ISBN :
Возрастное ограничение : 6
Дата обновления : 17.06.2023
Один раз, когда мы сидели после ужина со стариком и жарили личинки, к нам подошел старший надзиратель. Они начали что-то обсуждать, как я понял, касающееся меня. Потому что старший неоднократно показывал на меня дубинкой и называл мое новое имя Дум-дум. Я заметил, что старик общается с охранником, не боясь его, а тот со стариком – с уважением. Так они разговаривали минут двадцать, и старший, посмотрев на меня и на старика, с чем-то согласился и пошел в лагерь, а старик с улыбкой, трогая свою длинную белую бороду, довольно улыбался. И потом он сказал: «Всё будет хорошо, Дум-дум», а меня удивило, что я его понял.
Шло время, большую часть я проводил на кухне или убирался в пещерах, в каменоломню меня посылали редко. Я изменился: волосы отросли, я стал собирать их в хвост, одежда износилась, ее пришлось выкинуть, так что я ходил в набедренной повязке, хитро завязанной, чтобы не задувало и ничего не болталось, этому меня научил старик. Мое тело высохло, я вытянулся, от физического труда появились мышцы. Кожа стала темней от вечного загара я очень изменился за это время внешне.
Я понемногу освоил язык и кое-как мог общаться. Зверо-людов ко мне относились лояльно, не обижали, но и не сказать, что за своего приняли, а с людьми я ладил, иногда приносил личинки, нашел общий язык с охранниками и был у них на побегушках. Одним словом, жить можно, но я перестал пить горькую воду, как мне посоветовал старик. Он много чего знал, часто ходил в пустыню, у него не было кольца на шее, и он всегда возвращался, приносил растения и корешки, сушил их и хранил в мешочках. Вечерами мы сидели у камня и разговаривали, а в один вечер на закате, хотя тут это называли «когда пустыня горит», а она, правда, как будто горит, жар от пустыни поднимается наверх, красный закат, издали кажется, что она горит. И я спросил старика:
А как твое имя? А то столько времени общаемся и дружим, а я все «старик»!
Он улыбнулся и ответил:
– Мое настоящие имя нельзя называть, мне когда-то это запретили, очень давно, так что зови меня Лоо.
– Хорошо, Лоо.
Мы сидели и молчали, я ушел в свои мысли, воспоминая, но тут он спросил:
– Дум-дум, а как твое имя? А то все-таки Дум-дум – это не имя, это кличка, у тебя же есть имя, которое дали тебе родители.
– Конечно есть, меня звать Матвей.
Тут старик подпрыгнул, как будто его ударило током, уставился на меня и переспросил дрожащим голосом:
– Как тебя звать?
– Матвей, мама дала такое имя. А что не так?
Старик начал осматриваться по сторонам, как будто искал что-то. Я никогда не видел, чтобы он был таким взволнованным. Он бегал по кругу, бормоча себе под нос, потом остановился, подошел ко мне и на ухо сказал:
– Никому никогда не говори свое имя, забудь его, или проживешь меньше дуновения ветра, и жизнь твоя не будет стоить и песчинки.
Потом он так же быстро отошел от меня и сказал, чтобы я шел в пещеру, а ему надо подумать. Я пошел, лег на травяной матрас и долго не мог уснуть, думая, что сейчас произошло.
Глава 3.
Наутро старик был как будто ни в чем не, бывало, единственное какой-то был задумчивым. Мне приходилось все делать самому, без его подсказок. Потом пришел он, послал меня за старшим охранником и попросил его найти, когда нашел и пришел, сказал, где он. Старик ушел, его не было достаточно долго. Когда он пришел, он сказал, что уходит в пустыню, его не будет пару дней, и все надсмотрщики в курсе. А вечером, когда все поели, он попросил позвать ему Маласима, большого, очень большого раба, под три метра ростом, загорелого, покрытого пылью из карьера и татуировками по всему телу в виде рун и змей, с ирокезом на голове. Он большой очень сильный, он работал огромной большой каменной кувалдой, дробил большие камни.
Когда его привезли, я подслушал, что никто не знает, кто он и откуда, якобы всю жизнь был рабом, а отправили его сюда за то, что он убил своего последнего хозяина, просто раздавил ему голову. На невольничьем рынке его побоялись покупать, вот он и попал сюда. Я тоже его побаивался, он настолько большой и сильный, что от меня не останется и пятнышка, если он ударит, хотя он молчалив и спокоен, и да, кольцо у него не на шее, а на руке, не нашли для его шеи подходящего. О чем они со стариком общались, не знаю, когда Маласим пришел в пещеру, я лег спать, потому что было очень поздно.
Наутро эта гора мышц подошла ко мне и сказала: «Дум-дум, я тебя запомнил». Все вокруг засмеялись, посыпались шутки, я же задрожал от страха и боялся пошевелиться, на столько было жутко и страшно.
На кухне старика не было, и я остался за старшего, хотя завтрак был готов. Лепешки из непонятной муки я напек быстро: насыпал муку в котел, добавил воды, размешал палкой и потом большой ложкой накладывал смесь на горячий камень. Она запекалась, и получались небольшие пресные лепешки, безвкусные, но хорошее дополнение к каше, и ими ели кашу вместо ложек.
Тут земля затряслась – прибыло пополнение, приехала тюрьма на колёсах, и все надзиратели пошли ее встречать. Мне тоже стало интересно, кого еще привезли. Рабы выпрыгивали из клетки и строились. Охранники всех разогнали по местам, и тут я увидел, как из большого сундука достали мешок, из него вытрясли тело зеленого существа и утащили его в шатер.
Вечером, после того как я всех накормил, мне велели отнести пайку в клетку. Я взял порцию и пошел в клетку, там сидел тот зеленый, небольшого роста гоблин. Когда я открыл клетку, увидел, что он весь избит, на нем не было живого места. Поставив его ужин и кувшин с водой, я хотел уйти, но он спросил, есть ли чистая вода и кусок тряпки, чтобы протереть раны. Я сказал, что есть, могу принести. Когда я выполнил его просьбу, он сказал, что отблагодарит меня, и я его никогда не забуду.
Утром, когда все были накормлены, я стоял на коленях в шатре у начальника и получал дубинкой по хребту и, может быть, получил бы больше и был бы отправлен в каму, но меня спасло отсутствие повара и необходимость кормить ораву народа. Когда меня выкинули и, попинав ногами, отпустили для прибавления ума, я пошел ближе к кухне. Позже явился охранник и запретил мне давать зеленому что-либо кроме еды и воды. Он рассказал, что эта тварь ночью намочила тряпку, завязала между прутьев клетки, разогнула их и сбежала. Но его поймали. Когда охранник ушел, я, еле шевелясь после побоев моими побитыми ребрами и синяками, понял, что действительно не забуду эту зеленую тварь.
Вечером, когда я понес ему пайку, у клетки стоял охранник. Я поставил еду и взглянул на гоблина: они его избили сильнее, чем меня. Когда я хотел уйти, он сказал: «Прости, парнишка, что так вышло, я не хотел». Но я молча удалился в пещеру.
Утром объявился старик, ничего не рассказывая, и мы занимались своими делами. Потом я поделился новостями, что тут случилось, и про маленького зеленого гада, за которого меня побили. Старик сам понес ему пайку и, когда вернулся, был доволен, сказал, что, если все облака тут сойдутся, начнется нехилая заваруха, а сам улыбнулся, точно что-то задумал.
Позже меня отправили на уборку пещеры, и я провозился там больше половины дня, а потом – в каму, да, в сам каму, в котором я не был ни разу за все время. Я долго спускался по лестницам и переходам, даже взмок, пока добрался до шатра, где сидели надзиратели. Когда я вошёл в шатёр, и меня увидел Аллу (начальник нижних охранников), он заулыбался и приветливо предложил мне попить.
– Дум-дум, ты уже почти две луны (Луна – один год) тут и ни разу не посетил наш прекрасный шатер, расскажи нам, как ты смог избежать работы в каму? Ты должен был тут не только работать, но и сдохнуть, а ты жив, и, я смотрю, крепчаешь, становишься настоящим мужчиной. Расскажи, какие пески тебя хранят, и что за боги дают такую удачу?
Я просто улыбнулся, а он продолжал смеяться и говорить:
– Дум-дум, хочешь узнать, что мы тут добываем, и для чего столько рабов тут работает? – Подойдя к небольшому сундуку, он открыл его. Там лежали кристаллы: белые, голубые, с горошину, с большое яблоко, почти полный сундук, и, когда я присмотрелся, как они сверкают на солнце, Аллу резко закрыл крышку и сказал: – Это рупы (местная валюта – минералы), на них ты можешь купить себе свободу, а на то количество, что лежит здесь, можно купить большой замок, войска и жить, не зная нужды всю жизнь.
И, посмотрев на меня, он спросил:
– Ну как?
– Это просто камни, – ответил я.
После этого я получил пинка и вылетел из шатра под его смех. Он прокричал вдогонку: «Иди, погуляй тут немного, мы тебя позовем!»
И я пошел. Смотрел, как рабы отламывают от стен большие куски породы, и те, падая, поднимают пыль, как подходят другие и начинают эту породу разбивать на более мелкие куски, и так далее. Кто-то перетирал куски, кто-то просеивал, и все что-то искали. Я бродил по карьеру, на меня никто не обращал внимания, пока кто-то не схватил за плечо и не приподнял, и тут я увидел человека-гору. Он внимательно посмотрел на меня, поднес ко рту, я думал, что все, мне пришёл конец, сейчас сожрет, но он только понюхал и сказал: «Дум-дум, ты не тот, кого ищет старик, ты не легенда, ты слабый, и в тебе нет духа, он ошибся, ты не выживешь в пустыне и дня». Потом он меня поставил и пошел дальше, таща за собой кувалду с меня ростом. Я почти бегом отправился к шатру, лучше пусть охранники издеваются, чем эта горилла-переросток меня сожрет.
Меня уже ждали. Привязав мне к плечам тяжелый сундук, отправили наверх. Пока я добирался по этим переходам и лестницам, с меня сошло семь потов. Наверху я шел уже по направлению, еле волоча ноги из Кому, ко мне подошел Аллу и спросил, где я хожу, я показал на лестницу, он чуть не упал со смеха.
Посмотрев в сторону, я увидел подъёмник, самый обычный примитивный подъёмник с колесом, которое приводили в движение два человека-пантеры. Всю оставшуюся дорогу Аллу смеялся надо мной, а когда мы пришли к шатру пока мы топали до шатра начальника, рассказал об этом там. Скоро надо мной смеялся весь шатер, а к вечеру – весь карьер над Дум-Думом.
После ужина старик сказал, чтобы я не уходил, мол, надо поговорить. Он что-то варил в небольшом котелке, я присел рядом. Скоро он протянул мне глиняную кружку с напитком, который пах травяным чаем, и сказал: «Пей не спеша небольшими глоткам».
Я пил, мы сидели, я пил небольшими глотками, сидели молча, пока Лоо не сказал:
– Откуда ты пришел? Расскажи о своем мире, расскажи, как там?
Я замер от такого вопроса. Откуда он знает, что я не из этого мира? Сделав несколько глотков, я начал рассказывать, откуда я, кто я, что есть в нашем мире. Рассказал про леса, реки, моря, снег, корабли, самолеты. Рассказал, что мы были на Луне, и что она у нас другая. Про многое рассказал, что мог вспомнить, из меня лилось как из ведра, возможно, потому что я по всему этому соскучился и хотел вернуться. Когда я закончил, старик посидел молча, о чём-то подумал и спросил, как я попал сюда. Я и об этом рассказал.
Старик ответил:
– Да, я много чего в жизни видел и слышал, но ты не соврал ни слова, возможно, многие вещи у вас удивительные, но ты сказал все как есть. Этот напиток из цветов семи пустынь очень редкий, и его дают, когда хотят проверить, насколько человек честен и открыт, ты прошел проверку, но теперь я расскажу тебе, что иногда в одном месте могут сойтись все облака, и настанет время, когда легенды станут былью, а предсказания начнут осуществляться.
Он продолжил:
– В наших летописях есть одно предсказание, которому столько лун, что нет им счета, но его знает каждый с малых лет, и эту легенду рассказывают как сказку детям вечерами, я открою ее тебе, но ты будешь слушать молча.
Сие предсказание одно
Продиктовано богами давно,
Оно написано лунным светом,
В пустыне, рассекая темноту,
О приходе в наш мир
Странника, идущего по другим мирам.
Он путь проложит белым светом
И обретет двух братьев под белою луной
И крылья, что поставят врага на колени.
Разбудит он в огне и камне древних,
Вернет потерянный народ в веках,
Вернет забытых королей,
Объединит огонь и пламя
И освободит мир из оков,
И имя его мы знаем, не забывая ни на миг,
Матфин – дарованный богами нам.
На этом он остановился, и мы сидели тихо, каждый думал о своем. Потом я сказал:
– Но я – Матвей, и слишком там все напутано и непонятно, да и не про меня это, я слаб и не выживу и дня в пустыне, мне сегодня это уже сказали, да и кого я могу спасти? Меня самого нужно спасать! Не я этот былинный герой, спаситель мира, я просто неудачник, который попал не туда.
– Судьба – это не дело случая, а результат выбора, судьбу не ожидают, ее создают, – усмехнулся старик.
Где-то эти слова я уже слышал или читал, но вот где, и почему они так врезались мне в память?
Старик улыбался, смотря на красную луну, и я понял, он что-то задумал, и в этих планах я стою на первом месте. Моя история только начинала набирать оборот, и может быть, я правда настоящий попаданец, и у меня в голове появилось столько вопросов, которые я хотел задать. Но мне сказали: «Пора спать, завтра будет новый день и новый песок».
Глава 4
Утро началось как обычно с таскания воды и готовки. Потом я понёс миску с кувшинном воды Зеленому, в этот раз у него не было охраны, но к ноге его была приделана цепь с большим куском железа вроде кубика. Я поставил миску и хотел уходить, когда он сказал: «Дум-дум, ты не обижайся, я не хотел тогда тебя подставить, я хотел свалить отсюда, мне не хочется остаток жизни провести в этой клетке, а ты просто стал крайним». Я посмотрел на него и пошел в сторону кухни.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом