Адалин Амберг "Мы – сила"

Мы – сила
Адалин Амберг

Прилежная скромница, школьный ловелас, первая красавица университета, замкнутый ученый и высокомерный мажор… Эти ребята вряд ли бы встретились и стали друзьями, не объедини их общий секрет – таинственная сила во взгляде, способная убивать. А еще – общая опасность, исходящая из заброшенного Института, где давно ставят опыты над людьми с аномальными способностями.

Адалин Амберг

Мы – сила

Пролог

Почти ничто не нарушало утренней тишины, и Элис отчетливо слышала в этом безмолвии стук своих каблуков. Они постукивали как метроном пианиста или как датчик на взрывчатке серийного убийцы. Если бы Элис шла немного медленней, этот стук мог бы отсчитывать секунды.

Она шла по широким улицам Эйт-Джордана, неся в руке две белые розы, аккуратно перевязанные голубыми лентами. Два доллара за штуку в цветочном магазине, в самом центре города. И какой-то мальчишка, раздающий бесплатные газеты, чуть не задел их, когда пробегал мимо. Элис хотела сказать ему вслед что-то поучительное, но не стала этого делать. Это бы ничего не изменило.

Наконец она вышла к знакомому повороту. За ним была крохотная часовня с небольшим пристроенным кладбищем. Элис еще издалека увидела филигранную, черно-чугунную калитку. Ей казалось, что ее руки до сих пор хранят могильный холод этой калитки, хотя последний раз она была здесь больше двух недель назад. Но две недели это, конечно, не срок.

Она отмерила стуком каблуков еще несколько десятков метров, окинула невнимательным взглядом фасад часовни. Серо-бежевая кладка отчаянно осыпалась и требовала ремонта в полный голос. Вот только все говорило в пользу того, что на ее требование никто не обратит внимания еще долгие-долгие годы.

Рука легла на холодный чугун, и тело Элис пробрала дрожь. Теперь этот холод останется с ней на целый месяц, если не больше.

Неугомонная сторожевая собака подала голос, вспарывая гулкую тишину квартала. На нее кто-то прикрикнул. Элис поморщилась и медленно пошла между ровными рядами серых надгробных памятников. На многих надписи уже стерлись так, что нельзя было разобрать даже имени, не то что даты жизни. Ветер слегка колыхал аккуратно подстриженную траву и уже начинающие желтеть листья на невысоких деревьях. Элис прошла в самый конец кладбища и остановилась около двух могил, золотистые буквы которых еще ярко сияли в тусклых лучах блеклого солнца. Даже темный мрамор памятников слабо блестел, переливаясь то тоскливо, то радостно, то нейтрально-великолепно. Губы Элис тронула слабая улыбка, и она еще раз сосредоточенно изучив розы, разделила их и положила на могилы. Две розы – двое людей, которых она когда-то знала. Они были так близко друг от друга, будто Тристан и Изольда, которых в честь их великой любви похоронили рядом. Не хватало только виноградной лозы, что должна была оплести их могилы. Элис порой казалось, что она приносит сюда розы или другие цветы только для того, чтобы этот куст все-таки вырос, чтобы об этом сложили новую легенду. Чтобы люди, чьи имена сейчас написаны на этих надгробьях, не ушли бесследно. Элис несколько раз вслух, шепотом произнесла их имена. Знакомые и чужие.

У нее не было времени долго стоять там. Да и кому это было нужно? Она неторопливо развернулась и пошла обратно. Откуда-то послышался свист шин, мимо нее промчался школьный автобус. Настроение начало улучшатся. Оно уже было близко к максимальной отметке, когда она поравнялась с невысокой черноволосой девушкой.

Элис не остановилась, но невольно замедлила шаг. Она внимательно смотрела в глаза этой девушки. Черные, со странным вишневым отливом. Ничего не говорила и не ждала слов от нее. Время слов прошло. Хотя, в сущности, оно и не приходило.

Три секунды – и они разошлись, даже не оглянувшись. Настроение испортилось и Элис, перестав наслаждаться видом пустых улиц Эйт-Джордана, деловито направилась в сторону главных улиц, продолжив отсчитывать стуком каблуков течение жизни.

Глава 1

Сухой ветер трепал желтоватый обрывок газеты. В уголке чернильно блестела надпись: «48 выпуск. 12 августа 2000 год, Эйт-Джордан». Это был кусок первой полосы, которая всегда пестрила фотографиями успешных фермеров и репортажами из Лос-Анджелеса.

Курт прочитал эту газету еще утром, за завтраком, но сейчас не мог оторваться от нее, будто увидел на измятой странице главную новость столетия.

Наконец листочек хрустящей бумаги сдался и безвольно покатился дальше по асфальту подгоняемый очередным порывом теплого ветра.

Курт проводил его взглядом и снова посмотрел на труп, лежащий на земле. Он не походил на человека, скорее на груду звенящего талого снега. От него веяло едва уловимым холодком…

Этот мертвый человек был простым воришкой. Напал на Курта с дешевым пистолетом и, размахивая им, стал требовать кошелек. У бедняги тряслись руки, и палец вдруг сорвался с курка. Громыхнул выстрел, Курт метнулся в сторону. Его обожгло все сразу: и пуля, просвистевшая в сантиметре от щеки, и страх, и неожиданная ненависть к мальчишке-грабителю. Он посмотрел на вора, не пристально, не сосредоточенно, а просто потерянно и зло. Паренек меньше чем за полминуты превратился в ледышку и с глухим стуком упал на землю. Сколько ему было лет? Почему он стал грабить людей? Об этом потом обязательно расскажут. Уже в новостях. Только там его уже вряд ли назовут преступником. Преступником станет Курт.

Он закрыл глаза, облокотился на фонарный столб, ноги в конец отказались держать его. Сердце колотилось, в ушах звенело, зубы сами по себе выбивали незамысловатую дробь. Из глаз вдруг покатились слезы. Он зло вытер их трясущимися руками.

Он не убийца до тех пор, пока его вина не будет доказана. Поэтому надо уходить. Курт бросил последний взгляд на труп вора и, немного шатаясь, побрел в сторону восточной части городка. За ним по пятам следовал неожиданно вернувшийся обрывок утренней газеты…

* * *

Рука, держащая карандаш немного подрагивала. От этого запись в небольшом, розово-белом дневничке получилась смазанной и неаккуратной. Но Кэти это не волновало. Все равно там бессмысленные, запутанные никому не нужные фразы. От обиды она швырнула несчастный карандаш, куда то в угол, словно это он был во всем виноват. Потом посидела в растерянности пять, может десять минут. В голове непрошеным дятлом стучала мысль: что же делать дальше. Что… Что… Что… эхо ее немого вопроса невидимо летало по комнате, отражаясь от стен.

Внизу хлопнула дверь. Должно быть, тетя с дядей вернулись. Кэт невольно улыбнулась при мысли о них. Они всегда возвращались вместе, хотя работа дяди заканчивалась раньше на полтора часа. Каждый день он ехал сначала за покупками, а потом за женой, чтобы довезти ее до дома на их старой машине. А тетя обиженно надувала губы, постоянно повторяя, что она еще в состоянии пройти пешком полмили.

– Кэти, ты дома?

Шуршание пакетов внизу.

– Да, тетя. Мне спустится?

Сидя на своей кровати Кэти молитвенно сложила руки: "Пожалуйста, скажи нет!"

– Как хочешь. У тебя усталый голос. Может поспишь до ужина?

– Хорошо.

Вообще-то она не любила разговаривать с людьми, не видя их лица. Но сегодня это было меньшее из зол.

Она уткнулась лицом в подушку и тихонько всхлипнула. Натянула на себя одеяло. Ей хотелось свернуться калачиком и стать невидимкой. Почему чудес не бывает? Хотя нет, бывают, пожалуй, и сегодня она убедилась в этом. Вот только это было далеко не то чудо, которого ей бы хотелось. Она стала снова прокручивать в голове тот эпизод около столовой. Наверное, уже сотый раз за день.

Вот она идет по широкому школьному коридору, навстречу ей бежит какой-то мальчишка. Он не желает ей ничего плохого, он даже не замечает ее. Может, поэтому почти сбивает ее с ног, и она налетает на дверь. Она как-то неудачно ударилась спиной, стало сначала просто неприятно, а через мгновение уже по-настоящему больно… Она вскинула глаза на своего случайного обидчика и его правая рука тут же покрылась толстой коркой льда. Она до жути отчетливо запомнила его крик. Наверное, этот крик годами будет сниться ей по ночам.

Кэти резко села на кровати. Яркий свет электрической лампы больно ударил в глаза. Осознание того, что она причинила боль ни в чем неповинному человеку неторопливо давило на нее, медленно и безжалостно доводя до ужаса и отчаинья.

Снизу уже минут пять гремела посуда, – тетушка пыталась что-то состряпать. Но к этому металлическому грохоту вдруг присоединился шуршащий шум работающего телевизора. Начались вечерние новости. Смотреть на те ужасы, которые успели произойти за день, всегда казалось Кэти сомнительным удовольствием, но в этот раз она потянулась к пульту. Просто чтобы отвлечься. Чужие проблемы порой и правда отвлекают от своих собственных. Она рыскала по каналам. Наткнулась на мультфильм и уже хотела забыть про новости и остановится на веселой красочной картинке. На экране появилась хрупкая принцесса с длинными золотистыми волосами, которые подозрительно напоминали парик.… Наверное, какой-нибудь гном соорудил ей на голове это чудо за полкоролевства… Принцесса жизнерадостно стала говорить что-то о возвышенной любви. И Кэти снова схватилась за пульт. Ну, уж нет: не надо ей красивых сказок. С любовью у нее в жизни тоже не особенно ладилось. За все годы ее пребывания в школе ни один ученик даже не взглянул на нее. Не говоря уже о приглашении на свидание.

А вот и новости. Наконец-то. Она поудобнее устроилась на своей помятой кровати. На экране тем временем появился диктор.

– А сейчас мы предаем новости из северного района Эйт-Джордана. Репортаж прямо с места событий.

По экрану телевизора пробежала серая рябь. Кэти обреченно вздохнула – несчастный ящик долго не протянет.

– На окраине седьмой авеню произошло зверское убийство при невыясненных обстоятельствах.

Молодая женщина с микрофоном улыбалась, как будто говорила не о криминальных новостях, а об открытии нового парка развлечений. Выдержав церемониальную паузу, она продолжила:

– Человек, личность которого пока неизвестна, скончался около полутора часов назад. Полицейский эксперт предполагает, что смерть наступила в результате сильного обморожения. Тело убитого напоминает глыбу льда, считается что подобный эффект может быть достигнут при распрыскивании жидкого азота. Однако, достоверных доказательств пока получено не было.

Она еще немного помолчала, продолжая глупо улыбаться в камеру. Кэти инстинктивно подвинулась немного ближе к телевизору. Диктор наконец заговорила вновь.

– Полиция не сомневается что это убийство. Сейчас оператор покажет зрителям труп. Слабонервных просим отойти от экрана.

Снова темно-серые помехи. И затем неожиданно четкая картинка мертвого человека.

Кэти взвизгнула и отпрыгнула в другой конец комнаты. Не потому что она была слабонервной и не успела вовремя отойти. Она четко поняла, что же такое дежа вю. Убитый бесформенной, будто застывшей кучей лежал на земле в кругу полицейского ограждение. Он был темного голубого цвета, со слабым фиолетовым отливом. Черт лица нельзя было разглядеть, их размыто стянуло слоем льда, который начинал медленно таять…

Рука мальчика в коридоре около столовой стала примерно такой же. Только оттенок голубого был чуть светлее.

Северная окраина седьмой авеню… Недалеко…

– Тетя, я прогуляюсь!

Пульт от телевизора с грохотом упал на тумбочку около кровати.

– Ты же собиралась поспать!

Кэти почти скатилась с лестницы, на ходу натягивая свитер.

– Я передумала!

Рыжая голова тетушки высунулась из кухни:

– Уже поздно. На улице темно.

Но Кэти была уже наполовину за дверью:

– Я… с друзьями!

Только оказавшись на крыльце, она осознала, какую глупость только что сказала. Тетя ведь прекрасно знает, что у нее нет друзей. Но все это можно объяснить ей и позже. А сейчас надо торопиться на седьмую авеню, и убедится в том, что все увиденное в новостях не страшный сон. Хотя так ли необходимо убеждаться в этом….

Она не очень хорошо знала городок, несмотря на то, что знать там было особенно нечего. Всего три центральных улицы, но на них почти нет жилых домов, только магазинчики, аптеки, старая больница и государственная школа. Конечно, на верхних этажах есть несколько квартир, но Кэти даже знать не хотела, сколько они там стоят…

Они жили в восточной части Эйт-Джордана, в самом обычном типовом двухэтажном домике, купленном почти за бесценок. Такие же домишки были в южной части. В северной, пожалуй, немного поновее. А что было с западной стороны, Кэти совсем плохо себе представляла. О том районе почему то ходило много слухов, хотя никто не мог точно сказать откуда они появились. Может, все из-за старого Института. Конечно, это дворовые подростки болтали, будто он заброшен, а власти говорили, что в его лабораториях продолжают работать ученые, просто их осталось совсем мало, должно быть не больше десяти. Как бы там ни было, в Институте не осталось и следа того процветания, которое царило там двадцать лет назад.

Кэти прошла мимо небольшой часовни, увидела миссис Леберман бродящую вдоль черной ограды, которой было обнесено крохотное прицерковное кладбище. Она часто видела эту женщину, знала ее имя, но никогда не говорила с ней. Слышала только от тетиных знакомых, что на этом кладбище похоронен ее муж. Кэти тяжело вздохнула и посмотрела на сероватое небо. Одиннадцать часов вечера, а оно такое светлое, немного прозрачное. Совсем не такое как обычно. Странно.

Она опустила голову, вернувшись к созерцанию пыльного асфальта и вслушиваясь в нестройный хор голосов, который постепенно становился все громче. Кэти приближалась к седьмой авеню. В атмосфере витали тяжелая напряженность и хорошо замаскированная паника. Нельзя было разглядеть даже полицейского ограждения, не то, что замороженного тела.

Окинув взглядом эту картину, Кэти остановилась. Она была на удивление рада этому столпотворению – теперь у нее появилась уважительная причина быстро вернуться домой, вместо того чтобы изучать труп. Она не обязана этого делать, ей же не платят за работу патологоанатома….

Все-таки ее ноги сами сделали несколько маленьких шажков в сторону гудящей толпы. Кэти обреченно вздохнула и, стараясь не думать о том, что ей предстоит увидеть, стала торопливо пробираться между зеваками, которые никак не хотели отойти и освободить место новоприбывшим любителям острых ощущений.

То тут, то там слышались грубые крики полицейских. Судя по всему, они уже давно плюнули на попытки разогнать любопытных, но старательно показывали, что еще пытаются это сделать

Кто-то больно толкнул Кэти. Плечо хрустнуло. Она зажмурилась, боясь, что опять поранит кого-то или на этот раз убьет. Но ничего страшного не произошло, недовольный женский голос холодно произнес:

– Смотри по сторонам, когда идешь куда-то!

Кэти открыла глаза почти так же быстро, как и закрыла их несколько секунд назад. Она успела мельком увидеть невысокую девушку с длинными черными волосами, которые она резким движение руки перекинула через левое плечо. Несколько мужчин в толпе проводили тонкую фигурку взглядом. Кажется, ее задел еще кто-то, и она вновь беспощадно прокомментировала это, скривив красивое личико. Хотя надо признать – даже такое недовольство шло ей. Этот кто-то, высокий мужчина, наверное, ее возраста что-то бросил в ответ. Кэти запомнились его светлые, длинные волосы, но его слов она уже не могла расслышать, да это и не было ей нужно.

Она сделала еще пару шагов вперед и ее рука сама легла на железный поручень ограждения. По телу пробежала дрожь. Она посмотрела на убитого.

В горле встал комок, хотя он выглядел ничуть не страшнее чем по телевизору… Просто лед, который уже начал таять. Просто бесформенный застывший снежно-голубой ком, похожий на экспонат музея естественной истории.

Кэти стала отходить назад, стараясь никого не задеть. Воздух вокруг был каким-то тяжелым, душным, хотя в начале вечера погода была прохладной.

Вдруг немного в стороне от шумного балагана она заметила Курта Брайса. Он учился в медицинском университете – единственном в городке – и подрабатывал в их школе лаборантом.

Он исподлобья наблюдал за происходящим. Сильно ссутулился, хотя обычно ходил прямо, руки засунул глубоко в карманы джинсов. Ярко-рыжие волосы лежат в беспорядке. Тоже ужасно непривычно. Потоптавшись на месте еще пару секунды, Кэти медленно подошла к нему.

– Курт?

Он мгновенно вскинул голову, будто только и ждал, когда к нему кто-то обратится.

– Кэти? Ты здесь… в такое время… – он тяжело сглотнул – тоже посмотрела вечерние новости и решила удостовериться, что в жизни все выглядит не менее красочно, чем на экране?

– Нет. Не знаю.…Захотелось прогуляться…

Мысленно Кэти в очередной раз назвала себя дурой. Кто пойдет прохлаждаться на улицу, где только что произошло убийство?! Курт, видимо считал также:

– Не лучшее место для вечерней прогулки, Кэти – он порывисто вздохнул – ты видела тело?

Кэти поежилась и поплотнее закуталась в свой свитер, спрятав ладони в длинные рукава.

– Да. А ты?

Он невидящим взглядом изучал темную даль и только отрицательно покачал головой… Кэти осторожно продолжила: