Вира оглядела шланги и трубки, торчавшие из груди Каиры, борясь с отчаянным желанием отсоединить их и увести Каиру отсюда, хотя тут же вспомнила о гигантском аколите-охраннике. Вдобавок, если Озирис не солгал и действие божьего мха временное, Каиру нельзя лишать аппарата искусственного дыхания.
– Я не могу шевельнуть ногами, – сказала Каира. – Я их вообще не чувствую.
– Это ненадолго, – успокоила ее Вира, стараясь внушить уверенность и себе.
– Я помню… кинжал. На меня напала папирийка… вдова…
– Императрица Окину нас предала, – объяснила Вира. – Она отправила к тебе убийцу, вдову Сосоне.
– Что с ней случилось?
– Я ее убила.
Каира кивнула:
– Я долго спала?
Вира задержалась с ответом. Ей очень хотелось многое утаить от Каиры, но, разумеется, лучше было сказать правду.
– Шесть месяцев.
Каира в ужасе распахнула глаза, но, как ни удивительно, сдержалась и спокойно спросила:
– И что произошло за это время?
Вира вкратце обрисовала положение дел. Рассказала, как Озирис всего за две недели захватил почти все земли Терры – в общем, без излишнего кровопролития, но при необходимости прибегая к помощи устрашающих аколитов. О бомбардировке Папирии Вира говорить не стала, сказала только, что императрица Окину заплатила за свое предательство.
– Дайновая Пуща – единственная незавоеванная провинция, – добавила она. – Под покровом джунглей Воинству Ягуаров неболёты не страшны. Вдобавок там еще и драконы.
– Воинство возглавил Карлайл Лайавин? – спросила Каира.
Незадолго до покушения на ее жизнь Каира заключила мирный договор с Карлайлом. К сожалению, после этого Карлайла убили, но у Виры не хватило смелости сказать об этом Каире, которой и так предстояло узнать много нового.
– Не знаю, – солгала Вира. – До нас почти не доходят вести из Дайновой Пущи.
– Понятно. – Каира задумалась, а потом недовольно сморщила нос. – Фу, Вира, от тебя так воняет!
– Ох, извини. – Вира отступила на шаг, сообразив, что не помнит, когда в последний раз принимала ванну. – Я так занята, что помыться некогда.
– От тебя несет не только немытым телом, но и мерзким табаком.
– Трубка помогает мне расслабиться.
– Ты расслабляешься только после боя.
Вира пожала плечами.
– Скажи мне честно, какие поручения дает тебе Озирис Вард? – спросила Каира.
Вира вздохнула:
– По его приказу я путешествую по всей империи.
– Эшлин когда-то говорила мне, что вдовы путешествуют по одной-единственной причине.
– Ну… не только это. Еще я пытаюсь отыскать способ тебя исцелить. Мы с тобой сейчас разговариваем только потому, что в своих путешествиях я кое-что раздобыла.
– А чем же ты еще занимаешься? – спросила Каира, с трудом выговаривая слова, – похоже, действие божьего мха подходило к концу.
– Не имеет значения.
– Нет, имеет. Я не хочу, чтобы из-за меня ты поступилась своей честью и достоинством.
– Моя честь и достоинство мне давно без разницы.
– Не говори так. Не предавай себя ради меня. Из-за этой ужасной войны страдают все люди в Терре. Отыщи способ им помочь. Спаси их.
– Для того чтобы их спасти, нужно убить Озириса Варда. Я не могу этого сделать до тех пор, пока он тебя не исцелит.
– Можешь. Моя жизнь не имеет значения.
– А для меня имеет, – с нажимом сказала Вира, не справившись с нахлынувшими чувствами. – Ты – единственная, кто имеет для меня значение. Понимаешь, Каира? Я…
Она осеклась, не в силах продолжать.
– Я понимаю, Вира, – слабым голосом откликнулась Каира. – Я разделяю твои чувства.
Вира утерла слезинку со щеки и кивнула.
– Я принесла всем столько бед, – продолжила Каира. – И своим близким, и всем людям Терры.
– Бед у всех хватает.
– А еще я о многом сожалею, – сказала Каира.
– Знаешь, о чем я сожалею больше всего? – спросила Вира.
Каира помотала головой.
– Прошлой зимой, когда ты предложила мне улететь на «Синем воробье», мне следовало согласиться. Нам с тобой надо было сразу же уйти с того проклятого пира и умчаться куда глаза глядят. Вдвоем. Подальше от всего этого. – Вира коснулась Каириной щеки, просунула ладонь под голову, ласково погладила Каире затылок и расчувствовалась до боли в груди. – Мы с тобой увязли в этом бардаке, но я обещаю сделать все возможное, чтобы ты вышла отсюда здоровой.
Каира кивнула:
– Мне становится трудно дышать. Времени у нас почти не осталось. Я должна задать тебе один важный вопрос.
– Спрашивай.
– Что ты ела на завтрак?
– По-твоему, это важный вопрос?
– Расскажи мне о себе. Самые обычные, простые вещи. Мне надо это услышать.
Вира замялась. В последний раз она ела перед их с Гарретом визитом к Гарвину – черствый ломоть хлеба и кусок жесткого вареного мяса. Хотя, конечно, она понимала, что хочет услышать Каира.
– Я завтракала свежими паровыми булочками со свининой, из дворцовой пекарни в Незатопимой Гавани. Одна из твоих служанок принесла мне их в опочивальню.
Каира слабо улыбнулась:
– Ты совсем не умеешь врать.
– Правда-правда, – с улыбкой заверила ее Вира. – Ты так долго болеешь, что я переехала в твои покои и теперь мне служит вся твоя свита. Я велела, чтобы мне каждое утро приносили паровую булочку на серебряном подносе. После этого мне подают рыбное блюдо, свежий суп и десерт. А потом две служанки двадцать минут массируют мне ноги, облачают меня в роскошное одеяние, и я целыми днями прохлаждаюсь.
Каира снова улыбнулась, но улыбка быстро исчезла. Каира задышала с трудом. Цвет лица снова стал землистым.
Вира заглянула ей в глаза, стараясь запечатлеть в памяти их точный цвет и форму.
– Спи, – сказала она. – Сейчас подключится дыхательный аппарат.
Каира послушно сомкнула веки и снова погрузилась в забытье.
Вира еще долго стояла рядом с ней, перебарывая дрожь во всем теле.
Покидая башню, Вира пыталась сообразить, как же снова попасть в Паргос. Будет трудно, но что-то наверняка можно устроить.
7. Боец Ригар
Местонахождение неизвестно
Ригар проснулся в темноте. Было холодно. Тело казалось опухшим, но напряженным. Затекшие мышцы не слушались.
– Образец семьсот девяносто девять пришел в сознание, – гнусаво произнес кто-то по-баларски.
– Великолепно, – отозвался другой голос, поглубже. – Проверим исходные установки, а затем перейдем к опросу.
Какие-то движения. Шаги. Приближаются.
– Как тебя зовут? – спросил человек с глубоким голосом.
– Ригар.
– Ответ неверный.
Что-то щелкнуло, зажужжало, а потом по телу Ригара пронеслась волна боли. Невыносимой боли – будто все тело превратилось в больной зуб, который кто-то ковырял ледорубом. Ригар завыл, хотел было дернуться, но тело не слушалось, словно чужое.
– Как тебя зовут? – повторил голос.
– Я… прошу вас, я не понимаю.
Он помнил только, как катился по вязкому глинистому склону в джунглях. Как мучился жаждой. Как изнемогал от усталости. А потом его накрыла тень.
– Вопрос очень простой. Как тебя зовут? Имя идентифицирует. В твоем случае имя – это номер, набор цифр. Назови цифры.
– У меня нет номера. Меня зовут Ри…
– Ответ неверный.
Все тело сотряс очередной шок. На этот раз боль была сильнее. Дольше.
– Думай. Вспоминай. Назови цифры номера.
Ригар задумался. Попытался вспомнить.
– Номер начинается с цифры семь?
– Ответ верный. Продолжай.
– Семь… – Он замялся. – Восемь.
– Ответ неверный.
И снова боль.
– Еще раз.
– Семь? Девять?
Ригар напрягся в ожидании боли, но так ничего и не почувствовал. Он мысленно вознес благодарственную молитву Этерните и продолжил:
– Девять.
– Ответ верный, – произнес голос.
Ригара охватило чувство невероятного облегчения, но оно оказалось кратким, потому что если ему присвоили номер, то это могло означать только одно.
– Погодите, – сказал он. – Погодите. Я что… во что вы меня превратили?
– Воздержись от вопросов при прохождении установочного процесса. Итак, кто твой начальник?
– Начальник?
– Да. Назови своего начальника.
– Лейтенант Дролл?
