Граф, точно почуяв нетерпение хозяйки, рвался к дому, натягивал поводок. Ника едва успевала переставлять ноги. У остановки их нагнал Макс. Спросил, задыхаясь от бега:
– На автобус?
– Нет, они все забитые, с Графом не пустят.
Не тратя больше времени на разговоры, ребята понеслись к лестнице.
Район кишел людьми. Заграждения то ли убрали, то ли раскидали, и народ толпился у самой лестницы. Рядом с Никой и Максом остановилось такси. Из него выбрались Римма Генриховна, Эльвира Прохоровна с собаками и Ольга с Антошкой. Водитель доставал из багажника детскую коляску. Ника хотела было помочь им, но кинула взгляд на лестницу и охнула: к подножию спускались её родители.
Они нарядились, будто на приём. Отец в строгом костюме и галстуке-бабочке, постройневшая мама в блестящем вечернем платье с открытыми плечами.
– Ма? Па? – выдохнула Ника и потащила Графа к лестнице, расталкивая локтями стоящих на пути. – Пропустите, там мои родители!
Перед ней расступались чуть не благоговея. Ника бежала к лестнице по свободному коридору, но у подножия вдруг врезалась в невидимую преграду. От столкновения воздух завибрировал с гулом.
– Осторожно, доченька! – вскрикнула мама. – Без приглашения ты не пройдёшь. Следуй за нами в мир грёз! Теперь можно, иди.
Граф глухо зарычал и потянул Нику назад. Она остановилась.
– Мам, а что там?
– Там чудесно. Представляешь, я снова рисую. Недавно прошла выставка моих картин. А папа конструирует самолёты, как всегда мечтал.
Отец с улыбкой смотрел на Нику:
– Мы живём теперь в своём доме с большим садом. Следуй за нами в мир грёз!
Граф вырывался. Ника с трудом его удерживала.
– Пап, помоги мне, Граф не хочет идти.
– Да оставь ты этого пса, там заведёшь себе какого пожелаешь.
– Папа, это же Граф! Я не хочу другого!
За спинами родителей показался Егор в обнимку с двумя девицами модельной внешности. Первая, в коротком шёлковом платье, кокетливо выставила ножку в чёрном чулке с кружевным верхом. На другой ноге чулка не было. Вторая девица показалась Нике смутно знакомой, но она не могла её вспомнить. Егор показал на свою жёлтую машину на парковке:
– Афигеть, я ездил на этой чехарде! Думал, это круто.
– Доров, Егер! – К лестнице пробирались друзья Егора. – Подари мне, если не нужна.
Егор рассмеялся:
– Зачем тебе этот хлам? У меня сейчас целый гараж летающих. Хочешь такой же? Следуй за нами в мир грёз!
– Спрашиваешь! Конечно, хочу! – Парень свободно прошёл к лестнице и поднялся на несколько ступеней.
Остальные друзья загалдели, требуя приглашения. Егор величественно провозглашал для каждого:
– Следуй за нами в мир грёз!
Тут он заметил Нику:
– О, Вероника! Хочешь такие сиськи! – Он смял грудь смутно знакомой девушки. – Узнала? Это Анжелика с четвёртого. Там она певица, мисс мира. Следуй за нами в мир грёз!
Ника открыла рот от удивления. Анжелика, сутулая старая дева, вечно пропадающая на работе, потому что в пустую квартиру ей возвращаться не хотелось. А Граф рвался всё неистовее. Отец с мамой протянули руки:
– Доченька, иди к нам. Ты не представляешь, какие возможности тебе откроются. Следуй за нами в мир грёз!
– Я не пойду без Графа! – крикнула им Вероника и отступила от лестницы.
Римма Генриховна вцепилась ей в локоть, зашептала в ухо:
– Не торопись! Что-то здесь не так.
– Ника, так нельзя! – строго проговорил отец. – Ты должна быть с нами. Нам надо кого-нибудь привести.
К лестнице протиснулась Ольга с коляской:
– Возьмите меня, раз вам всё равно кого.
– Да, конечно! Следуй за нами в мир грёз! – пригасил её папа.
– Оля, стой! Я не пущу тебя! – Римма Генриховна ухватилась за ручку коляски.
Ольга взяла Антошку на руки:
– Простите, Римма Генриховна, но я так устала. – И шагнула на лестницу.
Вперёд вышли родители Макса, преображённые до неузнаваемости. Его обрюзгший отец с клочковатой щетиной сейчас был подтянут и гладко выбрит. Вечно уставшая мать помолодела, выпрямилась, сияла глазами из-под накрашенных ресниц.
– Сынок, мы за тобой. Следуй за нами в мир грёз!
Макс оглянулся на Нику, покачал головой:
– Не, мам-пап, у меня тут дела. Важные.
– Максимка, какие дела? Ты же учиться хотел. Теперь любой университет сможешь выбрать, – уговаривал отец.
– Пригласите нас! – бежали к лестнице родители Мишеньки с сыном.
– Не вопрос, – пожал плечами отец Макса. – Следуйте за нами в мир грёз!
Макс схватил Графа за ошейник, помогая Нике его удержать.
– Ты чего не пошёл? – спросила она.
– Да ну, какие-то они ненастоящие, как из рекламы. И потом, ты же сама звала меня пиявкой. Раз ты осталась, то и я тоже.
– Ну и глупо! Чего ты нашёл во мне?
– Ты добрая.
– Я?! Не придумывай!
– Добрая-добрая. Помнишь, когда мы только сюда переехали, я коленку разбил? Ты мне тогда её зелёнкой намазала и перевязала. И сникерсом поделилась. Сказала, он волшебный, излечивающий.
– Пфф, вспомнил тоже! Сколько мне было? Лет восемь? Кого я тогда только не лечила. Даже не помню того случая.
– А я помню. Я тогда думал, что ты ненастоящая. Ну, в смысле, не настоящая девочка, а фея. А ты почему не ушла.
– Мой отец никогда бы не бросил Графа. Значит, это не он.
У лестницы залаяли Моника с Бриджит. Эльвира Прохоровна подпрыгивала с ними на руках, всматривалась в спускающихся.
– А где мой муж? И сын. Где Толик?
Родители Макса и Ники отводили глаза.
– Они на другую лестницу попросились, – гоготнул Егор.
– Зачем на другую, если я здесь? Как же так?
Эльвира Прохоровна поникла и как будто даже уменьшилась. Вдруг с надеждой обратилась к Егору:
– Егорушка, а пригласи меня, а?
– Не-не, Эльвира Прохоровна, у меня и так перебор. Вы другого кого попросите.
Родители Макса и Ники поспешили поскорее подняться. Зато к подножию спускался Алексей. На своих ногах.
– Лёшенька, пригласите меня? – Умоляюще проговорила Эльвира Прохоровна.
Он отмахнулся:
– Мне своих сперва надо найти.
Дочь с зятем уже бежали к лестнице.
– Следуйте за нами в мир грёз! – выкрикнул им Алексей.
Они миновали невидимую преграду, обняли его, и все вместе отправились к облакам. На Эльвиру Прохоровну даже не оглянулись.
Римма Генриховна провожала взглядом Ольгу, пока её не скрыли облака, затем вернулась к ребятам:
– Вы целы? Вот и славно. Не лезьте туда. Чувствую, это ловушка.
К лестнице важно шествовал Марк Феликсович:
– Ну, кто пригласит мэра?
Стоящие на лестнице и у её подножия рассмеялись. Никто не кинул приглашения. Мэр в недоумении чесал бороду. Тут с улицы донёсся вой сирен. Мэр побледнел, бухнулся на колени перед ступенями:
– Братцы, не погубите! Пригласите кто-нибудь, Христом Богом прошу!
– Феликсович, пойдёшь ко мне в лакеи? – ухмыльнулся Егор.
– Да хоть в шуты! Какая разница, перед кем прогибаться! Там хоть не посадят.
– Понятливый ты мужик, – смилостивился Егор. – Следуй за нами в мир грёз!
– Туда ему и дорога, душегубу, – фыркнула Римма Генриховна.
По ступеням спускались всё новые люди и уводили с собой ожидающих у подножия. Эльвиру Прохоровну так никто и не позвал. Она уже не просила, только тихо плакала.
– Мама! Где моя мама? – пронеслось над толпой.
Римма Генриховна встрепенулась, охнула, схватилась за сердце:
– Леночка! Живая!
И как заворожённая пошла к лестнице. Ника с Максом кинулись за ней:
– Стойте! Туда нельзя! Вы же сами…
Но Римма Генриховна не слышала. Лена, ничуть не изменившаяся, ждала её на нижней ступеньке.
Макс схватил Нику за руку:
– Подожди, не надо её останавливать.
– Почему?!
– Как она будет жить, если снова потеряет дочь? Голуби – плохая замена.
Ника подумала и кивнула.
Вокруг не осталось никого из знакомых. Люди уходили в мир грёз, но толпа не становилась меньше: к лестнице шли всё новые желающие найти лучшую жизнь.
Ника потянула Макса к высотке:
– Давай с балкона посмотрим. Графу здесь не нравится.
Они поднялись на пятый этаж. Исход продолжался до ночи. Уходили поодиночке и семьями. К закату поток иссяк. Толпа становилась всё меньше. Наконец последние, получившие приглашение, миновали преграду и начали подъём. Ступени под ними становились прозрачными и исчезали, как только идущие переносили с них ноги. Внизу осталась одна безутешная Эльвира Прохоровна.
К растворяющейся лестнице мчалась скорая. Завизжали покрышки, оставляя на асфальте чёрные полосы. Машина чудом успела встать у края котлована. Из кабины выскочил человек в белом халате, взобрался на крышу и запрыгал, пытаясь ухватиться за нижнюю прозрачную ступень. Поняв, что проиграл, он сполз на землю и накинулся с упрёками на коллегу:
– Из-за тебя не успели! Дался тебе этот дед. «Не довезё-ём», – прогнусавил он, передразнивая. – Надо было с ним сюда гнать.
