Так успокойся, Юля. Наверняка все не так страшно…
– Он знает, что я… Как он сказал? Что сказал? – спрашиваю сбивчиво.
– Он просит впустить его к гендиру. Вашего имени он не называл, вы же не числитесь в соучредителях, – выдыхает, успокаиваясь. Но по ее взъерошенному виду понятно, что она как и я удивлена и взволнована. Агнесса в курсе давней истории со Ждановым. Я ей все выболтала, потому что просто необходимо было с кем-то поделиться наболевшим. И рассказала ей о своем плане, который мы методично воплощали в жизнь. Остались последние штрихи, но этот его визит спутал все карты.
– Так. Значит, он пока не знает, что я – это я.
– Нет.
– Окей, – отзываюсь, уже увереннее. – Возможно, все еще можно будет провернуть.
Разблокирую монитор, и едва не подпрыгиваю, когда замечаю на площадке цену в четыре сотни миллионов за участок. Инкорп подняли ставку, явно надеясь, что после нее я отсеюсь, и они заберут себе землю.
Ставлю четыре сотки пять, и выдыхаю, взволнованно.
Ценник прогружается, Агнесса заглядывает за мое плечо и охает.
– Теперь все ясно. Но я думала… Думала мы пока не готовы.
– Я не готова, но откладывать глупо. Раз Глеб хочет познакомиться, так тому и быть. Забронируй столик в ресторане, и вызови к черному входу моего водителя. Придержите Глеба еще минут сорок, я должна быть уверена, что территория, на которой мы пересечемся будет безопасной. После отправляй и его в ресторан.
Агнесса кивает и, подняв трубку телефона на моем столе, начинает набирать водителю.
Я перевожу взгляд на площадку для торгов и улыбаюсь.
Чтобы получить участок тебе придется выложить все, что у тебя есть, Жданов. И как только ты это сделаешь, я оставлю тебя без штанов.
Глава 4
– То есть как это не могу? – цежу пока еще спокойно, но внутри все так и кипит. Желание начистить рожу этому выскочке гендиру не знает границ. С какого-то хера я, основатель Инкорп, уважаемый человек, бывший политик, меценат, должен просить об аудиенции какого-то выскочку, чье имя я даже не знаю. Эта компания совсем недавно на рынке и про нее не слышно ничего, кроме того, что ни новенькие, но землю роют конскими темпами, догоняя гигантов.
И вот сейчас, я стою в фойе и меня как школоту не впускают в приемную к гендиру, который видимо возомнил о себе Бог весть что!
– Я оповестила о вашем визите, но не могу вас впустить, пока не получу одобрение сверху. Извините, – секретарь втягивает шею в плечи, извиняющимся взором глядя на меня. – Хотите кофе? – примирительно спрашивает, а я смотрю на нее так, что она замолкает и утыкается в монитор, стараясь не отсвечивать.
Что сейчас происходит?
Меня реально не впустят в гребаный кабинет гребаного директора?
Отталкиваюсь от ее стойки и шагаю к диванчикам. Если уеду сейчас, так и не выясню какого хера этому молокососу надо от участка, который был почти у меня в кармане. До самолета у меня есть еще четыре часа, если проведу здесь час, успею на регистрацию. Достаю телефон и пролистываю документы в почте. На экране высвечивается имя Теи, и я беру трубку, все еще кипя от злости.
– Привет, ты надеюсь уже собрался? – щебечет мне в ухо, а я морщусь и испепеляю взглядом часы на стене в фойе. – Я бегаю по магазинам в поисках купальника, а их как назло нет.
– Что, совсем? – пытаюсь отвлечься на мысли о Тее, и постепенно злость утихает. – Значит придется ехать без него…
– С нами мама и папа, не забывай. Иначе, я просто поехала бы без, – отвечает томно, и мое тело откликается на мед в ее голосе. – Прости, не могу говорить, мама долбит на второй линии уже третий раз…
Отключается, а я набираю номер домработницы и жду.
– Глеб Валерианович?
– Собрала вещи? – спрашиваю, переводя взгляд на широкое окно, за которым мелькают машины.
– В процессе. Буквально двадцать минут, и отправлю с водителем в аэропорт. Хотите, чтобы я положила что-то еще?
– Нет, все по списку, этого будет достаточно. Если буду нужен, я на связи еще часа три. После вылета только экстренная связь через ресепшен отеля.
– Хорошо, я буду иметь в виду, – Мадина отзывается деловито.
– Если Настя или Илья позвонят, обязательно дайте мне знать, я выйду с ними на связь. Остальных попросите не беспокоить до конца следующей недели. Если возникнут вопросы, звоните моей секретарше, она в курсе, как со мной связаться.
– Хорошо, Глеб Валерианович. Хорошего вам отдыха! Давно следовало вам слетать куда-нибудь отдохнуть…
Подкатываю глаза и прощаюсь с Мадиной. Она как мать, ей Богу.
Поднимаюсь с места, раздраженно отмечая, что просидел в фойе уже двадцать минут. Если у этого сосунка нет времени встретиться сейчас, придется нам отложить эту дуэль до времени, когда я вернусь с Мальдив.
– Хорошо, – секретарь, над которой я нависаю, кладет трубку и поднимает на меня затравленный взгляд. – Мне сейчас сообщили, что она в ресторане Версаль. И если вам будет угодно, мы можете приехать туда. Вас проводят.
– Она? – спрашиваю резко. Злость сменяется легким удивлением. Баба блядь?
– Да… – отвечает как само собой разумеющееся. – Наш генеральный, женщина.
Еще лучше!
Прикрываю глаза, качаю головой и развернувшись направляюсь к выходу. Там Харламов уже пробку создал, но терпеливо ждет не уезжает и не обращает внимания на машины, сигналившие сзади.
– В Версаль, Игорь. Эта сука там.
Водитель начинает выруливать с парковки, слегка удивленно взметнув брови. Видимо тоже не ожидал, что владелица компании, которая путается у меня под ногами – баба.
Дорога пролетает быстро, в пробках почти не застреваем. Мадина отчитывается, что вещи в аэропорт доставили. Кладу трубку, и мне тут же долбит Тая.
– Говори, – отзываюсь напряженно глядя на приближающиеся огни ресторана.
– Папа не полетит, – произносит грустно. Мама сказала, у него температура, и тест положительный. Его просто не впустят в самолет.
– А Алевтина? – спрашиваю, пока еще не зная, к чему все идет.
– Она будет. Бронь бунгало в силе, как и собирались, мы с тобой займем домик на правом мостике, а мама на левом. Только теперь она судорожно ищет, кого бы взять вместо папы.
– Пусть берет любовника. Тогда нам с тобой точно никто мешать не будет…
Тея смеется. Водитель останавливается, я выхожу из машины около входа в рест.
– Она кажется, возьмет с собой подругу. Так что нам точно никто мешать не будет, они все время будут жариться на пляже и пить в баре.
– Отлично. Встретимся в аэропорту, и там все обсудим, – отвечаю Тее, и вхожу в ресторан. Навстречу мне тут же кидается администратор. – Глеб Валерианович. Идемте, вас ожидают…
Глава 5
Водитель тормозит около ресторана.
Я торопливо шагаю к входу, кутаясь в белое пальто. Ветер треплет светлые локоны, и я ускоряю шаг, слыша, как трезвонит мобильник.
Думала, что звонит Агнесса, она минуты три назад оповестила, что машина Жданова отъехала от моего офиса, значит, он еще в пути и минут десять у меня есть. На экране высвечивается номер подруги.
Беру трубку, стряхивая с плеч пальто, и передаю то администраторше.
– Если это не срочно, я перезвоню. Куда? – спрашиваю у девушки, и та кивает в зал.
– Ваш любимый столик, Юлиана Андреевна.
Вслед за мной в ресторан заходят парни из моей охраны, и я благодарно киваю начальнику, который пунктуален как всегда.
Не то, чтобы я собиралась драться с Глебом, но когда вокруг будут мои люди, я буду чувствовать себя увереннее. И прилюдно он меня не убьет. Хотя уверена, унижение, которое он должен был пережить в фойе моего офиса не каждый стерпел бы.
– Срочно! – подруга отзывается, и я шагаю к столику, плюхаюсь на стул, не дожидаясь, пока мне выдвинет его официант и выдыхаю.
– Говори.
– У меня горит путевка на Мальдивы. Леша должен был лететь со мной, но у него положительный тест, и его не пропустят в аэропорту. Пожалуйста, скажи, что у тебя есть неделя отпуска. Ты мне обещала еще в прошлом году, Юля!
– Мальдивы? – произношу заинтересованно. А ведь я так и не слетала в отпуск. Да сейчас и некогда. Если Жданов начнет ерепениться, мне придется давить и… В общем, я не могу сейчас.
– Да, бунгало на сваях с бассейном и охренительным запасом Дон Периньон в холодильнике. Для тебя лично.
– Боже, ты давишь на все рычаги! – огрызаюсь с улыбкой, и даже волнение о приезде Жданова отходит на второй план.
– Пожалуйста, скажи «Да!», и я прямо сейчас отправлю твоей секретарше информацию о вылете.
– Когда вылет?
– Сегодня!
– Что? – смотрю на часы, осталось минуты три. – Нет, у меня не получится.
– Неделя. Я сама буду подливать тебе в бокал. Если хочешь, я даже надену парик горячего мексиканца. Или шляпу. Или вообще без парика, м?
– Боже, Аль. Ты издеваешься? Это у вас в семье Леша зарабатывает, а я не могу позволить себе отпуск, когда мне вздумается! У меня нет богатого мужа!
– Будем считать, что я не слышала в твоем голосе этого снобистского пренебрежения.
Поджимаю губы. Видимо нервы и правда сдают. Делаю глубокий вдох, выдыхаю. Около меня ставят бокал шампанского, которое я обычно пью как аперитив. Благодарно киваю. Рука тянется к нему, но я отдергиваю ее.
Нельзя сейчас. Рано.
– Отправь Агнессе информацию, пусть зарегистрирует меня на рейс. Собраться я не успеваю, ты одолжишь мне купальник и пару шорт?
Визг в трубке заставляет убрать телефон от уха, и зажмуриться.
– Я люблю тебя! – Аля бросает трубку, и я убираю телефон в сторону и вздрагиваю, когда замечаю темную фигуру охранника около стола.
– Юлиана Андреевна, он здесь, – слышу негромкий доклад начальника охраны, и, собрав всю волю в кулак, царственно киваю, переводя внимательный взгляд на двери. Ресторан сейчас полон, я специально выбрала час-пик, чтобы встретиться с ним в людном месте. Так безопаснее. – Парни на позициях.
– Будь рядом, – приказываю спокойно.
Хотя как бы не старалась убедить себя, что в этой встрече нет ничего особенного, но меня рвет изнутри. Я ждала этого четыре года. И теперь звездный час настал. И я нихрена не спокойна.
Смотрю на арку, ведущую в эту часть зала ресторана, ожидаю увидеть там знакомую фигуру, но Жданова всё нет.
От этого нетерпение становится осязаемым, я ерзаю на стуле, подавляю желание отпить из бокала шампанское.
У меня должна быть ясная голова, мне нельзя сейчас терять бдительность. Только не сейчас. Не здесь.
За аркой какая-то суета, разговоры, я хмурюсь, понимая, что час пик в ресторане это плюс и минус одновременно. Когда в зал вваливается группа каких-то мужчин в смокингах, я вздыхаю и отвожу глаза, понимая, что пятнадцать минут моего драгоценного времени потрачено впустую.
А он оказывается, не отличается пунктуальностью.
Смотрю на часики на руке, и поджимаю губы. Я могла бы уже ехать в аэропорт…
Перевожу раздраженный взгляд на арку, и сердце выстреливает в глотку.
Я не думала, что будет так больно.
Руки сжимаются в кулаки, на ладонях остается след от ногтей, и я убираю кисти на колени, чтобы не выдать ярости. Голубой костюм тройка прежде идеально сидящий на моей фигуре теперь жмет. Хочется стянуть пиджак, ослабить лиф, расстегнуть пуговичку на брюках. Да Господи, сделать хоть что-то, чтобы не сидеть тут, на этом самом месте в ожидании Жданова.
Он встает в арке и медленно окидывает взглядом зал ресторана. Зеленые глаза сканером проходятся по посетителям, скользят по мне, двигаются дальше, а потом стекленеют, и резко возвращаются к моему лицу.
И я делаю то, о чем мечтала все эти гребаные четыре года.
Беру в руки бокал шампанского и салютую этому ублюдку.
Улыбаюсь.
Ты меня не сломал, милый.
Но именно это я собираюсь сделать с тобой.
Шампанское встает в горле, но я не теряю лица. Проглатываю, чувствуя, как саднит внутри, и отставляю бокал, склоняя голову чуть на бок.
