Таня интуитивно, с детства чувствовала мамину нелюбовь к себе, она даже услышала один раз, как ее мама жаловалась бабуле, говоря: «Танька – вылитый Колька Иванов, такая же рыжая и конопатая. И такая же бестолочь».
Колька Иванов был Таниным папой…. Папой Колей…. И почему-то, он запомнился маленькой Танюшке умным, спокойным и добрым, и был вовсе не бестолочью. Тане очень хотелось бы посмотреть на фотографию своего папы, чтобы сравнить себя с ним, но мама Зоя все его фото уничтожила, разорвала в мелкие клочки еще тогда, давно, когда Танюшка была совсем маленькой девочкой. Отчего и почему – Таня так и не узнала и всегда боялась спросить об этом у вечно недовольной мамы.
Вот так и жили – Таня, раздражая маму одним своим существованием, а мама, злясь на весь свет и обвиняя свою дочь во всех своих личных жизненных неустроенностях. И что, скажите, оставалось делать нашей Тане? Да она просто старалась быть невидной и неслышной, жила, как мышка в норке! Наверное от того и выглядела до сих пор серенькой и незаметной.
Услыхав, как за мамой хлопнула калитка – та ушла на свой рынок, не столько за продуктами, сколько сплетничать с такими, же, как она сама, старыми, неинтересными подругами – Таня облегченно вздохнула и шмыгнула на кухню – чтобы налить себе растворимого кофе и смастерить нехитрый завтрак. Она любила оставаться одна в их маленьком стареньком доме. Одной ей было проще и спокойнее. Особенно сегодня, когда хотелось, чтобы никто не мешал, потому что это же было так чудесно – вспоминать и вспоминать вчерашнее знакомство с Виктором!
Она пила кофе и размышляла. Ей так хотелось быть счастливой! Недавно она прочитала в книжке, что если девочка рождается похожей на своего отца, то она будет счастлива в жизни. Ха! Вот уж враки! Таня очень сильно была похожа на своего отца (как утверждала мама Зоя), а вот где же тогда счастье? Что-то не встречалось оно ей, ну никак! И тут новая жизнеутверждающая мысль пришла девушке в голову – а вдруг после вчерашнего дня все изменится? И она действительно станет счастливой, оправдывая такую вот примету своей похожести на папу? Надо обязательно все замечать, все изменения, а потом спросить у Маринки – заметно ли со стороны, что Таня становится счастливой? Вот интересно! Скорее бы вечер и то свидание, которое вчера назначили им ребята!
«Ой, как медленно тикают часы, столько еще ждать!» – вздыхала целый день Танюшка, у которой горели щеки румянцем и лихорадочно блестели глаза.
Ну а как вы думаете – первое свидание, как-никак! Первое – в жизни!
Вечер наконец-то наступил, и девчонки, отправившись на свидание, были дружно встречены на остановке трамвая двумя ожидавшими их ребятами! Виталька тут же «клюнул» Маринку в щечку легким поцелуем, от которого девушка, хихикая и смеясь, лишь отмахнулась. А Виктор, шагнув к Тане, просто уверенно взял ее за руку и чуть сжал. Они улыбнулись друг другу и все четверо отправились в кинотеатр смотреть фильм с названием «Московские каникулы». Зал оказался полупустым, фильм легким – немного смешным, немного грустным.
Виталию было все равно, что там говорят или о чем переживают герои фильма – он думал только о том, разрешит ли Маринка сейчас ее поцеловать или нужно будет ждать окончания фильма.
Маринка же изображала, что ее очень интересует, что там происходит на экране, и она делала вид, что не замечает всех уловок Виталия, а сама же ненароком дотрагивалась до его руки, словно нечаянно и прижималась к нему, якобы от остроты впечатлений, полученных от просмотра фильма.
Виктор смотрел фильм в полглаза, он постоянно ловил себя на мысли, что ему хочется смотреть только на сидящую рядом Таню и чувствовать исходящее от нее тепло.
И лишь Танюшке было действительно интересно смотреть кино. Она даже пыталась анализировать, как эти два незнакомых человека, которых играли Ярмольник и Селезнева, находят нужные слова и как себя ведут в сложившихся смешных ситуациях. Хотя, если быть честной, главное для нее в сегодняшнем вечере оказалось то, как осязаемо всю ее наполняет радостное ощущение счастья. И то, что рядом с ней, так близко, почти касаясь плечом, находится этот взрослый, уверенный парень. Виктор!
Вот такие разные эмоции и разные чувства испытывали наши ребята во вторую их встречу.
* * *
Такими же – разными – были и их продолжавшиеся отношения в течение следующего месяца. Они, по-прежнему – все вместе, вчетвером – дружно отправлялись на свои свидания. То посидеть в кафе, то в кино, то погулять в парке, то на лодочную прогулку. Порой, они попросту бродили вечерами по главной улице Краснодара – улице Красной.
Как-то так повелось, что за все посиделки в кафе всегда рассчитывался Виктор. Он же покупал девушкам мороженое или лимонад в уличных киосках. А Виталий лишь смеясь, пояснял такую щедрость своего друга тем, что Виктор получает огромные деньги в своей северной командировке, вот и угощает всех. Виктор же снисходительно улыбался и ничего не отвечал на такие шутливые уколы своего приятеля. Ему было просто приятно ухаживать за Танюшкой, а то, что он платит за всех, четверых – какая разница, они ведь друзья, почему должны быть разделения?!
Конечно, вместо совместных хождений ему очень хотелось бы остаться с Таней наедине и поцеловать ее по настоящему, а не украдкой, как это получалось у них в последние дни, но ему было неловко предлагать это юной девушке. Она ведь, похоже, что и не целовалась еще с парнями, об этом Виктор догадывался, потому и не торопил события. Ему все нравилось в их невинных встречах. Ему нравилась сама Таня – робкая, доверчивая, нежная, впечатлительная, тонко чувствующая. Виктор страшился испугать ее или чем-то обидеть. И он тянул время, ища подходящего случая, чтобы признаться девушке в своих чувствах.
* * *
Очередной воскресный день и само их дружное свидание на четверых подходили к концу. Настроение у всех было двойственным – радость от замечательно проведенного дня и сожаление, что встреча подошла к концу и завтра их ждет понедельник, рабочий день. Они стояли на остановке и ждали трамвая.
Виталик крепко прижимал к себе смеющуюся Маришку, норовя поцеловать еще раз. А Виктор осторожно обнимал Танюшку за плечи и что-то тихо ей говорил. Парни еще раз попытались предложить девушкам проводить их к домам, но получив от девчонок дружный отказ, оба одновременно вздохнув, помогли подружкам подняться на ступеньки к подъехавшему трамваю, со счастливым номером «семь».
Маринка и Танюша взлетели в подошедший трамвай и, как обычно, помахав парням на прощание, опустились на сидения, хотя ехать им было всего три остановки. Но стоять они не могли. Они страшно устали! Ноги у обеих просто гудели от долгого гуляния, а Таня еще умудрилась и водянку натереть, до крови. Она постеснялась в этом признаться Виктору и мужественно гуляла по улицам города, скрывая неудобство и боль в ноге. А вот теперь осторожно сместила с ноги неудобный ремешок босоножек и незаметно рассмотрела ранку.
«Да, уж, теперь завтра придётся в тапочках на работу идти», – подумала она и взглянула на сидящую рядом Маринку. А у той были закрыты глаза, и на губах играла усталая улыбка. «Счастливая, – отметила в своей голове Таня, – всегда знает, чего она хочет или чего не хочет. И сказать об этом не стыдится. Не то что я. Теперь вот ногу еще лечить, а ведь меня же Виктор на свидание пригласил, на завтра. Одну, без ребят! Так неожиданно! Как взрослую девушку!» – и Танюшка улыбнулась своим мыслям, замирая от приятных фантазий. Маринка в это время открыла глаза и, увидев размечтавшуюся и улыбающуюся подругу, удивилась и спросила: чего это Танюха веселится. И Танюшка в порыве искренней радости доверительно призналась Марине в том, что Виктор пригласил ее завтра одну на свидание, потому что он послезавтра улетает на свою северную работу на целый месяц. И что он, прощаясь, предупредил Таню, что завтра хочет сказать ей что-то важное, наедине. Вот отчего Тане так весело!
Марину почему-то неприятно кольнуло такое неожиданное признание подруги. Даже ее отличное настроение стало ухудшаться. Маринка удивилась, с чего это вдруг такое с ней происходит, но вынуждена была признаться сама себе, что просто банально завидует сейчас своей такой серенькой подружке, которая, за эти два летних месяца из робкого котенка превратилась во вполне симпатичную кошечку. «Осталось только бантик в виде фаты прицепить и картина будет полная, – саркастически подумала Марина и вдруг ужасная мысль пришла ей в голову: – А вдруг Виктор эту стрёмную дуреху замуж завтра позовет? А что, все может быть, вон, как эта мышка расцвела от его внимания. Вот блин…. А Виталька мне ничего такого не предлагал, лишь намекает на то, что пора перейти к интимным встречам. Вот пустобол, удовольствия хочет. Да и с деньгами у него не густо. А вот Виктор парень серьезный и основательный. И зарабатывать, оказывается, умеет. Да, не на того я поставила, не на ту лошадку. Ну ладно, еще не вечер, посмотрим!» – и Маринка упрямо тряхнув челкой и отбросив за спину красивые длинные волосы, грациозно поднялась со своего сидения, и пошла к выходу, потому что как раз приближалась их с Таней остановка.
Девушки направились к своим домам. Маринка шла быстро, но потом замедлила шаг и, оглянувшись на отстающую подругу, раздраженно спросила, чего та плетется. А Таня, показав ей растертую в кровь ногу, жалобно попросила идти помедленнее. Маринка, увидев рану, вздохнула, и, сдерживая раздражение, сквозь зубы, предложила подруге совсем снять свои неудобные босоножки и дойти босиком. Все равно ведь ночь и никто не видит. Танюшка так и поступила и, благодарно взглянув на понимающую подругу, ускорила шаг и, смеясь и шутя, быстро и легко зашагала рядом. Их дома находились почти по соседству, на тихой улице Таманской, и девчонки, наскоро распрощавшись, разошлись по своим комнатам, чтобы предаться своим мыслям, планам и мечтаниям. Каждая о своем, о том, что и как будет.
Но у феи-судьбы тоже имелись планы на будущее и, причем, свои….
Наутро, Маринка пришла на работу одна, она так и не дождалась Таню, что было просто возмутительным и из ряда вон. Такого, чтобы подруга проспала или опоздала на работу, еще ни разу не было, но вот сегодня почему-то именно так и произошло. Марина, не увидев ее утром, обычно стоящую у своего дома в ожидании Маринки, даже зашла к ней домой и в двери постучала, но – на стук в дверь Таня не вышла, и в их доме стояла тишина – похоже там действительно никого не было.
Удивленная и озадаченная, Маринка, придя на работу, механически раскладывала документы, включала компьютер, но мыслями все равно возвращалась к Тане и ругала ее, срывая на подруге вчерашнюю досаду на саму себя: «Вот, где она, что могло произойти, чтобы кассир ничего не сказав, не предупредив руководство, и не вышла на работу? Ну, негодница, погоди-ка, появишься ты, сразу схлопочешь от меня!» – чертыхалась Маринка, все больше заводясь. Она даже неожиданно начала тревожиться, что было ей совершенно не свойственно. А когда через пару часов открылась дверь кабинета и влетела запыхавшаяся подруга, Марина даже невольно обрадовалась. Причем вполне себе искренне!
– Ну, наконец-то, явилась…. – начала гневную тираду Маринка, но глядя на заплаканное и встревоженное лицо подруги, осеклась и, сменив тон, участливо спросила: – Что случилось?
Танюшка устало опустилась на стул возле Маринкиного стола и, сдерживая слезы, выпалила:
– Марин, тут такие дела, телеграмма пришла от бабушкиной соседки, из Воронежской области. Моя бабуля, оказывается, упала в подвале и сломала ногу и руку. Представляешь? Ее еле вытащили из того подвала. Она там совсем одна в своей деревне живет, я тебе как-то рассказывала, помнишь? – Таня всхлипнула и, испуганно заглядывая в Маринкино лицо, нервно стиснула руки. – Она старенькая у нас…. И я ее так люблю…. В общем, мне нужно ехать к ней, срочно, ей операцию будут делать и мне придется за ней там ухаживать.
– А почему едешь ты, а не теть Зоя, твоя мама? – удивленно спросила Марина. – И что, больше некому, кроме тебя там ухаживать, что ли? А у нас отчет квартальный на носу, как я тебя отпущу? – Маринка, уже не сдерживаясь, откровенно злилась, и тон ее был совсем не участливый.
– Да мама со своим давлением высоким свалилась, поехать не может. Я утром на скорой помощи в больницу с ней поехала. Ее в стационаре оставили, под наблюдением и под капельницами. Криз у нее. Как назло, все к одному…. А у бабули никого кроме нас из родственников не осталось. Там вообще в той деревне в Калачеевском районе одни старики да старухи живут, – Танюшка не заметив, начала оправдываться и умоляюще посмотрела на Марину: – так что, вся надежда только на меня. Марин, отпусти меня, пожалуйста! Я заявление без содержания напишу, ну хоть на недельку. А там, может мама подлечится и меня сменит, и я вернусь, – и Таня заплакала.
Маринка, стремительно просчитывая в голове все плюсы и минусы грядущего вынужденного Таниного отсутствия, вдруг подумала, что может все и к лучшему, что подруге так экстренно придется уехать. У Маринки в голове внезапно начали выстраиваться сумасшедшие по своей смелости планы. И в этой ее смелой, беспринципной и предприимчивой голове уже складывались оптимистичные утверждения: «А почему бы и нет?!» И она решительно протянула Тане лист бумаги со словами:
– Пиши заявление без сохранения заработной платы, на две недели по семейным обстоятельствам. Я у руководства сама подпишу. Надеюсь, хватит тебе столько дней?
У Танюшки, не ожидавшей такого быстрого решения вопроса, мгновенно высохли слезы, и она в порыве благодарности вскочила со стула и бросилась обнимать и целовать подругу, проявившую сейчас такое понимание и участие. «Она ангел! Светлый ангел!», – восхищенно подумала Таня, а затем присела обратно к столу и, вытерев остаток слез, начала быстро писать заявление, а, уже дописав и протягивая листок Марине, вдруг ойкнула и, в страхе округлив глаза от пришедшей в голову мысли, с отчаянием произнесла:
– Ой, Мариш, я совсем забыла! Мне же сегодня вечером нужно было на свидание к Виктору идти, а я…. Он придет, а меня нет. И предупредить его не могу – он говорил, что весь день в своей конторе будет документы на командировку оформлять. Он же улетает завтра…. Что делать? – у Танюшки глаза наполнились слезами, и она опять хотела зареветь, но деятельная Маринка решительно пресекла все эти ее слезы и тут же строго произнесла:
– Не реви, безвыходных ситуаций не бывает! Где и во сколько вы должны с ним были встретиться?
– На нашем месте, в парке Горького, в восемь вечера, – прошептала Таня и удивилась: – А почему ты спрашиваешь?
– Да помочь хочу, – махнула на нее рукой Марина и предложила: – Давай ты ему записку напишешь, объяснишь в ней все, а я съезжу, передам, так уж и быть, – и замерла в ожидании.
Танюшка задумалась лишь на миг и тут же радостно заулыбалась и закивала умной Маринке за то, что она нашла такой выход из возникшей проблемы. Девушка взяла еще один лист и быстро написала записку для Виктора. Сложив ее вчетверо, протянула Маринке и попросила подругу на словах объяснить парню все, что ему будет вдруг непонятно. Ну, из-за чего Таня не смогла прийти сама. И смущаясь, добавила:
– Ты уж постарайся, чтобы он не расстроился и не обиделся, ладно? А я потом, уже после возвращения, ему все сама расскажу. Хорошо?!
– Не волнуйся, езжай к своей бабушке и ни о чем не беспокойся. Я все улажу, не обижу твоего Виктора, – сказала Маринка и улыбнулась.
Девушки обнялись, попрощались и Танюшка, немного успокоившись, умчалась домой, собирать вещи, чтобы ехать на железнодорожный вокзал. А Маринка, продолжая улыбаться, уверенно закончила свою дерзкую мысль: «Не обижу!» и радостно засмеялась от того, что все складывается как нельзя лучше.
Весь день у Марины было чудесное приподнятое настроение, словно это у нее сегодня вечером должно состояться свидание. И день вдруг показался радостным, и работа спорилась, и начальник не дергал по пустякам! «Всё хорошее притягивается к хорошему!» – улыбалась собственной придуманной жизненной формуле Маринка. Она еле дождалась окончания рабочего дня и стрелой помчалась домой приводить себя в порядок, чтобы произвести на Виктора самое лучшее впечатление!
Марина еще толком не придумала, что и как будет говорить Виктору при встрече. Она надеялась на свою сообразительность и на импровизацию. Но то, что Маринка отчаянно хотела понравиться сегодня парню, было точным и бесповоротным. Марине вдруг неудержимо захотелось заполучить в свои руки этого перспективного парня, ну почти как в детстве хотелось новую игрушку. До слез!
Девушка, стоя у зеркала, тщательно подводила глаза, и критически рассматривала себя. Ее щеки раскраснелись, а глаза блестели лихорадочным блеском от предвкушения сегодняшнего вечера, но тень сомнения в правильности того, что она задумала еще лежала печатью на лице и отражалась в зеркале. Но, как вы помните, Маринка же не привыкла себе отказывать ни в чем, ни в каких желаниях. Вот и сейчас, решительно затолкала все свои сомнения в глубину своего сознания. А на внезапно возникший в ее голове вопрос: – «А как же Таня? – тут же сама себе дала ответ: – За свое счастье нужно бороться!»
И вот с таким смелым настроем, положив в свою сумочку записку подруги для Виктора, девушка отправилась на свидание с чужим, по сути, парнем.
Подходя к трамвайной остановке, Маринка, неожиданно даже для самой себя, словно маленькая девочка, загадала: «Если сейчас трамвай придет сразу же, без ожиданий, значит, я все делаю правильно». И, о чудо! – трамвай «семерка», который ходил в их районе крайне редко – показался из-за поворота одновременно с подходившей к остановке девушкой.
Маринка обрадовалась такому совпадению, села к окошку и решила еще загадать: «Если куплю билет со счастливым номером, то я точно на верном пути!» Подошедший кондуктор взяла у Марины деньги и протянула девушке билет. Маринка даже глаза зажмурила от волнения, а когда открыла и, взглянув на цифры (371254) мгновенно их сосчитала, то сразу же успокоилась – билет был счастливым! «Замечательно! – подумала она.
Ну и чтобы закрепить свой успех, чисто по-детски, решила и в третий раз проверить свою судьбу и загадала: «Если Виктор встретит „меня“ цветами, то все будет хорошо!» – и, в волнении закусив губу, автоматически сделав пересадку на другой маршрут, в напряжении просидела всю дорогу до самого парка, боясь разочароваться.
Когда вагон остановился на нужной остановке, девушка на ватных ногах спустилась с подножки трамвая и направилась вглубь парка, к фонтану, туда, где Таню сегодня должен был ждать Виктор. Маринке было страшно, она отчаянно трусила, но упрямо шла к своей намеченной цели.
Летний августовский вечер был очень теплым, почти жарким, и даже старые тенистые деревья парка вовсе не дарили в это время прохладу, но Маринку била неприятная дрожь. Ей стало холодно. Она даже спиной чувствовала озноб, и руки оказались ледяными. «Что это со мной? Заболела, что ли?» – изумленно подумала Марина. Она посмотрела на свои часики и машинально отметила, что как раз успевает. А когда уже подходя к фонтану, огляделась и увидела сидящего на лавочке Виктора с букетом цветов, то выдохнула весь свой накопившийся страх и почувствовала как жаркая волна поднимается от пяток до самой макушки, согревая и успокаивая ее всю.
«Оказывается, это я мерзла от нервов и напряжения! А все три моих гадания оказались верными! Классно! Значит и я на верном пути!» – от радости Маринка заулыбалась и, гордо выпрямив и без того ровную спину, осмелев, ускорила шаг и помахала Виктору рукой.
Парень, заметив Марину, удивленно поднялся ей навстречу, ища взглядом Танюшку.
«Ах, какой он сегодня красивый! Одет модно, весь такой взрослый, крепкий, основательный!» – мысленно отметила Маринка, яркой птичкой подлетев к Виктору. Она чмокнула его в щеку и потянула парня за руку, увлекая его обратно на лавочку. Присев рядом с ним, с трудом сдерживая свое хорошее настроение, и попытавшись придать серьезности и трагичности в голосе, произнесла:
– Витюш, приветик! Я сегодня вместо Танюшки.
– Что случилось? Что-то с Таней? – обеспокоенно спросил парень, с тревогой вглядываясь в лицо Марины.
– Ну как тебе сказать…. – начала говорить Марина, судорожно пытаясь придумать с чего бы лучше начать и выдала: – Мне тяжело тебе это говорить, но видимо придется быть тем самым вестником, который приносит плохие новости, прости…. – и всхлипнула. Это у нее получилось почти натурально от страха и волнения.
Виктор растерянно посмотрел на сидящую рядом девушку, потом опустил глаза на цветы в своих руках и отбросил ставший ненужным букет цветов в сторону. Освободив руки, он, неожиданно для Маринки, крепко схватил ее за плечи и встряхнул ее со словами: – Да говори же толком, что произошло, почему Таня не пришла? И что ты тут вместо нее делаешь?
Марина ойкнула от испуга, увидев, каким страшным блеском, горят у парня глаза и, пытаясь увернуться из тисков его рук, заторопилась объяснить:
– С твоей Таней все в порядке. А здесь я потому, что она сама велела мне к тебе прийти вместо нее. Это она сказала мне, где и во сколько у вас назначена встреча. И что я сама могу принять решение – идти к тебе или нет. Вот такие дела…. – и она, освободившись наконец-то от его рук, сжалась на лавочке, потирая плечи и с вызовом глядя на парня.
– Прости, – испуганно прошептал Виктор, осознав, что своей хваткой причинил девушке боль и растерянно продолжил: – Прости, но я совсем ничего не понял. Давай как-то иначе, последовательней, что ли, расскажи – что там произошло за сегодняшний день.
– Ну, слушай тогда, раз сам просишь. В общем, наша Таня уехала… – Марина вздохнула, и как в холодную воду прыгнув, решительно закончила предложение: – … со своим одноклассником на море.
– Что? – изумился Виктор и даже отодвинулся в сторону и недоверчиво покачал головой: – Не может быть…
– Как видишь – может, да еще как! – с вдохновением продолжала выдумывать Марина. – Она сегодня рано утром примчалась на нашу работу и написала заявление без содержания по семейным обстоятельствам. Сказала, что пока на две недели, а там видно будет, – а отметив, что парень внимательно слушает и не перебивает, уверенно продолжила: – Я у нее спросила – вот как ты меня сейчас – «что случилось?» И прикинь, что она мне ответила?! Оказывается вчера, когда мы после встречи с вами вернулись домой, то возле их дома, у калитки ее дожидался одноклассник Димка. Он – Танина первая любовь. У них был сумасшедший роман в школе, но они по каким-то причинам расстались год назад и вот он неожиданно вернулся к ней и на коленях умолял его простить и начать всё сначала. И наша Танюшка не устояла. – Маринка вздохнула-выдохнула, с сочувствием глядя на то, как Виктор побледнел и как у него нервно сжимаются руки в кулаки. Но ее уже понесло, и она, набрав воздуху, смело продолжила: – В общем, она была такая радостная сегодня утром, выглядела счастливой и попросила меня, чтобы я вечером пришла сюда, вместо нее и все тебе объяснила. Ну, что она просит у тебя прощения и желает тебе счастья. Вот как-то так.
– Не верю…. Такого не может быть. Она не могла…. – парень растерянно посмотрел на Марину: – Почему она сама мне честно не сказала, а тебе велела прийти?
– Да потому что они уезжали срочно, утром! А тебя же дома не было сегодня. – Марина начала быстро и убежденно говорить, заглядывая Виктору в лицо. – Таня сказала, что ты должен будешь весь день командировку у себя в конторе оформлять, вот она мне и поручила все на словах тебе передать. Чтобы ты ее забыл, не держал на нее зла, и что она возвращается к своему любимому парню. – И тут же вскрикнула, возмущенно: – Ты что, мне не веришь? Я все дела бросила, к тебе через весь город примчалась, а ты еще в сомнениях каких-то насчет меня?! – И так вошла в роль, что даже слезы на глазах навернулись.
– Странно как-то все это слышать, – потерянно произнес Виктор. – Ты не обижайся, я и правда, поверить не могу. И не потому что, ТЫ это говоришь, а потому что такого просто не может быть. Это аксиома!
– Ну не знаю, «может или не может», но то, что заявление она написала – это правда, можешь прийти к нам на работу, я тебе покажу. – Марина уже успокоилась и взяла себя в руки. Она начала говорить спокойно и убедительно и сама в это отчаянно верила. – И то, что она уехала сегодня, тоже правда. У ее мамы можешь спросить, если мне не веришь. Ну и потом, когда Таня вернется – если вернется, – уточнила она, загадочно усмехнувшись, – то ты сам у нее все и узнаешь.
– Но она никогда мне ничего не рассказывала о своем парне. Как же так – ни с того ни с сего, вдруг взяла и уехала? – покачал головой Виктор.
– Вот ты странный какой! – удивленно воскликнула Марина. – А ты что ей обо всех своих девушках, с кем раньше встречался, рассказывал?
– Да, ты права, о прошлых увлечениях мы с ней не говорили… – парень согласно кивнул и, потерев висок, вздохнул: – Но все же, должна же быть какая-то разумность. Хоть бы письмо передала… – огорченно развел руками Виктор.
– Да какое там письмо! – Махнула на него рукой Марина. – Ты бы ее видел утром – глаза горят, щеки пылают, вся возбужденная, аж подпрыгивала от нетерпения – скорее уехать. Спешила она очень. Потому и такие скупые слова для тебя передала.
– Невероятно… Она мне такой милой, честной, наивной показалась… – Виктор вздохнул и судорожно глотнул. – Неужели, все так призрачно оказалось…. Расчетливо…. Не понимаю, почему…
Марина участливо дотронулась до его руки и, хлопнув ресницами, предложила-попросила хриплым голосом:
– Я и сама ничего не понимаю…. Давай купим воды какой-нибудь. У меня от переживаний за тебя во рту все пересохло.
– Да, конечно, извини, я как-то не подумал…. – пойдем, поищем, где тут продают что-нибудь выпить. – И, парень тяжело поднялся с лавочки и задумчиво шагнул в сторону, тут же совершенно забыв об оставшейся сидеть Марине. У него на лице отражалась такая боль, что Марине вдруг стало ужасно стыдно за свой обман. Но… дело сделано, обратно слова не вернуть и в шутку сказанное не обернуть. «Ну что ж, ладно, не буду руки опускать. Нужно его успокоить, отвлечь как-то, а там посмотрим – чья возьмет! Может и прокатит!» – настроила себя Марина, поднимаясь с лавочки и скользнув глазами на оставленные Виктором цветы.
Букет был очень красиво оформлен, в нем были и розовые герберы и веточки шикарной белоснежной гипсофилы и блестящие зеленые листья какого-то экзотического растения. И все это упаковано в светло-розовую бумагу! Маринке жаль было оставлять такую красоту, и она, прихватив с собой букет цветов, позабытый Виктором и предназначенный для ее подруги Танюшки, поспешила за парнем.
Она догнала Виктора и хотела взять его под руку, но парень вздрогнул от ее прикосновения и удивленно на нее посмотрел. А увидев в руках у девушки букет цветов, который показался ему сейчас таким глупым, неуместным и абсурдным, что Виктор резким движением выхватил у девушки букет и, шагнув к ближайшей урне, со злостью затолкал ни в чем не повинные цветы в самую ее глубину.
Маринка, не ожидавшая такого поступка от уравновешенного и всегда спокойного в общении Виктора, в страхе прижала руки к груди. Она оглянулась по сторонам, и ей стало нестерпимо обидно от того, что она оказалась сейчас участницей такой ужасной сцены, и что прохожие с любопытством и насмешливыми улыбками разглядывают ее, как якобы виновницу скандала, что от досады покраснела и… заплакала. Горько, навзрыд, закрывая лицо ладонями.
Ей сейчас совершенно не было стыдно за свою ложь Виктору и за свое предательство подруги. Ни капельки! Но вот от того, что она в глазах окружающих выглядит сейчас некрасиво, ей стало неприятно и ужасно обидно.
А Виктор, увидев рыдающую Марину, понял все по своему – он решил, что девушка очень переживает за Танюшку и за то, что та так поступила с ним. И он, чисто импульсивно, шагнул к Марине и как истинный мужчина, который не выносит женских слез, обнял рыдающую девушку и прижал к себе, успокаивая и поглаживая по плечам. И убеждая, что все обязательно изменится и наладится. Кого больше он пытался в этот момент успокоить – плачущую Марину или самого себя, это уже было не важным.
Парень сейчас абсолютно не понимал, что это такое вдруг вокруг него и с ним самим начало происходить и происходит. Он был в ступоре. Его математически устроенный мозг отказывался думать логически. Его успокаивало лишь то, что он пытался сейчас хоть как-то мыслить и что-то делать, пусть даже на автомате, интуитивно. Главное – не сойти с ума от ужасной новости, которую принесла ему сегодня подруга его «любимой Танюшки». Так он наивно называл свою девочку до сегодняшнего известия о ней.
Странная горечь утраты накатила на Виктора волной. Разочарование, смятение, досада, обида и даже ростки злобы – все эти чувства смешались в один жаркий комок, который начал пульсировать в умной голове парня. «Как же так? И что теперь? Ну, хоть плачь! Но…, но мужчины ведь не плачут», – стискивая зубы, убеждал себя парень, продолжая машинально обнимать Маринку за плечи.
А Маринка плакала и радовалась одновременно, находясь в объятиях парня. И такими сладкими и приятными показались ей крепкие объятия Виктора, которые совершенно не были похожи на жеманные обнимашки Витальки, что Маринка непроизвольно с силой сама обняла чужого, по сущности, мужчину, и с надрывом всхлипнув еще раз, затихла и уткнулась лбом в его плечо.
Виктор, видя, что девушка перестала плакать, отстранился и с удивлением и участием посмотрел в лицо Марине. А Маринка, испытывая страх, стыд и радость одновременно, робко посмотрела на Виктора и, не встретив в его глазах осуждения, улыбнулась ему с облегчением и прошептала:
– Витюш, скажи, что все будет хорошо… у всех. И у тебя и у меня и у Танюшки… и, даже у Витальки…. Скажи, а?! – и жалобно продолжая смотреть ему в глаза, удерживала его руки, ожидая ответа.
Виктор немного растерялся от таких слов, и осторожно освободив свои ладони из цепких рук Марины, взял девушку за локоть и отвел немного в сторону, чтобы не привлекать и дальше любопытные взгляды прохожих. И уже отойдя на приличное расстояние, спросил?
– А что ты имела в виду, говоря «и у Витальки»? С ним, что – тоже что-то случилось?
– Да нет, думаю, что у Виталия все в порядке. Это скорее у меня что-то случилось, – и тяжело вздохнув, отметив краем глаза, удивление и любопытство в лице Виктора, продолжила: – Знаешь, я решила с ним больше не встречаться, мы разные. – И опустив голову, как провинившийся ребенок, замерла в ожидании реакции.
– Да что ж такое происходит-то с нами! – воскликнул потрясенный Виктор. – А у вас-то, что не так?
– Да всё не так! – нервно ответила Марина, поднимая на парня глаза. – Мне не нужны легкомысленные отношения – ля-ля, тополя. Я семью хочу, детей, уют в доме. Понимаешь? – и даже руками взмахнула и отвернулась в сторону на миг. А потом посмотрела на Виктора, который от изумления не проронил ни слова и с вызовом добавила: – Ну, давай, скажи еще и ты, что, зачем, мол, мне это нужно? Что ж вы все такие толстокожие и непонимающие! – и опять ее глаза наполнились слезами.
Маринка сама себе верила в то, что сейчас говорила. От этого и заплакать было не трудно. Она словно видела себя со стороны и боялась переиграть. Поэтому устало махнула рукой, повернулась и пошла в сторону выхода из парка. Она очень надеялась, что Виктор не даст ей вот так уйти, он ведь очень порядочный и воспитанный! И она все правильно рассчитала – Виктор действительно, через секунды догнал ее и остановил, удерживая двумя руками. Он был настолько растерянным и сломленным, что Марина боялась произнести хоть слово невпопад. И она просто молча смотрела на него, вложив в свой взгляд всю вселенскую скорбь, на которую только была сейчас способна.
А у парня в голове в этот миг был целый калейдоскоп видений и мыслей, скачущих и перескакивающих с одной на другую без всякой логики. И он сам, пожалуй, впервые со времени их совместного знакомства, от отчаяния предложил:
– Слушай, я что-то никак не соберу свою голову в один целый механизм для умных рассуждений и не могу найти ответа на извечный вопрос «Что делать?». Давай перезагрузим сознание, пойдем, выпьем чего-нибудь покрепче воды, посидим где-нибудь что ли…
Марина недоверчиво на него взглянула, боясь радоваться такому неожиданному долгожданному предложению, но продолжая играть, нерешительно пожала плечами и произнесла:
– Ну, давай, раз ты так хочешь…. – и покорно вздохнула.
Виктор решительно тряхнул головой, взял Марину за локоть и, оглядываясь по сторонам в поисках кафе, повел Марину к выходу из парка. Далеко им идти не пришлось, на пути им попалось какое-то небольшое летнее кафе и они, не сговариваясь, направились к нему.
Виктору сейчас было абсолютно все равно, где и в каком месте они сядут за столик – ему впервые захотелось тупо напиться, хоть с кем-нибудь и забыть все ужасы сегодняшнего вечера.
