– В целом, да. Но, похоже, я его разозлил.
Тино коротко и нервно хохотнул, не отрывая взгляда от принца и его неожиданных гостей.
– Ну ты способен уже одним своим видом кого угодно разозлить, с этакой то мордой.
– Какой – этакой? – рассеянно спросил Мэйр.
– Как будто тебе все должны и, причем, долг нужно отдать немедленно.
– Какое яркое сравнение, – шенни язвительно улыбнулся. – У барда своего понахватался поэзии? Ты это брось, а то скоро петь начнешь.
Между тем, разговор за столом Сингура, явно накалялся. До Мэйра долетали только обрывки слов, но тон их был весьма неприятен для слуха. Куда-то исчезла мигом красавица Таиша. Принц и стражники о чем-то горячо спорили. Шенни на пару с трактирщиком продолжал наблюдать за происходящим, по большей части за поведением телохранителя Сингура. Уж кто, как не он, должен среагировать первым на какой либо неожиданный поворот. А то, что этот поворот должен случиться, Мэйр не сомневался. Вот не нравились ему сильно эти четверо почему-то. Наконец, вся группа, включая принца и его охранника, двинулась к выходу. Сингур, как заметил Мэйр, был в очень дурном расположении духа. Похоже, что его уговорили покинуть трактир, используя не слишком привычные для высокородного принца аргументы. Более всего Сингур напоминал сейчас не господина этих стражников, а их пленника. Что было, конечно, весьма странно.
Когда охранник принца поравнялся со столом, где сидел Мэйр, он едва уловимо кивнул шенни, как будто желая попрощаться. Или попросить о помощи, если предположить, что вряд ли телохранитель был настолько хорошо воспитан для прощания с каждым бродягой.
Мэйр вышел вслед за ними, махнув Тино – сиди, мол, пока на месте.
На улице уже почти стемнело и шенни мог оставаться незамеченным, наблюдая за тем, как спор принца со стражниками продолжается уже тут. И главное – теперь слышать все, что они говорят.
– Я все тебе сказал еще в трактире, солдат, – голос Сингура дрожал от негодования. – Я прибуду в Дримму тогда, когда посчитаю нужным. И меня мало беспокоит, чем там наместник тебе пригрозил. Передай моему высокочтимому дяде, что я отказался ехать с вами. На этом все. Возвращайтесь в крепость и молитесь Богам, чтобы я успел, напившись, забыть как вы устроили балаган на глазах у селян.
Он резко развернулся, намереваясь уйти, но рука одного из стражников бесцеремонно задержала его.
– Ты спятил, солдат?! – рявкнул принц.
К Сингуру рванулся телохранитель, вытягивая меч, но внезапно осел на землю, остановленный кинжалом в спину, который видимо держал наготове второй стражник. Ловкий, слишком ловкий и смертельный удар. Ну, может этот воин до службы в королевской страже наемным убийцей подрабатывал.
– Ты пойдешь, принц. Сейчас, – голос стражника уж очень выдавал привычку командовать. И, более того, привычку к тому, что команды будут исполняться.
Сингур все-таки сумел вывернуться. Отскочив в сторону, он обнажил свой меч и прижался спиной к стене трактира. Окруженный четырьмя нападающими, он поудобнее перехватил рукоять меча, готовясь к неравному и, уж точно, обреченному на провал бою.
Одного из стражников Мэйр сбил с ног в прыжке и сразу свернул ему шею, вцепившись клыками пониже затылка и резко рванув назад. Дальше было сложнее. Пока один из оставшихся был занят с принцем, двое других весьма быстро среагировали на появление неведомого зверя из темноты, и их клинки теперь были ощерены прямо на Мэйра, не давая возможности приблизиться.
Огненный кот – охотник тайный. Первый удар всегда из засады. Он самый точный и выверенный. И, как правило, смертельный. Но вот когда противников больше одного, тут меч в человеческой руке помог бы значительно лучше, чем когти и клыки. Было б еще время сбегать за мечом… За те мгновения, когда все стало совсем плохо, Мэйр успел только буквально содрать с себя одежду и перейти.
Троих не взять. Теперь важно, чтобы как можно дольше Сингур отвлекал на себя «своего» стражника. Что вполне вероятно, так как убивать принца точно никто не собирался. Это было очевидно с самого начала. А значит, можно пока не следить за Сингуром.
Мэйр походил взад-вперед, как бы примеряясь к следующему прыжку и отступая от выпадов. Чтобы отвлечь внимание, запугать и дезориентировать шенни утробно порыкивал, морща нос и открывая взглядам немалые клыки. Он хорошо знал, как пугающе выглядит пасть зверя. Затем, выбрав момент, неожиданно скользнул в сторону и ушел в темноту. Стражники завертелись, пытаясь угадать куда ушел хищник, а главное откуда он снова появится.
Ну и отлично.
Второй смертоносный прыжок и удар сверху когтистой лапой лишил стражника скальпа. Оставшийся один на один со зверем другой противник Мэйра молотил мечом как дубиной, видимо, запаниковал от увиденного. Да и как тут не запаникуешь? Когда на глазах когтями шкуру с головы спустили, словно кожуру с яблока.
Шенни не стал радовать его поединком. Вместо этого он рванул клыками шею сингурова соперника, а уже меч не растерявшегося принца прикончил последнего из стражников.
Они стояли бок о бок – человек и шенни – тяжело дыша и разглядывая тела сианских стражников. Вокруг уже стали собираться люди, понятно, что только сейчас, а не раньше. Дураков нету в схватку с хорошо вооруженным отрядом влезать. Да и просто глазеть тоже небезопасно. Слышались встревоженные голоса, какие-то причитания и перешептывания. Совсем рядом кто-то сдавленно охнул: «Он их всех порвал». Ага, и сожрал…
– Шенни, тебе лучше одеться, – пробормотал Сингур.
Принц выглядел очень растерянным и похоже что изрядно напуганным. Да и неудивительно.
Мэйр, тихо выругавшись, подобрал раскиданную одежду, быстро натянул ее на себя и пошел искать второй сапог. Потому как там, где он переходил, валялся только один почему-то. Вслед ему неслось тревожное перешептывание. Долго еще будут в Дримгоре вспоминать, как шенни растерзал сианскую стражу.
– Ну что вылупились! – громкий голос Тино ворвался в гомон селян. – Видите, все хорошо! Наш принц целехонек, бандиты убиты, шенни, хвала Богам, опять пришел на помощь вовремя. Давайте, давайте в трактир, скажу Винни, чтобы угостила всех за счет заведения. А я пока тут порядок наведу.
Сапог оказался в десятке шагов от первого. Натянув его, Мэйр нагнулся над телами стражников и начал рассматривать их оружие.
– Принц! – позвал он, не поднимая головы. – Тебя это смутило в них, или твое высокомерие все таки помогло на этот раз избежать неприятностей?
– По голове ударили? – буркнул Сингур. – Что – это, и при чем тут мое высокомерие?
– Понятно, высокомерие и упрямство. Но главное ведь результат.
– Мечи? – спросил крутящийся рядом и более догадливый Тино.
– Ага. Может быть такой клинок у сианской стражи?
– Ну если только король Брондал стал за это время Императором, продал пару владений менайцам и перевооружил свою гвардию. Дорогая игрушка.
Сингур подошел к ним, с мрачным любопытством поглядел на обманчиво легкий, изящный клинок баснословно дорогой работы кузнецов Меная и с досадой сказал:
– Меча я по рукояти не определил, конечно, но вот то, что никогда за принцем Сианы не отправят солдата, а не офицера, – это знаю точно. Традиции и протокол, знаешь ли, Ээрмэйр Резчик. Так что лучше тебе сейчас засунуть свою… догадливость в задницу. Вместе с остроумием заодно.
Мэйр хмыкнул и повернулся к Тино.
– Этого красавца я забираю. Остальное, что найдешь – твое. Тела, думаю, решишь как прибрать.
Трактирщик кивнул без лишних вопросов. Вот почему, собственно, Мэйр и любил иметь дело с воинами и торговцами. Всегда, при хорошем их расположении, можно или довериться, или договориться. И быть спокойным, что все сделают, как надо. Другое дело принцы, к примеру.
Сингур молча застыл на месте, его взгляд неумолимо притягивали лежащие на земле тела. Он словно не верил, что такое может случиться, да еще и так быстро и беспощадно. Принц вздрогнул, когда Мэйр чуть слышно окликнул его. Суетливо нащупал кошель на поясе, сунул Тино в руку несколько монет и тихо сказал:
– Тимана проводи за Предел, как положено.
Трактирщик часто закивал.
– Конечно, принц, все сделаю для твоего охранника, спокоен будь. В трактир вернешься? Пережди, ночь на дворе. Я поутру отправлю кого нибудь к крепости разузнать что да как там.
Сингур вяло пожал плечами. Похоже было, что он никак не мог прийти в себя и, уж тем более, принимать верных решений. Сегодня его привычный мир потерял свою стабильность и предсказуемость. А это принять ох как нелегко – Мэйр это прекрасно знал. Ничто так не способно лишить уверенности, как понимание, что привычное и постоянное может вдруг кончиться в один миг.
– Я не советую, – решительно сказал Мэйр. – Мы пойдем к Дримме сейчас. Пешими, через лес. Разведаем обстановку, да и на случай, если эти гости были только первыми, принцу не стоит тут быть. В лесу со мной его точно никто не найдет. Если все хорошо, проведешь меня в крепость, Сингур. Освободим Зоэрани, так?
И глядя в непонимающие глаза принца, припечатал, как гвоздь забил:
– И на том можешь считать, что ничего мне не должен.
– Что? – Сингур поморщился, силясь уловить смысл слов шенни.
– Ну я тебе жизнь спас, как никак. Ну или свободу. Кто знает.
Вот так. Злись мальчик-принц, злись – быстрее в себя придешь. Тут ведь все просто – либо страх, либо злость. И самый первый тобой убитый человек со временем забудется. А пока лучше злись. Ругайся, спорь и ненавидь языкатого дикаря, вместо того, чтобы вспоминать и ужасаться, отходя от горячки боя. Вместо того, чтобы думать и пытаться сейчас разобраться у себя в голове с неожиданными событиями. Не было еще такого, чтобы мыслями и тревогами можно было что-то исправить и предусмотреть в жизни. Иногда нужно просто шагнуть вперед, пусть даже в неизвестность.
Сингур поднял голову и кивнул.
– Ты прав, шенни. Надо идти.
Глава 2
Леса в этой части Окуны не самые скверные для походов. С южной стороны достаточно пологие предгорья не превратились в непроходимые заросли, как, к примеру, с другой стороны горного хребта. Там тянущиеся за светом деревья выворачивают в усилиях корни, переплетаются ими с ползучими цепкими кустарниками, а замшелые камни навсегда застыли на склонах, врастая в землю. Там земля изрезана руслами давно мертвых рек. Колючие ветра, не стихающие никогда, иссушают влагу из почв, а воздух полнится мельчайшей пылью, от которой становится трудно дышать.
Тут все гораздо проще. Конечно, не ночью и не для человека. Как бы не был чист лес, как бы не старалась луна, для человеческих ног все-таки недостаточно, чтобы не спотыкаться о каждый случайный корень или кочку. Хотя Мэйр и пытался выбирать самые безопасные и ровные тропы, однако то и дело слышал за спиной, как срывается шаг принца, а иногда до него доносился и звук сдавленных ругательств.
Люди плохо способны видеть в темноте, даже при лунном свете, поэтому во время Большой войны Старшие старались нападать именно ночью. Ночью человек слабее, он хуже видит и он по природе страшится темноты. Тогда как для любого Старшего ночь – это первый союзник. И для охоты и для войны. И именно поэтому Мэйр никогда бы не повел племя в битву на открытых Красных долах, да еще и на рассвете. Но что теперь рассуждать.
– Ты доверяешь этому магу? Как его там – Ри? – неожиданно сам для себя спросил Мэйр, чуть сбавив шаг.
– Насколько это возможно, – холодно отозвался принц. – Я знаю его с детства, он был другом моей матери. Когда Безумный Император лишил его титула Великого мага империи, он вернулся ко двору моего отца.
– Чем он же так разгневал Императора?
– Отказался участвовать в Большой войне.
– Вот как? – удивился Мэйр. – Необычный поступок.
– Тебе хорошо, наверное, известно, что причины могут быть самые разные, шенни, – огрызнулся Сингур.
– А твой отец стало быть поддержал опального мага? Несмотря на свою преданность Императору? – Мэйру действительно стало любопытно, хоть он и понимал, что Сингур таким расспросам совсем не рад.
– Ты думаешь я готов обсуждать с тобой решения короля Сианы? – язвительно усмехнулся принц. – Я благодарен тебе за помощь, но цену этой благодарности ты назвал сам. И уж тем более я не настроен обсуждать с тобой что либо вне рамок нашей договоренности.
– Отлично сказано, – пробормотал Мэйр.
Юный принц начинал ему нравиться. Он был смел, умен и прямодушен. Избалован, как водится, но для принца это не грех. Так что вполне со временем будет неплохим правителем, уж получше многих до него. И свой первый бой насмерть – а что бой и смерть противника были первыми, Мэйр не сомневался – он переживал вполне достойно. Видал Мэйр таких мальчишек и раньше, взрослеющих в сражениях, когда жизнь заставляла менять и меняться. Они потом становились отличными воинами и надежными товарищами. Если выживали, конечно.
– Не злись, принц, – примирительно сказал Мэйр. – Я спрашиваю потому, что, если в этих событиях как то замешан маг, мне будет сложно помочь тебе. Мага я не потяну.
– А стражу Дриммы, стало быть, потянешь? – буркнул ему в спину Сингур. – Так вот, я скорее поверю, что все воины наместника перешли на сторону врага, чем в то, что меня предал Ри.
– А Тогран? – осторожно спросил Мэйр.
Принц возмущенно фыркнул.
– Ты забываешься, шенни! Мало ли какие недоброжелатели могли подослать ко мне этих лжестражников.
– Верно. Ладно, скоро мы все узнаем. Почти пришли.
– Хвала Богам, – проворчал Сингур. – Я уже думал…
Мэйр вдруг замер на месте так внезапно, что идущий сзади принц налетел на него.
– Тихо! – прошептал шенни, втягивая ноздрями воздух.
В привычные запахи ночного леса, теплого духа близкого жилища, горьковато-смолистого и пыльного ветерка с дороги, вмешался явный четкий запах… Старший. Будь Мэйр в Переходе, по такому запаху он выведал бы о незнакомце все – пол, возраст, здоров ли и когда последний раз обедал. Сейчас, он просто знал – там, совсем недалеко от дороги и моста через крепостной ров Дриммы, бродит неизвестный Старший. И направляется прямо к ним. Вероятно, тоже учуял их. Мэйр подобрался, почти незаметно оттесняя принца дальше за спину.
– Сингур, это ты? – раздался неподалеку женский голос. – Хвала Богам!
Она вышла из густой тьмы, неуверенно и настороженно остановилась в нескольких шагах, глядя на Мэйра. Он смотрел в ответ. С досадой замечал как каменеет ее лицо, сжимаются губы и застывают в напряжении, как перед схваткой, плечи.
– Рани! – удивленно и радостно воскликнул принц, прерывая эту битву взглядов.
– Хвала Богам, – повторила Зоэрани. – Я ждала тебя. Думала, вдруг сумею
дождаться, предупредить…
Она повзрослела с тех пор, когда Мэйр видел ее в последний раз, незадолго до Большой войны. Повзрослела и стала совсем другой. Крепкое тренированное тело бойца, светло-рыжие волосы, собранные в тугую косу, небольшой шрамик на подбородке. Рука предусмотрительно лежала на рукояти одного из парных нодарских кинжалов в ножнах на широком поясе. Мэйр помнил ее другой – легкой, тонконогой, с наивным взглядом зеленоватых глазищ, вечно искрящихся весельем. Теперь взгляд Рани был другим – цепким, настороженным взглядом воина. И одежда была совсем непривычной для этих мест – вычурный доспех из мягкой кожи, скорее призванный украшать, нежели защищать.
И тонкий витой ошейник, холодно играющий отблесками в лунном свете, никогда невозможно было бы представить на шее той девчонки-шенны.
– Приветствую тебя, Зоэрани, – как можно спокойнее сказал Мэйр.
Она холодно кивнула, словно незнакомцу. Ну да и к лучшему, быть может. Не до совместных горьких воспоминаний и обвинений сейчас. Все правильно. Когда-то она стала последней, кто уговаривал его остаться, в ту самую ночь его поспешного бегства. Тогда Мэйр даже не слушал ее слов – полученная им весть гнала прочь как можно скорее. Так что теперь рассчитывать на иной прием.
– Что в крепости? – нетерпеливо спросил Сингур.
Рани вздохнула, опустила глаза. Видно было, что слова давались ей с трудом.
– Я толком не поняла, принц, прости. Вскоре после того, как ты с девкой отправился в Дримгор, в крепость явились сианские стражники.
– Сколько?
– Пятеро. Капитан и четверо солдат. Вроде как они привезли письмо от твоего отца. Тогран принял капитана, потом очень быстро солдаты покинули крепость. Остался только капитан, – Рани старалась смотреть куда угодно, но только не в лицо принцу, будто бы была сама в чем-то виновата.
Сингур нахмурился. Сжал зубы, на скулах проступили желваки, выдохнул и велел жестко:
– Продолжай.
– Дальше непонятно было все… Я с другими бойцами во дворе сидела, как прибежал Борко и понес всякое. Из его треска я поняла только, что Ри отправили в темницу, в подвалы.
– Что? – Сингур шагнул ближе к Рани и заглянул ей в лицо. – Что за чушь? Кто отдал такой приказ?
Зоэрани совсем сникла и тихо, почти шепотом ответила:
– Тогран.
