Следующий день весь был посвящен отдыху, приведению в порядок шхуны и своего психического состояния. К вечеру удалось обрести необходимое душевное равновесие. Джип к пирсу не пропустили, а поэтому Чен услышал только слабый свист с берега, стояли двое ребят и вежливо улыбались. Он был готов к аудиенции и спрыгнул к ним. Чай у босса китайской мафии, как стал его для себя именовать Чен, был душистый и крепкий. Никогда не знал, что китайцы пьют чай, как и сибиряки. Наслаждаясь вкусом и ароматом в молчании, только наблюдали друг за другом.
– Вы нам помогли ачжан весьма и весьма. Думаю, что мы можем сотрудничать.
– Я думаю, да.
– В посылках камешки и изделия из них в серебре и золоте. Криминал не меньший, чем наркотики, но у Вас принципы буддистского монаха. Что ж. Но заработок Ваш тоже хороший. С Вами рассчитаются. Но поговорим о перспективах.
– Поговорим. Но я не намерен слишком часто участвовать в перевозке…
– А я не намерен злоупотреблять таким прекрасным перевозчиком. Вы еще не примелькались. Ваша шхуна не похоже на местных пиратов, а сам имидж бесстрашного яхтсмена делает Вас еще и уважаемым в кругах полицейских чиновников низшего ранга. Не думаю, что Вы первое время будете вызывать подозрения, а значит, и интенсивных обысков. На этом и построим наши дела. Сейчас Вы снова возьметесь за посылку?
– Да. Не идти же пустым рейсом домой, – усмехнулся новый контрабандист.
– Отлично. Вот, держите, – босс передал Чену такой же небольшой мешочек, туго перевязанный ленточкой, как и в прошлый раз. В Вашем баре, если понадобится, надо только шепнуть старику-бармену, что Вы собираетесь в рейс, мне передадут. Это на будущее. Если же у меня вдруг возникнет необходимость, то свяжусь сам.
Домой в Районг Чен пришёл быстро и без приключений. Передача посылки прошла тоже гладко. Гонорара за работу с лихвой хватило, чтобы окупить рейс и косметический ремонт. На ром тоже хватало…
Звонок с неопределённого номера вывел из задумчивости, но голос на том конце сказал, что шкипер отлично вошёл в роль и его благодарят. Необходимость поговорить у интерпола была насущной. Это были они.
Голос в телефоне сухо поинтересовался «как дела» и сразу перешёл к делу. Встреча назначалась в Паттайя на Волкин-стрит в одном из баров. На этом разговор закончился, не успев начаться. Такие выверты у полиции Чен встречал впервые, да и опыта не была общения с ними. Но… так резво назначить встречу, не спросив о возможностях. Впрочем, подписанный контракт давал им на то право. Чен сдал под охрану шхуну охраннику марины. Вернее, просто сказал, что уезжает на некоторое время и попросил присмотреть. Уважением он пользовался, платил исправно, да и срок пребывания здесь тоже кое-что значил. Охранник заверил, что всё будет Ок. В город отправился на автобусе, как нормальный местный житель. Но на курорте расслабился и преставился себя туристом.
…
Он сидел в джазовом баре и под громкую музыку сосал через трубочку коктейль с кубинским ромом. Воспоминания о Havana-club захлестнули его. Да еще из соседнего бара вдруг стал доноситься русский шансон…
– Выплеснуть бы в харю этому жиду, что в коньяк мешает всякую бурду……..
– Был бы друг Андрюха, он бы точно смог, – весело подумалось Чену.
Андрюха должен был скоро прилететь, и это обстоятельство меняло состояние в лучшую сторону. Последнее время Чен заскучал в одиночестве, и даже пиратские страсти не могли полностью отвлечь. С напарником будет куда надёжнее путешествовать.
– Мистер Чен, рад Вас приветствовать в славном развлекательном заведении этого курорта. Одно из немногих, что мне нравится, – подсел пожилой таец в простом, но строгом костюме, не гармонировавшим с окружением. – Я прихожу сюда послушать джаз. Вы знаете, что наш король также любитель джаза?
– Да. И у него даже есть собственные композиции, известные в музыкальном мире. Пива?
– Да, будьте любезны. На Ваш вкус. Интересно, что любят русские.
– Я давно в Сиаме, привычки у меня уже тайские, – усмехнулся Чен.
Они заказали Чанг и с интересом разглядывали друг друга. Игравшая музыка только усиливала настроение настороженности, хотя, казалось бы, всё должно быть наоборот. Наконец любитель джаза произнёс.
– Ну, давайте поговорим о Ваших приключениях. До нас дошло, что китайцы с юга заинтересовались Вами. Но это всё, что нам известно.
– Да. Я выполнил пару рейсов для китайцев, и это им понравилось. Возможны и другие задания, но это не наркотики, это ювелирка и сырьё для неё.
– Ну что ж. Замечательно. Мы пока не будем Вас беспокоить. Заслуживайте их доверие. Связь по телефону я с вами налажу сам. Вы поймёте. Всего хорошего.
Такая краткая беседа даже немного обескуражила шкипера. Но нет худа без добра, неопределённостей не осталось. Утром у него зазвонил телефон, и уже знакомый голос объяснил схему связи. Отвечать будет женщина, с ней можно уславливаться о месте встречи. Обговаривать будем по согласованности и возможностям. Аварийные звонки тоже на этот номер, но завуалированными фразами.
Друг и напарник в путешествии
Чен отправился в Суварнабхуми встречать Андрюху. Прилёт утром самолёта из Красноярска был давно привычен, а встречать у пограничного контроля впервые за эти долгие годы. Чен отошёл чуть в сторону, чтоб видеть все стойки регистрации прибывающих и стал наблюдать. Рослая фигура друга обозначилась в толпе разномастных туристов, и он несказанно обрадовался. Там, в будущем, он скучал по этому молчаливому другу, отношения с которым у них были не простые, но очень близкие. И его всё это время мучило какое-то непонятное чувство вины, что он не попрощался с ним тогда. Вернее, они прощались не зная, что это последний раз. Теперь Андрюха живой и здоровый подходил к стойке пограничницы и протягивал новенький паспорт. Чен поспешил к нему навстречу. Они скупо обнялись и пошли получать багаж, спустились к автобусам, перекидываясь ничего не значащими фразами.
– Послушай, Женьк, как ты в Таиланде то оказался?
– Не сейчас, Андрюха, всё расскажу по порядку. Велкам ту Сиам, май фрэнд. Теперь о тебе буду заботиться я.
– Да я уж и сам могу о себе позаботиться, что я, на море не бывал что ли…
– Не…. Море морю рознь. Здесь заграница, а я здесь почти свой. Поехали.
Они сели в большой автобус до Паттайя. Всю дорогу Чен расспрашивал друга о житье там. Сам немного рассказывал. Но рассказал почти всё, кроме машины времени. И конечно разговоры о сотрудничестве с двумя противоположных интересов компаниями не здесь. Остановились в гостинице на Тепразите на ночь, бросили вещи и пошли покупать шорты с майкой большого размера. Затем море и… в бар на пляжной улице. Чен заказал ужин с морепродуктами, пад тай и бутылку виски «Белая лошадь». Такое пойло здесь было дорого, но для русского человека виски – это Белая лошадь, и никак иначе. На рассказы Чен Андрюха отреагировал в свойственной ему манере.
– Ну, ты всегда был дамским угодником.
– Вообще я сюда к Будде приехал, а Ринда стала дополнительным стимулом для переезда.
– Понятно. Ну давай еще по стопарю жахнем.
Затем пришлось брать еще одну бутылку. За разговорами они вроде и не пьянели. Здесь Чен почувствовал сильную разницу во времени. Друг был из прошлого, из 90-х, а он пережил это время давно. Взгляды, манера поведения, привычки, всё уже отличалось. Но оставалось неизменным главное – их общее прошлое. Брождение по пляжу, полуночный переход до гостиницы и рваный пьяный сон. Утро выдалось солнечным и бодрым.
– Теперь едем ко мне в Районг и на шхуну. Введу тебя в курс дела. Отдохнёшь немного и в путь. Нам надо в Индийский океан попасть.
– Так для того я и приехал. Морское путешествие.
Просветить друга в тонкости их миссии, навязанной двумя конторами, оказалось не сложно. Он долго хмурился и изрёк. Такая двойная игра не понравилась ему.
– А если нас повяжут? Как я домой то вернусь. У меня всего два месяца с небольшим. На работу надо.
– Не повяжут. Главное, ты не бери в голову. Просто морское приключение, а все тонкости с контрабандой – дело моё. Завтра приезжает Ринда, и мы выходим до Пхукета через Малакку.
– А подружку она с собой привезёт?
– Не знаю, может привезёт.
Чен взялся за образование Андрюхи в парусном деле. Андрей был на редкость удивительной личностью в плане освоения навыков и знаний. Даже вспомнить его результаты экзаменов после окончания десятого класса, которые поразили всех учителей, поступление в институт с лёгкостью, освоение комплексов у-шу. Комплексы у-шу с оружием им усваивались с какой-то особой манерой их исполнения. Поэтому катана сразу перешла в его пользование, как только он её узрел на стенке кают-компании. Принципу управления парусом он также понял с первого раза, и его математический ум свёл это всё в единый принцип, как оно на самом деле и есть, а уж тонкости и частности морского дела Андрюха оставлял за кадром, что не мешало Чен быть уверенным в умелом помощнике на море.
Независимость суждений и живость мысли – были второй натурой Анрэ. Всё что попадало на его глаза тут же подвергалось осмыслению и критике, но принималось, в конце концов, как данность. Свою роль на шхуне он принял без каких-либо возражений и внутреннего протеста, в остальном же, как и полагается старому другу, был с Ченом на равных. А Чен никак и не пытался выделиться и стать выше, даже исходя из ситуации с перемещением в прошлое и тем опытом, который уже был за плечами. За пару дней они поладили так, что Чену опять казался кошмарным сном этот прыжок в прошлое.
Приехала Ринда и не привезла никакую подружку, конечно. На шутливое замечание мужа в необходимости подруги для неё и Андрэ, она быстро заметила.
– А… есть у меня на примете одна женщина для Андрэ, – заявила она, – поедем в Паттайю.
– Ой, нет. Только не с Волкин стрит, Лин!
– Не, не. Не с Волкин стрит, конечно. Со мной училась, сейчас работает в 7/11 администратором. На месяц запросто отпросится в отпуск. Ну или на две недели.
– Поехали тогда, нам скоро выходить. На Пхукет. Хочешь?
– Да.
Поездка в город оказалась довольно результативной. Она преследовала две цели – найти подружку и отдохнуть перед сложным рейсом. Получилось несколько иначе запланированного. Парни остались в баре на Пляжной улице Джомтьена, а Ринда поехала к подруге. Шкипер со своим рулевым сидели за столиком на террасе и спокойно потягивали пиво с чипсами, которые у Андрэ вызывали полный восторг, хотя тот не преминул высказаться критически о картошке, засушенной в пакете.
– Что там Лёха? Как там Саня?
– Да чего им. Лёша стал как отец, помнишь его отца? Вот-вот с такими же шуточками и приколами. У них с Саней какие-то дела, меня они в них не посвящают. Предприниматели хреновы. Вот вспомним мы еще эту «перестройку» грёбаную. Ко мне Лёха обращается только когда ему нужно. Ни посидеть, ни поговорить. У них больше с Саней дела…
– Мда. Ну крутятся, время такое, – неуверенно произнёс Чен и задумался.
– Вспомним еще это время, эту прихватизацию, вот увидишь.
– А вы приватизировали квартиру? Что там родители говорят.
– Да нафиг нужно, – и Андрей пустился в объяснения экономической нецелесообразности такого государственного обмана населения.
Появилась Ринда и с места в карьер заявила, что Мет вышла замуж и переехала в Бангкок к мужу. Тем более, что там ей в сети предложили хорошую работу. Развела руками. Оставлять её без подруги, с которой можно поговорить на женские темы, а Андрэ без приятного времяпрепровождения, не хотелось. Но что поделаешь. Они заказали ужин, Ринда рассказывала о своих знакомых. Андрюха о российском житье и заводе, а Чен прокручивал в голове план рейса.
– А знаете, давайте через Индонезию пройдём. Немного дальше, зато не через Малаккский пролив у Сингапура, а через второй – Зондский, со стороны Суматры.
– Как скажешь, ты капитан. Мне лишь бы вовремя вернуться на завод.
– Да. Я в Индонезии не была ни разу, подхватила и жена.
– Ты посмотри, как девчонка. На Катьку Косогову похожа.
– Где?
– Да вон. У стойки сидит.
Дама у стойки европейской внешности и уже в подпитии спорила о чём-то с барменом. Тон разговора постепенно повышался, дама начала размахивать руками, а бармен взялся искать на стойке что-нибудь потяжелее. В Паттайе не церемонились с посетителями, которые в подпитии начинали качать права. От входных дверей в сторону конфликтующих направлялся крепкий паренёк-вышибала.
– Да ну, Андрэ, не нужны нам пьяные дамы, – произнёс шкипер, но тот уже устремился к девушке.
– Мадам, вотс хэпенинг?
– Этот хад хочет мне в счёт поставить то, что я не брала.
– Мадам гуляла с приятелями, но приятели ушли раньше…, – бармен был в уверенности своей правоты.
– Андрюха, это классическая разводка дамы на угощение со стороны альфонса, – заметил Чен.
– Мистер, отойдите в сторону, мы разберёмся сами, – подошедший вышибала попытался оттеснить русского от стойки бара.
То, что произошло дальше, тайцы вспомнить не могут, и это хорошо. Вообще, тут не любители обращаться к полиции в таких случаях. Вышибала от одного движения плеча Андрея взлетел в воздух и грохнулся на соседний столик. Бармен оказался зажатым за шею крепкой узкой ладонью. Чен всегда удивлялся сколько силы у Андрюхи в узких интеллигентских запястьях и острых пальцах. Ринувшиеся на подмогу еще два тайца споткнулись о ногу шкипера и растянулись под столиками. Ринда тихо взвизгнула, но вмешиваться не стала, следуя правилу «мужчина сделает всё сам». Андрей легонько стукнул бармена носом о стойку и спросил.
– Сколько должна дама. Хау мач ши маст пэй юу?
– Ха лёой. Пятьсот.
– Кхун гохок джин джин, ваа ани мак
. Остальное запишешь на благотворительность, – вставил подошедший Чен, бросив на стойку пятидолларовую купюру, – Пошли, ребята.
Андрей, прихватив опешившую даму под локоть, потащил её к выходу. Ринда указывала правильное направление, а Чен, чуть помедлив, неспешно пошёл к ним замыкающим, не выпуская из виду поднимающихся парней. Отойдя на приличное расстояние по пляжу, и убедившись, что погони нет, компания остановилась.
– Ну что? Давайте будем знакомиться. Я – Чен и моя жена Ринда, а Ваш спаситель – Андрэ.
– А я Катя из Иркутска. Только вчера прилетела. Надо же какие тут хамы.
– Да нет, тут народ приличный, но глупеньких красоток обожают использовать.
– Я не глупенькая, Вы поосторожнее в выражениях.
Кароче, как бы Чен и не хотел такую пассажирку, но она оказалась еще одним членом команды шхуны Скопа. На поверку, действительно, оказалась не глупой, к тому же употребление алкоголя не входила в её привычке. Чем и объясняется временное помешательства на курорте в первый же день.
Неожиданные попутчики и рыбацкий островок
Ломбокский пролив между островами Зондской гряды и Бали считался одним из самых красивых мест морской Азии. Поэтому там было много туристических катеров и яхт, по рассказам. И также благодаря этому обстоятельству, это место было одним из излюбленных для незаконной торговли. Когда Чен оповестил китайца о намерении пройти в те воды, тот сразу же предложил груз для своих точек торговли антиквариатом и сувенирами. Команда готовилась к отплытию и готовило шхуну. Андрэ, со свойственной ему сметкой, осмотрел всю лодку на предмет соответствия требованиям плавания – мотор, верёвки, паруса, оружие и приборы. Девушки занялись припасами и чистотой. Катя была челночницей, которая смогла немного заработать за несколько рейсов между Бангкоком и Иркутском, поэтому решила однажды продлить свою командировку, совместить полезное с приятным. В Паттайю попала впервые, раньше дальше рынка на Каосан-роуд и не продвигалась. Помощницей в плане хозяйства она оказалась никакой, и Ринда поручила ей самое простое – уборку. Сама же «старпом» занялась кухней. Чен отправился в бар за инструкциями и грузом. Старик-бармен оказался плотно завязан с китайским бизнесом, и не мудрено. Китайские корни в его глазах явно просматривались.
Улыбающийся китаец, а кого может обмануть улыбка китайца, после того, как Чен взял свой бокал пива и сушёного осьминога, принёс небольшую картонную коробку. Надпись White hours озадачила шкипера, виски он не заказывал в плавание.
– Это подарок, ачжан, от босса. Все фаранги любят этот сорт виски.
– Ты же знаешь, что я предпочитаю ром. Но спасибо.
– Подарок и внутри старинный свиток с буддистской рукописью.
Чен только теперь догадался, почему его, прилетевшего за несколько десятилетий назад, молодого и сильного, продолжают тайцы именовать ачжаном. Сегодня он по привычке побрился. В зеркалах за стойкой Чен увидел своё искажённое бутылками и бокалами отражение и небольшую татуировку на голове возле темени. Этот сак-янт он заработал после первого поста в свою бытность в монастыре. Она и выказывала его элитное происхождение в монашеской сангхе. Он кивнул головой улыбающемуся бармену и, допив пиво с кальмаром, подхватил коробку под мышку. Вес шести бутылок американского пойла соответствовал нормальному приблизительно. Вскрыв в кают-компании запечатанную скотчем коробку, он нашёл сверху всего несколько листов старой рисовой бумаги, бутылки виски, а между ними два узких свертка, перевязанные уже знакомыми ленточками-квитанциями. К вечеру на пирс пожаловал старый знакомый, паренёк с накаченными бицепсами и набитыми кулаками. Он принёс еще две коробки, наполненные полулегальными изделиями из раковин, морских коньков, скелетов ежей и прочей мелочью. За транспортировку через границу эти природные артефакты тянули на пару годиков в тюрьме любого азиатского государства кроме Камбо.
– Закрепить всю в каютах! Убрать всё лишнее из кокпита! Уложить троса в бухты, закрепить концы!
– Да всё сделано, кэп, – отрапортовал Андрэ.
– Счас пройду с инспекцией.
Неожиданно на пирсе появился запыхавшийся бармен. Он жестикулировал руками и кричал в сложенные ладони, как в рупор. Скопа в это время уже стояла на рейде в ста метрах от берега готовая к отплытию, хоть отплыть собирались не раньше завтрашнего утра. Рядом с барменом маячили еще две фигуры в европейском одеянии. Всегда увидишь европейца даже на большом расстоянии по каким-то маленьким признакам, даже не отдавая себе отчет по каким. Резиновая лодчонка, используемая Ченом для связи с берегом, была за бортом, и шкипер, сев в неё, погрёб к берегу.
– Что случилось? – Чена терзали смутные подозрения.
