Юрий Токранов "Аллитератор"

Стихотворения, переводы и мини-поэмы Юрия Токранова: героическая «Баллада о Середе» с предваряющим синопсисом и фэнтези «Искупление невинности». Автор – финалист ряда национальных поэтических конкурсов. Представлен к профильным наградам: Георгиевской медали и медали Ахматовой. Выпустил 8 книг, в разные годы написал и опубликовал более 400 стихов. В советские годы – инженер-геофизик, начальник сейсмопартии, в настоящее время – журналист, предпенсионер.

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 30.05.2023


и не рвался по-русски

в рукопашную драку,

хоть и так заработал

пусть медаль, а не орден,

за свой труд для пехоты —

за паром через Одер.

•••

Фронт, январь сорок пятого.

Огрызался кроваво фриц.

А дед ездки наматывал

у селения Шайдельвитц:

их команде повозочной

очень важное дело

поручили в тот час ночной —

под огнём артобстрела.

В темноте не видать ни зги —

лишь разрывы и вспышки.

Страх приказывает: «Беги!!!»

Только сердце не слышит —

метрономом стучит оно.

Мозг по венам ярёмным

заклинает рукам одно:

«Берег требует брёвна!»

•••

Чтобы двинулся фронт вперёд,

ждут и Ставка, и командармы

переправы стрелковых рот

для созданья плацдарма.

На бумаге, морзянкой, ртом —

есть приказ, и всё будет ровно.

Правда, дед знает лишь о том,

что нужны эти чёртовы брёвна.

Знает дед. Но не ведает конь,

для чего его среди ночи

гонят вновь и вновь сквозь огонь,

понужая тяжесть волочь им.

Мерин ржёт, как не ржал вовек,

а сквозь грохот разрывов тихо

просит ласковый человек

почекати до передыху.

•••

И скотина сквозь «не могу»,

доверяясь спокойствию деда,

тянет брёвна, чтоб на берегу

околеть, не дожив до Победы.

Может, дед и в последний час

вспоминал про этот их подвиг:

«Та медаль – для обоих нас.

Ты прости меня, коник».

Вольные Луки. Кировоградщина

Полустанок Вiльны Луки

прячется у горизонта.

Тот ставок, что перед нами,

пруд по-русски, – без названья.

По дороге же налево

будет хутор малолюдный,

до войны – в тридцать девятом —

родилась там моя мама.

В сорок первом пришли немцы

и её чуть не убили.

Она сильно испугалась,

когда фриц вломился в хату,

разрыдалась, а германец

девочку схватил за ножки

и ударить собирался

головой о печку. К счастью,

её мати – баба Шура,

выхватив ребёнка, в поле

убежала. Я немецкий

ненавидел сам с рожденья —

генетически, хоть позже

попривык лет через тридцать.

Искупление невинности

Пролог

Я, кажется, терял уже

тебя лет двести или триста

назад – без разницы.

Сюжет

таким же точно был: за льдистой,

прозрачной плоскостью стекла

(скорей, слюды) белым-бела

стелилась сонная равнина.

Я грезил в окруженьи книг,

и пальцы сами мяли глину

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом