Анна Томченко "Над пропастью во лжи"

Глава 12

Загородная жизнь пахла берёзовыми вениками, что тётушка сушила в бане. А ещё – немного речной ряской. Но это я преувеличиваю. На самом деле она пахла застоявшейся водой в больших пластиковых бочках. Она цвела, и вот оттуда появлялся сочный речной аромат тины.

Эта жизнь пела стрекотом сверчков и дальним шумом леса. Опять же, берёзового, потому что ельник, чаще всего, безмолвен. Он, как герой страшной сказки, молчал, лишь изредка разрежая тишину уханьем совы, что заблудилась среди разлапистых ветвей.

Моя временная жизнь со вкусом чая с клубникой. Её ароматом, что проносился по дому в утренние часы, когда я неспешно и почти на цыпочках выбиралась из мансарды и шла на огород, ещё влажный от ночной росы, чтобы собрать зверобой, мяту или мелиссу.

Эта жизнь окрасила мою кожу в приятный персиковый цвет, отчего она вдруг стало сухой и тонкой. А ещё от неё теперь пахло тоже странно, травами и мёдом. Я принюхивалась к мылу в ванной и не понимала, почему аромат ромашки и шафрана словно залез вовнутрь.

– Куда поедем? – мы закончили долгую съёмку в студии, и вышли на свежий воздух только ближе к девяти вечера. Вася отбросил телефон в подстаканник и уставился на меня своими янтарными глазами.

– Тебе – тридцать четыре, поехали сразу в пенсионный фонд.

– Спасибо хоть не кладбище, – буркнул писатель, немного уколотый моим сарказмом.

– Пожалуйста, – призналась я.

– Тогда тебя вернуть после ужина в ясельную группу, или ты до старшей доросла?

– Ха-ха-ха, – ненатурально и театрально разразилась я смехом злодея и показала высунутый язык. Мужчина проследил за тем, как я под его задумчивым взглядом облизала губы. Нет, ничего пошлого или эротичного в моей детской выходке не было, но эти глаза заставили смутиться.

– Есть у меня на примете один бар… – произнес Вася, вырулив с парковки на проспект.

– Кто сегодня за рулём? – терзал меня шкурный вопрос.

– Думаю, что никто, – он потянулся к бардачку и его пальцы задели мои колени. Я пождала ноги, потому что ещё одно прикосновение, и я бы точно их раздвинула. Он вытащил пачку сигарет. – Тебя не заругают, если ты сегодня с ночёвкой у друга останешься?

– Мы будем в городе?

– Ага, – пыхнул сигаретой писатель, и я втянула аромат шоколада. – У меня трёхкомнатная квартира в центре.

– Хорошо, – согласилась я.

– Отлично.

– А приставать будешь?

– А стоит?

– Где должно быть ударение?

– Понятно. Тогда пока сама не попросишь.

– Самоуверенный тип.

– Вредина.

– Расскажи мне что-нибудь? – попросила, немного смущаясь.

– Задавай вопросы.

– Это карт-бланш?

– Предположим… – протянул мужчина, выбрасывая половину сигареты в окно.

– Тогда… самый нелепый случай в личной жизни.

Писатель задумался. Он немного хмурил брови. То ли от того, что не знал, что именно рассказать, то ли потому, что ничего курьёзного в его постели не происходило.

– Наверно две тысячи девятый год, – наконец начал писатель. – Примерно два десятка лет после развала советского союза, и у народа в голове ещё не выветрилась эта типичная гостеприимность, когда к тебе приезжает троюродный племянник двоюродной бабки по отцовской линии, потому что ужасно близкие родственники. Квартиры все ещё похожи на общежития камерного типа. Когда не только все спальные места при деле, но ещё и вытаскивается раскладушка, на которой делали твоих родителей. Так вот, тогда не то, что о личных границах не слышали, там и вопрос о личной жизни был чисто риторическим. Причём, всем было без разницы – хочешь ты привечать этих родственников или нет, просто по факту: вот – Алёшенька, он приехал из деревни поступать на юридический. Он поживет у вас, пока общежитие не откроется? А припёрся этот лось в начале лета, когда до учебного года ещё три месяца.

Мне нравилось слушать этого мужчину. Рассказывал он подробно и с какой-то долей сарказма. Словно дополняя авторскими ремарками готовую историю. В машине было в меру прохладно, и только поэтому мурашки разбежались по моему телу.

– Чтобы ты понимала, в таких условиях время и место, чтобы уединиться с девушкой, наступало раз в пятилетку, и то, когда вся родня сваливала на картошку, причём урожая влюблённые парочки ждали сильнее, чем сами садоводы. У меня была девушка. Такая, из серии тургеневской барышни, поэтому зажимать её на темных тропинках парка было совсем не комильфо. И вот у неё все свалили в деревню. Прилетаю я к ней на крыльях спермотоксикоза, и давай быстрее её в койку укладывать. К слову, я уже в свои двадцать понимал, что дети – это не совсем моё, и к вопросу предохранения относился не в пример тщательней, чем сейчас. Вот всё, девица стонет, у меня в мозгах одна цель, и тут она вылетает, потому что я вспоминаю про презервативы. Дёргаюсь к джинсам, вытаскиваю упаковку, натягиваю, и дело подходит к самому главному. Только я пристроится, как слышим ключ в замке ходит. Девица из-под меня пулей выскочила. Я впопыхах, прыгая на одной ноге, ныряю в джинсы, и тут из коридора голос ее бабки, что умаялась раньше срока на плантации. Ладно, нас не засекли. Тут, пока старушка шуршала на кухне, пока пили чай. А сижу и чую, что мне не комфортно, потому что в трусах что-то скользко ползёт. И понимаю, что гондон по-прежнему на мне!

Я заржала. Чисто и искренне. Писатель тоже не выдержал и засмеялся.

– Это реальная история? – наконец справившись с первым шоком, спрашиваю и тянусь за бутылкой с водой.

– Конечно.

Глава 13

А бар располагался в центре. Я оценила обстановку и приятную музыку. Вася сделал заказ на текилу и закуски. Я сидела, подрыгивая ногами, и прикидывала, как бы так тактично не пить спиртное. Не думаю, что алкоголь – хорошая идея, особенно в компании писателя, который очень сильно мне нравится. Знаете же, пьяная девица своему либидо не хозяйка. И, собственно, эта народная мудрость и подтвердилась после пятой стопки текилы, а я перебралась к Васе на колени, при этом так кокетливо заглядывая ему в глаза, что не помни сама о своём идеальном зрении, уверилась бы в том, что у меня жуткая близорукость. Я запускала пальцы ему в волосы и перебирала пряди. Он, к слову, не был против, а очень даже за. Я ёрзала и глубокомысленно кивала на его рассказы. Нет, он определённо что-то интересное рассказывал, но меня интересовали сейчас куда сильнее его губы, что он облизывал, когда мы поднимали очередную стопку текилы. А рассказы становились более личными. Уютными, что ли. Я сидела с писателем и смотрела пристально в янтарь глаз. Мне хотелось гладить его по лицу, ощущать жёсткую щетину пальцами. А ещё немного, совсем чуть-чуть, коснуться губами. Поскольку терпение – не моя добродетель, я в один, особенно молчаливый момент, потянулась навстречу мужчине, чтобы провести языком по горячим и сухим губам. Чтобы упоительно смаковать их вкус с ароматом лайма и соли. Чтобы не заметить, как мир замер в этой одной упоительно длинной секунде. Чтобы понять, что целую уже не я, а меня. И это немного иначе, острее, жёстче. И поцелуй тянулся настолько долго, ярко, чувственно, что я и помыслить не могла, чтобы разорвать его. Мне нравились трепетные прикосновения к моей шее, которые рисовали, как кистью, дорожку ниже, к груди. Я упивалась ничем не разбавленным счастьем, ведь хотела этого уже чёрт знает сколько времени. Чтобы вот так, без смущения или неуклюжести, смело прикасаться к мужчине мечты. Моей мечты.

И дорога по не спящему городу, что всё время останавливается, потому что целоваться хочется непрерывно. Заходить куда дальше позволенного. Дотрагиваться мужской груди под рубашкой, запускать пальцы в русые волосы, ловить дыхание. Которое теперь одно на двоих, делить его пополам, ведь своего мне не хватает, и моя грудь заходится в нервных судорогах, потому что надо ещё. Его ещё надо, ещё.

Какая-то часть меня отстранённо наблюдала за этой влюблённостью. За неспешной прогулкой, за шутками, что мы кидали друг в друга. За медленными прикосновениями, что становились щемяще-нежными, мягко-тонкими. Одними кончиками пальцев. Наблюдала и курила беломор, нервно притопывая ногой, потому что ничего хорошего в этом не видела. Как же. Тут ведь работа, и с ней целоваться никак нельзя.

А я спустила всё на тормозах и упивалась этой дурманящей поволокой вечера. Этим мужчиной, что на раз-два смог вытащить из меня весь невроз и истерики, вложив вовнутрь пьяное удовольствие, сахарные поцелуи и огненное желание.

Квартира писателя – это не его дом. Тут сразу было понятно, где мы находимся. Очень много книг, полки, стеллажи. И витал очень приятный запах книжной пыли и чернил. Ещё немного – горького кофе. А в остальном это был дом современного мира: гладкие поверхности, в отражениях которых мы не могли прервать этого танца из поцелуев и касаний.

И холод стен, к которым меня прижимал писатель спиной, чтобы без проблем исследовать меня всю целиком: гладить по предплечьям, скользить едва заметными касаниями по груди, пробовать на вкус мои губы.

Какая-то рогатина кольнуло меня в бок, и я очнулась. В голове шептала та я, которая со скепсисом наблюдала за нашим романом с писателем. Она-то и прокряхтела мне на ухо, почему-то голосом любимой тётушки, что мужчина рядом со мной врёт.

Я отстранилась от Васи и взглянула ему в глаза. Уже без всей этой розовой воздушной ваты, и не увидела в них ничего, кроме заинтересованности. Меня обдало кипятком. Я вдруг осознала, что и сейчас писака виртуозно играет эту партию, а вот настоящего, чего-то внутреннего и горячего, и в помине не было. Он просто взял и натянул очередную маску, на этот раз – очаровательного ухажёра, чтобы… Чтобы что? Дать мне то, что я отчаянно хотела? Или показать, что не всё и всегда бывает по-честному? Или просто ему скучно, и это новый вид развлечения?

В голове набатом звучали удары моего сердца, которое разрывалось от непонимания и обиды. Мне казалось: ещё немного, ещё одно прикосновение, и слёзы брызнут из глаз.

Пришлось отстраниться от мужчины. Немного резко и дёргано.

– В чём дело, Ник?

Я одёрнула платье и вжалась в стену с остервенением короеда, которому попалась на пути долгожданная дубовая доска. В глазах Васи не было вожделения или чего-то там присущего моменту. Там была скука.

– Я… – задохнулась словами, ища другие, чтобы моё дезертирство не выглядело поспешным. – Я знаешь, наверно, перебрала с текилой…

– Нет, наоборот, не добрала, – мурлыкнул писатель, снова прижимая меня к себе, но я упёрлась ладонями с сильную грудь и продолжила настаивать на своём, хотя привычнее было бы просто на водке.

– Это неловко. Нас связывает работа… – начала отнекиваться я, понемногу забирая шагами в сторону входной двери.

– Давай нас свяжут лучше наручники, ну или верёвки… Что ты там говорила по поводу шибари? – не отставал Вася. Ещё и ладонь мне на талию положил, во избежание побега.

– Говорила, что они хороши в постели, а не работе. А у нас с тобой профессиональные…

Мне не дали договорить, а просто заткнули рот поцелуем. Но я никак не отреагировала. Он мазнул языком по моим губам и отстранился. Посмотрел на меня с сомнением.

– Ник, что случилось?

– Ничего, правда, – неловко оправдывалась я, ища дверную ручку. – Ты, конечно, как Карлсон…

– Ем много варенья и в штанах пропеллер?

– В самом прыску, соку и потенции… – отшутилась и повернула замок, толкнув ногой дверь. Уже стоя на лестничной площадке, пролепетала: – Но лучше нам не переходить этот Рубикон.

– Куда ты пойдёшь ночью? Давай, до утра оставайся. Я уступлю тебе свою спальню…

– Не переживай. Я у подруги переночую.

Я вылетела из подъезда под цокот своих же каблуков. Внутри что-то жгло. И было неприятно. Со мной никогда ещё не спали от скуки. Я прошла десять метров вниз по улице и в бессилии, от подступающих рыданий, что сдавили горло, присела на скамейку. Обняла себя руками. Раскачалась и, не выдержав, разревелась. Просто потому, что писателю я тоже не нужна.

Глава 14

Я не знала, что делать с ситуацией. И с Васей.

Нас связывали финансовые и профессиональные отношения, но морально я была в упадке. Вспоминая весь вечер, я всё чаще ловила моменты, где мне стоило притормозить. Или вообще не доводить до греха. Но, наверно, мне он очень сильно нужен, раз я пропускала красные сигналы тревоги, глушила предчувствие и если бы не его отвлечённость в процессе, я бы ни о чем не догадалась.

Мы не виделись уже неделю. Не знаю, почему так. Он не звонил. Хотя я постоянно сжимала телефон в ладони. Я перепроверяла мессенджеры и боялась, что зарядка сядет. Но всё всегда было в норме. Только он не звонил.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69214819&lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.