Андрей Емелин "Антим 2. Танцы на костях"

Мужчина распахнул глаза от осознания причин происходящего и рухнул на колени.

Сами собой его руки описали три круга возле лица, он поцеловал тыльную сторону правой ладони, где находилась татуировка в виде трех колец мироздания.

– Святой круг! Невероятно! Я его чувствую, – прошептал Иован, улыбнулся и зажмурился от пронизывающей душу светлой благодати.

Глава 8

Волны с шумом набегали на серые камни острова Безымянный, клубясь и пенясь, оставляя за собою мокрые следы, которым неизбежно предстояло высохнуть на солнце, если бы не новая волна, сохраняющая короткое напоминание лишь о себе одной.

В этом виделось непостоянство человеческой природы, ведь, как и вода, люди любят оставлять следы, словно это поможет им стать бессмертными, но не менее того они любят затаптывать следы чужие, объявляя их ложными, вредными или даже преступными.

Райль поднял серый камень и с размаху запустил его в море.

Сначала люди считали, что на мировых кольцах живут фантастические существа, которым принято было поклоняться, но в эпоху Магики выяснилось настоящее устройство мира, отчего магов на короткое время возвели в ранг едва ли не небожителей. Впрочем, лишь до появления первых одержимых.

Несколько десятков лет те рвали в клочья целые города и даже страны, погрузив в хаос Иктанию и почти все южные государства. Тогда в тридцать третьем году все той же эпохи, иктанцы сумели создать первых антимов, сделав их олицетворением порядка на многие сотни лет вперед. И все же антимам не всегда удавалось уничтожать одержимых, и постепенно вера в них слабела, а сложность в подготовке вынудила церковь прибегнуть к помощи обычных людей, которые стали называться храмовниками. Благодаря подаркам с Прайяра храмовники оказались главным инструментом иктанской церкви в политическом давлении на другие государства, и так бы оставалось еще долго, не появись в мире руны Евика, благодаря которой магов снова принялись поднимать на пьедестал величия, почти забыв о всех тех, кому возносились почести до того.

Теперь же, с появлением управляемых одержимых, мир словно замер, не в силах определиться какие прошлые памятники рушить и на кого возлагать надежды о светлом будущем.

– О чем задумались, господин Райль? – с улыбкой спросил Алгар, подходя сзади. Парень обернулся, рассматривая мага в сером шелковом кунтуше, украшенном жемчужной вышивкой. Его отрядили сопроводить главного ученика антимов к месту, как выразился советник ярла, «наилучшим образом подходящему под все заявленные требования об открытии отделения ордена на островах государства Нордика».

– Размышляю о бренности бытия. На этом сраном куске камня, куда Вы меня притащили, об этом думается особенно хорошо.

– Рад, что Вы так быстро освоились, – невозмутимо ответил собеседник.

Некоторое время они молчали. Райль смотрел на горизонт, прикидывая дальнейшие действия, а его собеседник стоял рядом, потешаясь, должно быть, над бывшим гвардейцем, решившим тягаться с прожженными дипломатами на их же поле.

– Вы ведь сами сказали, что для отделения ордена Вам необходимо место, максимально удаленное от цивилизации, – наконец произнес маг, щурясь от порывистого ветра. – На всех остальных островах у нас есть хотя бы деревеньки, а здесь никто не живет. Во всяком случае долго.

Райль поморщился и обернулся к морю спиной, взглянув на широкий каменистый пляж, за которым высился густой лес, тянущийся к величественному горному хребту острова Безымянный. По всему пляжу, за явно угадывающейся, но незримой для глаза линией, властвовала странная и страшная смерть. Сотни каменных изваяний, некогда бывших людьми, будто творения безумного скульптора устилали собой пространство до самого леса.

– Как видите, на острове висит проклятье, – продолжил Алгар. – Любые живые существа крупнее крысы за той границей мгновенно обращаются в камень. Вот этот мыс, на котором мы находимся, представляет собой клочок безопасной зоны. Есть правда еще один на западе отсюда и один на востоке, но они все поросли бурьяном и густым лесом, так что их я даже не стану Вам показывать.

– И Вы, стало быть, ожидаете, что мы откажемся? – хмуро уточнил Райль.

– Дело Ваше, – ответил маг, не скрывая в голосе насмешки. – Но, по-моему, устроить резиденцию ордена в окрестностях Хьенмора или Бергара было бы оптимальным решением. Других вариантов мы вам все равно предложить не можем.

Райль подошел к незримой границе проклятия, рассматривая каменные изваяния. Были среди них и мужчины и женщины разных возрастов, а изредка встречались даже дети. Должно быть, ярлы регулярно интересовались не отступила ли смертельная зона, и по-прежнему ли она убивает всех без исключения. А жизни рабов казались им, низкой платой в сравнении с возвратом огромного острова в свои владения.

– Будьте осторожнее, – воскликнул Алгар, перекрикивая усилившийся ветер. – Иногда разные шутники пихают окаменевших подальше, чтобы казалось, будто граница еще далеко.

В некоторых местах, Райль действительно заметил характерные следы на камнях, в основном возле упавших изваяний.

– Здесь ведь была когда-то знаменитая крепость Энисхейвен?

– Отчего же, была? – вопросом ответил маг, подходя ближе. – Она есть здесь и до сих пор. Вон там на склоне видны ее башни.

Присмотревшись Райль разглядел вдали величественный каменный силуэт, сливающийся с горным массивом, будто бы вплавленный в него чудовищной силой.

– Так значит эксперименты над одержимыми все же окончились неудачей и для вас, – хмыкнул гвардеец и запустил перед собой маленький камень. Тот пролетел между двумя статуями без какого-либо эффекта, упав среди сотен своих близнецов. – А может барьера уже и нет?

– Хотите проверить?

– Только после Вас.

– Я воздержусь, пожалуй, – улыбнулся маг. – Перед Вашим прибытием мы его испытали. Вон там в сотне метров самые светлые статуи: мужчина, женщина и ребенок. К сожалению, все так же, как и раньше. Впрочем, мы полагаем, что причина проклятия не только в одержимых.

– А в чем же еще? – удивился Райль. – Насколько я знаю, все эксперименты над одержимыми заканчивались тем или иным катаклизмом.

– Когда это происходило в населенных местах, действительно, – кивнул Алгар. – Поэтому Туанский султанат первым решился создать специальное место для изучения одержимых и их способностей. Башня Элгада в Зубчатом море, слышали наверно?

– Разумеется. Ей ведь не меньше полутора веков. Только, насколько я знаю, вскоре после постройки одержимые сумели вырваться, и к башне до сих пор невозможно даже приблизиться, – добавил Райль.

– Ну, во-первых, не вскоре, а через пятьдесят лет. А, во-вторых, приблизиться к ней все еще можно. Просто те одержимые до сих пор живы и возле башни сохраняется сильный разрыв между мирами. Так что заклинания в ту сторону летят очень плохо, а вот оттуда в полную силу. Пару раз туанцы пытались ее отбить, но безрезультатно. Зато Пирамида в Ингиде все еще действует, а ведь создавалась с теми же целями.

– Но почему Вы считаете, что именно здесь все как-то иначе, чем в той же Элгаде? – Райль встал совсем рядом с окаменевшим человеком. Когда-то это был мужчина в хорошей дорогой одежде, в отличие от многих лежащих на земле, на его лице не застыла гримаса ужаса, напротив, он стоял полубоком и собирался радостно махнуть кому-то рукой. На его пальцах и шее еще угадывались массивные украшения, но даже их проклятие не обошло стороной, превратив драгоценности в серый камень.

– Мы приволокли на Безымянный прайярского рунера около сорока лет назад, по договору он должен был создать нам несколько артефактов, но за месяц до истечения срока в Энисхейвен что-то случилось, на башнях зажглись сигнальные огни об опасности, а затем повисло проклятие. Я как раз приезжал в тот день с припасами на остров, видел, как люди вокруг стали обращаться в камень, но на счастье не успел еще сойти с корабля.

– Вам от силы лет двадцать семь, – с сомнением сказал Райль, снова взглянув на Алгара.

– Магия Гоадро творит чудеса, не правда ли? – самодовольно произнес он. – Впрочем, мы сильно отвлеклись от главной цели нашего прибытия, а меня, признаться, уже достал этот ветер. Предлагаю отправляться на корабль и идти обратно.

– Считаете, что мы примем ваше предложение насчет Бергара или Хьенмора?

– А разве этого не произойдет? – осклабился маг. – И потом, что Вас так смущает, Райль? Это ведь отличные варианты.

– Да то, что ярл будет узнавать о моем желании посрать раньше меня самого.

– Не знаю как это возможно, однако у меня сразу появляется вопрос о том, что вы собираетесь от нас скрывать?

– Гораздо меньше всего, чем вы от нас, – усмехнулся Райль. – Ладно Алгар, пойдемте на корабль, здесь и впрямь нет смысла оставаться. Решение о размещении ордена на Нордике примет Эш, когда прибудет к нам. А я, в свою очередь, не понимаю на кой черт Вы притащили меня сюда, если могли обо всем рассказать и так.

– Не мог отказать себе в таком удовольствии, – ответил Алгар.

Глава 9

Скрежет когтей, неистово царапающих камень, снова резанул уши и Эш обернулся на звук, пришедший теперь откуда-то сзади.

– Защищайте чужака! – сказала языком тела Старшая Мать, хлопнув перед этим в ладоши.

Роа тут же сомкнули вокруг антима кольцо, держа в руках небольшие каменные стержни размером чуть длиннее предплечья взрослого человека. Все они привычно были обнажены, однако их бедра, талии и плечи украшали тонкие серебристые цепочки, то ли являвшиеся ритуальным украшением, то ли имевшие некий практический смысл. Эш поморщился, глядя на стройные женские тела, прикрывшие его от служителей демонов, пытавшихся прорваться в монастырь, но ничего не сказал.

Приказы отдавал не он, и споры были бы сейчас совсем не к месту.

Вот уже полчаса вокруг подземного монастыря рыскали некие твари, судя по издаваемым звукам, значительно отличавшиеся внешне и от человека, и от роа. Рычание и глухой надрывный вой доносились тут и там, стены то и дело вздрагивали от мощных ударов, но пока никто из служителей демонов не сумел проникнуть внутрь.

Эш поудобнее перехватил единственное оружие, которым обладал – ветвь Парлария и в этот момент каменная стена впереди с грохотом разлетелась, поднимая столб пыли.

Антим ускорил сознание уже видя в темном провале ломаные силуэты чудовищ. Пара из них напоминала огромных пауков со скорпионьими хвостами, а еще одно выглядело помесью гориллы с носорогом, будучи размером с последнего.

Эшу захотелось немедленно растолкать своих защитниц и принять первый удар на себя, так как роа меньше всего походили на воинов, со своими нелепыми стержнями в руках и хрупкими стройными фигурками. Чудовища ринулись в атаку, а позади них в прорытой дыре слышался скрежет и шарканье новых тварей, стремящихся поскорее попасть к разлому.

Антим невольно представил, во что сейчас превратится их беззащитный отряд, почувствовав почти физическую боль от невозможности хоть чем-то помочь светлокожим красавицам.

В этот момент каменные стержни в руках роа синхронно вздрогнули и изогнулись, а через мгновение вместо них девушки поднимали на чудовищ длинные, в человеческий рост, копья из серебристого металла.

Пауки не успели остановиться и оказались буквально нанизаны на оружие роа, трепыхаясь, визжа и истекая зеленоватой жижей. При этом девушки, стоявшие позади Эша, обратились туманом и взмыв под самый потолок обрушились на тварей сверху.

Первая волна нападавших оказалась уничтожена столь стремительно, что Эш даже растерялся от обмана ожиданий, которому, впрочем, был очень рад.

Три звонких хлопка.

Роа начали быстро перестраиваться, вставая в полуприсяде по обе стороны от разлома и держа наготове копья. Одна за одной в зале возникали все новые воительницы, перемещаясь из других помещений монастыря сгустками тумана. Вот уже их оказалось не меньше трех десятков, но скрежет из расщелины усилился и Эш понял, что враг гораздо ближе, чем кажется.

Огненная вспышка.

На мгновенье антима ослепило, он сместился в сторону, понимая, что произошло. Их врагами были не только чудовища, среди них имелись и маги или то, чем они являлись в этом мире. Взрыв поднял в воздух осколки каменной мебели, а ударная волна оказалась столь сильной, что Эш не сумел удержаться на ногах и полетел в сторону, думая лишь о том, чтобы не выпустить из рук ветвь Парлария. Его приложило о стену, так что потемнело в глазах. Четвертый круг жадно принюхивался к чужаку, но часть демона продолжала защищать его от смертельно опасного для человека тумана.

Протерев лицо рукой, Эш начал приходить в себя.

Болезненно щурясь, он приоткрыл глаза и перед ним предстала жуткая картина.

Смерть плясала здесь в виде оживших паучьих теней. Призрачные существа размером с крупную собаку, стремительно носились по стенам на длинных тонких лапах, то и дело набрасываясь на роа и рассекая белокожих красавиц на несколько частей. Предсмертные стоны и вскрики боли слились в чудовищную какофонию, а над всем этим хрипел нечеловеческий голос вещая что-то на языке демонов.

Мир замедлился еще сильнее.

Эш рванулся с земли, чувствуя боль в мышцах и сухожилиях. Так быстро он еще никогда не двигался. Одна из роа слева вскрикнула, оттого что ее живота коснулись подобные лезвиям лапы призрачного паука и антим узнал в девушке Оми.

Шаг, второй, третий.

Первые из сочленений лап уже вышли со стороны спины роа, а в ее глазах читалось отчаяние.

Взмах.

Трость коснулась черного морока, и он тут же обратился в пепел, брызнув во все стороны мутным вихрем. Эш закрутился волчком, используя технику Вангерштайна и уничтожая тварей, силясь при этом найти сознанием сферу мага, насылающего заклинания. Все новые восьмилапые тени являлись из мрачного зева, но стоило им оказаться возле антима, как они разлетались в клочья.

Выжившие роа за спиной мужчины, наконец сумели принять боевой порядок – они сгруппировались и выстроились подобием ежа, ощетинившись во все стороны иглами серебристых копий. Пауки были не в силах пробиться к девушкам снова и снова напарываясь на острые лезвия, однако из темного зева показались очередные твари из плоти.

Эш уже изготовился ринуться в атаку, но в этот момент он почувствовал тяжелый, словно вся земная твердь, подавляющий волю взгляд. Это не был взгляд мага, или даже одержимого, на антима с ненавистью смотрела сущность совершенного иного порядка. Пробираясь в мысли скользкими ледяными касаниями, скрежетая жвалами, тянущимися из мутных завихрений тумана, на него взирал Хашсаал.

У антима перехватило дыхание, оцепенение, словно от парализующего яда, сковало тело, и он услышал щелкающую отрывистую речь:

– Я заберу твою душу, непроклятый!

Создание наподобие огромного шипастого осьминога находилось уже в паре метров от антима, но он был не в силах пошевелиться. Тварь оттолкнулась всеми щупальцами от земли в стремительном рывке и в тот же миг оказалась пронзенной сразу четырьмя длинными копьями. На шею Эша накинули тонкую холодную нить, отчего он снова обрел контроль над телом, но, вместе с этим, усталость навалилась столь неподъемным грузом, что он несомненно бы рухнул ничком на землю, если бы несколько пар рук не подхватили его и не поволокли куда-то вглубь монастыря.

Звуки боя еще доносились эхом до ушей Эша, обладающего, как любой антим, обостренным слухом, однако сил подняться на ноги, чтобы вернуться в бой или хотя бы просто идти самостоятельно, не осталось. После очередной такой попытки он почувствовал, как сознание ускользает в темноту и прошептал на родном языке своего мира:

– Возьмите ветвь… Вам она нужнее.

Каменный овальный потолок напоминал Эшу о юношестве, проведенном в иктанском монастыре, в ту давнюю пору, когда он еще только начинал свое обучение. Причина такой странной параллели казалась неясной и ему самому, потому как келья, в которой он тогда жил была обита светлым деревом, а по ее стенам висели тканые картины с изображениями ангелов и пейзажей святого круга. Конечно, никто никогда не видел этих самых пейзажей, так чтобы суметь потом о них рассказать, однако они всегда представляли собой кустистые рощи плодовых деревьев с бело-золотыми высокими строениями, виднеющимися вдали и тянущимися сотнями своих башен к чистому лазурному небу.

В комнате монастыря роа все было иначе. Темно-серый камень, из грубой породы, тщательно отшлифованный старательным мастером, яркие вертикальные линии, испускающие холодный свет, да шесть кроватей из того же камня, как и все вокруг.

Эш приподнялся, чувствуя привычную уже слабость во всем теле. Правая его ладонь, за много дней проведенных в четвертом круге, столь привычно сжимала ветвь Парлария, что казалось, будто та стала естественным продолжением кисти.

Сражение за монастырь завершилось уже около пяти дней назад, однако силы к антиму так и не вернулись. Круг давил на чужака, пытаясь исторгнуть его из себя, не давая никакой возможности восстановиться и мужчине все отчетливее казалось, что скоро произойдет неизбежное.

Заметив то, что Эш зашевелился, Оми поднялась со своей койки и села рядом с ним, сложив под себя ноги.

– Ох и везет мне в последнее время на хорошеньких спутниц. Но лучше б так было в молодости, – с трудом шевеля губами произнес мужчина на родном языке, разглядывая роа. Усилиями местных врачевателей Оми удалось выжить после ранения в бою, однако чуть ниже солнечного сплетения у нее осталась рана, от которой темными прожилками расходился медленно убивающий ее яд. По словам Старшей Матери девушке оставалось от одного до трех месяцев, однако никто в монастыре теперь не надеялся продержаться дольше. Раз слуги демонов отыскали подземный путь, то вскоре атаки должны были начаться одна за одной.

Так погибали монастыри роа, будучи последними оплотами некогда развитой и процветающей расы. Расы, открывшей для себя блага сущностей из иных планов мироздания – демонов способных подарить невиданные раньше силы.

Оми коснулась ладонью плеча Эша, прося его поговорить. Мужчина кивнул и, преодолевая слабость, сел в кровати, прислонившись спиной к стене.

– Может расскажешь еще что-нибудь о своем круге? Я снова забыла, что такое деревья.

– Расскажу если хочешь, мне все равно здесь больше нечем заняться, – он вздохнул, как всегда, подбирая слова, так чтобы не дотрагиваться до девушки в тех местах, которые в его мире считались интимными. – Деревья – это такая особая форма жизни. Внешне они напоминают то, как выглядел Парларий в вашем мире, только с зелеными красивыми отростками на концах… Ну и они никого не стремятся убить. Собственно, они вообще не имеют разума и могут только расти, впитывая воду.

– Какие бессмысленные создания! – весело ответила Оми. – Так вы на них охотитесь и потом поглощаете?

– Некоторые части деревьев пригодны для этого, но охотиться на них нет смысла, ведь они никуда не могут убежать.

– Удивительно! Такие беззащитные. И как им только удается выживать? Я, как ни стараюсь, не могу представить твой мир.

– Ну, там много деревьев, – Эш усмехнулся, отвечая, но в этот момент его ладонь коснулась верха живота девушки, и та слегка отстранилась.

– Болит?

– Я не люблю обсуждать смерть, – нахмурилась роа. – Давай лучше снова говорить о твоем мире. Он интересный.

Антим тяжело вздохнул, рассматривая стройную фигурку Оми, а затем покачал головой. Ему не хотелось вспоминать о своем круге, кроме как в рамках поиска дороги назад, однако никто здесь не мог ему в этом помочь. Большую часть времени, еще до сражения, он проводил в комнате Старшей Матери, обсуждая с ней историю четвертого круга, а также узнавая страшные события падения расы роа.

Все началось примерно так же, как и в мире людей – первые маги увидели во сне свои ритуалы и повторили их наяву, заключив при этом договоры с демонами. Их силой захотели обладать и другие, а получив ее, принялись распространять по миру. Одержимые встречались у белокожей расы примерно с той же частотой, как и в мире людей, вот только разум их повреждался столь сильно, что на какие-либо самостоятельные действия они становились неспособны, а потому не воспринимались как угроза. Все это происходило много веков подряд, до тех пор, пока в мире роа не разразилась Война. Первая война, ставшая при этом и последней.

Как объясняла Старшая Мать – демоны не принесли новых пороков, они лишь помогли разрастись и укорениться имеющимся: гордыни, тщеславию, гневу и многим другим. Роа научились воплощать из тумана оружие, наделять привычные вещи иными свойствами, точно человеческие рунеры, а затем, разделившись на тысячи мелких фракций, обрушились друг на друга, утопив в крови всю свою цивилизацию. В попытках противостоять натиску врагов они обращались к демонам за все новыми, более смертоносными формами заклинаний, а те охотно откликались, пока, наконец, две оставшиеся стороны конфликта ни получили в свои руки ритуал призыва демонов в свой круг. В надежде получить преимущество, одни призвали Парлария, а другие Хашсаала, однако все пошло не по плану.