.
– С превеликим удовольствием.
Она указала на кабинет Викинга, и Роланд зашел, не закрыв за собой дверь. Сквозь жужжание кофейного агрегата Карина слышала их голоса. Скомканный протокол допроса жег карман.
– Мы перегородили почти всю проезжую часть, – говорил Викинг. – По западной стороне можно проехать с небольшой скоростью. Там работают швейцарцы, совсем перекрыть движение мы не можем.
– Вы уверены, что это тело?
– Не может быть никаких сомнений. Из гравия торчит рука и плечо. На теле видны повреждения, но они, похоже, возникли сейчас, когда бетон сверху вскрывали отбойным молотком.
– Так голова отсутствует?
– По крайней мере, на плечах ее нет.
– Может быть, ее утащил какой-нибудь зверь?
Карина зашла в комнату позади стойки и повесила пальто на вешалку. Надела туфли. Вернувшись в кухню, налила две чашки кофе и стакан сока, поставив рядом молоко в маленьком кувшинчике.
– Мне пойти купить вам чего-нибудь перекусить? – спросила она, расставляя перед ними на столике чашки.
– Спасибо, я обойдусь, – произнес Викинг, а двое других ничего не сказали.
Они дождались, пока она закончит и выйдет, прежде чем продолжить разговор.
– Что это за пространство, о котором мы говорим?
Карина прошла по коридору в кухню, достала из шкафа чашку и запустила кофейный агрегат. Затем вернулась и встала снаружи вплотную к двери, почувствовала, как во всем теле запульсировала кровь.
– В верху основания моста на восточной стороне, под проезжей частью…
– То есть, вернее, под велосипедной дорожкой, – перебила практикантка.
– …под велосипедной дорожкой…
– Где бетон потрескался, – добавила практикантка.
– Это довольно большая полость, – продолжал Викинг, – заполненная гравием. Она обнажилась, когда слой бетона вскрыли отбойным молотком…
– И слой асфальта, – добавила практикантка.
В кабинете повисла тишина – она расползалась, выплескиваясь в коридор. Карина поймала себя на том, что задержала дыхание.
– Да нет, пожалуйста, продолжай, – произнес наконец Викинг. – Проинформируй уполномоченного по осмотру места происшествия, прошу.
– Ой, простите, – пробормотала практикантка. – Я… Простите.
Карина закусила губу, испытав злорадство. Отпила кофе из чашки.
– Они пытались добраться до трещин, что-то случилось с пролетной балкой. Всю опору приходится укреплять.
– Хм, – проговорил Роланд Ларссон. – В каком состоянии тело?
– По крайней мере, на руке, торчащей из гравия, сохранились и кожа, и ткани.
– Хм, – снова сказал уполномоченный, вероятно, он что-то записывал.
– К сожалению, рабочие перенесли объекты, обнаруженные в кессоне, – продолжал Викинг. – Надеюсь, контаминация незначительная.
– Одежда и сумка? – спросил Роланд Ларссон.
– И бумажник.
– В каком состоянии вещи?
– В приличном. Кофта выглядела почти нетронутой. Джинсы в плесени и полиняли, сумка тоже. Мы их не обследовали, ждали тебя и народ из криминальной полиции.
– Должно быть, в кессоне было сухо, – задумчиво проговорил Роланд Ларссон. – По крайней мере, до недавнего момента… Никаких органических материалов, которые могли бы способствовать разложению тканей или предметов… Когда запечатали пространство?
Викинг тяжело вздохнул.
– Сколько времени мост простоял в таком виде? Сорок лет?
– Это важно, – вклинилась Задавака. – Н а все убийства, совершенные до 1 июля 1985 года, вышел срок давности.
– А были ли?.. – начал Роланд, но Задавака еще не закончила.
– Это связано с убийством Улофа Пальме, – продолжала она как ни в чем не бывало. – В 2010 году законодательство было изменено. На все убийства, совершенные после этого момента, срока давности нет. Но все, что были совершены до того, уже списаны в архив.
О боже! Карина не могла удержаться, чтобы не закатить глаза. Словно остальные тут не в курсе!
– Отпечатки пальцев? – спросил Роланд. – Есть ли сохранившиеся отпечатки пальцев? Оставшиеся со времени исчезновения?
– Не знаю, – ответил Викинг. – Я не успел посмотреть дело.
Карина чуть не подавилась своим кофе.
– Что будем делать с погодой? – спросил Роланд.
