– Вот посмотрю и скажу. Я не кладу балки так, что они срываются, – Илья не очень-то верил в то, что Кольцов хорошо понял, как это случилось, если вообще побывал на месте происшествия.
– Однако она сорвалась! Они открыли дверь, впустили кошку. Ну, типа, примета такая. А бревно упало и в лепешку ее раздавило. А если бы кто из людей зашел? Я бы сел лет на десять, не меньше!
– Да не могла она сорваться! Ты чего, совсем ничего не понимаешь? Балка опирается на две стены. Она врезана в стены и сверху стенами прижата. Как она может упасть?
– Ну я-то откуда знаю? – фыркнул Кольцов. – Но она упала! Ты рубил, не я!
– Приедем и посмотрим, – невозмутимо сказал Илья. Наверняка Кольцов что-то путает. Не падают бревна с потолка в новом, недавно срубленном доме!
Долину и лес, лежавший за ней, не тронула цивилизация, место было малолюдное, дикое. Строительство, конечно, не могло не сказаться на облике Долины, но, видно, с проектом работали неплохие дизайнеры: им удалось сохранить очарование этого места нетронутым. Деревья вырубали осторожно, только те, которые непосредственно оказывались на дороге или на пятнах под будущие дома. В результате получилось, что участки расположены в лесу, и в окнах домов будут видны не соседские сараи, а березы и сосны. Хоть канавы и расползлись, превратившись в овраги, это сделало их похожими на рвы вокруг сказочных замков. А мостики напротив въездов на участки, отстроенные заново, усиливали это впечатление.
Едва машина Кольцова повернула на дорогу к Долине, Илья в который раз поймал себя на мысли, что возвращается домой. И когда он успел так привязаться к этому месту?
– Сразу к новым хозяевам поедем, – сообщил Кольцов.
– Может, я переодеться зайду? – на всякий случай спросил Илья.
– Не надо, и так сойдешь. Перегаром только от тебя разит, это плохо. Подумают, что ты алкаш, – вообще не отмажемся. Жвачки, что ли, пожуй. В бардачке лежит.
Кольцов подъехал к воротам первого заселенного дома, заглушил мотор и на секунду задержался, видимо, собираясь с духом.
– Ну? Пошли? – вздыхая, спросил он Илью.
Илья пожал плечами – никакого повода для волнения он не видел. Однако его уверенность в себе слегка поколебалась, когда он заметил хозяина дома, который вышел им навстречу, как только они появились на участке. Им оказался большой мужчина, склонный к полноте, но неплохо с ней справлявшийся. Его тронутые сединой светлые волосы были гладко зачесаны назад, тяжелое лицо с едва наметившимся вторым подбородком искажалось гримасой гнева; небольшие, близко посаженные глаза метали молнии.
– По-моему, – шепнул Кольцов, – он нас сейчас убьет…
Илья толкнул его локтем в бок и ухмыльнулся.
– Не боись, разберемся.
– Ну? – рявкнул хозяин. – Вы Максимов?
– Здравствуйте, – вежливо кивнул Илья.
– Здравствуйте, – уже спокойней ответил мужчина.
– Я посмотрю, что случилось, можно?
– Смотрите, – хозяин махнул рукой в сторону дома. – И учтите, вам это так просто с рук не сойдет.
Илья не стал возражать. Не сойдет так не сойдет. Хозяин распахнул перед ним дверь, пропуская вперед, но сам в дом заходить не стал.
Бревно лежало на полу. Захотелось протереть глаза, но сомнений не оставалось никаких: бревно действительно упало. В двух шагах от порога на продавленном ударом паркете темнело замытое кровавое пятно. Кровь впиталась в дерево, и так просто оттереть ее не удастся. На стенах прихожей тоже виднелись бурые пятнышки – брызнула кровища во все стороны. Стены-то можно почистить шкуркой или болгаркой, а вот с полом придется повозиться.
Илья поднял глаза к потолку. Бревно, конечно, не выпало из стены. Похоже, его оттуда выломали. Он подошел поближе, нагнулся и обомлел: обломанный край бревна в лохмотья изгрыз жучок! Илья ковырнул пальцами трухлявое дерево – на пол посыпались гнилые щепки. Он перешел к другому краю – с ним было то же самое. Илья стукнул бревно носком ноги, собираясь пробить в нем дыру. Не тут-то было! Пальцы ударились в живое, твердое дерево. Он снова нагнулся и постучал в середину бревна кулаком – жучком там и не пахло. Это было нормальное бревно, не гнилое, не трухлявое! Жучок размочалил лишь его края и не тронул середину! Да это же невероятно!
Илья внимательней обстучал все четыре метра – бревно оставалось целым. Только сантиметров по двадцать на краях погрыз жучок. И когда успел? Да за год такое невозможно! Илья снова посмотрел наверх – обломанные края торчали из стены не более чем на десяток сантиметров, причем одинаковые с обеих сторон. Если бы жучок начал свое черное дело больше года назад, Илья бы заметил это, без всяких сомнений. Себе дороже положить в сруб гнилое бревно. Оно ведь обработано антисептиком, жучки должны были передохнуть! Да, лет через двадцать, когда антисептик выдохнется, они еще могут появиться. Но в новом доме? Нет, все это совершенно невероятно! Больше всего похоже на диверсию, странную и плохо продуманную. Ведь жучки могут прогрызть бревно совсем не так, как надеется диверсант. Если это диверсия, то ее автору сказочно повезло.
Илья повернулся к порогу, за которым стоял хозяин дома, широкой спиной загораживая низкорослого Кольцова.
– Подойдите сюда, – попросил Илья.
– А вы уверены, что мне на голову ничего не упадет? – хозяин с опаской глянул вверх.
– Теперь уже не уверен. Но мне-то пока ничего на голову не упало. Подойдите, посмотрите сами.
Хозяин снова поглядел на потолок, на Илью, но через порог переступил.
– Посмотрите, – Илья присел на корточки у торца бревна, – его сожрал жучок.
– Как это? – хозяин нагнулся и пощупал трухлявый край.
– Не знаю. С моей точки зрения, это невероятно.
– Вы что, положили в сруб бревно, пораженное жучком?
Илья покачал головой:
– Я не мог такого сделать.
– Интересное заявление, – скривил губы хозяин. – Однако бревно сожрал жучок?
– Видите ли, если жучок уже успел завестись в бревне, но его еще слишком мало, чтобы это было заметно со стороны, то его убьет антисептик. Но если это заметно, я никогда не положу такое бревно в сруб. Что ж, я, по-вашему, настолько плюю на свою работу?
– Не знаю, – недоверчиво посмотрел на него хозяин.
– На меня никогда никто не жаловался… – Илья беспомощно приподнял и опустил плечо.
– Возможно, я буду первым, – пробормотал хозяин. – А может быть, вы забыли пропитать его антисептиком?
– Это исключено. Балка – одна из самых важных несущих частей сруба, я всегда занимаюсь ими сам. Я не мог забыть ее промазать. Посмотрите, ведь бревно здоровое, съедены жучком только края.
– Да? И что это означает?
– Не знаю, – спокойно ответил Илья. – Вообще-то такого в природе не бывает.
– Может быть, конкретно в этих местах бревно не было обработано? Ну, всякое же случается, пропустили участок…
Теперь хозяин не злился – скорей, он был озадачен. Не так, как сам Илья, но и ему показалась странной причина падения бревна.
– Даже если я что-то пропустил, все равно это не причина для жучка прогрызть именно эти места, он же не тонет в антисептике, а задыхается. И потом, я вожу кистью вдоль бревна, случайно пропустить два кольца – это маловероятно.
– И как вы мне все это объясните? – хозяин выпрямился в полный рост и навис над Ильей.
– Никак, – Илья покачал головой и поднял брови. – Я не могу этого объяснить. Это случайность, очень странная случайность. Нарочно такого сделать нельзя. Даже если очень захочешь, жучка не заставишь сжевать два узких участка. Так что злой умысел можете исключить.
– Очень интересное объяснение… – пробормотал хозяин. – И что мне прикажете делать?
Илья снова пожал плечами.
– Вы хотите сказать, что вы здесь ни при чем, так я вас понял? – продолжил хозяин.
Илья кивнул.
– А где гарантия, что жучок еще что-нибудь в доме не сгрыз? Вдруг завтра упадет стена?
– Никаких гарантий, – усмехнулся Илья, – надо простукивать весь дом.
– Прекрасно! Вот вы этим и займетесь. Кроме этого, надо, наверное, заменить выпавшую балку, пока не обвалился потолок?
– Ну, потолок не обвалится, не на одной же балке он держится, но балку я, конечно, заменю, можете не сомневаться. У нас три года гарантии, так что независимо от причин я все сделаю. Но начал бы я с жучка, а потом только занялся потолком. Мне дня три надо, чтобы проверить дом, и на балку день-другой. Так что, если начать в понедельник, к следующим выходным я все сделаю.
– Нет уж! Вы хотите, чтобы я до четверга ходил по дому и вздрагивал? Будьте добры начать сегодня! Вечером приедет моя жена, я бы хотел, чтобы основные детали вы проверили к ее возвращению! По крайней мере, я должен быть уверен, что ни одно бревно нам на голову не упадет!
Илья недовольно покачал головой:
– Видите ли, я сегодня должен ехать к ребенку, и завтра я обещал весь день провести с ним…
– Меня не сильно волнуют ваши семейные проблемы, – отрезал хозяин.
– А меня – ваши, – усмехнулся Илья. Но тут же подумал, что и сам считает нужным начать прямо сейчас. Ну кто же знает, если эта балка упала при столь загадочных обстоятельствах, нет ли в доме точно таких же? И впрямь, проблемы хозяина дома куда важней его собственных. Он ответил так по инерции, ему не нравилось, когда с ним разговаривают таким тоном. Он же не крепостной крестьянин, честное слово.
Илья думал, что хозяин разозлится от его наглого тона, но тот только недовольно сморщился:
– Даже если вы не чувствуете за собой никакой вины, это еще не повод пренебрегать нашей безопасностью.
– Согласен, – кивнул Илья, – и предлагаю компромисс. Я сегодня проверю самое основное, чтобы вы могли ходить по дому без опасений. А завтра появлюсь часов в двенадцать, я обещал сыну рыбалку. Мальчик будет мне помогать. А в понедельник, самый крайний срок – во вторник постараюсь закончить с проверкой. Устроит вас это?
Хозяин подумал и кивнул:
– Вполне.
– Тогда я переоденусь, пообедаю и приду.
– Вы рядом живете? – удивился хозяин.
– Я живу в избушке, около въезда в Долину.
– А, в этом гнусном домишке, который мы собираемся сносить?
– Почему же гнусном? Очень милый домик. Я хотел его отделать, резьбой украсить, он бы замечательно вписался в общий вид Долины, можете мне поверить.
– Даже и не думайте напрасно время тратить, – хозяин улыбнулся и махнул рукой, – мы снесем его не сегодня-завтра. Так что вам надо поискать новое помещение для бытовки.
Илья подумал, что спорить сейчас бесполезно, но к разговору этому решил вернуться при первом же удобном случае. Дело не в том, что он оставался без пристанища в Долине, – он жалел избушку. Привык к ней, полюбил ее. И наивно считал своим домом. С тех пор, как он развелся с Ларой, у него не было своего дома. Того места, которое можно так назвать.
Илья рассеянно кивнул хозяину и вышел во двор. Смешно было думать, что кто-то из хозяев стройки послушает его доводы в пользу избушки. Смешно было рассчитывать на то, что он сможет жить в ней всегда. Это чужое имущество, и его владельцы вовсе не должны принимать в расчет его желания и потребности. Но все равно, как же было обидно!
Кольцов остался утрясать денежные вопросы с хозяином, а Илья направился в избушку. В кармане запел мобильник, он не глядя снял трубку и мрачно прорычал:
– Да.
– Привет, дядя! Чего такой злой? – прочирикала ему в ухо Танька, которой он неосторожно оставил номер телефона.
– Да нет, ничего. У тебя что-то случилось?
Илья, конечно, предупредил, чтобы звонила она только по делу, но несильно надеялся, будто она так и сделает. Не ошибся.
– Да нет, я так. Прикинь, Леха приходил…
– Ну и? Конфет принес?
– Не то слово! Прикинь, чупа-чупсов купил, штук десять, и нарциссов. Помятых, конечно, но все же – цветочки! Я, собственно, только похвастаться хотела.
Илья хмыкнул себе под нос – конфеты он представлял себе по-другому. Но чего ожидать от неотесанного Лехи? И так большой прогресс.
Он поднялся на крыльцо, открыл дверь в избушку и остановился. Неужели и вправду снесут? Вот этот чудесный домик из бревен, отсвечивающих тусклым свинцовым блеском? С крышей, крытой гонтом? Он провел рукой по теплому, нагретому солнцем дереву, словно погладил. Переехать в безликий вагончик, где не будет теплой печки и Печника, который по ночам топает маленькими ножками по столу. Где вместо окошек, отделанных резными наличниками, будут «проемы», закрытые стеклопакетами. Хорошо если стеклопакетами, как у соседей, а то ведь и шатающимся стеклом, сквозь которое дует ветер.
Он покачал головой и вошел внутрь.
Судя по крепкому запаху перегара, Кольцов не соврал. Мишка валялся на лавке в столовой (видно, сил добраться до кровати ему не хватило) и громко храпел. На дощатом, плохо оструганном столе рядом с ним стояла початая бутылка «Столичной».
Илья понимал, что нет никакого смысла его будить и что-то выговаривать – Мишка все равно не вспомнит ни слова, когда протрезвеет. Но высказаться сильно хотелось. Еще сильней хотелось шарахнуть Мишку мордой об стол.
– А ну просыпайся, падла! – Илья дернул Мишку за ногу в грязном ботинке.
Мишка издал долгий, мучительный стон.
– Вставай, зараза! Я пятьдесят баксов за твою кодировку всего неделю назад заплатил! Какого ты опять нажрался-то?
Мишка шумно, со всхлипом, вздохнул и сел, опустив ноги на пол. Глаза его были безумными, но он пытался придать лицу осмысленное выражение. А может, попросту хотел сфокусировать взгляд на «Столичной».
– Илюха… – заговорил он хрипло. – Болото. Кругом болото. Сыро, холодно. Дома провалились, сгнили все. Деревьев не осталось. Как жить, Илюха?
– В окно глянь, болезный, – Илья похлопал его по плечу. – До белочки-то еще неделю пить надо.
– Говорю тебе: болото кругом. Гниет. Как нарыв, изнутри гниет. Страшно.
Илья внезапно вспомнил, что снилось ему перед рассветом. Ясный, осязаемый сон. Сапоги проваливаются в вонючую жижу, под рукой ломается тонкий ствол гнилого деревца… Как нарыв, действительно – нарыв. Потому что внутри происходит нечто, медленно нарастает напряжение, как будто рано или поздно случится страшное.
– Ладно, – махнул он рукой, – спи себе, зараза.
– Илюха, как жить-то будем? – Мишкин взгляд в итоге сфокусировался. – На болоте жить нельзя.
– Да нету болота, приснилось тебе. В окошко посмотри. Солнце светит, листики распускаются.
– Значит, будет. Случилось что-то, Илюха, точно тебе говорю. Кастрюли гнутые на земле валяются, тарелки битые. Телевизор с разбитым экраном. Нету избушки нашей… гусеницы… домики твои раздавленные… Жалко домики…
