Герман Редли "Цена момента"

В комнате вновь повисло молчание. Томас взял Кэтрин за руку, показывая, что не отпустит любимую без боя. Оливия тем временем оперлась о стол, заняв оборонительную позицию. А сама Кэтрин на мгновение почувствовала себя вещью на аукционе, за которую сейчас начнутся совершенно неуместные торги.

? Значит так, мои юные зрители. – постановила Оливия, усаживаясь на стул. – Я предлагаю заканчивать этот неуместный фарс, и моё слово будет окончательно звучать следующим образом: вы расстанетесь здесь и сейчас, чтобы не портить свою жизнь, а заодно и не волновать жизни близких. Сделаю акцент на том, что пусть лучше это закончится сейчас, пока ваш неосознанный флирт не привёл к последствиям, которые уже так просто не исправить.

? А если мы не согласны? – возразил Томас.

? Во-первых, я бы попросила не обобщать мнения и говорить исключительно за себя. А во-вторых, я по большей части жду решение от собственной дочери. И если для того, чтобы его услышать, мне нужно выдвинуть ультиматум, то я выдвигаю ультиматум: пусть выбирает между мной и тобой!

Кэтрин стояла и не могла поверь в то, что происходит: с одной стороны, её не отпускал мужчина, которому она была бесконечно дорога и любима, а с другой, её ждала мать, чью любовь она всю жизнь так рьяно старалась получить. Сердце колотилось, как бешеное: складывалось впечатление, что от одного её ответа зависит судьба целого мира.

В результате, отталкиваясь от собственных чувств, она просто не смогла принять это решение. Кэтрин начала думать о том, кому из соперников её выбор причинит большую боль, а, возможно, даже поставит под сомнение дальнейший ход жизни.

Пройдя все тяготы принятия решений, томительное ожидание подошло к своему логическому завершению. Кэтрин повернулась к Томасу и обняла его, тем самым освободив руку, что он держал всё это время. По её щекам текли слёзы, по телу шла лёгкая дрожь, а сердце начало биться в одном ритме с его. “Прости меня, если сможешь…” – прошептала Кэтрин, выпуская Томаса из своих объятий.

После она уже не могла смотреть ему в глаза: она не хотела видеть его слёз. Вместо этого Кэтрин предпочла отвернуться и встать возле окна, которое находилось за спиной у Оливии. Таким образом, больше не говоря ни слова, она обозначила для всех своё решение, в результате которого раздался громкий хлопок дверью.

? Так будет лучше для всех. – сказала Оливия, обнимая Кэтрин.

? За что ты так со мной? – сквозь слёзы прозвучал закономерный вопрос.

? Когда–нибудь ты поймёшь, что всё это было только ради тебя…

Тревога

Прошло чуть больше недели с тех пор, как Кэтрин видела Томаса в последний раз. Они прервали общение, вечерние звонки и всяческие попытки к тому, чтобы поддерживать связь. Однако не только эта связь была потеряна: Кэтрин и Оливия, даже находясь в одном доме, за всё время наговорили друг другу не больше десятка фраз, которые не имели никакого широкого смысла. Разве что подогревали нависшую атмосферу тревоги в доме.

? Кэтрин, настало время ужина! – доносился голос из кухни.

? Я не голодна, мам. – крикнула в ответ Кэтрин.

? Не говори ерунды! – возмутилась Оливия. – Ты целый день не выходишь из своей комнаты. И если таким способом ты пытаешься избегать меня, то это не приведёт ни к чему хорошему.

Под натиском голода и сомнительных аргументов Кэтрин всё же согласилась сесть за один стол с родной матерью.

? Я обо всём договорилась – с завтрашнего дня ты записана на приём к доктору Штольцу.

? Ты отправляешь меня в психиатрическую больницу?!

? Нет, я отправляю тебя на приём к психологу. Он поможет тебе преодолеть эти больные отношения и сформировать правильное представление о том, какой мужчина должен быть рядом с тобой.

? И какие же из больных отношений он поможет мне преодолеть? – с недоверием переспросила Кэтрин.

? Не понимаю вопроса. – смутилась Оливия. – Я про твои отношения с этим, явно недостойным тебя, юношей.

? А, может быть, мы впервые в жизни поговорим о наших с тобой отношениях?

? На что ты сейчас намекаешь?

? На то, что ты сейчас пытаешься решить проблемы, которые были вызваны прежде всего именно твоим безразличием ко мне!

? Как ты можешь так говорить?! Я родила тебя, я тебе вырастила, я пахала день и ночь, чтобы ты ни в чём не нуждалась – и вот так выглядит твоя благодарность?! Мне очень обидно слышать от тебя такие слова, Кэтрин…

? Обидно?! – переспросила Кэтрин. – Да что ты знаешь об обиде? Знаешь ли ты, каково это – месяцами ждать твоего приезда, подстраиваться под твой актёрский характер и всё равно в результате не заслужить твоего внимания? Всё моё детство ты выбирала друзей, мужчин, себя наконец, но только не меня…

? Да я всё отдала, всю свою карьеру загубила, чтобы дать тебе жизнь! И после всех моих жертв ты смеешь говорить мне такие вещи? Я могла блистать в лучших столичных театрах, иметь славу, успех, деньги наконец, сделав я вовремя аборт. Но я выбрала более сложный путь и посвятила рассвет своей молодости роли матери! Неужели после всего этого, я не заслужила права участвовать в твоей жизни?

? Если ты не заметила, открою тебе маленькую тайну о том, что я всю жизнь была одна: сама принимала решения, сама себя успокаивала, сама себе давала советы, и после этого, ты считаешь, что вправе рушить мою жизнь своими представлениями? Я выросла с няней, в условия полнейшей нищеты и ненужности. С другой стороны, возможно, ты права и за какие-то моменты я должна быть благодарной. Например, за ту же самостоятельность, ведь, как оказалось, нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что в твоей семье всегда есть проблемы и тебе просто некуда принести ещё и свои. А потому ты учишься решать свои проблемы самостоятельно: как можешь, как умеешь. Чтобы со временем, уже не думать о том, что проблемами нужно с кем–то делиться, ты привыкаешь к тому, что рассчитывать тебе просто не на кого.

? Ты не права, Кэтрин. Я намеренно вырастила тебя самостоятельным ребёнком, который с ранних лет понимал, что такое ответственность за свой выбор и решения. Ты должна быть мне благодарной, за то, что я смогла дать тебе стержень, волю к победе. Ведь будь ты мягкотелой слюнтяйкой, всё могло быть совершенно иначе!

? Я благодарна тебе за волевой характер и самостоятельность, но я прошу, ответь мне на вопрос: почему ты не дала мне любви? Обычной материнской любви, которую дают не за характер, не за победы, не за самостоятельность, а просто так, без условий и поводов?

? Как это я тебя не любила?! Я надрывала своё здоровье, пахала за троих, чтобы у тебя всё было, чтобы ты ни в чём не нуждалась!

? Не нужно прикрываться мной в такие моменты… Ты делала это ради себя: каждый новый уезд, каждый новый сезон, каждая новая гениальная идея – рождали в тебе стремление изменить собственную жизнь: добиться, наконец, признания или закрыть хоть какие–то долги. Для меня в этих моментах никогда не было места. Именно поэтому с годами наши взгляды на жизнь становились всё более непохожими, и как итог: говорить нам стало просто не о чем. Наше общение свелось до одного телефонного звонка в год – и это всех устраивало, потому что у каждой из нас появилась жизнь, в рамки которой мы ни одна из нас не могла вписать другую.

? Это неправда! Ты внушила себе эти идеи и спустя столько лет смеешь наглость обвинять меня в том, что всё это моя вина! Мне очень обидно слышать от тебя такие вещи. Я всю жизнь старалась быть примером для тебя, не показывать слабости, и всё для того, чтобы сейчас ты стояла и так низко и предвзято это оценивала…

? Я не видела тебя едва ли не половину собственной жизни – какой пример я могла с тебя взять? Я всю жизнь жила с чувством невообразимого одиночества. Да, мне удавалось дружить, знакомиться, заводить подруг, но всего этого оказалось недостаточно, чтобы побороть ту пустоту, что жила внутри меня. А потому, мне пришлось искать альтернативные варианты решения своих проблем. Путём проб и ошибок, мне это удалось, но цена оказалась довольно высокой. Мне в буквальном смысле приходилось отдавать себя в руки первому встречному, позволяя делать с собой порой невообразимые вещи, чтобы хотя бы на мгновение почувствовать себя нужной и любимой.

? Что прости? Неужели ты сейчас хочешь сказать мне о том, что моя дочь …

? Проститутка… Твоя дочь – проститутка.

? Позор… Какой позор! Что скажут люди?! Как мне теперь смотреть им в глаза?! Как ты могла так поступить со мной? Это же всё так мерзко, грязно и опасно в конце концов!

? Позор?! Ты считаешь сейчас уместным говорить о позоре, тогда как много лет назад, ты даже не задавалась вопросами, на какие средства я обеспечивала себя и эту квартиру. Ты хоть имеешь представление о том, что я чувствовала, когда мне приходилось наблюдать за тем, как ты собираешь последние гроши на то, чтобы мы хоть что–то поели. И пусть я пошла на всё это не ради семьи, но я хотя бы попыталась сделать хоть что–то, чтобы добиться лучшей жизни.

? Да какая же это лучшая жизнь? Быть дешёвой подстилкой под страшными мужиками, которые даже не подумают убрать грязь из-под ногтей, прежде чем начать тебя раздевать тебя своими потными ручонками! Меня едва ли не в дрожь бросает от одних мыслей об этом, а оттого, я совершенно не представляю, как можно согласиться переживать такое из-за дня в день.

? Это вполне возможно, если относиться к этому, как к работе, отбрасывая все ярлыки и лишние эмоции.

? Получается, что ты мне ещё и врала… Я так гордилась тем, что моя дочь работает в редакции газеты, что у неё всё так хорошо получается… А на самом деле она просто падшая женщина, которая ничего в этой жизни из себя не представляет!

? На зарплату редактора я бы и месяца не прожила, не говоря уже о том, чтобы с этих денег и тебе помогала. Одной только одежды куплено на такую сумму, которую ты и за всю жизнь не заработала! И если ты считаешь, что я выбрала такой путь по велению сердца, то ты глубоко ошибаешься. Нет, бывают случаи, когда люди приходят в эту сферу по собственной воле и желанию – я же действовала из чувства нужды. И почему–то именно в тот самый момент, когда в моей жизни появился человек, ради которого я готова была всё это закончить и начать новую жизнь – появилась ты и всё испортила!

? Этот щегол не в состоянии взять ответственность даже за собственную жизнь, как он мог быть причастен ещё и к твоим изменениям?

? Этого мы уже никогда не узнаем!

? Раз так – собирай свои вещи и больше не смей никогда появляться на пороге этого дома. Я тебе не мать, ты мне не дочь – живи своей жизнью!

Кэтрин понадобилась пара секунд, чтобы оказаться в своей комнате с открытым чемоданом. В него летело всё – от ненужных безделушек до вечерних платьев разного фасона. Подойдя к выходу со всеми своими пожитками, она бросила растерянный взгляд в сторону кухни, из которой всё ещё горел свет. Это можно было воспринять по-разному: и как жест прощания, и как последний лучик надежды, но результат от этого никак не менялся – Кэтрин переступила порог и заперла за собой входную дверь.

На улице к этому времени уже стемнело, заметно похолодало, да и в целом было весьма неуютно. И пусть решение Кэтрин дало ей невероятную свободу, она всё равно не знала, что с ней делать. С каждой проведённой на улице минутой приходило понимание того, что нужно предпринимать хоть какие-то действия, иначе всё это не будет иметь никакого смысла. А потому, первое что решила сделать девушка – исправить главную ошибку последних дней.

Дом Томаса находился в паре минут ходьбы. Прибыв на место, Кэтрин ещё долго не могла решиться на то, чтобы постучать в дверь. Однако безвозвратная потеря каждой минуты, потраченной на промедление, всё очевиднее говорила о том, что время рассуждений прошло и другого выбора, кроме как действовать, уже не осталось.

? Здравствуй, Томас… – произнесла Кэтрин, опустив глаза в пол.

? Доброй ночи… – зевая, ответил Томас. – Как ты, Кэтрин?

? Мой личный рекорд – обидела тебя, себя, наверное, ещё и маму, но последнее уже не так важно.

? Прости меня за маму – здесь я виноват.

? Нет, это я виновата. Надо было всё сделать по-другому.

? Ну, тем не менее, я не удержался и испортил ваши, и без того, натянутые отношения. Прости меня ещё раз за это. Она сильно обиделась?

? Не знаю… Я просто надеюсь на то, что всё поправимо как в отношении неё, так и в отношении тебя.

? Держаться и волноваться о том, что для тебя наиболее дорого и близко – это главное. Жаль, что даже при всех известных моментах, мы в итоге пришли к такому неоднозначному результату.

? Я старалась не потерять никого из близких, но лучше бы сегодня я обидела только её своими словами, чем тогда так поступила с тобой.

? Если дело только в этом, то я не хочу быть причиной ваших ссор, это как минимум неправильно с моей стороны.

? Это моя ответственность, и ты не должен винить себя за это. Пара учится расставлять приоритеты.

? Знаешь, после таких слов, не говори мне больше никогда, что ты совсем не стараешься. Я вижу твои попытки, но если бы сегодня всё не получилось так, как получилось, то ты бы не рассматривала такой вариант… Я же, наоборот, всегда стараюсь искать такие варианты во всём и в этом мы пока слишком далеко друг от друга. Сейчас я понимаю, что должен что–то сделать, чтобы увидеть, что ты готова сделать для нас. В противном случае моё бездействие будет означать, что мне глубоко плевать на тебя, а это не так.

? Спасибо, что ты есть – обняла его Кэтрин. – Я не знаю как, но я докажу тебе, что мне не плевать на тебя и на нас! Ведь теперь я понимаю, что я по–настоящему счастлива только рядом с тобой. И мне больше от этой жизни ничего не нужно! Разве что твоя улыбка…

? Ладно, пойдём спать. – пригласил он наконец Кэтрин в дом. – Это действительно был тяжёлый день и пойти спать – это ещё одно верное решение. Ах да – я продолжаю тебя любить такой, какая ты есть, хоть некоторые вещи и обижают меня.

Утро началось не совсем так, как бы хотелось: Кэтрин до последнего не могла найти в себе силы, чтобы встать с кровати и начать хоть что–то делать. Томас всеми силами пытался поддержать её.

? Как ты, малыш? – спросил Томас, присаживаясь на край кровати.

? Я просто до последнего надеюсь, что всё закончится хорошо. И это не будет ошибкой, за которую нужно будет просить прощение…

? Про какую ошибку ты сейчас говоришь?

? Что рассказала про себя всю правду.

? А прощение ты за что просить думала?

? За то, что разочаровала и добавила проблем.

? Кэтрин, это не проблемы, а ты сама! И если это кому–то доставит проблемы, значит, у людей в жизни нет серьёзных проблем. После такого их даже близкими сложно назвать: потому что близкие люди – это должны быть те люди, которые тебя, во–первых, примут любой, а, во–вторых, будут любить несмотря ни на что!

? Я очень хочу, чтобы это всё так и закончилось: чтобы все в итоге были счастливы и всё вокруг было так хорошо и безоблачно. Что же касается настоящих действий, то я начинаю поиск новой работы, чтобы иметь возможность содержать себя вновь.

? Да, это серьёзно и важно, но я в тебя верю, иначе я бы ушёл ещё после первого твоего проступка. – ответил Томас, обнимая возлюбленную. – Как бы то ни было, из этого дома тебя никто никогда не выгонит, так что хотя бы за это ты можешь не переживать. Не факт, что тебя тут накормят, но точно не выгонят.

? Я буду стараться!

? И знаешь, теперь я чаще улыбаюсь от мысли, что мы живём вместе. И сейчас я чувствую, что я бы хотел сделать для тебя всё, чтобы тебе стало легче. Поэтому и ты старайся смотреть на это, как на вызов, который тебе необходимо принять и выиграть не только ради нас, но и своего душевного спокойствия.

? Просто не переживай из–за всего случившегося – этого будет более чем достаточно. А пока мне нужно встретиться с Лилиан и обо всём с неё поговорить. Думаю, тогда я стану окончательно уверена в своём решении!

Собравшись с силами, Кэтрин созвонилась с подругой и назначила ей встречу в пансионе. Лилиан сразу распознала растерянный голос девушки, но не стала выпрашивать всех подробностей по телефону. Вместо этого они обе поспешили навстречу, а заодно и на завтрак, так как обе уже не успевали подкрепиться дома.

Они не виделись несколько недель, поэтому их разговор априори не мог закончиться едва начавшись. Кэтрин пыталась рассказать все свои чувства и переживания по поводу сложившейся ситуации настолько яро и импульсивно, что Лилиан просто не оставалось места для своих реплик в этом монологе. Слёзы, крики, сокрушения, мечты о будущем и чаяния о прошлом, казалось, она рассказала ей всё, кроме главного – о том, что где–то в глубине души она задумывалась о том, что мать может быть права насчёт Томаса…

? Прости меня за эту дерзость. Я так увлеклась, что даже не спросила тебя о том, как твои дела: как продвигается сборник, как работа и, самое интересное, как складываются отношения с Генри?

? Ничего страшного – я понимаю. По сравнению с тобой, моя жизнь совершенно обычная и ничего в ней не происходит от слова совсем. С Генри мы видимся почти каждый день – он предпочитает встречать меня после работы и провожать до дома. Периодически строим с ним осторожные планы о совместной жизни, но я понимаю, что пока не готова к такому. Я продолжаю преподавать у старших курсов: в этом году набор меня не сильно радовал, поэтому проще было остаться со своими студентами. Ходят слухи, что скоро откроется факультет актёрского мастерства и планируется основать студию для всех желающих. Не знаю, что из этого получиться, но билеты на пробные выступления уже в продаже и если вы с Томасом будете свободны, то я бы могла взять для вас парочку.

? Тогда я отойду ненадолго и узнаю у него про график работы.

Оставив Лилиан, Кэтрин сняла трубку телефона, набрала знакомый номер, и услышав голос на том конце трубки, попыталась рассказать о выступлениях. Однако в ответ ей не удалось услышать то, что она ожидала.

? Сижу я такой, смотрю на часы и жду, что Кэтрин вот-вот мне позвонит. Но Кэтрин почему–то опять решила не звонить. В ответ на что, я из раза в раз пытаюсь понять почему? А главное – мы же с тобой об этом уже не раз говорили. И что-то я не наблюдаю обещанных стараний!

? Я же сейчас позвонила тебе, чтобы обсудить с тобой планы на ближайшие дни.

? А до этого ?

? Мы заговорились с Лилиан, и я совершенно потеряла счёт времени…

? Я это понимаю, но как это связано с тем, что я тебе говорил вчера и столько раз до этого?! Я же говорил, что меня это обижает и так далее. Но ты продолжаешь делать это снова и снова, зная, как мне тяжело, когда мы не видимся. Я и так ревел на протяжении недели, и сейчас ты снова заставляешь меня всё это переживать!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/german-redli/cena-momenta-69243526/?lfrom=174836202) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.