– У нас нет к вам претензий, у нас есть к вам вопросы, чтобы выяснить, как такое могло произойти. Расскажите о последних днях, которые предшествовали вашей отправке в армию. Может причина именно в них?
– Вы мне не поверите и у меня нет доказательств того, что произошло со мной и моими родителями. До сих пор произошедшее не укладывается в голове.
– Уж насчёт этого не волнуйтесь, у меня большой опыт по этой части. Ну-с, прошу.
Беседа длилась долго, подробно рассказал всё, начиная с того момента как меня уволили и заканчивая прибытием в воинскую часть.
Юнатов попросил:
– Опишите подробно как выглядели врачи клиники, не показались ли они вам на кого-то похожими?
– Описать их в точности не смогу, но они все примерно моего возраста, роста, даже цвет волос и глаз такой же, как у меня.
– То есть они все без исключения были на вас чем-то похожи?
– Да.
– А Кузьмич?
– Ну он только, может, привычками походил на моего отца.
– А таксист?
– Его я не рассмотрел, потому что сидел на заднем сидении и оттуда передал ему деньги.
– Ну а где находилась эта клиника? Вы же называли адрес, когда вызывали такси, чтобы туда ехать из аэропорта?
– Нет. Такси меня встречало по заявке клиники, поскольку, как сказал Кузьмич, здесь очень запутанный адрес и ему проще самому его объяснить таксисту?
– А из окна палаты, что вы видели?
– Ничего. В первый день было очень солнечно, да и некогда, потому что сразу после обеда меня отправили на собеседование. Во второй день шёл дождь сплошной стеной, ну а на третий – за окном был сплошной туман.
– Ну а если мы покажем картинки разных мест Москвы, сможете опознать, где проезжали на такси? Или как выглядела клиника снаружи?
– Попробую. Я только запомнил, что она примерно семь-восемь этажей, и рядом росла черемуха, почти до шестого этажа. Вот, пожалуй, и всё. Да, клиника окружена таким плотным забором из больших панелей, ещё подумал, что как-то нелепо, словно стройка тут, а не солидное учреждение.
– Ладно, спасибо. Мы с вами сейчас прервемся на обед, а затем – продолжим.
Вернувшись в казарму, вместе с ротой пошёл обедать. Всю дорогу будущие сослуживцы поглядывали на меня с интересом, но вопросы не задавали. Спасибо им за это. После разговора с Юнатовым, у меня словно тумблер в голове щёлкнул, потому что понял, что попал в очень странную историю, из ряда вон выходящую. Жутко интересно, что из всего этого выйдет.
Глава 10
После обеда вернулся в учебный класс, где ждал Юнатов. Он разложил по партам большие фотографии панорам Москвы и попросил посмотреть, может что вспомню. Достаточно долго бродил среди снимков, но так ничего похожего, на то, что видел в Москве, не нашёл. Единственное, что привлекло моё внимание, была фотография с остовом недостроенного восьмиэтажного здания за высоким забором, рядом с которым росла черёмуха, аж до шестого этажа. Планировка здания походила на ту, что была у клиники. Моё сообщение очень заинтересовало Юнатова, предложившего проехать с ним и осмотреть здание вживую, может вдруг что ещё вспомню?
Спросил, а как же служба? На что, он ответил, что забрали в армию незаконно, призыв только осенью, уже получен документ о моём отзыве из части, поэтому он приглашает, пока есть время, поучаствовать в расследовании данного инцидента, если конечно мне это интересно и важно. Сразу согласился, понимая, что в государственной организации, смогу быстрее добраться до истины. Юнатов без улыбки отреагировал на мой ответ, сказал, что должен дать подписку хранить в тайне всё, что узнаю и отдавать себе отчёт, что, с данного момента, в любую минуту могу подвергнутся риску, вплоть до смерти. Не особо осознав это предупреждение, с радостью, подмахнул документ, который открывал для меня путь во что-то совершенно новое.
Юнатов, вызвал дежурного офицера, попросил вернуть мне гражданскую одежду, организовать срочную выемку всех документов, поступивших по мне, так как через час за нами прилетит вертолёт. Такой беготни вокруг себя отродясь не видел, похоже организация, где работал Юнатов, вызывает у всех не только трепет уважения, но и страх. Вертолёт, строго по графику, поднялся на в небо и взял курс на Москву.
Если внешне вертолёт не выделялся ничем особенным, то внутри был по уши напичкан электроникой, да такой, что я, достаточно просвещённый в этом деле человек, даже на выставках подобного не видел и нигде не читал. Летели с почти космической скоростью, и если сюда я ехал на поезде, от моего города, двое суток, а это от Москвы ещё сутки, то до места назначения, рядом со столицей, долетели за три часа. Приземлились на территории базы реагирования ВКНИИП. Рядом с местом высадки увидел огромный ангар, а дальше тянулось несколько улиц небольших коттеджей.
Махнув мне рукой, чтобы следовал за ним, Юнатов направился к ангару, рядом с которым стоял маленький вертолёт, такие обычно использует в городе служба скорой помощи. На нём мы и полетели в Москву. Опустились как раз рядом с забором, за которым был виден тот самый остов недостроенного дома, привлёкший моё внимание.
Пройдя вдоль забора, зашли через открытую калитку на территорию стройки и направился к проёму, ведущему в здание, рядом с которым росла черемуха. Расположение здания, расстояние от забора до него, черёмуха рядом с входом, и именно дотягивающаяся до шестого этажа, – всё это очень походило на территорию клиники, где я был. Но ведь это недостроенное здание, а я был в новеньком отстроенном корпусе клиники. Неужели может быть такое стечение обстоятельств, хотя Москва большая и типовых зданий полным-полно, но черёмуха и её расположение рядом с входом в здание и её высота? Заметил небольшой вагончик, стоявший почти впритык у забора, за углом здания. Промелькнула мысль: «А вдруг там есть сторож?». Дверь была закрыта на большой амбарный замок. Один, из сопровождавших Юнатова, сбил его, и мы зашли туда. Внутри было пусто за исключением небольшой пачки, валявшейся в углу. Она была точно такая, какие мы носили с Кузьмичом в подвале, и я сказал об этом Юнатову. Он приказал другому сопровождающему, всё тут проверить и срочно дать ему отчёт, а меня попросил проследовать с ним в здание, может ещё, что вспомню. Обошли все этажи здания, но больше ничего не нашли, обратил только внимание, что кругом было очень чисто, даже строительный мусор отсутствовал.
Юнатов, получив отчёт о вагончике, приказал везде расставить датчики и вести постоянный мониторинг территории, а мы сели в вертолёт, чтобы вернуться на базу.
Глава 11
По возвращении, Юнатов сразу проводил меня в отдел кадров, где уже был готов мой электронный пропуск и временная прописка в коттедже №303. Кадровичка попросила сдать телефон, сообщив, что все звонки должен совершать отсюда, со стационарного аппарата.
– Однако, никто не собирается лишать вас информации, – сказала она и выдала планшет с защищенным выходом в интернет. Пропуск, предназначался не только для передвижения по базе, но и как ключ к моему временному жилью, а также для оплаты питания в столовой. Предупредила, что если, по какой-то служебной надобности, придётся покидать территорию базы, то обязан сдать ей карту на хранение и получить свой телефон, перепрошивку которого закончат к завтрашнему утру. Юнатов заглянул в отдел, спросил, всё ли мне выдали и сообщили, и вызвался проводить меня в столовую, чему я несказанно обрадовался.
Столовая располагалась с торца того самого здания, которое я принял за ангар, и представляла собой длиннющее помещение, со столом, в виде барной стойки, тянущимся вдоль стены из непрозрачного стекла. Усевшись за стойку, обнаружил на её поверхности интерактивную карту перечня блюд и, в конце списка, место приложения карты для оплаты. Меню было, что надо, поэтому, выбрал щи со свежей капустой, тефтели с гречей, клюквенный морс и пирожок с грибами. Через минуту передо мной открылась в стене окно и выдвинулся поднос с заказом. Вот это сервис: быстро, вкусно, бесплатно. Заметил, что обед Юнатова был более чем скромный по объему: салат из морских водорослей, три крупных креветки под соусом и зелёный кисель. Решил, что он или «зожник», или приверженец японской кухни.
После обеда, Юнатов предложил подняться к нему в кабинет. Удивился мягкой, интеллигентной манере общения со мной, как с подчиненным, хотя, скорее, это психологический трюк для создания конструктивной, располагающей к доверию, рабочей обстановки. Кабинет его располагался на самом верху ангара и представлял собой этакий советский зал для совещаний: массивный, длинный, деревянный стол, стулья с мягкими сидениями, тяжёлые шёлковые шторы на окнах. Заметив мою улыбку на лице, сказал, что когда поживу с его, то научусь ценить эту натуральную роскошь прошлых времён.
Присев за стол, заметил, что вся его поверхность покрыта тонкой плёнкой, когда прикоснулся к ней пальцем, она выдала всю информацию на меня: фото, место постоянного жительства, скан паспорта и всех других документов, фото моих родителей и их документов, место проживания и куда сейчас звонит отец. А звонил он сейчас в аптеку, чтобы узнать завезли ли линзы для глаз, которыми он постоянно пользуется. Ничего себе, стол-планшет.
Юнатов извинился, что не предупредил меня о тотальном контроле за мной и моими родителями, объяснив необходимостью создавшейся ситуацией. Он взмахнул рукой, словно что-то стёр в воздухе, и вся информация исчезла со стола и больше не появлялась, хотя я пробовал пару раз его ткнуть пальцем. Через несколько минут, пока мы сидели в полной тишине, и начальник перебирал на своей, активной, части стола какие-то всплывающие сообщения, вошли четверо молодых ребят, примерно моего возраста, и сели с противоположной стороны стола. Юнатов поднял голову, сказал «привет» и представил меня им, а их мне, назвав просто по именам: Григорий, Юрий, Алексей, Костя.
– Итак, начнём. Всех вас объединяет то, что в разное время, в разных местах, оказались в похожей ситуации, и некто вас тестировал. Особенность сегодняшней ситуации в том, что Олег – первый, кто смог точно идентифицировать место, где его изучали.
Я удивлённо вскинул брови. Юнатов утвердительно кивнул головой, продолжив.
– В вагончике, на кипе бумаг, обнаружили твою ДНК, как и на полу, а в воздухе обнаружено остаточное излучение некого бывшего здесь объекта, в форме большого яйцо, в котором вероятно ты находился. Специалисты прозвали его кокон и похоже именно он создавал ту виртуальную реальность, которую ты видел. Проанализировав все, ранее произошедшие случаи, они пришли к выводу, что врачи виртуальной клиники – это личности испытуемых, вернее их стороны или слои мышления, отраженные этим коконом, т.е. номинально, например, ты говорил сам с собой, а Кузьмич – эхо твоих взаимоотношений с отцом и память о его поведении, отсюда такая глубина восприятия материала. Но почему они выбрали всех вас – непонятно, как и то для чего им это, и кто они?
Ребята тем временем переглянулись, словно они этого раньше не слышали.
– Да, да – не говорил, потому что нечего было говорить, а теперь могу сказать, что на повестке дня у нас две версии: первая, что это некий интегрированный на Земле искусственный интеллект, проходящий тестирование; вторая, что это форма жизни, занесённая к нам из космоса, которая пытается адаптироваться к нашей реальности. Ну, примерно так. Работать вы будете теперь в одной команде, поэтому все предыдущие проекты со своими руководителями прошу закрыть и переехать поближе к Олегу. Пока вашей командой буду руководить исключительно я и поэтому, если кто-то будет интересоваться вашей тематикой или проявит хоть какое-то знание даже мельчайших деталей того, чем вы занимаетесь, обязаны, в любое время суток, поставить меня в известность. Вы должны отдавать себе отчёт, что, то с чем мы столкнулись может эволюционировать и постараться войти с вами в контакт в любой момент. Значит сегодня, до конца дня, должны закрыть старые проекты, переехать в коттеджи, которые вам назначили и познакомиться друг с другом. Встречаемся здесь, в 22—00, для подведения итогов дня. Пока всё.
Глава 12
Всё это конечно здорово, но честно говоря не понимаю, чем буду тут заниматься и какая от меня может быть польза. Со слов Юнатова, ребята здесь не первый год и заняты были в других командах и другими делами, вероятно потому, что ничего конкретного по этой теме не было, и только сейчас, в моём случае, появилась какая-то определённость, с чем они столкнулись. Юнатов немного смутил меня выдвинутыми версиями произошедших событий, – я считал его серьёзным человеком, а тут пришельцы, космос, искусственный интеллект. По мне так, то что произошло со мной, больше похоже на высокоинтеллектуальное мошенничество, с применением гипноза. Но с какой целью? Ну, если только у моих родителей есть родственники, оставившие им баснословное наследство? Ха-ха-ха. Все родственники моих родителей – простые люди, можно сказать, от сохи, от лопаты. Хотя, чем чёрт не шутит, пропал же бабушкин брат без вести на войне, мог оказаться в плену, а после войны побоялся вернуться и остался жить за границей, удачно женился, разбогател и помер, вот мне и привалило наследство. Да, фантазия у меня богатая, когда делать нечего, размышлял так по дороге к дому №303.
Никакого сканера для «пластика» ни на двери, ни на дверном проёме не увидел, однако входной замок сработал сам собой, когда подошёл поближе. Неплохо так. Планировка коттеджа показалась необычной: ни прихожей тебе, ни кухни, ни комнат, одно большое помещение, только туалетная комната отделена матовыми стеклянными раздвижными дверьми от остального пространства, т.е. раздвинь их, и ванна, и туалет у тебя в комнате. Ор-ри-ги-наль-но. Наверное, так сделано в целях безопасности и для удобства видеонаблюдения.
Обошёл новое жильё. В зоне кухни: плита, холодильник, подсветка стен, шкаф для хранения – всё снабжено интерактивными панелями. Кухня плавно, через обеденный стол, переходит в зону отдыха, с угловым, кожаным диваном и журнальным столиком, далее – туалетная комната и длинный, встроенный шкаф, заканчивающийся у входной двери, плотные серые шторы, на окнах, типа «жалюзи», половое покрытие, напоминающее дорогой деревянный пол и потолок с внутренней подсветкой. Просто, дорого, современно и со вкусом. Чувствуется, что «пети-мети» у организации сеть, раз такое служебное жилье предоставляют.
Мы с ребятами не договорились, где встретимся, когда они закончат свои дела, поэтому решил попить кофейку и до ужина заняться поисками ситуаций, подобных моей, на иностранных ресурсах, благо некоторые европейские языки неплохо понимал. Перерыв кучу сайтов, соцсетей о паранормальных явлениях и всякой сверхъестественной шняге, пришёл к выводу, что или у них такого не случалось, или это под грифом «совершенно секретно», а может просто людей, столкнувшихся с подобным, отправляли в психушку, а потом, им уже никто не поверит.
Техническая сторона организации случившегося, озадачила меня: чёткое стечение обстоятельств, отправка объекта исследования на некоторое время подальше, чтобы всё забыл, как и его родители. Такие возможности могут быть только у организаций с сильной программной поддержкой, способных взломать всё и подчистить везде, поэтому вряд ли в интернете найду что-то подобное, а вот старые газеты, на такой бумаге, как мы таскали с «Кузьмичом» в подвале, вполне может быть. Кстати Юнатов ничего не сказал, что они нашли в этой пачке. Очень интересно.
Входящий сигнал с планшета, отвлёк меня от размышлений. Оказалось, что ребята уже стоят у моей входной двери, а я не знаю, как её открыть. Спросил у них. Ответили, что надо с карточкой подойти к двери. Вот ведь чёрт конспирация.
Рассевшись на диване, словно они хозяева коттеджа, уставились на меня.
– Ну и что вы на меня глазеете? Давайте уж познакомимся по-человечески. Я родился в Энске, по образованию —менеджер, по последнему месту работы – консультант по продаже электроники, не служил, не женат, не привлекался. А вы?
Пообщавшись полчаса, поняли, что у нас очень много общего: все из провинции, примерно одного возраста, с высшим образованием, причём именно менеджмент и маркетинг, работали консультантами в магазинах, после контакта с коконом оказались в армии, затем здесь. Поскольку поиски по горячим следам не дали результатов, их зачислили в резерв, чтобы, на всякий случай, были под рукой, а пока то да сё, прикрепили к разным проектам, включив в состав команд, где они до сегодняшнего дня и трудились. Сами они не представляют, чем будут заниматься, особенно после того, как Юнатов озвучил версии, но в отличии от меня они тут кое-чего понавидались и поэтому версии начальника не казались им, в отличии от меня, такими бредовыми. Короче, Григорий, Юрий, Алексей, Костя и я теперь относимся, как сказали они, к элитной группе, так как нами будет руководить сам Юнатов, а его авторитет здесь непререкаемый: он в организации со дня её основания и фактически создал, поэтому знает, что говорит. Они сказали, что мне сейчас надо просто поверить, а постепенно, когда войду в курс дела, всё пойму.
Пока я переваривал услышанное, пришло на планшет срочное сообщение «всем явиться в лабораторию №7». Какая лаборатория №7? Где находится? Ни я, ни ребята – не знали. Решили, поскольку, других производственных помещений на базе нет, то скорее всего она в ангаре, туда и пошли. Действительно, на входе, военный, без опознавательных знаков, сказал, что ему дано задание проводить нас в лабораторию и указал на узкую дверь, рядом со столовой, куда мы вошли следом за ним. Сразу за дверью была площадка с грузовым лифтом, в котором мы спустились вниз, честно говоря, я даже сбился со счета, до какого этажа. На площадке, провожатый указал рукой на дверь, а сам уехал вверх на лифте.
Глава 13
Помещение было совершенно пустое, только стены представляли собой мониторы, на которые были выведены записи со всех камер видеонаблюдения базы. Юнатов вышел откуда-то из угла, наверное, там была скрытая дверь, извинился, что отвлёк и попросил нас внимательно просмотреть видеозаписи за последние три часа, вдруг кто-то нам покажется знакомым. Он пояснил, что в течение последних трёх часов, было несколько сильных колебаний в энергосистеме базы и кроме того, программа защиты зафиксировала попытку взлома, которая к счастью пресечена. Подобные события у них редкость, поэтому такая срочность. Система у них замкнутая, прямого выхода в окружающее информационное поле не имеет, взлом возможен только с территории базы. Последняя фраза словно током ударила меня, вспомнил сразу того военного, что проводил нас сюда: то как он показал на дверь лаборатории и вернулся в лифт, было похоже на то, как меня сопровождал в коконе дежурный врач по клинике. Спросил у Юнатова, а кто нас должен был встречать, у корпуса, и проводить сюда. Тот ответил, что лаборант Седов. Мы переглянулись и описали того, кто нас встречал на самом деле, правда возникли расхождения: я —видел человека в военной форме без опознавательных знаков, Григорий и Костя – некого молодого человека в белом халате, чем-то похожего на меня, а Юрию и Алексею показалось, что это был помощник Юнатова по подготовке технической стороны операций.
В этот момент в лабораторию влетел запыхавшийся мужчина в белом халате, лет сорока, который, увидев нас, сказав, что ожидал нас у входа, но как мы прошли мимо него – не понял. Юнатов спросил, что тот делал сразу, как только поднялся вверх и вышел из лифта, когда пошёл встречать нас. Он ответил, что, выходя из лифта, столкнулся с молодым человеком, который ошибся дверью, потому что ему надо было в столовую. Ну он его туда и проводил, но, не задерживаясь, сразу вернулся.
Юнатов щёлкнул пальцами, сказав с усмешкой, что те лихо сработали, использовав интервал в несколько секунд, чтобы перехватить нас и снять наши параметры для идентификации. Значит их было по меньшей мере двое.
– Отмотай запись, со входа в здание, назад, давай посмотрим, как они выглядели на самом деле?
Седов отмотал видеозапись и запустил. На записи было видно, что мы подошли к ангару, потоптались несколько секунд на месте, вошли в узкую дверь, затем другая камера показала, как мы вошли в лифт, а третья – как выходили из лифта, и идём к двери лаборатории. На записи с видеокамер, никакого сопровождающего нас не было.
– Думаю, что это фантом, одна из версий кокона, который словно зеркало формирует перед вами образ того, кто в данный момент кажется вам наиболее подходящим объектом для сопровождения, т.е. по принципу «ожидание-результат». Прогони ещё раз ту запись, где ты идёшь в столовую с фантомом.
Результат был таков: камера зафиксировала Седова выходящего из лифта, который остановился на площадке, постоял секунду, словно в размышлении, и вышел на улицу, потом зашёл в столовую, где опять, словно задумавшись, простоял минуты три и только потом вышел из столовой и вернулся в лабораторию. Юнатов попросил ещё раз прокрутить момент, где лаборант стоит неподвижно. Остановил запись и попросил увеличить изображение. Только тут заметил, что вокруг фигуры лаборанта была тонкая-претонкая полоска, отделяющая его от остального пространства.
– Кокон – в один голос прошептали все.
Юнатов, достал из кармана телефон и послал кому-то сообщение. Уже через минуту здесь толпилось по меньшей мере пять человек, которые различными приборами замеряли параметры воздуха, нашей и Седова одежды. Затем внести маленький стеклянный шар на треноге и попросили всех закрыть глаза и ещё прикрыть их рукой. Прозвучал отсчет «три, два, один», послышалось шипение, потом потрескивание, хлопок и я оглох, так заложило уши. Прозвучала команда Юнатова, что можно открыть глаза. Комната представляла странное зрелище: она была погружена в слабый фиолетовый свет, в воздухе – то тут, то там, плавали какие-то белёсые полосы, наподобие тех, что бывают после реактивного самолета в небе. Они в виде тире шли через всю комнату к входной двери и окружали её по периметру, словно это был облачный портал в другое измерение.
– Приехали, – тихо сказал Юнатов и попросил всех подняться к нему в кабинет для совещаний.
Глава 14
Вроде все собрались, но Юнатов не начинал совещание, словно ждал кого-то, периодически поглядывая на дверь. Наконец, вошёл пожилой мужчина небольшого роста, в стареньком потрёпанном костюме и сел на стул, рядом с дверью, словно бедный родственник – ещё подумал я. Увидев его, Юнатов встал из-за стола, подошёл к нему, поздоровавшись за руку, и предложил ввести остальных в курс дела. Мужчина ковыляющей, стариковской походкой подошёл к столу, коснулся его рукой и на его поверхности появились сканы тех самых серых листов, которые были в пачках, когда мы их переносили с Кузьмичом, якобы в подвале. Скрипящим голосом, он сообщил, что сначала расскажет про результаты исследования представленных материалов, а потом выслушает наши вопросы, обращаться к нему можно просто – Иван Кузьмич.
Ох-ты, выдохнул, словно прояснило в мозгу: точно-такой же походкой, виртуальный Кузьмич уходил из моей комнаты и это точно была не походка моего отца, а вот этого Ивана Кузьмича. Что-то у меня дежавю начинается. Кроме того, вспомнил, что Юнатов говорил о том, что виртуальный Кузьмич – эхо моего отца, вернее моего восприятия его. Ни хрена не моего, а вот этого – Ивана Кузьмича, которого вижу впервые в жизни. Поднял глаза на Юнатова, чтобы как-то подать знак, что надо переговорить, но он и так смотрел на меня и взгляд его говорил, что он всё понял. Он что мысли читать умеет? Нет, он скорее сопоставил мой рассказ и то, что отразилось на моём лице при виде его сотрудника.
Иван Кузьмич рассказал, что результаты исследования пачки бумаг, обнаруженной на предполагаемом месте контакта меня с коконом таковы: бумага изготовлена примерно двести – двести пятьдесят лет назад, по немецкой технологии, какой пользовались тогда монастыри для печатания книг, текст на ней нанесен чернилами из каракатицы примерно в то же время, текст написан на языке, который принадлежит к древней индо-европейской группе, и трудно сказать, чей это конкретно язык, потому что программа не смогла его идентифицировать ни с одним из ныне существующих: он представляет собой своеобразный винегрет из фраз и слов, принадлежащих к разным языкам и в транскрипции, которая сейчас не используется, поэтому точно определить, о чём в нём идет речь, невозможно. Единственное, что удалось предположить по совокупности расшифрованных фраз, что речь идет о некой организации, то ли оккультного, то ли шпионского толка, которая собирала сведения о разных странах, народах их обычаях и возможно о состоянии их среды обитания, т.е. использовании природных ресурсов населением.
– На этом, пока всё, но исследования продолжаются, если обнаружу что-то новое – сообщу. Какие есть вопросы?
В зале стояла тишина, да и какие могут быть вопросы, если непонятно – с кем или чем имеем дело.
Юнатов поблагодарил Ивана Кузьмича за информацию и разрешил ему покинуть зал совещаний. Далее выступил специалист, представившийся психологом, звали его Ким Джай, хотя он ничем не походил на азиата, больше у него сходства, в моём понимании, со скандинавами, а может прибалтами? Он сообщил, что испытуемые, похоже были выбраны не случайно, все они молодые, образованные люди, выбравшие профессию коммуникативного характера, нацеленные на карьерный рост и саморазвитие. Таким образом, Ким сделал предположение, что те, кто их изучал и тестировал, хотели узнать, как те относятся к различным проблемам своего возраста, ожиданиям и достижениям, насколько желают и реально способны поменять что-то в своей жизни и в отношении к родным и окружающим, попутно открыв испытуемым их проблемные точки, препятствующие их внутреннему росту. В целом влияние на испытуемых тех, кто их исследовал, – позитивное, на первый взгляд, хотя они предполагают, что нам что-то могли внушить на подсознании и это может аукнуться в будущем. Ким предложил провести со всеми, кто подвергся влиянию, коллективный сеанс погружения в гипноз, с целью выявления скрытых подпрограмм, загруженных в нас, во время нахождения в коконе. Меня это напрягло и даже возмутило. Какого чёрта! Но поостыв маленько, подумал, что это меньшее из зол, которое хотя бы позволит действительно убедиться, что нас не зомбировали и не перепрограммировали – не хочется быть марионеткой в неизвестно чьих руках, ну или ещё чего там.
Юнатов сказал, что над этим стоит подумать, как следует, чтобы получить максимум информации при наименьшем воздействии на ребят, т.е. нас.
Далее выступил помощник Юнатова, который рассказал то, что мы уже частично знали: о скачках напряжения в энергосистеме базы, попытке её взлома и похоже проникновении на её территорию некого объекта, пока не идентифицированного, который вступил в контакт со всеми фигурантами дела, ни коим образом не засветив себя, собрал всю необходимую информацию о том, что нам известно и возможно пока не покинул базу, потому что, как он предполагает, этому должны предшествовать скачки напряжения и попытка очередного проникновения в нашу сеть. Он предполагает, что кокон имеет волновую природу и для его вхождения в контакт с нами нужен проводник – вроде мощной электрической сети, затем проникнув, он какое-то время способен на этом, аккумулированном запасе энергии существовать самостоятельно, и затем для того, чтобы уйти ему нужна эта же электрическая сеть. Следы пребывания кокона в подвале с мониторами говорят, что скорость рассеивания его излучения достаточно низкая, что позволило обнаружить его в вагончике рядом с недостроенным объектом, поэтому есть вероятность того, что сможем обнаружить, где он вошёл в нашу электрическую сеть и вероятно будет выходить. Поиском этого места сейчас и занимается его группа. А пока всё.
– Ну что ж, неплохо, неплохо – сказал Юнатов: Все могут быть свободны, кроме моей группы.
Участники совещания покинули кабинет, остались только мы.
Глава 15
Юнатов попросил сравнить ощущения от контакта с коконом первый раз и сегодня, есть ли разница? Никто не торопился с ответом. Прислушался к себе – разницы не было: как тогда, так и сейчас страх отсутствовал, было только непонимание, почему именно мы и в чём смысл? Осознав сейчас, что это некое явление, которое пока за гранью моего понимания, уже не был так агрессивно настроен выяснить, кто решил так поступить со мной и моими родителями. О том, что разницы не почувствовали, после паузы, сказали все ребята, как и то, что у всех было чёткое ощущение, что нам хотят помочь разобраться в себе, чтобы сделали правильный выбор или поменяли свою жизнь в лучшую сторону. Даже сегодня, когда поняли, что кокон проник на базу и может быть, где угодно, например, тут, мы не ощущаем опасности с его стороны или какого-то страха за свою жизнь. Напомнил Юнатову, о том, что Иван Кузьмич внешне, походкой, тембром голоса, очень похож на того виртуального Кузьмича, правда речь у того была попроще – не научная. Юнатов ответил, что такое он допускает, потому что по ходу своей работы его сотруднику приходилось много с чем необъяснимым сталкиваться, мог где-то пересечься с этим явлением, и оно впитало впечатление о нём, используя его как очередную «маску».
Юнатов выдал нам по пробке-микронаушнику, по виду похожей на те, которыми пользуются оперативники.
– Поскольку камеры видеонаблюдения базы бессильны и не способны фиксировать данное явление, наушник будет контролировать волновые процессы, происходящие у вас в голове, и если войдёте в контакт с коконом, то мы увидим чёткую фиксацию второй, посторонней волны. Прерывать контакт не будем, как и не будем ставить вас в известность об этом, чтобы не спугнуть кокон и попытаться отследить его след по базе. Вы должны чётко понимать, что главное сейчас настроиться на то, что можете видеть не совсем реальные вещи или людей, которых знаете, но тут их быть не должно. Контролировать друг друга вам трудно, поскольку плохо знакомы, поэтому предлагаю разработать некие опознавательные жесты, характеризующие каждого из вас. Они должны быть по своей сути безусловные, автоматические, на физическом плане, чтобы вы о них не задумывались и случайно не рассказали нашему назойливому другу. Метафорично – подумал и задумался, что в моих физических привычках может служить маркером для других. Похоже об этом думали и другие, потому что усиленно потирали мочки ушей и трогали кончик носа. Не сложилось – потому что у меня были такие же привычки.
Похоже, Юнатову эти наши муки творчества доставляли удовольствие: скрестив руки на груди, он внимательно, с лёгкой усмешкой, наблюдал за нами, стоя у окна. Наконец, поняв всю беспросветность наших попыток найти что-то оригинальное в своих жестикуляциях, принял решение взять наш процесс поисков в свои руки.
– Костя, ну ка похрусти пальцами так, как ты меня раздражал при нашем первом знакомстве.
Костя сцепил пальцы и вывернул их так, что мне показалось, они вместе с хрустом сейчас вылетят из ладони.
– Алексей, дерни своим кадыком, словно сглатываешь слюну.
Шея у Алексея – длинная и достаточно худая, поэтому ничего удивительного, что при сглатывании слюны, его кадык, словно рычаг выперся наружу и прошёлся по шее.
– Юрий – ты у нас спец по закатыванию глаз. Извини, понимаю, что это у тебя от небольшого косоглазия, но это определённо твоя фишка.
Зрачки глаз Юрия при этих словах Юнатова поползли в левый —верхний угол и при этом слегка дрогнули, но быстро вернулись на место, чувствовалось, что он старается контролировать этот момент.
– Ну а кто спец по улыбке? Григорий, покажи свои тридцать два зуба.
Григорий хотел похоже хмыкнуть с легкой полуулыбкой, но получилось это действительно слишком широко, вероятно причиной тому узкое лицо, короткая верхняя губа и немножко широкий рот.
– Ну а твоя фишка, Олег, я так понимаю, небольшой тик правого глаза.
