Бобр, получив обратно свою дубину, удачно провёл своё оглушение на внезапно вылетевшей хохотушке.
Добив уродину, он хмуро мне заявил:
– Я теперь алхимию Кента даже за сто голды не попробую.
Я лишь виновато улыбнулся. Оно и понятно.
В инвентаре остались «невид» и «здор», но больше рисковать я не стал.
Биби удалось со второго раза попасть кикиморе шматком грязи в лицо, и я с диким криком подскочил, чтобы нанести удар.
Из-за короткого черенка он получился не слишком сильным, но достаточно, чтобы глаза у болотной дряни закатились. Вторым ударом я всё же добил кикимору, но черенок жалобно скрипнул.
– Слушай, Гера, – Бобр задумчиво посмотрел на мою мотыгу, – Удар сильный, а оружие слабое.
Я лишь кивнул – я это отлично понимал. Поэтому пока надеялся на Кента с его гномьими связями.
Мы с лёгкостью расправились с первыми четырьмя мобами и даже вышли в плюс. Тем более, нам с кикимор выпало сразу пять золотых, и это придало нам уверенность в наших силах.
Обидно было только, что больше болотные твари ничего не кричали ни про меня, ни про моего отца.
Я не терял надежды выяснить что-то ещё, но наша уверенность нас же и подвела.
Мы как раз обнаружили в руинах вход в какие-то катакомбы. Зёв подземелья охраняли целых три кикиморы, только покрупнее, и с красными прожилками на травянистой шевелюре. Такими же красными мазками были размалёваны их лица.
Лана прыгнула на противников с оглушительным рыком, свалила одну кикимору, но другие две резко запрыгнули львице на спину, сомкнули пасти, и над руинами раздался кошачий визг.
Мы бросились на помощь, но у Биби кончилась грязь, и от моих ударов не было особого толка.
Бобр смог оглушить одну, Биби снесла камнем вторую. Лекарь тоже пытался помочь то бубном, то дубинкой.
Я, загребая одной рукой комья щебня и грязи, пытался сам бросать на врагов эту смесь, и сразу бить. Получалось кое-как, но на последней кикиморе мотыга опять треснула.
С торчащим изо лба обломком кикимора подняла голову, и прошипела мне:
– Кровь Чекана…. опять пришёл за нотой? – потом отрубилась.
Я с сомнением посмотрел на вход в подземелье. Где-то там может быть ответ.
Да, ну твою же за ногу-то. Почему всё против меня?
– Лана! Лана! – Биби плакала, прижимаясь к лежащей львице.
Та поднимала голову, пытаясь лизнуть рыжую, но бессильно опустила. На её спине красовались рваные раны.
Испуганные кошачьи глаза уставились на меня. Лихорадочно пытаясь сообразить, я рявкнул:
– Оставайся в кошке, – уж не знаю, почему, но мне казалось, что так больше шансов.
– Ланочка! – Биби разрыдалась, и неожиданно рядом с ней прямо из земли вылез… каменный ёж.
По-другому не назовёшь. Он был около полуметра длинной, имел густую колючую бронь, и каждая иголка была в палец толщиной, не меньше.
Призванный зверёк прижался к хозяйке, а потом, зафырчав, понёсся в в туман. Закрутился, стал потявкивать.
– Он нас к порталу приведёт, – шмыгая носом, сказала Айбиби и встала.
Израненную львицу оказалось очень тяжело тащить по болоту. Ни о каком походе в катакомбы уже и речи не шло, и зелье здоровья я применять не рискнул.
Она пока ещё жива. Дышит, и сердце бьётся. И даже если случится страшное, у нас есть ещё двадцать минут.
Портал оказался совсем в другой стороне. Всё-таки, погнавшись тогда за Бобром, мы здорово попетляли. Без этого чудо-ежа мы бы никогда его и не нашли.
Свалив львицу посреди портальной площадки, мы с ужасом поняли, что она совсем ослабла.
Я лихорадочно побежал, обыскивая все валуны вокруг, пытаясь включить портал. Да, ну твою же за ногу, как это работает?!
– Блин, белобрысая! – Бобр обнял голову кошки, – Ты чего?!
Та не отвечала.
– Братан! Она не дышит, – Боря побледнел, рядом заплакала Биби.
– Думай, думай… – Толя обхватил голову, звякнув бубном, – У меня нет песни!
Я стиснул зубы. Да ну что за пипец!
Думай, Гончар!
Тут каменный ёжик испуганно зафырчал, а потом рассыпался на камешки.
– Ты куда?! – растерянно бросила Биби.
И, вдобавок ко всем нашим приключениям, в спину опять ударил трубный рёв.
– ГОГЛ-МОГЛ?!
Я резко обернулся. Пипец!
Контуры двухголового огра проявились в тумане, тот поднял руку:
– Лаз, дваз… Как многл!
И пошёл к нам, почти побежал, не желая опять упустить.
– А-а-а! – я заорал, сунув руку в кошель.
А потом запихнул в ладонь Бобру мой свиток возвращения.
– Забирай её, давай!
– Нет, братан!
– Боря, только ты дотащишь Ланку. Биби, Гончар, дуете к ректору и говорите, где мой труп.
А они только смотрели и испуганно качали головами.
– Какой труп, ты чего, братан?
– Смею сказать, что в династии Лекаревых ещё никто…
Я заорал:
– БЫСТРО УЛЕТАЙТЕ!
Круглые глаза смотрели на меня пару секунд, а потом тиммейты стали исчезать один за другим. Бобр хлопнул два свитка, прижимая к себе голову львицы.
Всё, никого тут нет.
Я облегчённо вздохнул и обернулся.
И чуть не упёрся носом в огромный живот. Надо мной уже нависала туша, метра два с половиной ростом. Массивная дубина приподнялась, легла на валун рядом.
– Окай, гогл. Где бобл?!
Глава 6, в которой тётя Надя
– Фу! – я попытался смахнуть с лица жирный пот.
Липкий живот огра, в который я уткнулся носом, теперь точно будет сниться мне в кошмарах. Такое не забыть.
Огр ещё и протянул ручищу, чтобы поскрести жёлто-зелёное пузо, и у меня к горлу подступила тошнота.
Одна голова не сводила с меня тупого взгляда, другая крутилась, будто выискивая моих напарников.
– Бобл? – ещё раз выдал интеллектуал.
– Нету бобл, – подняв руки, я отступил на шаг.
Дубина ширкнула по валуну, качнув его, и угрожающе поднялась высоко над моей макушкой.
Голова, следящая за мной, хищно ощерилась. Другая же теперь чесала жирный подбородок, задумчиво глядя куда-то вдаль.
Я вытянул из кошеля дубинку. Вот блин, лучше бы мотыжку, конечно…
– Гогл-могл, – вдруг закивав, сообщила задумчивая голова.
– Бобл сейчас прилетит, – выдавил я из себя, оглядываясь на валуны.
По болоту без песен Толяна не убежишь.
Нигде не спрячешься.
А впрочем… есть один шанс спрятаться.
– Многл бобл? – дубина надо мной не спешила опускаться.
Я опять протянул руку в кошелёк. Блин, Кент, не подведи.
А что я теряю? Меня сейчас размозжат двухметровой дубиной, и всё равно мне в игровой коме ждать воскрешения. Если тиммейты успеют.
Рука вытянула бутыль. А я везунчик: это «невид».
Ну, мама, твои способности ассасина мне сейчас очень пригодятся. Лучше, конечно, спрятаться, а можно и ножиком в спину засадить.
– Дай мне гогл, – огр вдруг заметил у меня в руках бутылёк, убрал дубину.
– Ага, щазз, – я выдрал зубами пробку и влил в себя…
Твою ж за ногу, это просто невероятная дрянь! Неведомая смесь стоп-ангина с ушной серой влилась в горло, забивая нос запахом биотуалета. Мне кажется, ко мне даже мошки резко потянулись.
– Жагл-говягя-я-я-ягл! – и дубина поехала вниз.
В последний момент я прыгнул в сторону. Хотел красиво кувыркнуться, но свалился на локти, неловко перевернулся, и мне в лопатку воткнулся какой-то камень.
– А-а-а! – вырвалось у меня.
На глаза упала тень.
– Мой гогл! – надо мной нависла огроменная грязная ступня.
Блин, кажется, меня ждёт смерть с переломом рёбер и выдавливанием кишков через все отверстия.
– О-о-о! – мой живот вдруг скрутила адская боль, – А-а-а!
Нет, на меня ещё не наступили. Зелье Кента начало действовать, да так, что у меня от боли ноги отнялись. Вдобавок ко всему из моего живота раздалось такое оглушительное урчание, что рык огра показался рядом писком котёнка.
– Чтогл? – чудище убрало ногу, удивлённо уставившись.
А потом в него будто вспышка ударила. Он резко поднял руки и зажмурился, словно закрывался от света прожектора.
Да я и сам зажмурился, до того яркий свет отражался от огра и валунов вокруг. Кажется, моё тело теперь извергало сияние, как при ядерном взрыве.
– Мо-о-огл!! – он стал размахивать дубиной, не открывая глаз.
