Приключения Нюси и Сани Веткина
Елена Шейк
Нюся и Саня Веткин живут по соседству. Любят животных, обожают читать книги и мечтать. У него за спиной множество страхов, сомнений и психотравм. Она, привыкшая жить по акции из супермаркета, находится в плену синдрома отложенной жизни. Волшебство новогодней ночи изменит всё, ведь подарки окажутся с подвохом. Отмечая кошмарное Рождество и ужасный Новый год, нужно помнить – лишних жизней не бывает.
Елена Шейк
Приключения Нюси и Сани Веткина
Часть 1
Глава 1 Пока горит спичка
Страхи не возникают на пустом месте.
В этом Саня убедился, проводя очередной воскресный вечер за просмотром фильма. Мама увлекалась триллерами да ужастиками, как будто в прежнем браке ей не хватало приключений с вечно пьяным и буйным отцом. Кошмары во сне и наяву Саня помнил не слишком хорошо – воспоминания возникали в голове кадрами немого кино и обязательно в монохроме, делая картинки менее натуралистичными.
Не жалуясь на нынешнюю жизнь, Саня каждый понедельник отрывал помятое бессонницей лицо от подушки и ходил на учёбу. Он всегда плохо спал в ночь перед началом рабочей недели: сквозь вечно скрипящую дверь шкафа, оставшуюся где-то в уголке его памяти, Саня слышал голос. Шкаф давно заменили на новый, дверцы там не скрипели – лишь плавно разъезжались в стороны – а страшно было до сих пор.
– Выпусти меня, Саня! Открой дверь, и я дам тебе всё, чего ты пожелаешь, – проникал глухой хриплый голос в его сознание. Саня считал себя очень впечатлительным и после воскресного киносеанса не находил в себе силы спать при выключенном свете.
«Боюсь монстра в шкафу, боюсь всего на свете и вообще хз, как жить эту жизнь. Саня Веткин, девятнадцать годиков», – так бы гласил статус или закреплённый пост в соцсетях, если бы Саня не относился к ведению страниц и блогов наплевательски. Даже вместо своей фотки на аватарках у Сани красовались довольные морды его питомцев, а им не было дела до всяких там статусов, постов и тем более до глупых человеческих страхов.
Перед тем как забраться в кровать, он выглянул в окно. Из вечерних ритуалов Саня больше всего любил наблюдать, как его соседка Нюся возвращается со смены домой, выходя из супермаркета ровно в двадцать минут одиннадцатого. Хотелось ему, в общем-то, не так уж и много: храбрости, чтобы подойти к Нюсе и заговорить с ней, да стипендию повыше или в совсем уж крайнем случае занять у монстра в шкафу тысячу-другую, чтобы сводить Нюсю в кино.
– Пригласил бы Нюсю на свидание. Что толку в окно каждый раз пялиться?
– Ну мам! Напугала. В следующий раз, пожалуйста, постучись.
– Ещё поговори мне тут про токсичных родителей, испортивших тебе жизнь. Денег на психолога у меня всё равно нет.
– Мне не нужен психолог.
– Правильно. Раньше этого не было, и все жили как-то.
– Мам, ты росла в девяностые. Сама говорила, что в то время ничего не было.
– Лишнего не болтай. Разбери одежду.
Мама бросила ему на кровать вещи из стирки: их нужно было рассортировать, а по рубашкам и концертным брюкам пройтись утюгом – стандартные Санины обязанности.
Сортировкой и глажкой одежды он пообещал себе заняться с утра пораньше. Саня скосил глаза на ноты, ровной стопкой лежащие на пианино – сверху покоился «Второй концерт для фортепиано с оркестром» Прокофьева. Иногда Саня смахивал с нот пыль, но разучивать сложное произведение не решался: пальцы дрожали и заплетались, когда он переходил к наиболее сложной части. Саня вечно боялся, что у него ничего не получится и откладывал работу в надежде на лучшие времена.
Открыв крышку пианино, Саня наскоро повторил свою партию для предстоящего отчётного концерта. Глядел не в ноты, а в окно, где в снежном вихре мелькали пятна домов с тусклыми окнами. В этот непогожий воскресный вечер пушистый снег сдувало с крыш, деревьев, он с шумом стелился по проезжей части и заметал автобусную остановку на углу Саниного дома. Когда соседка постучала в стену, он прекратил игру и посмотрел на часы: перевалило за одиннадцать, но Сане казалось, что шума сильного он не создавал. Тонкие стены хрущёвки говорили об обратном.
Саня вздрогнул, когда в квартире погас свет. В доме напротив тоже. Фонари на улице последовали примеру. Район погрузился во мрак из-за разбушевавшейся метели.
Саня опять вернулся к окну, где завывала метель. Он надеялся, что Нюся уже добралась до дома. Саня был убеждён, что с Нюсей ему ничего не светило. Она для него была слишком хороша и недосягаема, как концерт Прокофьева: в мечтах маячил, а до реализации – долгая дорога в тысячу вёрст из сомнений, страхов и слёз. Несмотря на понимание безнадёжности своих чувств, Саня не мог перестать высматривать Нюсю в окно: это действие превратилось для него в привычку.
– Пора спать всем. Наверное, надолго света не будет, – выкрикнула мама из соседней комнаты, предварительно проверив, не выбило ли пробки.
– Мам, а свечи есть?
– Да какие свечи на ночь глядя? Время позднее, а тебе завтра вставать рано.
Саня пробрался на кухню за спичками, пошарился по шкафам в поисках свечей – не нашёл ничего, кроме крошечного огарка. Угрюмо посветив телефоном в сторону своей тёмной комнаты, Саня задумался: а можно ли заснуть, пока спичка горит?
Вернувшись к себе, Саня реанимировал огарок свечи и забрался под одеяло. Дверца шкафа-купе с едва заметным вздохом отъехала в сторону на пару сантиметров.
Глава 2 Концерт для фортепиано с оркестром
До декабря оставалась ровно неделя. Снег щедро засыпал тропинку от Нюсиного дома до работы, но настоящих холодов ещё не было – только пледово-мандариновое настроение да вера в новогоднее чудо обитали в типовой хрущёвке на пятом этаже.
«Как же хочется сесть у ёлочки и обложиться книгами, потягивая чай или даже глинтвейн, закусывая имбирным пирогом. Пряник бы тоже сгодился, на самом деле», – сильнее прижав к себе коробку с новогодними украшениями, подумала Нюся, и ей показалось, что она даже вдохнула этот неуловимый аромат вкусняшек, рысью проскакавший в её голове. Нюся достала из коробки мишуру, и та разноцветными блестящими змеями поползла по полу, провоцируя кота. Нюся шагами измеряла крошечную квартирку и, задумчиво теребя в руках мишуру, думала, куда бы лучше установить новогоднюю ель. В центр её не поставишь – съест и без того небольшое пространство комнаты. Ставить символ Нового года в самый угол, по мнению Нюси, – тоже не совсем удачный ход.
– Вот так хорошо. Совсем по-новогоднему, да? – приговаривала девушка, раскладывая в гостиной мандарины по вазам. – Блинчик, кыс-кыс-кыс!
Кот, сидевший в кресле, собрал усы в кучу и решил, что вазочка с мандаринами – это его личное оскорбление. Надо бы как можно изящнее и случайнее двинуть лапой, чтобы убрать эти ужасные ароматы куда подальше. Нюся заметила поползновения питомца и взяла его на руки.
Чтобы поймать вдохновение, Нюся выглянула в окно. Снег продолжал засыпать тропинки, и магазин, в котором она работала, успело накрыть толстым белым покрывалом. Перед новогодними праздниками Нюся взяла небольшой отпуск, чтобы как следует насладиться атмосферой приближающегося Нового года, закупиться подарками, продумать меню, продолжить мечтать, верить в чудеса и надеяться, что следующий год принесёт только хорошее. Для Нюси этот праздник значил очень много, он был главнее дня рождения и всех прочих, потому что Нюсе казалось, что загаданные в волшебную ночь желания обязательно сбудутся, а после жизнь начнётся с нового листа.
Днём она задалась целью промчаться по книжным в поисках подарка себе любимой, не забывая мантру: «Учась на заочке, много не заработаешь. Не скупи весь книжный, пожалуйста. Не в этот раз». Хруст свеженького переплёта и такой родной запах типографской краски в предновогодней суете можно было поставить если уж не на первое место, то на второе после мандаринов с имбирными кексами. Нюся спешила от автобусной остановки в сторону нерасчищенной дорожки, ведущей к арке родного дома. Погулять бы! Но книжные новинки, как горячие ароматные пирожки, шептали на ухо скорее отнести их домой и с удовольствием проглотить.
– Нюся! Подожди, постой!
– Чего тебе, Веткин?
Нюся поправила съехавшую на нос шапку и потуже затянула шарф: снег усилился, а Саня Веткин, живший по соседству, так некстати её задерживал. Ведь книги могли намокнуть!
– С наступающим, вот… – сказал он, сунув Нюсе в руку шоколадку.
– До Нового года больше месяца.
– Угу. Это твоя любимая. По скидке, всё как ты любишь. Ну, я не мог пройти мимо, короче говоря.
«Гав-гав!»
Только сейчас Нюся разглядела, что у Сани во внутреннем кармане куртки что-то шевелилось и даже рычало!
– Ух ты, он ожил!
– Ты опять за старое?
– Угу. Я нашёл его в парке по пути домой. Замерзал в коробке. У него лапки разной длины. Он ходит так, как будто всё время хочет завалиться на правый бок. Наверное, из-за дефекта и выкинули. Люди такие злые, – вздохнул Саня, доставая из кармана крошечного шпица. – Отнесу его к ветеринару. А потом не знаю. Надеюсь, родители разрешат мне его оставить. Я и кличку ему уже придумал – Снежок.
– Ты до сих пор больше любишь общаться с животными, чем с людьми?
– От животных никогда не получишь гадости, – сказал Саня. – А от людей всегда.
– Зачем же ты со мной общаешься? Я что, по-твоему, милая зверюшка? – ухмыльнулась Нюся, гладя лохматого щенка.
– Нет, – Веткин почувствовал, как щёки у него запылали. – С тобой мне общаться очень интересно. А точнее, иногда перекидываться словечком на остановке. Вот, кхм…
– Ясненько.
Саня Веткин жил с Нюсей в одном доме: он в первом подъезде, а она в четвёртом. Нюся знала Саню с детства, они гуляли в одном дворе. Саня постоянно таскал домой бездомных котят и щенков. Учился Саня в консерватории и прекрасно играл на фортепиано. С детства влюблённый в Нюсю, Саня то и дело угощал её то конфетами, то пряниками. Однажды снял Нюсиного кота с дерева. Годами болтаясь во френдзоне, Саня уже не надеялся на что-то большее.
– Пёсель чудесный у тебя.
– Ты права. Надо его полечить и помыть, так он станет ещё лучше.
– Хм, в детстве я мечтала о собаке, – загляделась Нюся на пушистый комок с лисьей мордочкой в руках Сани.
– Я могу отдать тебе его после того, как свожу к ветеринару.
– Спасибо, Сань. Мне надо идти. Позвони, хорошо? Ну, потом как-нибудь.
Нюся поспешила уйти, прекрасно помня, что её номер телефона Саня не знал. Городской родители сняли давно, а сотовым Нюся ни с кем не делилась.
– Слушай, у меня через две недели будет отчётный концерт. «Концерт для фортепиано с оркестром» Римского-Корсакова, – уточнил Саня, видя, как Нюся не оставляет попыток покинуть его. Может быть, классикой она не увлекалась. И ясное дело, что совсем не увлекалась Веткиным. Но попытаться пригласить всё же стоило. – Я достал билеты для тебя и твоих родителей. Ты придёшь?
Нюся надеялась, что смогла скрыть вздох отчаяния. Её мама, заядлая театралка и любительница концертов классической музыки, конечно же, ни за что бы не пропустила такое событие. К Веткину она относилась тоже хорошо.
– Приду, разумеется, – ответила Нюся, остановившись возле арки.
Саня с радостной улыбкой молча проводил её взглядом. Стоял и улыбался как дурачок, пока из его куртки не донеслось жалобное поскуливание. «Неси меня домой, человек! И хоть ты человек, я дам тебе шанс подружиться со мной. Может быть, ты станешь мне другом, и я смогу тебе доверять», – прочитал Саня в глазах своего нового питомца.
* * *
С приближением Нового года становилась ближе и зимняя сессия. Нюся тревожно посматривала на стопку книг для подготовки к экзаменам, но ей предстояло отправиться в Московскую консерваторию, где сегодня должен был выступать Саня Веткин. Книги и старенький компьютер с укором смотрели ей в спину.
Нюсе было велено надеть чёрное платье с белым воротником и собрать почти такие же чёрные, как и платье, волосы в хвост. Нюся платья не любила, в них ей было неудобно и некрасиво. Из красивого она носила джинсы, толстовки да мешки под глазами.
– Теперь порядок. Строго и аккуратно, – оценила свои старания мама.
– Папа почему не идёт с нами?
– Он на работе задерживается. Но билет не пропадёт, я подругу пригласила.
– А-а-а, надо было мне задержаться в универе.
– Не говори глупостей! Вот, держи. Сане подаришь, – сказала мама, всучив Нюсе полудохлые от холода гвоздики, принесённые ею из магазина, и бережно завёрнутые в газетку.
– Ну, ма-а-ам, – взмолилась Нюся.
Она, дрожа от холода в тонком чёрном платье, выдержала весь концерт и даже выход на бис. Нюся не считала себя ценительницей классической музыки, но с мамой и её подругой согласилась. Они с восхищением обсуждали, как же прекрасно отыграл Саня: красочно, мелодично и невероятно талантливо. Выглядел он тоже неплохо: в костюме, белой рубашке и с галстуком-бабочкой он значительно отличался от того привычного Сани, который одевался как попало – лишь бы удобно было. От Нюси не ускользнул тот факт, что он даже волосы уложил. Но вот подарить такому красивому сегодня Сане эти несчастные не вынесшие холода цветочки было выше её сил.
– Это тебе, – буркнула Нюся, стараясь как можно незаметнее сунуть Веткину цветы. Она сначала хотела убрать газету, но гвоздики без упаковки имели совсем уж грустный вид.
– Спасибо, – улыбнулся Саня. – Тебе понравился концерт?
– Конечно. Ты прекрасно сыграл.
– Да? Отлично, а то я волновался больше обычного. Буду почаще тебя приглашать. Если ты, конечно, не против.
– Нет. В смысле, я не против. И это… Давай поедем домой, – брякнула Нюся. Её очень смущали девушки с Саниного курса, хихикающие за его спиной и косящиеся в её сторону.
