Рина Блэйд "Колыбельная тьмы мертвецов"

Бросаю очередную молнию, попадая на этот раз в когтистую лапу. Снова рёв, и я в очередной раз пытаюсь встать с земли.

– Ложись! – слышится чей-то резкий вскрик, и я, повиновавшись, опять пригибаюсь к земле. И вовремя! Ещё бы секунда, и лихо оторвало бы мне голову.

Впереди замечаю стремительно приближающееся фигуру в синем кафтане, в которой узнаю капитана Демидова. Тот призывает крупную молнию, что попадает точно в цель: в единственный глаз лихо. Но это не убивает тварь.

Капитан, поравнявшись со мной, тут же раздаёт приказы:

– Подберись к нему сзади, я отвлеку его спереди. Используй сразу огонь и бей по ногам, так ты лишишь тварь движения. А потом уж постарайся попасть в глаз.

Не дожидаясь ответной реакции, он кидается вперёд, мчась в атаку прямо на лихо. Никогда не видела такого бесстрашия. Точно его не пугает возможность погибнуть мучительным образом.

Следуя его указаниям, я обхожу тварь боком, подходя к ней со спины. Капитан справляется хорошо, привлекает внимание лихо к себе так, что, кажется, будто моя помощь Демидову не нужна, он и сам управится с высшей нечистью. Но первое впечатление чаще всего обманчиво, поэтому я перехожу ко второй части плана капитана. Вызываю огонь, выкручивая его в полыхающую плеть, и ударяю ей по ногам лихо. То орёт от боли, размахивает руками, задевая деревья и валя их на землю. Вновь ударяю плетью, усиливая пламя, которое длинными языками пляшет на ногах лихо. Александр тем временем добавляет ещё огня. Жар доходит до колен твари, и та не выдерживает и падает, подняв оглушающий грохот.

– Давай! – кричит капитан, и я действую.

Огибая лихо, подхожу к его голове. Тварь при виде меня раскрывает челюсти, желая схватить добычу, но я стою на достаточном расстоянии и действую быстро, призвав самую мощную молнию, на которую только способна с зелёными нитями. И кидаю её в мутный глаз твари. Молния проходит в точности по цели, и я, догадываясь, что произойдёт, отбегаю как можно дальше. Грохочет взрыв, и вместо тошнотворной туши лихо остаётся лишь пепел, хлопьями оседающий на землю.

– Можешь собрать, – капитан кивает в сторону пепла. – Думаю, этого хватит на все три фляги, если не больше.

– Как вы здесь оказались? – интересуюсь я, пытаясь отдышаться.

– Все выжившие кадеты уже вернулись. А тебя всё не было. Многие решили, что тебя убили под конец испытания, но я следил за тобой и знал, что отборочные ты пережила. Но вот твоё отсутствие заставило меня волноваться.

– Неужели? – усмехаюсь я.

– Я же говорил, горы трупов нам не нужны. А мне уж тем более не нужен труп моего нового члена отряда.

– Вашего нового?.. Погодите, что?!

– А я не сказал? – театрально удивляется капитан, обгоняя меня. – Добро пожаловать в мой отряд, Аня Алконостова.

Глава четвёртая. Капитан, обманывающий самого себя

Аня

– Это какая-то ошибка! – возмущаюсь я. – Я просто не могу попасть в ваш отряд!

– А мне казалось, тебе не занимать самоуверенности, – буркает Демидов, идя по лесной тропе размеренным шагом. Я же плетусь позади, высказывая всё, что только думаю по этому поводу. – Тем более что тебя не устраивает? Разве не этого ты хотела, когда шла в училище? Стать полноценным стражем?

– Дело не в этом. Меня не могли отправить в отряд к одному из самых сильнейших капитанов Ордена!

– О, ты считаешь меня одним из сильнейших, – довольно протягивает Александр, тихо смеясь. – Я польщён.

– Не я вас таким считаю, а другие! – всплёскиваю я руками, пытаясь донести мысль. Но, кажется, капитана только смешит наш разговор.

– Как бы то ни было, ты права, – неожиданно произносит он, заставляя меня заткнуться. – Тебя не могли отправить ко мне в отряд. Я лично тебя взял.

– Но это не может быть правдой!

Неудивительно, что мои возмущения не понятны Александру. В конце концов именно этого я и хотела: стать полноценной стражницей, попасть под командование сильного капитана, каким Демидов и является. Но проблема заключается в том, что не может быть всё так просто, что-то здесь не сходится, да и выглядит всё подозрительно. Я убила не так много тварей, как другие кадеты, которые тоже достойны попасть в отряд капитана Демидова. Но он выбрал меня. Лично выбрал.

А ещё беспокоился, когда я не вернулась из Нечистого леса.

– Почему вы взяли меня в отряд? – уже спокойней спрашиваю я.

Александр резко останавливается, и я чуть не врезаюсь в его спину. Капитан разворачивается ко мне лицом, внимательно вглядываясь.

– А у тебя есть варианты?

– Меня интересует ваша версия, а не собственные домыслы.

– Всё проще, чем ты думаешь, Аня. Я взял тебя в отряд из-за твоих способностей.

– Каких ещё способностей?

– Если я говорю не переоценивать себя, то недооценивать тоже не стоит. Я видел тебя в действии. Я знаю, как ты сражаешься. Я наблюдал за тобой на протяжении всего времени отборочных. Ну, почти всего, – добавляет он, заметив мой вопросительный взгляд. – Пришлось отвлечься ненадолго, чтобы спасти кадета от волколака. К тому же ты убила лихо…

– С вашей помощью, – напоминаю я.

– Если бы ты провернула это в одиночку, я бы лично вручил тебе свой значок капитана в ту же секунду. Надеюсь, я ответил на твой вопрос.

Александр возобновляет шаг, решив, что тема закрыта. Но это далеко не так, поэтому, догнав его и поравнявшись с ним, я хмуро заявляю:

– Не ответили. Вы лжёте, капитан Демидов. В вашем отряде я не из-за этого.

Примерно в тринадцать лет я обнаружила в себе интересную и полезную способность: я всегда понимаю, когда человек говорит правду, а когда – лжёт. Не знаю, как это происходит и чем обусловлено, но, если я слышу ложь, внутри появляется странное щемящее чувство в груди, точно само сознание подсказывает, что меня хотят обмануть, и пытается уберечь от этого.

– Почему?

Капитан даже не отрицает того, что лгал. Лишь бесцветным тоном спрашивает, с чего я сделала такие выводы.

Таких странных людей я ещё не встречала.

– Я понимаю, когда мне лгут.

– А, доверяешь чутью, значит, – понимающе кивает капитан, чьи губы расплываются в лёгкой язвительной усмешке. – Не думала, что оно могло подвести тебя?

– Оно никогда меня не подводило.

– Всё случается в первый раз, – разводит Демидов руками, вгоняя меня в ещё большее раздражение.

– Я в вашем отряде потому, что выжила тогда, четыре дня назад?

– Если я скажу нет, это тебя успокоит?

– Нет, потому что вы солжёте.

– Тогда ответ и так тебе известен.

Киваю, смирившись, что большее я попросту не получу. Александр Демидов не скажет мне больше, чем положено, а это вряд ли его прихоть. Смерть кадетов взволновала Орден, ведь до сих пор неизвестно, что их убило. Или кто. Меня подозревают во всём этом, поэтому неудивительно, что один из сильнейших капитанов взял меня в свой отряд. Орден хочет держать меня под присмотром. Стражи хотят, чтобы в случае чего, кто-то мог предотвратить опасность, которую я могу представлять по их мнению. И разве есть кто-то более подходящий на эту роль, чем молодой капитан, который в прошлом спас целый город, убив перед этим весь свой отряд?

Лесная тропа заканчивается, и перед нами расстилается двор патруля. На улице, кроме меня и капитана, никого. И я решаюсь в последний раз попытать удачу.

– Я могу получить честный ответ на один вопрос?

– Смотря, что за вопрос. Но так уж и быть, в честь нашего знакомства отвечу настолько честно, насколько смогу.

Значит, может солгать.

– Если бы тот случай не произошёл со мной, вы бы взяли меня в свой отряд?

Синие глаза пристально смотрят на меня, точно пытаются узнать ответ, который удовлетворит меня. Но я приму лишь правду, и Александру это известно. Капитан молчит, я уже решаю, что вопрос останется без ответа.

Он проводит рукой по чёрным волосам, взлохмачивая их.

– Мне не дано знать того, чего не произошло. Но я обещал быть честным. Меня бы здесь не было, не произойди тот случай с тобой.

Он не лжёт. И эта правда немного другая, не такая, какую я знаю и слышу обычно. Это горькая истина, дающаяся с огромным трудом. Это правда, от справедливости которой хочется кричать, а её верность давит на сердце тяжёлым грузом. Такую правду никто не хочет признавать.

И Александр Демидов искусно скрыл свою горечь от этой истины, прикрывшись лёгкой блуждающей улыбкой на лице и расслабленным тоном.

Александр лжёт сам себе. И осознаёт это в полной мере.

– Что ж, а теперь, когда вопросов у тебя больше нет, нам остаётся только пожать друг другу руки. – Капитан протягивает бледную ладонь.

Смотрю на неё с подозрением и настороженностью. Закрытость Александра не внушает доверия, но имеет свои понятные причины. Он не просто взял меня в отряд. Он выполнил приказ других стражей, стоящих выше него. Не более.

Жму его руку, которая на ощупь оказывается холодной, точно вечерняя воющая метель.

– Капитан? – настораживаюсь я, когда Александр не отпускает мою руку, а его глаза даже не смотрят на меня. Он немного вздрагивает, но несильно, точно страшится собственных ощущений, к которым не привык, и как можно дальше отодвигает их от себя, закрывает собственное же сознание от своих же чувств. Глаза расширены, будто бы страж испугался чего-то и впал в ступор и смятение. Немигающий взгляд направлен на одну лишь точку. – Капитан! – повторяю я намного громче, когда рука Александра сжимает мою ладонь ещё сильней.

Глава пятая. Девушка, ставшая стражем

Александр

– Что ж, а теперь, когда вопросов у тебя больше нет, нам остаётся только пожать друг другу руки, – с мирной улыбкой я протягиваю ладонь Ане.

Та решается не сразу, её хвойные глаза выражают подозрение и недоверие. Она будто ищет скрытый смысл в моём жесте и думает, что каждое моё действие чем-то обусловлено. Почему-то я на секунду задумываюсь, что такого Аня пережила?

Аня протягивает руку робко, нерешительно. Точно только и ждёт подвоха, готовясь в любой момент защититься, отпрянуть в сторону, убежать подальше.

Она боится. Но почему?

Её кожа очень тёплая. Подобное тепло я испытывал в последний раз, когда…

Тук.

…когда моё сердце ещё билось.

Тук.

Второй удар заставляет меня вздрогнуть. Странное ощущение, точно кость выдёргивают, только более быстрое и непривычное. Замираю, всё ещё держа за руку Аню, которая обеспокоенно зовёт меня, и вслушиваюсь.

Тук.

Ещё один удар.

Тук.

И ещё.

Откуда они? Почему сейчас? Что это и как произошло?

Тук.

По телу разливается волна тепла, точно внутри разожгли небольшой костёр, чтобы согреться прохладной ночью. Внутри что-то сжимается, но разжимается так быстро, что я даже не успеваю в полной мере почувствовать это биение. По венам разливается кровь, кожа становится естественного бледно-розового оттенка. В груди появляется… Тоска по утраченному? Вроде так это называется, когда внутри гнетёт что-то крайне тяжёлое и непосильное, когда волна тревоги захлёстывает полностью, уничтожая тебя целиком, а воспоминания об утраченном отзываются глухой и щемящей болью, разливающейся по всему телу, пропитывая его горьким ядом безнадёги. Я долгие годы не помнил, каково это, когда сердце живое, стучит и бьётся в груди, а теперь…

А теперь вспомнил.

Вспомнил отсутствие пустоты, тишины и холода. Они не задавливают собой, не вызывают желание беспрерывно кричать, не напоминают о себе каждую секунду, не смеются от бессилия того, кого поглотили, не наслаждаются его измученностью. Их попросту нет. Вместо них…

– Капитан!

Резко выдёргиваю руку, пробудившись от отчаянного и панического крика Ани. Поднимаю взгляд на неё: Аня прижимает руку к себе, к самому сердцу, тяжело дыша. Её глаза испуганно распахнуты, они смотрят прямо на меня, совершенно не моргая. Аня отходит на пару шагов назад, всё ещё держа руку у груди.

– Прости, – выдыхаю я. – Я… задумался.

Если Аня и впрямь распознаёт любую ложь, то сейчас она понимает, что именно услышала.

– С вами?.. С вами всё хорошо?

– Да.

Нет.

– Прости, что напугал тебя, – говорю я всё ещё отчуждённым голосом. – Я не хотел. Ещё раз прости. И называй меня называй меня просто Александром и на «ты», эта официальность ни к чему, – добавляю я, попытавшись слабо улыбнуться.

Аня кивает, но её страх по-прежнему чувствуется. Он витает в воздухе, как и то, что я испытал пару секунд назад. Забытое вернулось ко мне, я и подумать не мог, что всё происходит так. Почему-то мне казалось, что люди не замечают сердцебиение, не слышат его. Я же слышал. А может, это люди не вслушиваются? Или не хотят слышать?

– Сегодня у тебя посвящение, – между тем произношу я, не смотря на Аню. Не решаюсь взглянуть на неё ещё раз, так как знаю, что увижу на её лице ужас, недоверие и опасение. – Я… Можешь подождать меня здесь? Мне надо… В крепость. Кое-какие дела, и… В общем, я скоро вернусь.

– Тебе точно не нужна помощь?

От её доброты и бескорыстия хочется рассмеяться в голос. Похоже, я её недооценил. Не каждый может, испытывая страх и ничуть не скрывая его, предложить помощь тому, кто, собственно, этот ужас и внушает.

– Нет. Но спасибо.

С этими словами я резко разворачиваюсь к ней спиной и быстрыми шагами направляюсь в крепость патруля, практически ничего не различая перед собой. Кажется, кто-то окликает меня, я даже не оборачиваюсь и не останавливаюсь хотя бы на долю секунды. Каждый звук ощущается назойливым шумом. Серые стены сливаются в невзрачное пятно, воздуха я не чувствую, хотя знаю, что дышу. При удушении ощущения другие: горло сдавливают сильные тиски. Сейчас же я ничего не испытываю. В голове туманно, а внутри…