Аудитория вздохнула.
– Бога! Яне… я… н-н-чи…
Мурашки пробежали по спине Вики, руки заледенели.
– Я не чинила, – с трудом проговорила Нафрит. – Я н-н… не чинила препятствий…, – её голос дрожал. – Не чинила препятствий Богу в его…, – она вдохнула, набирая с воздухом сил. – В его выходе, – взмолилась она, сбивая дыхание. – Я чиста! Я чиста…, – глаза девушки мелко заморгали, всё тело пробило судорогой. Лицо вновь дрогнуло, и она на последнем вздохе повторила: – Я чиста…
Её веки сомкнулись, рот приоткрылся. Плечи бездыханно застыли.
– Повторная смерть зафиксирована на второй минуте активной работы мозга, – констатировала доктор Френ.
Стол принял исходное горизонтальное положение.
– Как видите, – невозмутимо подхватил доктор Дмитров. – Мы добились потрясающего успеха, полностью восстановив активность мозга! Мы стали свидетелями столь важного научного прорыва!
– Позже мы повторим эксперимент с этим образцом. Однако, к сожалению, уже за закрытыми дверями лаборатории. Теперь перед нами стоит данная цель: продлить жизнь образца до полной реабилитации.
– Как мы и предполагали, произошло следующее: мозг не смог осознать себя, поскольку уже принял смерть с выделением предсмертных гормонов. После первой фазы реабилитации мы сможем начать с текущей точки более успешно, поскольку нейронные связи обновились.
– Благодарим вас за присутствие на столь важной части нашего исследования, – поклонилась доктор Френ.
– Волонтёры, желающие продолжить работу в нашей команде, могут направить свои резюме в наш Университет. Всего вам доброго!
Доктора покинули сцену. В ледяном свете лаборатории одиноко лежало вновь мёртвое тело девушки с застывшей на лице гримасой боли.
Виктория не чувствовала ни рук, ни ног. Во рту разливался металлический вкус крови. По щекам текли слёзы. Искандер повернулся к ней, его лицо озаряла заворожённая улыбка, тут же сошедшая на нет:
– Что с тобой, Викуля?
Она поджала губы и мелко мотала головой из стороны в сторону:
– Это ужасно, – прошептала Вика, и на губах выступили капли крови, наполнявшей рот.
– Так, идём, – муж вскочил, рывком поднял её с места и потащил вон из лаборатории, вон из библиотеки на режущий глаза солнечный свет.
– Это книга мёртвых, – едва дыша, сказала она мужу, еле переставляя ноги в сторону выхода.
– Что? – Искандер сосредоточенно шёл вдоль книжных полок.
– Она молилась, это были слова из книги Мёртвых… «Я не гасил жертвенного огня в час его. Я не распугивал стада в имениях Бога. Я не чинил препятствий Богу в Его выходе, – декламировала она по памяти, – Я чист, я чист, я чист…
Они вышли на площадь перед библиотекой и присели на лавку. Муж извлёк из своего маленького рюкзака бутылку воды и протянул её Виктории. Она отказалась. Тогда Искандер вытащил из кармана платок и промокнул кровь в уголках её губ:
– Викуша, это чересчур. Тебе нужно выпить успокоительное.
– Нет, – отпряла она. – Я не хочу успокаиваться! Ты понимаешь, что мы только что видели? Это была смерть! Момент её смерти, отпечатавшийся в её мозгу! Ей пришлось прожить его снова по прихоти этих недоумков! Они не оживили её, они над ней надругались! – Вика всхлипнула.
Муж заботливо вытер горячие слёзы с её щёк и нежно обнял.
Через несколько минут к ним присоединились остальные. Все были бледными, как полотно, только Алина светилась ярким румянцем. Компания подошла к супругам, и девушка сказала:
– Она читала «Исповедь отрицания»!
– Да, Книга Мёртвых, – кивнула Виктория.
– Офигенно! Кто же она, что знает её наизусть?
– Просто была образована и часто ходила в храм, – пожал плечами Искандер.
– Образована и похоронена вот так, без почестей? Это полный бред! – рассмеялась Алина.
– Думаю, эту исповедь должны были знать все, ведь её зачитывали перед отходом в мир иной, – сухо ответила Вика.
– В принципе, это не так важно, – постановил Дан. – Она могла быть придворной в караване. Известна масса случаев, когда нубийцы были вхожи в придворные круги. Может, её взяли в плен после набега. Либо казнили за измену наместнику. Вот и всё. Никакой загадки тут нет. Намного интереснее, смогут ли они воскресить её полностью!
Вика вскочила и покрутила пальцем у виска:
– Да вы все больные! Ничего святого уже не осталось! Оставьте же её в покое! – крикнула она и пошла прочь от компании коллег.
Искандер побежал за ней, размахивая бутылкой воды.
Они шли в сторону набережной, минуя футуристические корпусы Библиотеки, фонтаны и скульптуры. У воды Виктория остановилась, облокотилась на парапет и полной грудью вдохнула морской воздух. Щёки ещё саднило, но первая волна ужаса от увиденного улеглась. Муж догнал её и обнял. Она не стала сопротивляться, а сильнее вжалась в объятия, спасаясь от леденящего её душу и тело страха.
– Прости меня, – шепнул он ей на ухо. – Напрасно мы поехали.
– Это уж точно.
– Не думал, что увиденное настолько тебя потрясёт.
– И я не думала, – призналась Вика.
– Это естественно. Ведь это смерть.
– Как будто для нас всех это перестало быть естественным! Мы словно забыли, что смертны только потому, что не стареем. Вы все смотрели на это так, словно это просто очередной экспонат музея… Ничего, ничего человеческого в вас не было…
– Викуля, послушай, – он нежно повернул её к себе. – Страх смерти раздирает каждого из нас. Именно поэтому мы так заворожены идеей воскрешения. Ведь это обещает нам вечную жизнь.
– Но зачем? – она непонимающе смотрела на мужа. – Зачем вам бессмертие? Вы же и так постоянно стоните о скуке и рутине.
– Не я! – поднял руки Искандер.
– Не ты, это правда, – Виктория обняла себя руками. – Ты потрясающе наивный оптимист.
– Не обижай меня.
– Я не хотела.
– Нет, я знаю, что хотела. Но это просто эмоции. Я ведь знаю тебя, ты не желаешь мне зла и не хочешь обидеть на самом деле. Это всего лишь слова.
– Откуда тебе знать? Ты слышишь только то, что я говорю. Почему ты не можешь предположить, что я думаю об этом постоянно? Просто очень хорошо скрываю!
– О чём? – нахмурился муж. – О том, чтобы меня обидеть?
– О том, что ты постоянно носишь розовые очки! Не знаю, что бесит меня больше, мода на декаданс или тупой оптимизм.
Искандер отступил, опустив руки. Вздохнув, он сказал:
– Я пойду. Мы будем в том ресторанчике у Амфитеатра. Как остынешь, приходи. Поезд в семь, – напомнил он и пошёл прочь.
Вика отвернулась к морю и закрыла глаза, подставив лицо лёгкому бризу, пытаясь унять бешено колотившееся сердце и роившиеся в голове мрачные мысли.
4
Полчаса, проведённые на набережной, пошли на пользу. Сердце перестало бешено биться, ужас отступил, нервы успокоились. Виктория полюбовалась яхтами и паромами, курсировавшими между материками, насладилась беспечным криком чаек и решила вернуться к мужу и коллегам. Она прошла мимо угловатых корпусов библиотеки и нырнула в зелень городских улиц. Большинство из них теперь были пешими, за исключением широких эклектичных проспектов, громоздивших бок о бок здания разных тысячелетий.
Современные города ещё были центрами столкновения эпох. До них длинные руки Совета ещё не дотянулись. Невозможно было определить, какой исторический период нужно уничтожить, чтобы расчистить место для прошлого. Поэтому Александрия, как и другие мегаполисы, оставалась живой. Здесь восстановленные римские руины соседствовали с роскошью особняков в стиле модерна, стеклянными монолитами конца двадцатого века и многоэтажными экооазисами прошлого столетия.
Узкие переулки модернистских домов вывели её к парку Аль Шалалат. Вика заглянула туда, чтобы перевести дух у широкого пруда в тени раскидистых деревьев с видом на древние городские стены, ещё не тронутые реставрацией. Посреди водоёма возвышался крошечный островок, пышно заросший высокими пальмами, возле которого ютились семьи уток в ожидании щедрых на крошки прохожих.
Мысли по-прежнему возвращались к Нафрит. Виктория не могла поверить, что учёные продолжат пытать её мёртвое тело, чтобы доказать свои безумные теории. Ей была невыносима даже идея о возвращении с того света. Несмотря на беззаботную веру в бессмертие её вечно молодых современников, она втайне надеялась, что рано или поздно умрёт, растворится в пустоте, и ничто больше не сможет побеспокоить её. Воскрешение казалось ей чем-то противоестественным, чуждым самой природе. Отмена старости шестьдесят лет назад уже оставила отпечаток на психике нынешних землян, чем обернётся бессмертие? Вероятно, колонии были правы, приняв билль о запрете генетических модификаций.
Остановка у пруда вновь погрузила её в мрачные размышления, поэтому Вика поднялась с зелёного берега, и продолжила свой путь через парк, минуя руины стен, высокие столетние баньяны и памятники завоевателям прошлого. Она вышла на уютную, усаженную деревьями улицу, миновала хорошо знакомый Национальный Музей, куда они весь год приезжали с презентациями. Он помещался в особняке итальянского стиля, построенного в начале двадцатого века богатым торговцем древесиной и Пашой. Здание успело побывать американским консульством и только в прошлом веке попало в руки Совета Древностей, так и оставшись лицом Александрийской Египтологии. Прошла мимо нескольких домов ар-деко, остановилась возле старой мечети, чей купол едва умещался между соседними постройками, и оказалась перед поворотом к Римскому Амфитеатру. Там, зажатый безвкусными коробками жилых зданий, стоял старый кинотеатр из ревущих двадцатых, сверкая на солнце яркими буквами «Rio». Теперь здесь помещался богемный салон, где завсегдатаями были всякого рода деятели науки и искусств. Они убивали там свободное время, сидя за вялотекущими разговорами и потягивая местное лимончелло и кумкватовку. Там же из раза в раз компания её коллег собиралась после очередной лекции или презентации последних раскопок.
Уютный полумрак, освещённый мягким светом витражных окон, прятал высокие потолки, длинный каменный бар и крошечные деревянные столики, расставленные в беспорядке на мозаичном полу. Едва очутившись внутри, Вика сразу заметила гору составленных возле окна столов, где расположились её друзья. Все, за исключением Ларри, потягивали крепкий кофе из крошечных чашечек. Геолог же сидел в обнимку с высоким стаканом искрящегося пеной пива.
– О, а вот и наша Витя, – кивнул он, завидев Викторию.
Искандер обернулся и поднялся, встречая жену:
– Что тебе взять: чай или кофе?
Та устало вздохнула, бросила взгляд на часы, висевшие над длинной стойкой, и пожала плечами:
– Я бы выпила вина…
– Не рановато? – муж покосился на время, не было ещё и трёх.
– В самый раз! – подбодрил её геолог и крикнул человеку за баром: – Неси бутылку!
– Бокал шабли, – уточнила Вика в ответ на вопросительный взгляд бармена.
Искандер отодвинул подготовленный для неё стул рядом с собой и, когда жена села, примостился на краешек своего, взяв её за руку.
– Ну как ты? – он заглянул в её глаза.
– Нормально.
– Прогулялась?
– Да…
– А мы тут обсуждаем новую встречу с красавицей Нафрит! – Алина отсалютовала подруге чашечкой кофе.
Вику передёрнуло, муж сжал её руку и метнул неодобрительный взгляд на историка.
– У вас за этот час появились какие-то новости?
– Да! Сафия с Ларри заглянули к нашим докторам и узнали, что следующий раунд будет уже вечером! Они не хотят терять прогресс, так что будут оживлять её снова!
– Ужас какой…
– Да хватит, Вик! – нахмурилась Алина. – Мы уже поняли, что ты не одобряешь. Но что ж, нам всем теперь заткнуться?
– Нет, продолжайте, – пожала плечами та, принимая бокал из рук официанта.
– Да фиг с ней, с Нафрит, – гоготнул Ларри. – Мы и так уже затрахали эту тему!
Сафия сидела, молча куря электронную трубку и пуская колечки в тусклые пыльные лучи. Ларри обнял её и продолжил:
– Хорошая новость, коллеги! Я таки прусь с вами на Универс! Сафию позвали на конфу по вашему любимому Кеплеру!
– Эх, печально, что Вана с нами сейчас нет, – бросил Искандер. – Он бы обрадовался.
– Уже есть какая-то ясность? – спросила Виктория.
– Сафия говорит, они набирают группу, чтобы глянуть, что там нашли.
– Они всё же нашли цивилизацию?
– Походу!
– Все мертвы?
– А вот фиг знает! Вроде как.
– Кого будут брать в экспедицию?
– Самых крутых, ясное дело. Ван пролетает, – хохотнул геолог.
– Доктор Ван И может лететь как ассистент, – сухо возразила Сафия.
– О, ты растопила своё сердце для малютки Вани? – удивился её муж.
