– А кто? – удивлённо, спросил Александр.
Элиша снова залилась румянцем от слов князя и от поведения брата, который явно валял дурака.
– Александр, ты, кажется, хотел пить? Так иди, попей. – сказала Элиша.
– Я уже перехотел! – ответил он.
– Сейчас перехотел, а через десять минут опять захочешь! – настаивала сестра.
– Я не могу оставить тебя. Я ведь обещал сопровождать. – упирался Александр.
– Вы можете идти, Александр. Будьте уверены, в ваше отсутствие с княжной ничего не случится. – уверял Ивор.
– Да? А я бы не был так уверен! – недоверчиво, произнёс Александр и удобнее уселся в кресле.
Антракт завершился. Ивор раскланялся и уже готов был уйти, но Элиша остановила его.
– Останьтесь с нами, князь. Мне будет приятно, если в этой чарующей обстановке рядом будет человек понимающий и ценящий настоящую красоту. Ведь Александр, как видите, равнодушен к этому, совершенно.
– Я с радостью! – улыбнулся Ивор и сел на то же место.
Свет снова был приглушён, дирижёр взмахнул палочкой, и началось волшебство. Теперь Лютиция со своим партнёром пели на другом языке, но чувства их были понятны без слов. С печатью сочувствия и участия на лице, Александр смотрел на артистов. Он демонстративно показывал свою заинтересованность во всем происходящем и желал, чтобы сестра оценила это. Но Элиша, увлечённая восхитительным действом, смотрела только на сцену.
– Божественна! Божественна! – повторяла Элиша.
Ивор, как заворожённый слушал музыку и с замиранием сердца смотрел только на Элишу. Он любовался её профилем, лёгким движением плеча, золотым локоном, случайно коснувшимся шеи. Она стала частью звучащей мелодии, а он, как преданный слушатель, пытался уловить между слов и нот её дыхание.
– Божественна! – тихо прошептал он, глядя на Элишу.
Она удивлённо посмотрела на Ивора.
– Прошу вас, князь. Мне не ловко. – прошептала Элиша ему в ответ.
– Эй, вы, двое! – недовольно произнёс Александр – Прекратите болтовню, вообще-то вы в опере!
Александру порядком надоело насильственное приобщение к искусству, и он с нетерпением ждал его завершения. А когда настало это благодатное мгновение, зал взревел в овациях и криках браво. Громче всех орал Александр. Он не щадил горла и безжалостно отбивал ладони в аплодисментах.
– Александр, не обязательно так надрываться. – одёрнула его Элиша.
– Я должен отдать дань таланту. – ответил он и заорал с пущей силой.
Занавес закрылся, и Александр с нетерпением пробирался сквозь толпу, чтобы покинуть храм Мельпомены. На улице уже ждала карета, и ему не терпелось поскорее убежать от пронизывающих звуков, которые преследовали даже за пределами оперы. Он, нервно, ждал сестру, а она, как, нарочно медлила, разговаривая с Ивором.
– Прекрасный вечер. – сказала Элиша.
– Да. Просто волшебный. – ответил Ивор.
– Именно, волшебный. – повторила она. – Вы тоже чувствуете? Какое счастье, что в мире существует такая красота.
– Да, без неё бы жизнь была не та. Она спасением на сердце мне легла. – сказал Ивор.
– Мы были бы глухи, и взор поник и потерялся в пустоте. – ответила Элиша.
– А вместе с ним и я исчез бы в тот же миг, когда средь тысяч лиц, я не увидел вашего лица, и ваших глаз, как свет ведущий в темноте.
Элиша оторопела.
– Я говорила о другом.
– А я о том. Вы, в моём сердце мелодия и слог, самых прекрасных слов, самых блаженных снов, моя мечта, любовь и красота.
Элиша смутилась ещё больше, её щёки вспыхнули и казалось все вокруг заметили это, именно поэтому улыбались и отвешивали поклоны. Она хотела, поскорее, уйти от этой темы, и чуть прибавила шаг.
– Вы завтра будете на празднике? – спросила она. Ивор заметил её смущение. Он боялся, что его словам мучительны или, того хуже, неприятны ей. Сердце дрогнуло, и он, как всегда до боли сжимая свои чувства в комок, отправлял их в глубь томящейся души. Ивор поник.
– У меня есть несколько важных дел, но я постараюсь найти минутку, чтобы увидеть вас. Надеюсь на подарок. – ответил он.
– Будьте уверены, он уже ждёт вас. – сказала Элиша.
Ивор поцеловал ей руку и помог сесть в карету. Александр, тоже уселся напротив сестры, и карета тронулась.
– Что с тобой? – спросил Александр, когда заметил печаль на лице Элиши.
– Возможно, завтра он не придёт на праздник. – с грустью, сказала она.
– Куда он денется, сестрица! Да, он завтра первый будет стоять в очереди за твоими подарками. Не сомневайся! – уверенно, ответил Александр.
– Александр! Мне обидна твоя ирония! Я не хочу, чтобы ты так пренебрежительно относился к его чувствам. – сказала Элиша и Александр заметил, что слезинки появились в её глазах.
– Не понял! – воскликнул он – Ты, вроде и сама не очень-то печёшься о его чувствах. Или нет? Сестра? Так значит, ты тоже? Тогда, я совсем ничего не понимаю. Почему, ты, всегда отказываешь ему и не выходишь за него замуж?
– Не всё так просто. – вздохнув, ответила Элиша.
Александр всплеснул руками.
– В чём сложность? Ты любишь его. Он боготворит тебя. Не вижу не одной причины, которая могла бы встать на пути к вашему счастью.
– Вот именно не видишь. – ответила Элиша.
– Ну, конечно, я ещё маленький и ничего не понимаю. Только вы, взрослые, зачастую сами усложняете себе жизнь! Хотя, всего-то нужно, открыться. Произнести вслух. Даже если, робко. Даже если страх. – высказался Александр и уставился в окно.
Элиша, удивлённо смотрела на брата.
– Какой ты у меня, братец. – нежно, произнесла она.
– Какой? – переспросил Александр.
– Такой славный, умненький… Балбес. – с улыбкой закончила она.
Александр тоже улыбнулся и его пыл мгновенно растворился. Он не мог обижаться на Элишу, ведь она была для него всем, и радостью, и надеждой, и поддержкой в трудную минуту. Она заменила ему мать, хотя сама ещё была ребёнком, и Александр твёрдо осознавал, что без неё, его жизнь была бы совсем иной.
– Не волнуйся, он придёт завтра. Я уверен. – сказал Александр.
На следующее утро Александр проснулся раньше обычного. А разбудил его не свежий воздух, и пение птиц за окном, и не забота о предстоящем празднике, а от нестерпимой боли в горле, словно стая кошек сидела у него внутри и с удовольствием драла свои когти. Глотать было больно. Он хотел позвать слугу, но голос совсем сел и звуки оставались там же. С трудом совершая утренние процедуры, Александр терялся в догадках, где умудрился так простудиться, и тут же его осенило. Ведь, он может извлечь выгоду из своего недуга. Александр прислушивался к своему организму, не болит ли ещё где-нибудь. Но, на радость, болело только горло. Александр оделся к завтраку, и от болезненных ощущений, слегка сутулясь и с опаской делая каждый шаг, пошёл в столовую. Стол уже был накрыт для завтрака, и князь Владислав ждал своих детей.
– Доброе утро, Александр. – приветствовал он сына.
– Для кого, как. – прохрипел Александр.
– Что с тобой? – встревожился отец.
– Слуга не закрыл на ночь окно, и я простыл. Горло болит. – шёпотом ответил Александр.
– Нужно, чтобы доктор Августин осмотрел тебя. Слышишь? После завтрака иди к нему. – сказал отец.
В ответ Александр кивнул головой, расправляя на груди салфетку. В этот момент в столовую, словно мотылёк, впорхнула Элиша. Она пребывала в прекрасном настроении и напевала арию из вчерашней оперы.
– Доброе утро! – поприветствовала она, поцеловала отца и уже собиралась одарить поцелуем Александра, но тот категорически запретил ей это делать.
– Не целуй меня, а то заразишься. Я болен.
– Что у тебя болит? – взволнованно, спросила сестра.
– Горло болит. Я простыл. – хрипел Александр.
– Горло? – переспросила Элиша – А, ещё что?
– Ничего. – ответил Александр и прихлёбывал тёплый чай, от чего горлу становилось чуть легче.
– Ничего? Тогда я могу успокоить тебя, мой милый братец, это не простуда. – успокоила сестра.
– А что это? – в два голоса спросили отец и Александр.
– Наш дорогой Александр пострадал за искусство. Я же говорила тебе вчера не, надрывайся так. – но заметив непонимающий взгляд отца решила объяснить – Понимаешь ли, отец, вчера мы были в опере. Александру настолько понравилось выступление Лютиции, что…
– Ты, что подпевал? – вдруг, спросил отец.
– Отец! – умоляюще, простонал Александр.
– Хвала всевышнему, до этого не дошло. – продолжила Элиша- Просто Александр требовал выступления на бис, но не рассчитал возможности своего горла и сорвал голос.
– Неужели, эта Лютиция на самом деле так прекрасна, как о ней говорят? – спросил Владислав.
– Нет, отец! Она ещё прекрасней! – восторженно, воскликнула Элиша.
– Вы заинтриговали меня, и я даже жалею, что не пошёл вчера с вами. – сказал отец.
– О! – воскликнула Элиша – А, давайте сегодня ещё раз сходим!
– Заманчиво, очень заманчиво! И, пожалуй, я соглашусь. Тем более, мы так давно не были нигде вместе. – сказал Владислав.
Элиша, радостно захлопала в ладоши. Александр же, наоборот, в ужасе раскрыл глаза и представил, что ему ещё раз придётся пройти эту пытку.
– Но сегодня, же праздник. – промолвил Александр.
– К тому времени праздник уже закончится, и божественный голос Лютиции станет прекрасным его завершением. – успокоила его Элиша.
Александр вздохнул и, погружённый в уныние, прихлёбывал свой чай, который уже не приносил облегчения. Наоборот, казалось, горло стало болеть сильнее, но это, уже, никого не волновало. После завтрака, он все же зашёл к доктору.
Доктор Августин заглядывал в широко открытый рот Александра и заставлял произносить букву «А». Потом сам произносил различные звуки, но только по интонации можно было распознать, что они означают: удивление, недоумение или сожаление. В конце осмотра он сказал:
– Ничего страшного нет, но все же сегодня лучше поберечь горло и не разговаривать. Я сделаю лекарство для полоскания, и всё наладится уже завтра.
Александр подпрыгнул от радости. Жестами и мимикой, какую только могло изобразить его лицо, он благодарил доктора, не произнося ни слова. Он даже не задумывался, что выглядел, как, сильно нездоровый человек. Доктор Августин, встревожено посмотрел на Александра и спросил:
– У тебя, точно, больше ничего не болит?
Александр, молча, помотал головой и поспешил к Элише, чтобы сообщить диагноз доктора и что, к его огромному сожалению, он не сможет принять участие в ежегодной праздничной ярмарке. В детстве Александр любил этот праздник. Весь город собирался на главной площади. Каких только товаров не встретишь в такой день. Мастера разных ремёсел выставляли своё богатство на продажу, и всё это продавалось по сходной цене. Песни, пляски, весёлый смех кружились хороводом. Местные богатыри сходились помериться силой. Тягали гири, гнули подковы, а то просто устраивали дружественный мордобой. Но после него обязательно жали друг другу руки и выпивали по чарке медового вина. Но особенно Александра веселили скоморохи. Смешные, яркие, они выделывали акробатические номера, да выдавали свои острые шутки-прибаутки, под громкий хохот благодарных зрителей. У Александра, тоже была обязанность. В этот день он изображал коробейника, ходил с маленьким коробом, громко зазывал народ и угощал всех подряд. Народ с радостью откликался на его призыв, умилялся непосредственностью маленького княжича, благодарил и хвалил, поедая пироги, конфеты и разные яства с короба. Но с годами, Александр становился выше, короб больше, а желание участвовать в этом балагане, да ещё и бесплатно, обратно пропорционально. Поэтому сейчас он бежал к Элише, но увидев её, резко замедлил шаг и подошёл сзади. Элиша следила за погрузкой подарков для праздника и не сразу заметила Александра.
– Элиша. – прошептал Александр.
– О, Александр, как ты, мой бедный братец? – спросила она, оглянувшись, и продолжала давать распоряжения.
– Доктор запретил мне разговаривать сегодня. – шептал он.
– Бедняжечка! – с сожалением произнесла Элиша и погладила его по щеке.
– Я не смогу пойти на праздник. – на последнем издыхании прошептал Александр.
– Почему? – удивилась сестра.
– Как же я буду угощать людей? – спросил он.
Но Элиша нежно улыбнулась и снова погладила брата по щеке.
– Молча, братец, молча. – спокойно ответила она и продолжила свои дела.
Александр понял, что попытка отлынить увенчалась провалом. И давить на жалость было бессмысленно. Даже если бы он выстрелил себе в ногу, так, несильно, только в мягкие ткани, то Элиша и тогда, заботливо перебинтовала бы ногу и отправила раздавать булки, ведь народ, по её заверению, для будущего правителя, прежде всего. Перед Александром нарисовалась яркая картина, как он хромой, немой коробейник расхаживает с коробом, а Микишка Кривонос со своей оравой, ржут над ним во всё горло. Даже от мыслей ему стало стыдно, и он решил, что этого не будет никогда. Подарки были погружены. Александр надел льняную крестьянскую рубаху, расшитую праздничным орнаментом, и вместе с сестрой отправился на главную площадь.
Не смотря на недобрые прогнозы и ожидания беды, князь Владислав, не отменил ярмарку. Напротив, он хотел порадовать свой народ, и хоть на один день отвести людей от переживаний, подарив этот праздник, как надежду на лучшее. С раннего утра город шумел, как улей. Толпы людей стягивались к главной площади со всех сторон в предвкушении выгодных покупок и удачной торговли.
Карей тоже шёл в людском потоке. Он старался не встречаться с прохожими взглядами, чтобы не привлечь внимания. Но позже понял, что до него нет никому дела. Весь город окутывало очарованием праздника и счастливые люди, позабыв о ссорах и обидах, желали друг другу счастья. Карей не понимал этой суеты. Люди казались ему глупыми и ничтожными. И чем дольше он смотрел на их радостные лица, тем хуже становилось ему, он чувствовал слабость и тошноту. На площади Карей ходил меж людей и вглядывался в лица молодых девушек, думал, что любая из них могла бы быть Элишей. Он не знал, как она выглядит, но был уверен, что его чутьё не подведёт и подскажет в нужный момент. Так оно и произошло. На площадь въехала роскошная карета в сопровождении охраны. А когда из неё вышла молодая девушка, Карей сразу понял, что это Элиша.
– Хороша, ах, как хороша. – подумал Карей – Ничего, когда начнётся война, они вынуждены будут отправить всех военных и ослабить охрану. И тогда, она будет в моих руках. И камня на камне не останется от этого города.
Карей, прячась за спинами людей, не сводил глаз с Элиши.
Ярмарка поражала своим размахом. Торгаши трясли товаром, набивая цену. Покупатели внимательно рассматривали изделия и морщили носы. В конце концов, сходились в цене.
