Этот пример показывает, насколько для ребёнка важна эмоциональная привязанность и физический контакт, и как травматично для него их отсутствие.
Травма системных отношений связана с ситуациями, когда рушатся представления о норме, с поступками, трудно объяснимыми морально и этически – убийство, крайняя степень насилия, инцест.
Существуют и другие классификации травм. Например, их можно разделить на шоковые (острые) и хронические. Острую травму человек получает, сталкиваясь с кратковременным событием, которое несёт угрозу его жизни, физическому или психическому здоровью. Причём угроза может быть направлена как на самого человека, так и на кого-то другого. Хронические травмы могут быть вызваны не таким сильным, но долговременным, повторяющимся воздействием.
Кроме временных границ, на то, получит ли человек травму и какими последствиями она отразится, влияет его субъективное отношение к ситуации. А на это отношение, в свою очередь, влияют многие факторы, такие как среда, в которой он находится, социальное окружение, усвоенные установки, знания и опыт, способности человека и другие характеристики личности.
Одна и та же ситуация для двух разных детей может быть как нормальной, хотя и неприятной, так и шокирующей, разрывающей шаблон представлений об окружающем мире. Отнятый хулиганами кошелёк – сама по себе неприятная ситуация, будет по-разному воспринята привыкшим к несправедливости ребёнком из гетто, и ребёнком, проживающем в элитном районе, где такие случаи редкость. Или боль, испытываемая человеком с повышенной чувствительностью, но и с высоким уровнем выносливости может не оставить в его душе каких-либо серьёзных последствий. И та же боль травмирует человека, пусть менее восприимчивого, но со слабым показателем выносливости, если эта боль превысит порог его чувствительности.
Вообще, разговор о различных характеристиках личности может стать темой отдельной книги, но так как эти параметры влияют на субъективное отношение человека к травмирующим ситуациям, эта тема заслуживает краткого упоминания.
В каждом из нас присутствуют качества врождённые и приобретённые. Какие-то из них слабо поддаются (если вообще поддаются) изменениям, другие во многом зависят от на самих.
Следующей иллюстрацией я хочу показать отличия в поведении людей с разным темпераментом.
Представьте себе сельский бревенчатый дом, в котором живут четыре человека. На кухне ворожит над кастрюлями флегматик, готовящий ужин. Энергично потерев руки перед ходом, сангвиник снял с шахматной доски ладью чертыхающегося холерика. Меланхолик восторженно глядит на зарево заката за окном, перебирая струны арфы.
Принюхавшись к воздуху, сангвиник озабоченно заявляет:
– Мы, кажется, горим.
– Пожар! – Восклицает холерик, и вместе с сангвиником срывается с места.
Меланхолик замирает в испуге, роняя арфу. Пока сангвиник с холериком бегают с вёдрами к колодцу во дворе и заливают водой горящие стены, флегматик продолжает помешивать суп на плите, озабоченно глядя в дверной проём, охваченный пламенем.
Но вот пожар потушен. На крыльце сидит плачущий меланхолик. Его между делом утешает флегматик, переключившийся наконец с кулинарии на спасение уцелевших в доме вещей. Сангвиник заскучал и уже завёл с подоспевшими пожарными разговор о вчерашнем футбольном матче. Холерик же продолжает бегать вокруг дома с ведром, ругая предполагаемых виновников пожара.
Эта утрированная история отражает основные характеристики типов темперамента, их отличия и общие черты. Люди, проживающие в доме в нашей истории, в одних и тех же условиях ведут себя очень по-разному. Их поведение обусловлено тремя свойствами нервной системы, биологической основы темперамента, – силой, подвижностью и уравновешенностью.
Сила – это то, насколько человек на поведенческом уровне вынослив и работоспособен, насколько он способен выполнять ответственное задание в условии помех, не снижая качества работы. В нашем примере флегматик продолжает готовить ужин, не обращая внимания на разбушевавшийся пожар.
Так же к силе относится выдержка, сила воли и способность ждать. Если эта характеристика развита плохо (не заложена), то человек в условиях стресса становится агрессивным и раздражительным, как наш чертыхающийся холерик.
Обратной стороной выносливости является чувствительность. Меланхолик, проигрывая в силе, выигрывает в чувствительности. В зависимости от обстоятельств эта черта может быть плюсом, так же как сила может оказаться минусом – в случае упорно помешивающего суп флегматика с низкой подвижностью.
Подвижность, второй параметр темперамента – это скорость смены одного нервного процесса другим. Она является основой гибкости и адаптивности человека. Сангвиник легко переключается с одного дела на другое. Бросив шахматы, он бросается тушить огонь, а справившись с пожаром, тут же забывает о нём, увлекшись беседой о футболе. Флегматик же, напротив, очень инертен. Что касается двух других типов – подвижность их психических процессов может быть относительно высокой или низкой.
Уравновешенность – это баланс силы возбуждения (насколько глубоко человек включается в ту или иную деятельность) и силы торможения (как легко он может этот процесс остановить, например, замолчать на полуслове в увлекательной беседе, если это нужно или желательно). Этот параметр ярче всего проявляется в стабильности результатов и в стабильности отношений.
Все мы разные и у нас отличные наборы врождённых характеристик. От того, каким темпераментом обладает человек, во многом зависит, какие стратегии поведения он выбирает в стрессовых ситуациях, а также то, какие ситуации он считает стрессовыми.
Столкнувшись с обстоятельствами, потенциально травматичными для психики, люди используют разные наборы стратегий. Кто-то уходит в себя, кто-то идёт за поддержкой к близким и друзьям, кто-то игнорирует произошедшее или продолжает беспокоиться и обвинять себя в случившемся. От стратегии поведения во многом зависит, будет ли приобретена травма или нет.
Есть исследования, показывающие, что флегматики и сангвиники лучше справляются со стрессом и тревогой, менее склонны к самообвинениям, более эффективно и рационально переживают трудности. Но не спешите расстраиваться, меланхолики и холерики! Во-первых, чистые типы темперамента встречаются довольно редко, скорее у человека преобладают свойства одного из типов. Во-вторых, нет предпочтительных темпераментов, каждый хорош в чём-то своём. Но знать о своих сильных и слабых сторонах и предрасположенностях полезно, чтобы лучше понимать себя и выбирать те стратегии преодоления негативных опыта и обстоятельств, которые вам подходят лучше всего.
Например, склонный к беспокойству и самообвинению меланхолик, зная об этом, может обратиться за социальной поддержкой к друзьям, близким или специалисту, так как такая стратегия ему тоже подходит. Холерик же, обладает высокой реактивностью, вследствие чего может быть вспыльчив и импульсивен. Стремясь снять напряжение, он чаще других склонен искать разрядки, в том числе и социально неодобряемыми способами (например, алкоголь и наркотики), и ему следует этого опасаться.
Темперамент – набор врождённых склонностей. Он является основой формирования характера. Но это не значит, что если холерик вспыльчив от природы, то ему на роду написано быть агрессивным и бросаться на людей по любому раздражающему его поводу. Как говорила моя преподаватель по анатомии и физиологии: человек может изменить в себе всё, кроме пола и цвета глаз. Кажется, сейчас, и такие изменения перестали быть темой фантастических произведений.
Те качества, которые недодала нам природа, можно развить в себе при помощи самодисциплины и упражнений. Конечно, человек с врождённым высоким уровнем чувствительности при равных тренировках добьется больших успехов в этом параметре, чем тот, у кого эта характеристика выражена слабо. Но вы ведь не с ним соревнуетесь, а хотите улучшить то, чего по вашему мнению вам не хватает.
Если говорить о способностях, то они есть у всех. Каждый обладает зачатками уникальных талантов. Многое в себе можно развить при желании и некоторой настойчивости. Но действительно выдающихся результатов вы достигнете, тренируясь и развиваясь в том деле (или делах), к которым предрасположены.
Говорят, что гениальность пробьётся сама, даже если условия и обстоятельства будут этому противодействовать. Первое имя, которое приходит мне на ум при слове «гений» – это Амадей Моцарт. Действительно, он уже в пять лет сочинял небольшие пьесы. Об этом факте можно встретить множество упоминаний. А вот о чём говорят реже, так это о его семье. Отец маленького Амадея был скрипачом и композитором, старшая сестра с семи лет занималась с отцом музыкой, брала уроки игры на клавесине. На нём же трёхлетний гений и забавлялся, находя созвучия. Так встретились врождённая предрасположенность и благотворная среда, яркой вспышкой озарив мир музыки и подарив нам гениальные произведения.
Может быть, вы тоже гений, и вам не хватает лишь подходящего окружения и условий. Я не знаю. Но если вдруг нет – ищите и развивайте таланты. Для этого нужно пробовать, перебирая всё, к чему лежит душа, чтобы узнать, что у вас хорошо получается.
Однажды я услышал фразу, которая запала мне в сердце: «Бог хочет, чтобы ты стал всем, кем можешь стать». Для меня эти слова значат, что не нужно ограничивать себя уже сделанным когда-то выбором или установками вроде «лучшее – враг хорошего».
Что мешает успешному продавцу попробовать себя в спорте, музыке, писательстве или хоровом пении? Это не значит, что нужно бросать всё и становиться ветеринаром, если вы мечтали об этой профессии в детстве, или уезжать в Гималаи, чтобы стать монахом. Пробовать новое можно не отказываясь от основных занятий. Что-то из этого наскучит, что-то останется на уровне хобби, а что-то, возможно, окажется вашим призванием, делом всей жизни.
Конечно, прекрасно, когда родители помогают детям в поиске талантов и развитии способностей. Я не знаю, какие родители были у вас, надеюсь, что они так и поступали. Но даже если нет, вы можете помочь своим детям, научить их пробовать себя в разных направлениях и искать свой уникальный путь в этом мире.
Бывает, что какой-нибудь родитель заставляет сына заниматься, например, боксом, компенсируя свои несбывшиеся мечты стать чемпионом мира или хотя бы двора. Навряд ли такой подход сделает кого-то счастливым. Скорее всего ребёнок при первой возможности, повзрослев, бросит ненавистное занятие.
Но водить ребёнка в различные секции и кружки, помогая найти то, что его действительно привлечёт и заинтересует – очень полезно. Думаю, это одна из задач хорошего родителя – показать, что в мире есть огромное количество дел и увлечений, среди которых обязательно найдётся что-то по-настоящему твоё. И хорошо, если всё это вы сможете показать на личном примере.
Как-то к моей коллеге обратилась женщина с просьбой о консультации.
– Не знаю, что делать с дочерью. – Сокрушалась она. – Я главный бухгалтер в нескольких крупных компаниях, у меня успешная карьера. И я хочу передать дочери свой опыт, чтобы у неё было достойное будущее. Но она совсем не хочет учиться! Я отправила её в элитную школу, наняла репетиторов, дополнительный курс оплатила. Но дочь, словно назло мне, не хочет разбираться в математике. Ей бы только кукол своих наряжать. Запрётся у себя, и платья им шьёт. Взрослая девушка уже, а всё лишь бы в игрушки играть!
– Я слышу, что вы беспокоитесь о будущем дочери. Как её зовут?
– Виктория. – Женщина чуть заметно улыбнулась своим мыслям. – Мне очень хочется, чтобы она оправдала своё имя.
– Я вижу, что вы любите свою дочь. Для вас важнее будущее Виктории или возможность передать ей свой опыт, чтобы она пошла по вашим стопам?
– Но… ведь это одно и то же, в нашем случае? – Не вполне уверенно ответила обеспокоенная мать.
– Давайте попробуем представить, какие ещё варианты достойного будущего могут быть у вашей дочери?
– Ну, давайте. Только, какие тут могут быть варианты? Состоятельный муж? Откуда? Она ещё в дочки-матери не наигралась.
– Возможно, стоит спросить у неё самой. Вы интересовались у неё, каким она видит своё счастливое будущее?
Не буду подробно описывать дальнейший ход событий. Последовало ещё несколько консультаций, и с Викторией, и с её матерью. Скажу только, что дочь в последствии открыла в себе талант модельера. Сейчас у неё сеть модных ателье, регулярные показы в разных странах, достойное будущее и прекрасные отношения с матерью.
В этой истории мать действительно была заинтересована в счастье дочери больше, чем в удовлетворении собственных амбиций. Ей хватило мудрости искать совета у специалиста и увидеть склонности и таланты дочери. К сожалению, далеко не во всех семьях родители так осознанны.
Однажды, мою сестру водили в музыкальную школу на прослушивание, и мне тоже захотелось попробовать себя в музыке. Может быть потому, что матери некогда было мной заниматься, или оттого, что она, как это часто бывало, не хотела видеть во мне способностей, которые наблюдала у себя, но вести меня в ту школу она отказалась. Мать объяснила, что мне на ухо медведь наступил. То есть, что у меня нет музыкального слуха и голоса. То же я слышал от неё, когда пытался петь дома. И я поверил, что это не моё.
Я стал стесняться своего голоса. Даже в школе на уроках пения я старался избегать необходимости петь. Позже, уже подростком, я записался в кружок игры на гитаре. У меня стало получаться, и я с удовольствием разучивал аккорды и тексты песен. Я играл, но не пел. Только наедине с собой я подключал к игре голос.
Интересно то, что я научился настраивать гитару на слух, при помощи камертона, но при этом был убеждён, что слуха у меня нет. А когда ушёл в армию, оставил гитару, и не возвращался к игре много лет.
Петь мне по-прежнему хотелось, но делал я это только в караоке-клубах, где чужие дурные голоса придавали мне уверенности. Иногда я слышал похвалы от товарищей, но не верил в их искренность.
Однажды, уже взрослым, я попал на домашнюю вечеринку, где пели караоке. Теперь я чувствовал себя уже намного свободнее, чем раньше, и атмосфера располагала к пению. Поэтому я пел, не стесняясь отдавался процессу и получал удовольствие. И вот, после одной удачной песни, присутствовавшая на вечеринке женщина с удивлением посмотрела на меня и сказала, что у меня есть способности и хороший музыкальный слух.
Я запомнил тот взгляд даже больше, чем слова. Потому что это было искренне, и я впервые тогда усомнился в справедливости материнской установки. Оказалось, что проблемой был не слух, и не голос, который мне казался слишком высоким, а запрет, усвоенный в детстве.
Эта история показывает, как негативные установки влияют на восприятие себя. Услышанные в детстве слова часто воспринимаются как догмы, и не попадают в поле критического осмысления. Человек, даже обладая большим потенциалом в какой-нибудь сфере может не замечать этого, обращая внимание лишь на те ситуации, которые подтверждают установку.
Осознание безосновательности подобных установок и освобождение от иррациональных запретов похоже на отращивание крыльев у нелетающей птицы. Представляете, что чувствует парящий в облаках страус?
Я хочу сказать, что травма – не приговор. Мы не всегда вольны выбирать, какой опыт придёт в нашу жизнь. Иногда этот опыт может быть очень тяжелым, и тогда он окрашивает всё существование человека в тёмные тона, влияет на восприятие окружающего мира, на отношения с близкими людьми, друзьями, коллегами, на самооценку и на те выборы и решения, которые человек принимает.
Но человек может преодолеть свой негативный опыт. Он способен осознать, принять и проработать травмы, и через это наполнить жизнь красками, увидеть новые оттенки мира, начаться радоваться маленьким и большим вещам и просто быть счастливым.
Это действительно просто – быть счастливым. Я множество раз слышал эту фразу от людей, которые якобы желали мне добра. Но вот стать счастливым, может оказаться задачей посложнее. Если коротко, для этого нужно очистить душу от обид и освободиться от гнёта прошлого. Такие советы мне раздавали в период моей внутренней борьбы с последствиями травмы, что называется, на каждом углу. При этом мало кто из советчиков задумывался, насколько это может быть непростой и болезненный процесс.
Поэтому я не хочу давать советы читателю или пересказывать содержание учебников по психологии. Я говорю об этом не как психолог. Ещё совсем недавно меня так же раздражали советы людей, не имеющих, как мне казалось, понятия, что происходит в моей душе. Чаще всего, так и было. И сейчас, я не испытываю удовольствия, когда посторонний человек касается моего личного. Это похоже на ситуацию, когда к вам в ванную врывается чужак в верхней одежде и начинает объяснять, как вам мыться. Наличие психологических травм такую ситуацию, конечно, усугубляет. Поэтому, хотя советы могут быть полезными, но, если вы о них не просили, не велика вероятность, что вы им последуете. А вот новые болячки от такого вторжения появиться могут.
На страницах этой книги я постараюсь показать свой личный опыт преодоления психологических травм, приобретённых в детстве. Именно о них я собираюсь говорить. Возможно, кому-то моя история поможет осознать свой негативный опыт и начать с ним работать.
Не буду вас обманывать, скорее всего это будет больно, сложно и страшно. Но в конечном счете, кажется, оно того стоит, если после всего вы сможете вдохнуть полной грудью.
Если вы спросите, согласился бы я идти по этому пути, зная обо всём, что предстоит пережить, я не дам однозначного ответа. Знаю только, что в конце пути вы станете совсем другим человеком.
И ещё одно, уверенность, что вы полностью разобрались со всеми своими травмами, никогда не наступит. Поэтому, перед тем как спускаться в подвалы вытесненного негативного опыта, нужно хорошо понимать, с кем вы туда идете, и для чего вам это нужно. Многие специалисты считают, что если вам комфортно, то трогать вытесненный опыт не нужно. В любом случае, только вам решать, хотите ли вы вспоминать, что не всё в вашем детстве было прекрасно, или нет.
Глава 2
Как-то раз, я гостил у своего друга на даче. Была зима, за окнами большими хлопьями падал снег. Особое удовольствие в такое время просто сидеть у камина, слушать, как потрескивают горящие паленья и вести неторопливую беседу. Так мы и проводили время с другом, когда он спросил, что я сейчас читаю. Я ответил, что как раз начал книгу одного психолога, женщины, перенесшей тяжелейшую травму в детстве. Книга была о том, как автор восстанавливала вытесненное воспоминание и справлялась с последствиями пережитого.
Выслушав меня, мой товарищ с некоторым возмущением отметил «зачем вообще такое вспоминать?!». Он сопереживал женщине и считал, что если о травме не помнить, то можно избежать страданий. К сожалению, это не всегда так.
Представите себе огромную пещеру с отвесными стенами и тоннелями, уходящими в разные стороны. Тоннели соединяются с другими пещерами и создают подземные лабиринты. Вы идёте по ним, прокладывая путь в темноте лучом карманного фонарика. Откуда-то сверху капает вода. Под ногами то скользкая грязь, то лужа, то впадина. Мимо проносятся летучие мыши, задевая вас крыльями. Множество сигналов, звуков и запахов вы получаете извне, из темноты. Вы отчаянно размахиваете фонариком в разные стороны, силясь определить их источники.
Но пещера огромна, а луч фонарика слишком слаб, чтобы осветить больше, чем скромное пространство у вас под ногами. Эта пещера и система тоннелей – ваше бессознательное, а луч фонарика – то, что мы называем сознанием. Если пользоваться этой аналогией, то надежда, что вытесненный опыт не влияет на вас, похожа на веру, что невидимые в темноте камни не разобьют вам ногу, а капающая за шиворот вода не намочит рубашку.
Конечно, мало кому понравится мысль, что какие-то забытые события и неосознаваемый опыт управляют им, влияют на его решения и реакции. Но отмахнувшись от проблемы, пусть и очень неприятной, эту проблему не решить. Можно сколько угодно притворяться, что заноза в пальце вас не беспокоит, но, чтобы не лишиться пальца или даже руки, нарыв в какой-то момент придётся вскрыть.
Уверен, у каждого, кто держит в руках эту книгу, достанет здравого смысла вытащить занозу и не ждать воспаления. Но травма – не заноза. И пока вы её не извлечёте, вы не знаете, как глубока кроличья нора, и не построена ли на её сводах вся ваша личная и социальная жизнь. И так как ответственность за вашу жизнь лежит на вас, то только вам принимать решение, спускаться ли вам в эти пещеры.
Если вы всё-таки решитесь, вам предстоит узнать о себе много нового.
В случае с извлечением занозы всё довольно просто. А вот с вытесненным негативным опытом дела обстоят сложнее. Психика человека обзавелась набором сложных и мощных механизмов, которые не позволяют осознать травму. Они действуют по-разному, но суть их сводится к одному: они искажают восприятие таким образом, чтобы травмирующий материал не вырвался на свет от вашего фонаря.
В детстве, в момент приобретения травмы, действие этих механизмов оправдано – они защищают психику ребёнка от опыта, который детский ум не в состоянии пережить и как-то обработать. Во взрослом возрасте они, можно сказать «играют против», не давая осознать травму и вынести её на свет.
Это похоже на действие противонаправленных сил: с одной стороны психика различными способами намекает человеку на наличие проблемы, выталкивая её наружу, в сознание, а с другой, механизмы защиты сопротивляются этому процессу. Чтобы то, о чём мы говорим, стало более наглядным, приведу несколько примеров.
Во времена моего обучения на факультете практической психологии мы с коллегами собирались в тройки, шли в ближайшее уютное кафе. За чашкой кофе или чая мы учились консультировать друг друга по разным психологическим проблемам. Один из нас был клиентом, другой, соответственно, психологом, а третий наблюдателем. Роли менялись, каждый из нас и консультировал, и говорил о своих проблемах, и наблюдал за процессом, по очереди.
В нашей тройке у каждого был свой конёк. Илона знала массу теорий, методик и была отличницей с большой буквы, а Наташа умела принять, успокоить и направить. Я не без основания считал их умными женщинами и одарёнными психологами. В общем, с тройкой мне повезло. У меня же хорошо получалось видеть травматический опыт и внутренние причины проблем клиента, а также замечать и обходить работу психологических механизмов защиты.
На одной из встреч пришла моя очередь занять место клиента. Надо сказать, что мы не играли роли, а работали со своими настоящими проблемами, которые готовы были обсуждать друг с другом. В тот день мне было о чём поговорить, да и вообще это был непростой период для меня.
Мы учились уже на третьем курсе. Постоянная работа в тройках и обязательное посещение психолога, в купе с большим количеством информации психологического характера, поднимали во мне всё новые и новые непроработанные ситуации из прошлого. Кроме того, я работал в торговой компании пять дней в неделю, с периодическими короткими командировками в соседние страны. На учёбу уходили все вечера и частично ночи. Уикенды же я проводил в университете, так как мог учиться только по выходным. Дома меня ждал годовалый сын и сложные отношения с женой. Я испытывал сильное внутреннее напряжение и давление внешних обстоятельств. Непонимание со стороны близких и груз нерешённых проблем из прошлого усугубляли мою ситуацию.
Заняв место клиента в нашем кафе, я говорил о своем состоянии и водил ручкой по тетрадному листу. Эта привычка появилась у меня ещё в школе. Выслушав меня, Наташа спросила, зачем я взвалил на себя столько задач и кому, в конечном счёте, от этого хорошо. Мне казалось, что только так я могу обеспечить семью и заложить прочный фундамент будущего. Говоря об этом, я неосознанно вывел на листе паровоз, который тащит за собой состав вагонов. Наташа стала задавать вопросы, подталкивающие меня взглянуть на ситуацию под другим углом. Я же почувствовал внутреннее сопротивление. Оно выразилось в том, что я полностью перестал воспринимать аргументацию коллеги, пытаясь сохранить статус-кво. Как впоследствии отметила наблюдающая Илона, я словно превратился в незнакомого ей человека, который ничего не знает ни о психологии, ни о принципах работы механизмов защиты. А на тетрадном листе, по которому я продолжал нервно водить ручкой, появилась зияющая чёрная дыра. Я выцарапал её прямо напротив паровоза, где ещё недавно было солнце, олицетворяющее светлое будущее.
Я говорил и всё продолжал обводить солнце, не замечая этого. Наташа снова спросила:
– Так куда ты тащишь своих сопротивляющихся близких?
– К светлому будущему. – Буркнул я, чувствуя раздражение от того, что Наташа, как мне казалось, пытается меня переубедить.
– И какое оно, это будущее?
– Светлое, свободное, лёгкое… – Заученно произнёс я.
– Посмотри на него, – вдруг сказала Наташа и указала пальцем на чёрное пятно на процарапанном насквозь тетрадном листе. – оно лёгкое и свободное?
В этот момент что-то перевернулось во мне, словно с глаз сорвали очки с кривыми стёклами. Нельзя сказать, что я раньше не понимал того, о чём говорила Наташа. Но то, как в одночасье изменилось моё восприятие ситуации, меня удивило.
Этот контраст, превращение белого в чёрное, позволил мне прочувствовать, как изощрённо психика способна обманывать, не давая увидеть картину целиком, в истинном свете. Поразительно, насколько слепыми и нелогичными могут сделать нас программы, заложенные в детстве. И как защитные механизмы психики оберегают эти установки от критического переосмысления.
Конечно, осознание того, что мой паровоз зашёл в тупик, не изменило мою жизнь в одночасье. Но я смог увидеть ошибочность выбранного пути. Это дало возможность перенаправить ресурсы на поиски нового. Кроме того, я заметил «баг» в своём восприятии, и понял, что у него есть внутренние причины.
Приведу ещё одну схожую ситуацию, произошедшую со мной.
Когда моему сыну было восемь лет, я помогал ему с математикой. Кажется, мы разбирались с таблицей умножения. Мальчик не понимал моих объяснений, хотя в целом математика давалась ему легко. Проблема была в том, что ему не удавалось проследить логику подхода к решению, который предлагал я. Меня же это не просто разозлило, а привело в ярость.
Я, любящий отец и трезво мыслящий человек, каким я себя считал, довёл ребёнка до слёз. Меня и удивила, и испугала моя реакция, вызванная незначительной причиной. В процессе обдумывания ситуации всплыла установка, что математика – это очень важно. Чуть ли не самое важное в жизни.
– То есть, ты хочешь сказать, что понимание математики важнее большинства других аспектов жизни? – Спросил меня жена.
– Да, конечно. Ведь математика присутствует во всех сферах нашего существования, касается всего… – В моих словах была убеждённость и желание защищаться.
К счастью, я действительно люблю своих детей. Наверное, эта любовь заставила меня спросить у самого себя, действительно ли математика важнее здоровья и счастья детей? Важнее эмоционального состояния моего сына? Его доверия и любви ко мне?
Я не пошёл тогда к психологу, так как всегда был уверен, что сам могу разобраться в своих проблемах. И в тот раз мне это удалось. Я спросил себя:
– Кто-то считал, что знания важнее того, как ты себя чувствуешь?
Ответ был:
– Мой отец. Он так учил меня математике.
Занимаясь со мной, отец выходил из себя. Случалось, что он в ярости бегал по комнате, кричал и строил ужасные гримасы на красном от гнева лице. Естественно, в такой стрессовой ситуации напуганный и расстроенный я не был в состоянии воспринимать объяснения отца. Я закрывался и начинал плакать. Отец сердился ещё больше, рвал в приступе гнева тетради и учебник, и выбегал из помещения. Затем возвращался, немного остыв, и обучение продолжалось.
Такое поведение отца детская психика восприняла как шаблон адекватного поведения, и впоследствии схожая ситуация уже с собственным сыном вызвала из моего бессознательного заложенную установку, которая определила реакцию. Говоря простыми словами, я научился у отца, как себя вести и какие эмоции испытывать, когда уже мой собственный ребёнок не понимает урок.
