– А что, уже струхнул?
Ураган «Митчелл», десять баллов по шкале Альберта, готов был обрушиться на новую жертву. И лучшее, что сейчас можно было сделать, переключить его внимание на себя.
– Кто у нас сейчас командир? Николь? – громко поинтересовался Альберт, делая вид, что не обращается к кому-то определенному. План сработал: Митч медленно перевел взгляд на Альберта и пренебрежительно изогнул бровь.
– Ты где вообще был последний год? Она ушла в «Приму». Хороши же наши бойцы…
Альберт лишь развел руками.
– Ты чего такой злой? Завязывай уже, мы на одной стороне!
Митчелл спрыгнул со своего насеста и, в пару прыжков приблизившись Альберту, как можно тише произнес:
– Чего я такой злой? Как всё начнется, увидишь, чего я такой злой. Роберт Коврич – наш командир отделения.
Брезгливо покачав головой, Митч выудил из кармана пачку папирос и вышел наружу. Проводив его взглядом, Альберт пожал плечами. Роберт Коврич, да? Юноша проявлял мало интереса к высшему офицерскому составу, да и ко всей внутренней организации вообще. Очередной племянник какого-то там далекого Коврича из столицы… Ну, пусть будет Роберт Коврич.
Почти две сотни человек, выстроившись в несколько рядов на плацу, ожидали своей судьбы. Ожидание завершилось, когда с кипой документов вышел человек в дорогой форме, несколько похожий на постаревшего исхудавшего Джоша.
– Приветствую, дамы и господа, – тяжело выдохнул он. – Многие из вас меня уже знают, но если есть те, кто видит меня впервые, будем знакомы: меня зовут Роберто Меридит Коврич, и сегодня мы поработаем вместе. Вы должны быть в курсе, что в двадцать три часа шестнадцать минут, почти за три часа до полуночи, шесть неизвестных объектов вошли в атмосферу планеты и приземлились неподалеку от города Времянка-2. Мы всё еще не исключаем наличия чрезвычайных обстоятельств у пришельцев и предпримем несколько попыток установить контакт, однако я склоняюсь к самому неприятному варианту развития событий. У нас на планете всего три города, и вряд ли они сели возле одного из них просто чтобы поздороваться. Есть проблемы с энергоснабжением, но удалось восстановить сообщение с Новой. Силы «Примы» уже мобилизуются и выдвинутся в нашем направлении в течение ближайших часов. Наши протоколы: «Обнаружить», «Сдержать». В случае враждебных намерений – отступить и передать информацию о противнике союзникам. Выдвигаемся немедленно. Вопросы есть?
– Да, – услышал Альберт голос Митча позади себя. – Каким образом Ковричи, которым принадлежит почти каждый сантиметр обитаемой поверхности во Времянке, пробакланили шесть летающих тарелок?
– Митчелл Кенд, подобная информация находится вне моей компетенции. Еще вопросы? – удар тяжкого общества Митча настоящий Коврич перенес достойно. Выдержав паузу в несколько секунд, он продолжил: – Тогда прошу по машинам.
* * *
Тяжелые бронированные вездеходы «Сэконды» – отнюдь не те фермерские грузовички, образы которых у многих в Нове, столице единственного на Колыбели государства, возникают при упоминании этой организации. Почти три века назад, когда колонисты из поселений Времянка-1 и Времянка-2 решили объединиться, они основали новый город, который так и назвали – Нова. Со временем город разросся, став столицей, а вся инфраструктура городов-времянок перешла под управление «Сэконды». И большей частью этой инфраструктуры являлись обширные гидропонные фермы и поля, создавшие организации репутацию довольно мирного, добродушного фермерского ополчения.
Ломая перед собой деревья, колесно-гусеничные тягачи уверенно продвигались вглубь девственного леса, пока находившиеся внутри солдаты распевали задорные песни-частушки про армейскую жизнь. У оказавшихся среди множества знакомых лиц солдат от былого волнения не осталось и следа, чему значительно поспособствовало известие о наличии связи со столицей. Многие имели родственников в Нове, несмотря на полное верховенство там политики «конкурирующей партии».
Высокие прямые деревья с огромными листьями-лопухами медленно покачивались на едва уловимом ветру, словно махая проезжающим мимо броневичкам, но более лес никак себя не проявлял. Никто не мог точно сказать, сколько времени прошло с момента отбытия до тех пор, пока вездеход остановился. Утомленные бессонной ночью люди, стараясь двигаться как можно тише, вылезли из машины и сгрудились вокруг Роберта, запалившего тусклую лампу. Теплый белый свет плазменной лампы подсветил лицо Коврича, словно парящее над выстеленной на земле картой. Хрипя и поскрипывая, рация на его поясе доносила обрывки слов экипажей других бронемашин.
– До ожидаемой точки контакта около двух-трех километров на север. Наш позывной – «Кукуруза-2», – Роберт пальцем указал красный кружок на карте. – «Кукуруза-1» и «Кукуруза-3» продвигаются вдоль реки, – он провел по синей волнистой линии на карте, – «Кукуруза-4» и «Кукуруза-5» занимают овраг на северо-востоке. Как слышите? Прием.
Из всего многообразия щелчков и треска удалось понять, что остальные группы слышат так же плохо, как слышно и их самих. Армейские средства связи работали на пределе своих возможностей, и Роберту пришлось изрядно постараться, чтобы поддерживать удовлетворительный контакт. Оставшаяся в меньшинстве группа Альберта насчитывала около пятидесяти человек.
– Если что, штаб будет отзываться на позывной «Фермер».
Погасив лампу, Роберт встал и рукой приказал двигаться в сторону темной чащи.
– Напоминаю: «Обнаружить», «Сдержать».
Ломая ветки и хлюпая грязью, отряд медленно углублялся в царство леса. Деревья становились выше, а листья на них – шире. Время от времени оживала рация, оповещая об успехах других групп.
– «Кукуруза»… «Фермер»… – заворчал Митч. – А потом удивляются, почему нас никто не воспринимает всерьез…
– Тишина в строю! – сердито рявкнул Роберт, как вдруг неподалеку ветка хрустнула особенно громко.
Вся «кукурузная» группа синхронно замерла. Рация предательски громко и отчетливо оповестила, что «Кукуруза-4» достигла оврага, никого не обнаружив.
– Это я, простите, – полушепотом сообщил виноватый голос из темноты.
Еще несколько мгновений отряд простоял в полной тишине, и ни одно животное не осмеливалось нарушить ее, даже дрянная сойка, что обычно не смолкает ни днем, ни ночью, и та не желала препятствовать ответственной работе разведчиков. Лес словно замер в ожидании бури. Но бури не случилось, и Роберт приказал погасить все источники света и настроить громкость в рациях чуть пониже. Как только угас последний фонарь, все носители «ночи» стали абсолютно невидимы на фоне черных стволов деревьев. Единственное, они и сами ничего не видели, но, к счастью, хоть к этому сэкондары были готовы.
– Акваланги! – скомандовал Роберт.
«Аквалангами» на жаргоне «Сэконды» называли овальные очки-маску с одной единственной светло-оранжевой линзой от уха до уха, что служили и прибором ночного видения, и тепловизором, и, пусть совсем не по уставу, как удобный экран для просмотра кинокомедий почти тысячелетней давности. Альберт весьма удивился, когда представитель «Сэконды» старой закалки оказался не только в курсе этого «термина», но и не постеснялся воспользоваться им в подобной ситуации. Несмотря на глубокую ночь и полное отсутствие освещения, мир стал очень ярким и четким, разве что несколько оранжевым. Рация вновь пронзительно скрипнула.
– «Кукуруза-2», как слышите, прием?
Роберт вскинул руку, велев бойцам остановиться, и, быстро щелкнув по кнопке на рации, едва слышно ответил:
– Слышу вас, прием.
– Это «Кукуруза-3», – произнес скрипящий голос и умолк, то ли собираясь с духом, то ли не в силах более пробиться сквозь помехи. Мучительное ожидание продолжалось по меньшей мере целую минуту. – Мы находимся в секторе четырнадцать-три-шесть. Подтверждаю визуальный контакт. Два корабля… Мы видим существ… Прием, – осторожно прошептал человек на том конце.
Не все смогли сдержать эмоции, услышав последние слова.
– Пожалуйста, опишите, что вы видите. Что они делают? Прием, – произнес Роберт в рацию и, повернувшись к остальным, добавил: – Запитать стволы.
– Что-то выгружают… Разные… Есть гуманоиды… – практически утопая в треске, из последних сил надрывалась рация. – Река… В воде кто-то есть!..
Голос сорвался на крик, и более ничто не нарушало мерного шипения белого шума. Еще несколько мгновений предпринимались безуспешные попытки восстановить контакт с группой «Кукуруза-3». Или хотя бы с любой другой, в то время как у самого маленького фрагмента кукурузного воинства зародились и разрослись панические настроения.
– Ну всё, мы свое дело сделали, поворачиваем назад, – Джаред Львовски озвучил мысль, что у многих была в голове. Известный паникер, как и Митч, он никогда не стеснялся выступать против власти семьи Коврич. Но, подчеркивая уникальность происходящего, Митчелл, впервые на памяти Альберта, выступил в их поддержку.
– Во-первых, мы даже не знаем, что случилось с ребятами. Во-вторых, соблюдай субординацию, Джаред.
Карточный домик рушился на глазах, но Роберт продолжал убедительно изображать хладнокровие, несмотря на зарождающийся конфликт.
– Это «Кукуруза-5», у нас тут черный дым, прием! – каким-то чудом прорвался теплый женский голос. Алисия Стиллет, которую по слухам вообще ничто не может вывести из себя. Веселый тон девушки спас ситуацию, несколько сгладив накалившиеся страсти.
– Что еще за дым? Прием.
– Как туман, но черный. Движется к вам, прием, – буднично сообщила девушка.
Роберт попытался связаться со штабом в лице «Фермера», но сквозь треск и шипение до разведчиков долетали лишь обрывки звуков, и даже этих фрагментов становилось меньше с каждой секундой. Роберт прекратил мучить рацию, тяжело вздохнул и поднял взгляд, но, едва он успел открыть рот, до ушей «Кукурузы-2» долетел хруст множества веток, и с синхронностью стрелок связки компасов все взгляды устремились в направлении источника звука.
От увиденного у Альберта перехватило дыхание: всего в паре десятков шагов от группы людей стояло существо. Невысокий, но коренастый, покрытый складками пришелец крутил уродливой ассиметричной головой и разглядывал людей своими неморгающими глазами-бусинками. Никакой одежды, шерсти или хотя бы волос на нем не было; через линзы акваланга он выглядел скорее игрушечным, сделанным из резины, нежели живым существом.
– Какой же ты урод… – не сдержавшись, фыркнул Митч, проверяя предохранитель на оружии.
Беспорядочно вздымая при резких вдохах грудь и капая из полураскрытого, полного кривых зубов рта мутной черной жижей, монстрик рваными движениями переводил взгляд с одного человека на другого. Все как один сэкондары готовились нашпиговать уродца огнем, но Роберт категорически этому препятствовал, вскинув три пальца, однозначно запрещающих открывать огонь. Пока люди разглядывали пришельца, к последнему подоспело еще двое товарищей. Несомненно, они принадлежали к одному биологическому виду, несмотря на то, что внешнее сходство представлялось весьма посредственным: одного из них явно переехал самосвал, а другой, возможно, сильно обгорел при пожаре. Жестом подозвав Джоша, Роберт приблизился на опасное расстояние и медленно, как можно более официально произнес:
– От лица правительства Колыбели я приветствую вас на нашей планете.
Едва он закончил, Джош извлек из своего рюкзака небольшой стеклянный куб и, провернув один из его углов, протянул пришельцу, объявившемуся первым.
– Ты думаешь, он хоть слово понимает? – вставил свои пять копеек Джаред.
Куб ярко засветился и начал плавно менять цвета: с белого на зеленый, с зеленого на розовый и так по кругу. В теории, на Колыбели предполагали, что подобная комбинация цветов должна сообщать о мирных приоритетах населения планеты и облегчить первый контакт. Но кто до этого додумался, как ему пришла в голову подобная идея и главное, почему это должно сработать – никто точно не знал. Как только куб вспыхнул, на голове пришельца тотчас развернулись перепончатые уши, походившие на растопыренные крылья летучей мыши, и существо отступило на пару шагов назад. Другие пришельцы тоже развернули свои крылья, но вскоре все трое сложили их обратно.
Что промелькнуло в голове у пришельца, никто не мог предположить, однако, с минуту посмотрев на переливающийся куб, он резким движением схватил его и бросил себе в рот, мгновенно приступив к усердному жеванию. Всего через секунду сломанный куб оказался на земле, вымазанный слюной и другой жидкостью – скорее всего, кровью этого существа. Уше-крылья раскрылись широко и молниеносно, и с пронзительным воплем существо ударило когтистой лапой Джоша, легко отшвырнув его на несколько метров. Джош с хрустом влетел в вековое дерево, обмякнув, скатился по стволу и, не подавая признаков жизни, замер в неестественной позе. Жизнь человека оборвалась так грубо, так бессмысленно, вместе со всеми его мечтами и устремлениями. Джош стал первой жертвой разгорающейся войны. Войны, которую ожидали на протяжении многих поколений, но оказались совершенно не готовы к ней, едва та открыла сезон жатвы.
Одновременно несколько желтых лучей пронзило тело агрессора, буквально разорвав его в клочья, что можно было расценивать как конец переговорной части. Растопырив уши, приятели погибшего бросились в атаку, но тут же были опрокинуты значительно превосходящей огневой мощью. Альберт готов был поклясться, что второй и последующие выстрелы выглядели куда более тусклыми в сравнении с первым, но не придал этому какого-либо значения. Едва пришельцы упали замертво и воздух заполнился ужасной вонью обгорелой плоти, со всех сторон до людей донеслись вопли этих существ – где-то ближе, где-то дальше, но никто не сомневался в двух вещах. Во-первых, их определенно очень много. Во-вторых, они направляются сюда.
– Джош! – выкрикнул Альберт, указывая дулом винтовки на неподвижное тело.
– Ему уже не поможешь, бежим! – перекрикивая новую серию уже совсем близких воплей, скомандовал Роберт и тут же личным примером продемонстрировал, какой прыти ожидает от подчиненных.
Совсем недавно уверенных в себе людей охватило нарастающее ощущение тревоги, растекшееся по конечностям и пробившееся наружу перепуганной дрожью, стремительно разросшейся до всеохватывающего ужаса.
Недолго сохраняя порядок, сэкондары отступали, время от времени постреливая по появлявшимся между деревьями силуэтам, – до тех пор, пока пришельцы буквально не начали валиться им на голову. Прыгая с деревьев, они с удивительной точностью сбивали людей с ног, быстро обратив организованное отступление в паническое бегство. Если бы у Альберта нашлось время на такие мысли, он бы определенно заметил, что бежит со скоростью, позволяющей ему с легкостью устанавливать рекорды на коротких дистанциях, однако весь его разум занимала незамысловатая концепция: «Только бы не споткнуться». Совершив несколько рискованных маневров через пеньки, сквозь крики товарищей и вопли пришельцев он сумел расслышать треск и топотание прямо у себя за спиной. Не поворачиваясь и не целясь, несколько раз Альберт выстрелил себе за спину – хотя большая часть зарядов ушла в пустоту, один поразил противника в грудь, а другой, более удачный, попал в ногу, повалив существо на землю. Будучи удовлетворенным, что теперь его преследует не сам пришелец, а только его наполненный болью и злобой крик, юноша позволил себе остановиться и отдышаться. Звуки битвы всё еще разносились под кронами безмолвных древ, но теперь, раздаваясь достаточно далеко, давали возможность прийти в себя и обдумать ситуацию.
Вновь наполненный болью крик донесся до ушей – на сей раз человеческий. Альберт медленно повернулся в сторону источника звука и, укрываясь за широким кустарником, осторожно выглянул.
Представшая его глазам картина болезненно кольнула сердце юноши: неистовый пришелец безжалостно избивал обеими когтистыми руками свернувшегося на земле сэкондара. Разведчик, по всей видимости, уже был мертв, и наиболее разумным решением представлялось, тихо посочувствовав, осторожно, чтобы не услышал разошедшийся монстр, убраться восвояси.
Нет.
Как же так? Разве так следует поступать героям, защищающим свой дом? И теперь, когда настало время настоящих подвигов, мог ли он позволить себе, поджав хвост, уползти, оставив честь товарища неотомщенной? Ругая себя за трусость, Альберт навел оружие на пришельца. «Сейчас или никогда!» – мысленно произнес он и нажал на спуск.
Но лишь скромный бледный лучик вырвался из ствола, проделав смехотворно маленькую дырку в странном перепончатом органе на голове пришельца, скорее разозлив его, нежели обрушив справедливое возмездие. Существо повернуло голову в сторону обидевшего его мелкого вредителя и с воплем бросилось на Альберта. В свою очередь юноша не растерялся и еще с десяток раз потянул спусковой курок – к его глубочайшему сожалению, безрезультатно.
Грозное лучевое оружие лишь громко щелкало, явившись прекрасным ориентиром набирающему скорость чудовищу. Вскинув оружие перед собой, Альберт сумел кое-как защититься от неудержимого натиска существа, одним ударом отломавшего половину приклада. Не рассчитавший усилий монстр сбил Альберта с ног и вместе с ним кубарем покатился в канаву, болезненно ударяясь о камни и корни. Сумевший зацепиться за длинную ветку человек удержался, но его преимущество длилось недолго. Подскочивший на ноги пришелец и не думал отступать, тотчас бросившись в атаку, едва Альберт вновь попался ему на глаза.
– Вот тебе! – выкрикнул Альберт и что было сил ткнул монстра заостренным обломком приклада. Глубоко войдя под ключицу, оружие попросту застряло, но, по всей видимости, не нанесло иномирному гостю значительного урона. Попятившись назад и предприняв безуспешную попытку извлечь неугодный объект, он лишь пуще прежнего завыл, вибрируя жилистыми ушами.
Белая вспышка на мгновение озарила пространство. Скривившись и покряхтев, монстр завалился на землю, и из его пробитой головы потекла вязкая, дурно пахнущая жидкость. Весь в грязи, оборванный и даже более растрепанный, чем обычно, Митчелл Кенд переломил исход, казалось бы, однозначной битвы.
– Уф, консерва… Ну ты и Дитя Тьмы… – наконец позволив себе выдохнуть, произнес слова благодарности Альберт. Продолжая удерживать монстра на мушке, Митч быстрым шагом приблизился к телу и парой хороших пинков убедился: пришелец сдох.
– Хватай свою пушку и валим, – не поворачиваясь, через плечо бросил он.
Немного озадаченный Альберт мотивировался куда быстрее, когда к предложенному Митчем плану добавился хор из сотни чудовищных голосов. Приклад плотно застрял в трупе, но, уперевшись ногами, Альберт сумел вывернуть его, не только оставив пришельцу на память несколько осколков, но и прихватив с собой пару вонючих сувениров. Дополнительного приглашения не требовалось, и двое мужчин поспешили прочь от источников леденящих душу воплей.
* * *
Холодные лучи восходящего солнца бесстрастно ласкали тонкие стебли молодой травы. Тихонько журчала неглубокая речка, сохраняя несколько непривычных красных пятен на своем прозрачном полотне. Ставший безмолвным свидетелем кровавой бойни лес лишь безразлично провожал немногочисленных выживших, покидающих его царство. Пара сэкондаров в поту и крови, с трудом переставляя ноги, брела посреди редеющих деревьев. Митчелл Кенд, едва ли не воплощавший собой всего пару часов назад самого бога войны, теперь с трудом удерживал открытыми собственные глаза. Нащупав удобное дерево, Митч прислонился к нему спиной и, отдавшись гравитации, плюхнулся на землю. Остановившийся в паре шагов от него Альберт хоть и выглядел немного лучше, пока еще мог себе позволить остаться на ногах.
– Нужно идти, Митч, – дав товарищу отдышаться, произнес он.
– Да… Да… Да… Пять минут… Да… – бормотал Митчелл, стягивая с себя прибор ночного видения. Небрежно зашвырнув очки в рюкзак, он вдруг истерично расхохотался. – «Обнаружили», но вот со «Сдержать» как-то не сложилось! – сдавленно выкрикнул он, выхватив с пояса рацию. – Слышите меня, «Фермер»? Полный обсёр!
Швырнув в сторону бесполезный кирпич, давно уже не издающий ни единого звука, Митч утер ладонью обильно выступившие на глазах слезы.
– Митч, Роберт… – попытался вставить что-то Альберт.
– Роберт мертв! – злобно выкрикнул Митчелл. – Ты не видел того, что видел я. Какой идиот вообще решил, что «устанавливать контакт» – хорошая идея?! Вот эти вот «ушастые», – он приложил ладони к ушам, изображая пальцами движения пришельцев, – так они вообще никто. У нас изначально не было ни единого шанса… Хорошо хоть оружие сохранили…
Митчелл обхватил руками голову и с долгим свистом мучительно выпускал ртом воздух. Пострадавший скорее душевно, нежели физически, молодой мужчина пытался либо переварить все те непостижимости, что предстали пред ним во плоти за прошедшие несколько часов, либо недоумевал от столь неописуемого раздолбайства сородичей, и Альберт, не будучи уверенным, что именно гложет товарища, с осторожностью сообщал плохие новости:
– Кстати, насчет оружия… Твое может и работает, но мое…
– Твое тоже работает. У меня уже третья батарея. Сними батарею, поймешь, – отмахнулся Митч.
Альберт заинтриговано перевернул лучевую винтовку. Чтобы расстрелять весь боекомплект из трех батарей, даже на стрельбище ушло бы много времени, почему же Митч так непринужденно сообщил, что добивает последнюю? Альберт нащупал рычажок и коротким движением отомкнул батарею. Воздух быстро наполнился едким кислотным запахом. Батарея зашипела, испуская с контактов тонкие струйки белесого дыма. Альберт лишь удивленно изогнул брови.
– Гниет, ага, – опираясь на винтовку, кивнул поднимающийся на ноги Митч. – И такое со всей электроникой: оружие, рации, акваланги…
Он замолчал, позволяя Альберту самостоятельно закончить ряд.
– Танки «Примы»! – вскрикнул он, ужаснувшись собственной догадке.
– У нас изначально не было ни единого шанса, – покачав головой, повторил Митч.
Сверившись с картой в угасающем акваланге, парни выяснили: пробежав тринадцатикилометровый марафон, они практически вышли к точке высадки «кукурузных» групп 4 и 5. Надежды обнаружить там сохранившийся бронетранспортер оправдались более чем двухкратно: обе машины остались в абсолютной целости, а на крыше одной из них, болтая ногами, сидела Алисия Стиллет.
– Стой, кто идет! – крикнула она, едва заприметив приближающиеся силуэты.
– Свои!
Алисия оценивающе прищурилась: оборванные грязные парни с красными угрюмыми лицами доверия не вызывали. Девушка вскинула оружие, поймав ребят в перекрестье прицела.
– Как я пойму, что вы не замаскированные пришельцы?
– Лиска, ты охренела, что ль? – безоговорочно прошел проверку Альберт, широко раскинув руки. Удивленно подняв брови, девушка сбежала по корпусу броневика навстречу приятелям, всё еще не веря собственным глазам.
– Альберт? Ты как здесь оказался? Ты же ехал в машине Роберта. А почему вас только двое? А рация работает? У нас не работает. Выглядите ужасно. Что с вами случилось? – тут же засыпала она вопросами новоприбывших.
– Нужно уезжать отсюда. И немедленно, – разом ответил на всё Митчелл.
– Что? Почему? Где Роберт?
– Роберт мертв.
