Не выдержала и пяти минут, как взяла банку и прилипла к общей со своей комнатой стене, прикрыла глаза и стала прислушиваться.
Тихо.
Иногда звучал ненавистный женский голос.
Снова тишина.
А затем раздался скрип. Неужели это кровать?
Р-р-р.
Тишина.
Снова скрип.
Ну нет, никакого разврата в доме дяди я не потерплю!
Вооружившись банкой, словно шла на изнурительную и священную войну, на цыпочках направилась к двери.
Одним глазком гляну, что там происходит. Чисто убедиться, что всё чинно и благородно.
И ни капельки я не ревную. Просто есть правила, и их надо соблюдать.
Глава 7
Марат
Захлопнув дверь, тут же сбросил улыбку и надел серьезную маску начальника.
– Марат, я так рада, что ты поставил эту грубую девицу на место и, наконец, обратил на меня внимание.
Голос Маши сочился довольством, и, пока я разворачивался, она уже успела расстегнуть оставшиеся пуговицы, обнажая голый живот и вываливая буфера наружу.
Никогда не был любителем таких доек и поморщился. Это у нас Захар, скорее, ходок по таким бабенкам. Мне же больше по душе миниатюрные наподобие бельчонка, с упругой задницей и аккуратными грудками.
– Застегни блузку, Мария, и доставай документы.
Холодом в моем голосе можно замораживать воду в лед. Она застыла с открытым ртом и непонимающе продолжала пялиться на меня.
– Оставь свои фантазии насчет меня и приступай к работе. Тебя зачем прислали? Чтобы ты документы привезла-отвезла, вот и выполняй свои прямые обязанности.
– Но…
– Никаких но, – чуть поднажал, добавляя в голос строгости.
– Вы же сами меня куколкой назвали и…
До конца еще не догнала, но тыкать перестала. Прогресс. Глядишь, к концу встречи прекратит светить своим богатством.
Опустил глаза и хмыкнул. Красное кружевное. Вульгарно. Хотя… Если бы Белль надела подобное, может, у меня и встал бы.
Стоило только вспомнить, как она лепетала подо мной утром, убеждая, что я перепутал ее с ночной бабочкой, в штанах снова зашевелилось, но я усилием воли выбросил эти мысли из головы.
– Еще раз назовешь бельч… Белль грубой девицей, вылетишь с работы пробкой. Всё понятно, или мне на пальцах тебе объяснить?
В женских глазах отразилось озарение и восприятие действительности, и пуговицы быстро вернулись на место.
Иногда Маша была понятливой девчонкой, и наглухо закрытый вырез до шеи стал тому подтверждением.
– Епифанцев запросил документы по финансовому состоянию Альмеры?
– Да, скинул вам на почту.
– Отлично. Я пока посмотрю их отчеты, а ты займись-ка важным делом и напечатай регламент.
Протянул ей листок и усадил за свой личный ноутбук, а сам лег с корпоративным на кровать. Та от моего веса прогнулась и скрипнула, слегка ударяясь о стену, а я сделал себе пометку в голове – купить новую. Нехорошо будет Белочку любить на этой после одноразовой куклы из клуба.
– А как печатать? – последовал глупый вопрос от Маши.
– Как приказы печатаешь, так и регламент. Не тупи. Печать привезла, кстати?
– Конечно.
– Как напечатаешь, сразу на печать отправляй и шлепай сверху мою печать, – сам не заметил, как затавтологил.
Ох уж эти многозначные слова. Или это омоним? По русскому у меня выше тройки отметки не стояло, поэтому уверен не был и плюнул. Не на уроке же.
– А где принтер?
Раздраженно посмотрел на нее и встал, чувствуя, как кровать заскрипела снова. Этот звук уже порядком начинает мне надоедать.
– Я пока принтер принесу, а ты закажи сюда новую кровать. И давай без вопросов, Маш. Двуспалку да подороже, и чтобы сегодня же привезли к вечеру.
На этот раз от нее не последовало ни единого слова, и я, стараясь не шуметь, бесшумно открыл дверь. Двигался как можно тише и с удовольствием подметил, что дверь в гостиную приоткрыта.
А когда заглянул туда, чуть не расхохотался, увидев, как, оттопырив попку, юная Мата Хари пыталась выведать, чем мы с Машей занимаемся в спальне.
Сглотнув слюну, поспешил в комнату Захара за принтером, пока не сорвался и не подскочил к Бельчонку.
Так и тянуло прижаться бедрами к этим тугим и упругим ягодицам, облапать, проверяя, так ли они хороши, как я помнил.
– Заказала? – спросил у Маши, быстро вернувшись на место с добычей.
Прикрыл за собой дверь и установил технику, подсоединяя к ноутбуку.
– Да. Но привезут только к восьми вечера.
– Отлично.
Как раз вместо тренировки займусь сборкой, заодно покрасуюсь перед Белль и покажу ей, какой я хозяйственный.
Спустя время закончил с изучением нужных документов и занялся подписью приказов и договоров.
– Напиши пока Епифанцеву, чтобы подготовил всё для поглощения нашим клиентом Альмеры.
– А разве у них не слияние?
– Уже нет, – усмехнулся. – У Альмеры дела не так хороши, как они говорили на переговорах, так что ни сил, ни финансов сопротивляться у них не будет. Пусть Епифанцев приступает.
Маша вопросов задавать не стала, понимая, что в юридических аспектах мне равных нет.
Прилег на кровать и закинул руки за голову, диктуя секретарше, что печатать.
Несмотря на клацанья длинных ногтей по клавишам, я услышал кое-что важное.
– Раздевайся, – тихо приказал Маше и вскочил с постели, выпрямляясь во весь рост.
– Ну наконец-то, я уж думала, вы импотент, – раздраженно выдохнула эта курица и стала расстегивать пуговицы на блузке.
Благо, с письмом и всеми делами мы закончили.
– О сексе со мной и не мечтай. Придай себе расхристанный вид и закрой рот. Еще не хватало, чтобы ты мне подсечку испортила.
– А? Чего? – открыла рот секретарша и застыла хмуря брови.
Я же стянул с себя футболку и взъерошил волосы, как мог, придавая себе ошалелый вид.
– Долгая ты, Маша, – качнул головой, увидев, что она ничего толком не сделала.
Времени было в обрез, поэтому я подошел и просто разорвал женскую блузку, руками дергая ее в разные стороны. Пуговицы попадали бесшумно на ковер, но я пресек все возмущения Маши на корню.
– Премию выпишу. Новую себе купишь. А теперь цыц, чтобы ни звука не слышал.
Она послушно закрыла свой пухлый рот, а вот я на ее месте представил бельчонка. На разорванной блузке с ней у нас бы дело точно не закончилось.
В этот момент слегка заскрипела дверь. И если бы я не прислушивался, а был сосредоточен на постельных делах, ни за что бы не услышал этот тихий звук.
Но на беду Белль, я стоял, скрестив на груди руки и смотрел, как она пыталась незаметно просунуть голову, чтобы подсмотреть, что происходит в спальне.
– Ай-я-яй, краса, тебя мама разве не учила в детстве, что подглядывать за взрослыми дядями и тетями нехорошо?
Прозвучал ее вскрик, а затем тишина.
Я же получал несравнимое удовольствие, дразня свою пигалицу и наблюдая, как от смущения и злости краснело ее лицо.
Поскольку скрываться больше не имело смысла, она толкнула дверь сильнее и встала в проеме, жадно рассматривая меня и Машу. Губы ее поджались, а глаза заметали молнии.
– Вы… – от праведного гнева у нее чуть ли не пар из ушей шел.
– Маша, подай регламент, – протянул руку, и мне в ладонь лег листок.
Ручка по привычке лежала за ухом, и я, прислонив документ к стене, бодро его подписал.
– А вот теперь можно и по договору жить, – засвистел и протянул подписанную бумагу девчонке.
Та нахмурилась и со злостью вырвала у меня ее из рук, но подписывать не торопилась. Еще раз окатив нас двоих презрением, молча удалилась к себе. О том, что ей была небезразлична эта сцена, говорил характерный хлопок двери. Этого мне пока было вполне достаточно.
– И что это было, Марат Рамисович?
Раздраженный голос секретарши не мог испортить мне настроение, и я спокойно наблюдал за ее сборами, даже ни разу не поугрожав увольнением.
– Это называется ревность, Маша.
– Дурачок вы, Марат Рамисович, хоть и умный мужик, – с этими словами схватила собранную сумку и потопала к входной двери, надевая на ходу одну туфлю.
– За оскорбления тебе не платят, Мария, соблюдай субординацию.
– Да я же вам помочь хочу, – обиженно засопела и стала натягивать вторую туфлю.
Никогда не понимал, как женщины плывут на таких ходулях. На них же убиться можно.
– Ну и? В чем проблема? – скрестил руки, решив послушать, чего такого дельного она может мне сказать.
Маша выпрямилась, надела на себя пиджак, застегивая на все пуговицы и скрывая оставшиеся ошметки от блузки. И только после посмотрела мне в глаза.
Я чуть не отшатнулся, впервые за эти годы увидев там серьезного человека, а не секс-машину, готовую в любой момент завлечь тебя в тест-драйв.
– Это у мужиков срабатывает чувство собственности, основанное на ревности. Вы же все помешаны на соперничестве, и стоит только замаячить на горизонте потенциальному чужаку, вы тут же становитесь заинтересованными в женщине.
В ее словах была доля истины, но с одной важной поправкой. Для этого женщина должна изначально мужику нравиться.
– А вот мы, девушки, народ более прихотливый и разборчивый.
Еле сдержал усмешку, припомнив, как на прошлой неделе Маша вешалась на одного из акционеров.
– Ваши эти ситуации на грани и ввод соперниц, скорее всего, оттолкнут вашу девушку, – кивнула в сторону гостиной, где снова спряталась Белль. – Редко в какой девушке срабатывает инстинкт борьбы за территорию, а она не похожа на ту, которая будет вас добиваться.
Стиснул челюсти, недовольный ее словами, ведь это была чистая правда.
Мне приходится прикладывать немало усилий, чтобы сломить неприступные бастионы бельчонка, а она всё упирается, хотя любая другая уже давно бы лежала подо мной после многочисленных оргазмов.
На секунду вдруг во мне взыграла совесть, всё же она племянница Захара, но и я не на один раз хочу к ней яйца подкатить.
В идеале – построить длительные отношения, а там, если выгорит, и свадебку сыграем, чем черт не шутит.
