– Меня, кстати, зовут Георгий, – нагло врезается в разговор малёк.
– А ты знаешь, кому-то сегодня зарплату выдавали наличными? – интересуется кэп, не обращая внимание на парня, как и положено сытому медведю, который слышит писк щенка морского котика.
– Могу посмотреть, включу комп, если надо, – отвечает Лика. Бляденко молчит, не уходит. Лика идёт к ноутбуку. Вообще-то её подбешивает – он оторвал её от интересного разговора в нерабочее время. Но блин, начальник. Да и сама болтнула, мол, не трудно.
Получив ответ, кэп говорит абсолютно нейтральным тоном:
– Приходи на вахту до 4 утра.
«Шутка? Или на полном серьёзе приглашает?» – думает Лика, глядя, как капитан поднимается по трапу. Попасть в рулевую рубку ночью – кажется настоящим приключением.
– Георгий? Вот, значит, про кого благодарные отзывы? – когда кэп скрывается из вида, Лика с интересом смотрит на парня.
– Ну да, когда гости благодарят, я отвечаю: «Вы можете написать, книга отзывов на стойке регистрации».
– Умно, – скептично говорит Лика. Сканирует парня, пытаясь понять, есть в нём что-то толковое или это суповой набор а-ля советы Дейла Карнеги, – значит, ты – официант… Я давно на тебя внимание обратила. Университетская футболка – не самая обычная одежда на теплоходе. На кого учишься?
Жорик закончил два курса универа по специальности менеджер по туризму. Поскольку с ростом ему не повезло, приходилось брать умом и сообразительностью. Поговорить и поактивничать тоже любит и потому баллотировался в студенческий парламент, участвовал в КВНах.
В навигацию пошёл проверить себя на прочность. Наслышан, что многие не выдерживают до конца, вот и решил узнать, а смогу?
– Ну и как отношения с коллективом? – поинтересовалась Лика.
С прошлой навигации она знала, что на теплоходы такого уровня идут работать, в основном, ребята из деревень и небольших городков. Для них это хороший шанс подзаработать. Она ничего не имела против сельской местности, просто уровень культуры и интересов исчерпывался соревнованиями, кто круче матюкнётся, фильмами про супергероев и пробежкой за сигаретами да шавермой на стоянках. Поговорить с ними было не о чем. А за косяки официантов обласкивали трехэтажным матом.
– Можешь не отвечать, – рассмеялась она, прочитав ответ по лицу Жорика, – ладно, я спать.
– И что в рубку не пойдёте?
– С какой стати? – возмущённо ответила Лика, и уже примирительно, – неее, рубка, да ещё и ночью – это офигенно, я думаю. Обязательно схожу. Но точно не сегодня.
– Но, вроде ж капитан пригласил или, как бы, приказал….
– Капитан – не мой непосредственный начальник, – рассмеялась Лика, – и он пригласил. А «в гости» – дело добровольное.
Капитан перед вахтой обходит всё судно. Это не просто обязанность, это – информация. Его обход начинается как раз в то время, когда ночь берёт права и люди становятся по-домашнему расслабленными.
Где-то услышишь случайный разговор. Подсмотришь сценку корабельно-семейной жизни. Или нарушения. Горничные любят ночевать в незаселённых каютах. Ключи-то у них. Арт-бригада c разрешения директора круиза тоже имеет наглость расползаться по свободным каютам из своих убогих чуланов. Кэп вел мысленный счёт небольших нарушений и умел в момент конфликта доставать козырей из рукава.
Интересно, что у старшей администраторши может быть общего с этим мальчишкой-официантом?
Свежий ветер трепал флаг. Радион Борисович поднялся по левому трапу. В рулевую рубку, которую все привыкли называть капитанской, ведут два трапа. По одному поднимаются все, кто допущен инструкцией или приглашением. Трап по правому борту позволяет капитану спуститься прямо к дверям своей каюты. Им никто, кроме кэпа, не пользуется.
Бляденко садится на диванчик. Чёрные туфли меняет на уютные тапки. Сейчас придут матросы – одни сдавать вахту, другой – принимать. Он назначил в свою вахту одного матроса, второму и третьему штурманам кинул с барского плеча по два. Но себя не обидел: Илья – самый крепкий. И показался толковым на вид.
Капитану нравилось, и как чётко он исполняет распоряжения, и наблюдать, как открыто и заливисто Илья хохочет над его шуточками. Другие парни сжимались под капитанским взглядом и всегда старались сохранять невозмутимые лица. Но от этих стараний получались лишь унылые гримасы.
Рыба-прилипала
Лика только выдохнула, собрав ключи с туристов, которые ломанулись осматривать красоты Костромы, как подходят к стойке кэп и старпом.
Прилипкин пристраивается сбоку от стойки регистрации, капитан – напротив Лики.
– Как сама? – спрашивает. – Не приставали?
– Приставали, конечно, – отвечает Лика в тон.
– А ты? Держишься? – спрашивает Бляденко, словно уже застолбил её.
– Я? Конфетки ем. Меня легко купить за сладости и фрукты, – отвечает.
– Ну так пошли, у меня есть пачка сахара.
Все ржут, Лика тоже. Всё-таки, кэп подкупает тем, как виртуозно жонглирует словами.
– Ну что, когда мы встретимся наедине, только ты и я? – продолжает напирать Бляденко, глядя на Лику.
– Я работаю до 10, – она бледнеет. Видно, что злится, – не знает, как дальше отвечать на шуточки.
– Так когда? – переспрашивает кэп, – только ты и я.
Бляденко часто заводит эту игру, и она ему даже наскучила. Но иногда попадаются женщины, кто отвечает не слишком банально, и тогда это становится неплохим развлечением в днях, где каждый рейс отличается лишь ассортиментом овощного рынка: в июне абрикосы и огурчики, в августе – груши и перец.
Старпом хихикает рядом. Лика осознаёт: такие союзы типичны в литературных сюжетах. Вожак стаи (самый крупный или дерзкий мальчишка в компании, или тот же Шерхан в «Маугли»), а рядом – подсевала-шакал. Который противно хихихает и кусает исподтишка, если «шеф» поблизости.
Сейчас, когда Лика чувствовала себя загнанной в угол, он (просто фактом молчаливой поддержки хама) бесил даже больше, чем наглеющий кэп.
– Пользуетесь тем, что я не могу уйти с рабочего места, – Лика почти молит о пощаде.
– А так бы ушла, виляя задом, – снова «укладывает её на лопатки» капитан под одобрительный смех Прилипкина. Ох, бесит Лику мерзкий старпом, который сначала даже приглянулся из-за вежливости и наутюженности.
Мимо стойки проходит Аня – двадцатилетняя горничная, худая, вечно в наушниках или с книгой.
– Аня, – останавливает её Лика, – тебе передали, что 205 просил поменять постельное?
– Нет.
– А ещё два номера добавилось к заселению, – продолжает Анжелика.
– А ты можешь мне в телеграм скинуть, какие именно? А то меня в люкс просили срочно подойти.
Заметив, что Лика ослабила бдительность, сохраняя номер горничной, капитан через стойку протягивает руку к её груди. Лика отклоняется. Бьёт его по руке.
– Ну ты и хамка!
Кэп натренирован, чтобы все слова и действия оппонента оборачивать против него. А старший помощник капитана – Андрей Александрович Прилипкин натренирован в том, чтобы вовремя заметить, где и что не так лежит. В его ведомстве бытовая химия, стройматериалы и прочие хоз запасы теплохода. Ключи. Матросы. Кладовки.
Жена старпома жена – прачка ресторана. Баба строгая. Даже суровая. Рядом с капитаном Прилипкин чувствует и себя немного героем, с восторгом глядя, как здоровяк вгоняет женщин в краску.
Женщины разных возрастов и социальных слоев теряются от неловких ситуаций, провоцировать которые кэп большой мастак. И худосочный старпом, которого ненавидит каждый матрос, а жена держит в чёрном теле, ощущает себя на вершине мира, словно он сам загоняет каждую из баб в угол и хватает за грудь.
Как только эти двое оставляют её в покое, Лика начинает продумывать план. Что она может сделать, чтобы этот тип перестал её так нагло донимать, а второй поддерживать это либидо-шоу?
Капитанская вахта
Заселившись на теплоход, Илья сразу понял, что пахать ему придётся за троих.
«Лорд Байрон» – старая чешская посудина, которую давно бы пора поставить на прикол. Но хозяева вкладывались в косметический ремонт, надеясь каждый сезон выжать из судёнышка ещё и ещё прибыли.
Навигация даже не успела начаться, а главным желанием Ильи был глубокий и непрерывный восьмичасовой сон.
Самый крупный среди младшего состава боцман – на полголовы выше Ильи. А вот остальные… Лёха одного роста, но худой, как интернет-кабель. Серёжка и Паша – мелковаты. Но хотя бы мозги на месте. А пятый матрос вообще был не пойми что. Ни роста, ни соображаловки.
Если он несёт тюк с постельным или коробку с соками, кажется, запутается в штанах и башмаках. Рухнет и покатится вниз по длинному трапу.
Из-за этого обрубка от человека Илью регулярно оставляли на подвахту, если стоянка или шлюз приходились на следующую за капитанской вахтой. Потому что этот ходячий мем был неспособен удержать швартовы. Казалось, что его самого намотает на кнехт вместе с канатом.
Хотя Илья и уставал, работа в шлюзах ему нравилась, в отличие от бестолковости обычных ночных вахт. Каждую ночь натирать до блеска рамы на всех дверях туристической зоны. Тайно сбрасывать за борт коробки, чтобы теплоход меньше платил при сдаче мусора, делать каждые два часа обход и докладывать в рубку.
Он драил раму, стараясь не зевать, когда подошла Аня.
– Илья, мне сказали протереть пыль в видео-зале, а там пауки. Ты можешь убрать?
– У тебя арахнофобия?
– Да, всё время забываю, как это называется. Но когда я их вижу, у меня сразу истерика.
Взгляд на часы. Пошёл за веником. В кают-компании сидит за ноутбуком старшая администратор. «Вот есть у человека возможность спать, а нет…»
– Не спится?
– Да, – вздыхает та, – два часа пыталась, решила не мучиться и тогда уж поработать.
– Хотите чая с ромашкой? Помогает.
– О, здорово, буду признательна.
Спускается в кубрик за чаем. Потом спасать Аню от пауков. Хоть какое-то разнообразие.
Вернувшись с вечерней вахты, Аня открывает сообщение, которое прилетело в телеграм. В общем-то, ей повезло несказанно. Она пошла на теплоход, чтобы немного подзаработать. Ей без разницы, где тусить, если есть, что почитать. А тут она познакомилась с целой настоящей писательницей. Их администратор написала уже несколько книг. Интересно, что она ей там скинула? Аня залезает под одеяло. Тепло. Шум машинного отделения.
Странное сообщение – просто ссылка. Ладно, зайдём.
«В прямой схватке его не победить, – читает Аня, – годы тренировок нужны.
Самое странное в этой игре – не сама схватка. А то, что случилось потом. Когда я слышала, как капитан ругается или отдаёт команды по рации, я чувствовала, как внутри нарастает возбуждение. Вот уж чего никак не ожидала, что тело откликнется на пожилого пузатого верзилу, который сыплет матом налево-направо. Стар. Хамоват. Но тело хочет его.
Придя «домой» со смены, я стала думать, как сделать так, чтобы у капитана пропало желание бомбардировать меня скабрезностями.
И чёрт, что делать с этим влечением? Вот тебе и ребус: мозг ненавидит, а тело хочет.»
«Блин – это заметки для книги или личный дневник?» Аня обещает себе, что завтра всё выяснит.
Вставляет беруши, чтобы сгладить шум машины, и закрывает глаза. Спать и ещё раз спать.
Руслан и Людмила с графином
– Что случилось-то? – спрашивает Лика Риту. На обед борщ и картофельная запеканка.
– Людка ударила Руслана графином, разбила голову. Вот ведь, любовь-то что делает. Африканские страсти, – отвечает Рита и начинает тараторить, понизив голос, – в общем, вот что я успела разузнать: Людка с Русланом бухали. Потом он начал, как это ни странно, звучит, до неё домогаться. Она ударила его три раза по голове графином.
– Три раза, – ахает какая-то новенькая из арт-группы, – он жив?
Лика поясняет:
– Да, я видела его после. Ходит. Руслан – это наш звукарь, ну и как бы муж директора круиза. Руслан с Людмилой жили вместе до начала навигации, а потом… что-то пошло не так.
