– То есть кто-то сделал эти фейки и распространяет их, чтобы очернить меня?
– Возможно. Если честно, мне весь этот общественный резонанс усложняет работу, но я уже сказал, что следствие идет и предварительно вас не в чем обвинять. Измена – это еще не доведение до самоубийства, и если девушка действительно свела счеты с жизнью, поверив, что вы были ей неверны, то следствие придет к выводу: Курносова – самоубийца. К вам у нас вопросов не будет.
– То есть вы подтвердите то, о чем сейчас пишут пользователи в соцсетях, обвиняя меня…
– Ну… что поделать. Есть закон, есть совесть. А есть общественное мнение, слухи и чья-то подмоченная репутация. Вы же понимаете, что решение суда и решения в головах людей могут сильно отличаться. Вас может обвинять все население страны, а закон будет на вашей стороне, так что никаких санкций вы не получите. И наоборот, вы можете нарушить закон, будучи по-человечески правым. Тогда вся страна будет считать вас героем и мучеником, но закон предпишет вам наказание.
Следователь продолжил записывать что-то в записную книжку и не торопился уходить.
– Как вы теперь будете? По-прежнему сниматься в фильмах? – Тон Собакина изменился, теперь он говорил так, словно они с Корольковым были старыми друзьями.
– Не знаю…
– Вы хороший же актер. – Он оторвался от записей. – Продолжайте свое дело. Я не смотрел «Сеть лживых», не люблю сериалы… Но мне нравятся ваши песни, хотелось бы больше. И фильм «Дыхание смерти» – очень достойный, вы там так сыграли следователя… Самый лучший герой из всех фильмов про мою профессию. Хотя со сценаристами я бы поспорил, конечно! Ну нет у нас возможности следователю заниматься одним-единственным делом целыми днями, к сожалению. Приходится одновременно вести с десяток расследований, а то и больше! И действуем мы по инструкциям и протоколам, а не берем идеи с потолка. Но это вопрос, конечно, не к вам! Вы со своей задачей справились превосходно! Я в конце фильма, как Станиславский, встал и громко объявил: «Верю!»
Теперь было понятно, что Собакин – давний поклонник Королькова, и это объясняло его волнение и нежелание уходить. Более того, следователь относился к той категории поклонников, которых Максим для себя обозначал как «непопсовые» и «глубокие». Александр слушал песни Короля (а они широким массам «не заходили»), оценил те работы, которые сам Корольков очень любил и которыми гордился. Основная же масса поклонников знала Короля по сериалу – «жвачке» для мозга.
– Спасибо вам, – поблагодарил Корольков.
– Я вам запишу свой номер телефона. И вы мне расскажите, как с вами связаться можно. Появятся новости – позвоню. А вы пообещайте мне сообщить, если вдруг будет какая-то новая информация. Хорошо?
– Хорошо. Возможно, мне придется сменить свой номер телефона, потому что этим пользоваться уже невозможно. Давайте я возьму ваш контакт, а вы держите связь с Викторией, она мой директор, и я…
– Да, Виктория Мушко меня сюда и направила, у меня есть ее координаты.
Собакин собрался было уходить, но уже в самых дверях обернулся, словно набравшись смелости, и сказал:
– А можно мне автограф?..
Корольков кивнул. Следователь протянул ему чистый разворот своей записной книжки и вполголоса произнес: «Напишите, пожалуйста: Сане Собакину… от Короля».
Глава 4
В следующий раз Собакина Корольков увидел в новостях. Следователь, волнуясь, давал комментарий о ходе дела и неожиданно рассказал все то же, что и Королю, – то, «чего не должен был говорить».
И когда СМИ стало известно, что по делу гибели Лики следствие склоняется к версии с несчастным случаем, пользователи соцсетей стали выражать свое недовольство всеми доступными способами. А именно – публикациями, комментариями, личными сообщениями и завирусившими мемами. В одном из таких мемов были изображены висевшее в петле тело человека и стоящий рядом полицейский, который сообщает: «Очевидно, это несчастный случай».
Еще был популярен коллаж из трех картинок: на первой – скрин якобы переписки Лики с подругой, блогершей Настей. Сначала шло сообщение: «Я не переживу, если он правда мне изменяет». Дальше – кадр из сериала «Сеть лживых», где герой Макса страстно целует девушку, причем лица ее не видно. Третьей частью коллажа стал заголовок какой-то новостной ленты: «Следствие считает, что блогер Анжелика Курносова (Лика) погибла в результате несчастного случая».
Вишенкой на этом информационном торте стала фотография, на которой Корольков был запечатлен с какой-то молодой девушкой в баре. Пользователи с пеной у рта доказывали, что именно с этой незнакомкой Максим любил проводить время, уже будучи женихом Лики. Кто эта девушка, Корольков догадывался. Лица на снимках видно не было, да и качество фотографии было не ахти каким, но обстановка подсказывала, что в этом баре он несколько раз отдыхал еще до знакомства с Ликой и немного общался с симпатичной певицей. Дальше флирта дело не пошло.
Весь этот адский контент лился на него со всех сторон – с незнакомых аккаунтов в соцсетях, уведомлениями об отметках в фотографиях, видеопубликациях. Пожалуй, впервые за всю свою актерскую карьеру Максим мечтал, чтобы о нем никто не говорил и даже не думал. Хотелось стать вдруг никому не известным, забытым актером и начать жизнь с чистого листа.
– Мы можем просто переждать, Макс, – договаривалась с ним Вика. – Давай возьмем паузу. Поедешь отдохнуть, пока все уляжется, все забудут эту историю. Повестка изменится и…
– Вик, я не хочу, чтобы Лику считали самоубийцей, я не хочу, чтобы меня обвиняли в ее смерти.
– Тебя обвиняют только недалекие тролли, которые всегда и всем недовольны. Давай определимся, когда ты будешь готов отвечать на вопросы журналистов…
– Когда у меня будут доказательства, убедительные доказательства того, что Лика не прыгала с крыши намеренно.
Мушко замолчала. Они все еще находились в частной клинике, хотя Корольков чувствовал себя уже прекрасно. Спасибо доктору Андрею, он лично следил за состоянием Максима – как физическим, так и психическим.
– Вик… – Макс присел перед ней на колени, взяв ее за руки. – Ты поможешь мне? Ты же можешь найти выход из любой ситуации. Мне надо докопаться до правды. Я тебя не как продюсера своего прошу, а как человека, который может все…
Мушко растерянно смотрела на него.
В палату зашел Фетисов.
– Ну что, Максим, домой? Или еще побудешь у нас? – поинтересовался он, проходя к свободному стулу. – Чувствуешь-то себя как?
– Спасибо, хорошо… Можно уже, наверное, и домой.
– Хорошо, что хорошо. Есть новости по следствию?
– Пока никаких. Работают. Наверное. Я уже не могу об этом думать. Голова взрывается.
Андрей Фетисов с шумом выдохнул, подбирая слова, видимо, перед началом какого-то разговора. Корольков сидел на своей койке, Мушко – на стуле рядом.
– Тут у меня девочка есть. Сммщица. Талантливая девчонка, такие вещи проворачивает… В общем, она, когда узнала, что ты в нашей клинике лежишь, вникла в твою ситуацию, начала копать… Не знаю, может быть, тебе полезно будет узнать, что она там нарыла. Обсудите – поможет, глядишь, следствию. Или вам поможет. Я с ней работаю, она продвигала в соцсетях нашу клинику. Сначала просто бренд развивала. А потом такие вещи начала проворачивать…
– Эксклюзивных клиентов приводить? – уточнил Макс.
– Именно! Чтобы ты понимал: она находила состоятельных людей, у которых есть родственники с серьезными заболеваниями, строила под каждого из них рекламную кампанию, добивалась того, что они сами звонили к нам и чуть ли не умоляли взять их на прием! Каждый такой пациент приносил столько денег, что можно было бы, в принципе, трех-четырех клиентов в месяц вести и быть в плюсе. В общем, потенциал у девчонки – ого-го. Женя Морошко, кстати, знает ее. Она и ему помогла кое в чем… Не с рекламой, не с пиаром, а в одной непростой жизненной ситуации. Спроси у него на досуге.
– Маркетолог, говоришь… – задумчиво протянул Корольков.
– Когда надо привлечь клиентов – маркетолог. Когда надо образ клиники или человека создать – пиарщик. Она в социальных сетях как рыба в воде. Я бы даже сказал, что она гений маркетинга.
Корольков усмехнулся. В «Сети лживых» он играл роль такого же гения маркетинга и пиара – Льва Львова. Талантливого и беспринципного, для которого деньги не пахнут, выводящего крупные бренды на рынок, умело убивающего мелкий и средний бизнес с помощью различных черных пиар-технологий.
Естественно, по сюжету он влюбился в простую и бедную (бедную на фоне его клиентов) девушку, которая развивает стартап и молодой бизнес которой ему поручено загубить. Для достижения своей цели Львов устраивается к предпринимательнице на работу, выведывает нужную ему информацию, которую «сливает» заказчикам, и потихоньку разваливает бизнес симпатичной порядочной леди. Потом, конечно, лучше узнает свою «начальницу», проникается историей, простотой и добротой героини. И с этой девушкой (ну как без этого!) он становится добрым гениальным маркетологом, для которого деньги вдруг начали пахнуть. В итоге он переосмысливает всю свою жизнь, в которой были шикарные яхты и отдых на дорогущих курортах мира (знающие люди могли легко угадать в них популярные туристические места Сочи и Крыма). В финале его возлюбленная, естественно, узнала, кто он и какими методами не чурался действовать.
Любимой сценой зрителей стала та, где героиня, разозлившись, схватила пистолет, приставила ко лбу Льва, а тот спокойно сообщил ей: «Если хочешь убить меня – убивай. До встречи с тобой моя жизнь была пустой и бессмысленной. Только я не знал об этом. Жил иллюзией…»
Пошлятина несусветная, как считал сам Макс. Но девчонки в соцсетях сходили с ума: они размещали кадры этой сцены на стенах и в лентах своих страниц в соцсетях, тысячами разыгрывали сценки под озвучку этого момента, размещая в ТикТоках и в рилсах.
Заканчивается все, как водится, хэппи-эндом, поцелуями, свадьбой и финальным кадром, где вчерашний мажор-подлец стал примерным семьянином и ведет детей в детский сад, по пути осуждающе рассматривая какую-то недобросовестную рекламу.
– Ну, может быть, она не такой персонаж, как твой Лев Львов, – ухмыльнулась Вика.
– Точно не такая! – широко улыбнулся доктор.
– А как она Женьке-то помогла?
– У него Алинка, старшая дочь, ввязалась в какую-то странную историю. Может, слышал, сейчас популярны какие-то опасные игры в соцсетях у подростков… Так вот эта сммщица предупредила трагедию, можно сказать. Во-первых, сообщила Женьке о том, что ребенок состоит в подозрительном сообществе. Во-вторых, способствовала тому, что органы теперь занимаются администраторами этих групп. То есть она помогла следствию выйти на экстремистов! А еще она работает по индивидуальным заказам – когда человеку нужно продать идею или себя не большой группе людей, а конкретному человеку. И все это делает с помощью соцсетей и интернет-рекламы.
Макс задумался.
– Давай не будем сидеть сложа руки, – обратилась к нему Вика. – Я предлагаю поговорить с парой пиарщиков и, если хочешь, с этой девочкой тоже. Послушаем, что она расскажет. Не думаю, что ее информация сыграет против нас.
– Не понял, – насторожился Максим.
– Просто, если вдруг обнаружатся факты, хоть как-то намекающие на твою неверность…
– Вика! Во-первых, я был верен Анжеле, ты это точно знаешь! Также мы оба знаем, что Лика не самоубийца. Я ее знал лучше, чем все эти гребаные подписчики, вместе взятые! И, несмотря на порой излишнюю эмоциональность, она все-таки не тот человек, который шагнет с крыши за несколько месяцев до свадьбы.
Глава 5
Виктория Мушко – широко известный в узких кругах человек. Она появилась в жизни Максима и в закулисье российского шоу-бизнеса из ниоткуда – никаких «волосатых рук» и богачей-мужей. Ни образования в сфере PR, ни опыта работы хотя бы журналистом, только огромная сила, неизвестно с чего рождающаяся, и упорство, неизвестно чем подпитываемое.
И если про Королькова знали, что он долгим упорным трудом пробивал себе дорогу к успеху, то про Вику – лишь одно: она появилась несколько лет назад, взяла его за руку, и вместе они начали увереннее шагать к олимпу славы. Славы Короля, разумеется.
Именно с ее помощью он стал тем, кем стал. Безусловно, Макс и сам был талантлив и обладал харизмой, а вдобавок ко всему был еще и хорош собой. Но именно Мушко гоняла его в спортзал, строила расписания так, что он успевал и правильно (а главное – вовремя!) питаться, и на начальном этапе – проходить многочисленные кастинги, а позже – успевать посещать огромное количество мероприятий.
Вика могла урегулировать практически любой конфликт, в переговорах перла, словно танк, не оставляя оппонентам никаких шансов.
Кроме переговорческих талантов Мушко обладала невероятной дисциплиной. Макс всегда поражался ее воле. Каждое утро она вставала в шесть, а может быть, в пять часов, отправлялась на пробежку либо занималась в своем домашнем спортзале. Корольков знал это не из ее рассказов и не из соцсетей, а из личного опыта. Иногда Вика поднимала и его неприлично рано и заставляла бегать с ней. При всей специфике своей работы Мушко не любила сама появляться перед камерами, соцсети использовала исключительно для работы и редко когда сообщала кому-то о своих личных делах.
Собственно, возникало ощущение, что личных дел у симпатичной ухоженной женщины особо и не было (кроме разве что спорта и ухода за собой). Да и когда – если она сама выполняла работу целого штата специалистов!
Была Виктория Мушко за тайм-менеджера, стилиста, пиарщика, личного помощника звезды. Когда надо – психолога. Но одну грань – интимную – они никогда не переступали. И даже невинных поцелуев и легкого флирта никогда не допускалось в их тесном общении.
Еще до появления Лики у Королькова случилась депрессия. Как ни странно, произошло это как раз после выхода «Сети лживых», когда, казалось, более широкого успеха Макс мог добиться разве что со съемками в Голливуде.
Но Голливуда ему не хотелось. Не хотелось ни Европы, ни сверкающих роскошью корпоративов, ни крутых поездок по крупнейшим городам страны и мира.
Все казалось каким-то пресным, несмотря на яркость событий и декораций вокруг. Он словно выгорел, перестал ощущать вкус к жизни.
Работы было много, с Викой они находились практически 24/7. И здесь она становилась его личным психологом – причем даже с этой ролью отлично справлялась.
– Все, мой хороший, сегодня в Сочи отработаем, завтра еще в Крым на закрытие смены в «Тавриде», а потом я тебе выгрызла в расписании три выходных дня на восстановление… А ты чего грустный такой?
Они сидели в гостиничном номере, Вика – за небольшим столиком, состыковывая в ноутбуке графики, Макс – на кровати, сгорбленный и осунувшийся.
– Да че-т устал я, наверное.
– Ну вот послезавтра отдохнешь. Просто отключишь телефон и минимум один день отлежишься дома. Я тебя тоже постараюсь не беспокоить.
Макс промолчал.
– Тебе надо поесть. – С этими словами Вика уже набирала номер ресторана. – Потом в спа тебя запишу, а то совсем бледный, надо тебя восстановить.
Она выбирала ему еду, исходя из полезности обеда, чтобы у ее подопечного был баланс по КБЖУ. Чтобы артист выглядел хорошо, чувствовал себя великолепно и отдавался делу, как и она, на все 100%.
Королькова новости о трехдневных выходных немного взбодрили. Но лишь немного. Вика считала это с него и на полном серьезе спросила:
– Макс, у тебя женщина давно была?
Вопрос сильно удивил Короля.
– Ты мне что… еще и такие услуги оказать хочешь? – изумился он.
Вика расхохоталась. Смех у нее был изысканный.
– Ты меня, конечно, извини, Макс. Я хоть практически и живу с тобой разве что не в одной квартире, услуги такого рода оказывать не готова. Но раз уж мы настолько близко общаемся, то я могу озаботиться и найти какую-нибудь массажистку, для расслабления.
– Нет, Вика, спасибо! Я и так с тобой расслабился совсем – кроме непосредственной работы, ничего не делаю практически. Оставь столь интимную зону мне. Разберусь сам.
Больше к этому вопросу они не возвращались, но границы между ними продолжали таять. Мушко была самым близким другом Королькова, и секретов у Максима от нее не было.
Рос с годами и ее профессионализм. Все в работе было правильным и слаженным, четко продуманным. Поэтому с ней хотели сотрудничать другие топы кино и эстрады, но она даже не рассматривала поступающие предложения.
Вот и теперь, когда весь мир повернулся к Королькову задом, Мушко не бросила его, а начала искать варианты выхода из ситуации.
Собственно, едва вернувшись домой, Максим набрал ее номер.
– Вик, а что там у нас по контрактам? Я немного пришел в себя и готов начать работать…
– Макс… – Вика вздохнула и замолчала. – Давай я приеду. Обсудим все наши дела при встрече.
Через полчаса она была в его квартире.
– Я вчера увидела, что ты начал приходить в себя. И обзвонила всех, с кем мы работали.
– И?..
– Плохи наши дела. Рекламное агентство Hot разрывает все наши контракты. Говорят, что ты в центре скандала, доверие к тебе минимальное. Ни один бренд не захочет с тобой работать. Даже там, где у нас амбассадорские, все обнуляется… Тебя вычеркнули из всех ближайших шоу и концертов на полгода вперед…
Корольков молчал. Вообще-то такая реакция была ожидаема. Общественное мнение сформировалось так, что он не жертва, потерявшая любимого человека, а абьюзер, который довел молодую девчонку до самоубийства. Гулящий несерьезный мужик, изменявший своей невесте. А это так себе амплуа.
– Давай думать, Макс, – пыталась подбодрить Вика. – Может быть, стоит тебе все-таки хотя бы пост в соцсетях опубликовать. Сделать официальное заявление?
– И о чем будет этот пост? – тихо и безжизненно спросил Корольков.
– Ну… Может, стоит сесть и от души написать все, что ты думаешь? Что для тебя Лика была той единственной девушкой, которую ты готов был сделать своей женой. И твердо выскажи свое мнение, что это был несчастный случай.
Но в душе Вика понимала, что любые публикации от Максима будут выглядеть в лучшем случае как оправдания. Потому что когда люди что-то решили в своей голове, уверовали во что-либо, то цели узнать правду у них нет. А значит, любая информация будет им казаться только подтверждающей их теорию. Даже если она будет содержать неопровержимые доказательства.
Понимал это и Корольков.
