– Я прекрасно понимаю, о чём ты говоришь, – оживился сэр Гриффит. – А вот ты, Питер, не понимаешь простого закона человеческой жизни. Нечто не является товаром лишь до тех пор, пока за него не предложена хоть какая-то цена. Этому же учат во всех школах бизнеса. Стоит кому-то сказать: я хочу это, как сразу возникает торг. Далее дело зависит лишь от двух вещей. Необходимо иметь в наличии достаточную сумму и правильно вести переговоры. Всё! Остальное – разговоры в пользу бедных. Я хочу эту женщину. И я куплю у неё то, что я хочу. А она, вот увидишь, продаст. Полагаю, что переговоры вести я умею. И, думаю, достаточная сумма для данного случая у меня тоже имеется.
В этот момент на террасе появился утренний докладчик. Он застыл на почтительном расстоянии от стола, преданно глядя на хозяина имения глубокими влажными глазами.
– Привет, Мигель! Как жизнь, старина?! – кивнул ему Питер.
– С приездом, мистер Корнер! Всё превосходно! – без особого энтузиазма, но достаточно вежливо поприветствовал гостя мужчина.
– Вот что, Мигель, – обратился к нему сэр Гриффит. – Передай миссис Илларионовой, это дама, что приехала с мистером Корнером и остановилась утром в «Капитане», моё приглашение отужинать сегодня вечером на «Изабелле». Если она спросит, чему будет посвящён ужин и кто ещё приглашён, то ответь, что… – сэр Гриффит подмигнул Питеру. – Что я хотел бы подробно обсудить с нею лично положение дел в московском филиале компании. Ужин организуй к восьми вечера, а приглашение передай где-нибудь около шести. Можешь идти.
– Будет сделано, сэр! – поклонился Мигель и удалился.
– Ты опять блефуешь, Джон! – фыркнул Питер. – Зачем?! Это только ещё больше её разозлит.
– Ну что ты? Я отнюдь не блефую, – пожал плечами сэр Гриффит. – Если она будет настаивать, то я обязательно поговорю с ней о работе филиала. Разве я могу лишить её этого небольшого удовольствия? Хотя мы оба с ней в отпуске и, скорее всего, найдём другие темы.
– Джон, как ты не поймёшь, эта женщина другой породы! Она не станет с тобой спать, даже если ты её и назначишь на моё место! Она умеет добиваться своего другими средствами! – опять раздосадовался Питер.
– Какое это теперь имеет значение? Она здесь, и всё! – отрезал сэр Гриффит. – И вообще, отчего ты сегодня такой взбудораженный? У тебя какие-то неприятности? Не удалось выспаться в самолёте? Или это всё из-за того, что она назвала тебя «вечным дерьмом»? Ничего, ещё помиритесь. Вот увидишь. Это же всё такие пустяки.
– Ещё и цейтнот ей хочешь устроить!
– О, да! – загоготал сэр Гриффит. – Мне невероятно интересно, как она будет выглядеть, если ей сократить время на сборы.
– Ну и к чему тебе это?!
– То, как она оденется в спешке, скажет о многом. Например, о том, какую цену она рассчитывает получить, – с философской интонацией пояснил сэр Гриффит.
«Вот ведь неутомимый старый развратник! Но ничего, сейчас я тебя твоей же логикой!» – подумал Питер и зашёл с другой стороны:
– Джон, а тебе никогда не приходило в голову, что на свете ещё существуют любовь, симпатии, просто влечение? А ведь это более верные способы получить желаемое от женщины.
– О! Как же, как же! Я знаю всё это! И согласен, что так будет дешевле. Но я также знаю и то, что, когда покупаешь подешевле, всегда возникает масса побочных издержек. И они обесценивают удовольствие от сделанной покупки, – ответил сэр Гриффит, совершенно не смутившись. – Например, мужчины, дабы сэкономить, довольно часто влюбляются и даже женятся. Один раз, как тебе известно, я уже был настолько неосторожен. Взял да женился с дуру по любви на Барбаре. И это вместо того, чтобы отделаться чем-нибудь подороже. В итоге, издержки сожрали всё удовольствие. Даже приятных воспоминаний не осталось.
– Не понимаю, почему бы тебе тогда просто не покупать красивых проституток? – продолжил расставлять логические сети Питер.
– По той же причине, по которой я не покупаю картин бездарных художников.
– Странно, чем же отличается тело одной красивой женщины от тела другой? Тем более, если из твоих убеждений следует, что все красивые женщины по своей сути продажны.
– За ночь с Клеопатрой мужчины отдавали жизнь.
– Это всего лишь легенда! – деланно рассмеялся Питер.
– Но в ней заключена истина. Не находишь?
– Глупости какие-то! Какой во всём этом смысл?! – изображая снисходительность, продолжил смеяться Питер.
– Единственный. Я так хочу. А когда я имею то, что я хочу, мне хорошо.
– Вот я и спрашиваю, почему ты хочешь именно эту женщину, Джон?
– Это выбор моего вкуса. Плюс стечение обстоятельств. Я встретил её, и она мне очень понравилась.
– Ты раб своих прихотей, Джон? – небрежно бросил Питер, сделав глоток кофе.
– Ты можешь показать мне господина своих прихотей среди людей? – вновь парировал сэр Гриффит с не меньшей небрежностью.
– Но если я правильно помню то, чему ты всегда меня учил относительно грани, пролегающей между реальностью и иллюзиями, то прихоть это из разряда иллюзий, а секс – это уже реальность. Почему же тогда тебе не всё равно, каких женщин покупать для секса? – методично развернул свой решающий вопрос Питер, загнав, как ему казалось, оппонента в ловушку, и следом вывел всепобеждающую мораль в виде признания: – Кстати, я ведь тоже сначала хотел завести интрижку с Ольгой. Но потом понял, что гораздо больше выиграю, если буду работать с ней и просто дружить. И, знаешь, я не прогадал, сумев справиться со своей прихотью. Я получил в итоге нечто большее. Причем намного большее…
– Да-да-да! Ты всё правильно помнишь, чему я учил тебя. В целом, но не совсем точно в деталях, – прервал медоточивое излияние племянника сэр Гриффит и, занимаясь улитками, бесстрастно и обстоятельно ответил: – Да, секс – это реальность, а желание секса именно с Клеопатрой – желание иллюзии. Или прихоть, как ты сказал. Но секса лишь как реальности хотят только животные. Так вот. Как животное я хочу секса, а как человек хочу секса с Клеопатрой. А относительно того, что ты преодолел свою прихоть и получил от этого какую-то там выгоду, здесь ты опять не прав. Прихоть преодолеть нельзя – у человека нет такой силы. Человек отчасти сам есть лишь подвижная комбинация самых разных прихотей. Прихоть можно только вытеснить другой прихотью. На этом ограничивается наша воля. Так что ты просто выбрал в пользу иной прихоти. Но у меня же нет необходимости в таком выборе в данный момент.
Лицо Питера вытянулось. Не птичка попалась в сети, а зверь, который их порвал, даже не заметив.
– То есть ты относишься к Ольге как к иллюзии, которую надо просто купить? И в этом ты видишь проявление того, что ты человек? – по инерции спросил он.
– Конечно! Для меня она иллюзия, которую я хочу купить, чтобы получить удовольствие. Теперь она здесь, и доступна мне, и сейчас дело лишь в цене. Вот и всё. Я же не просто животное, чтобы хотеть только женского тела. Но я и не альфонс. И не жиголо. И уж тем более не Ромео. Да и она имеет право на свои иллюзии. Но, кажется, мы пошли по второму кругу. Ты не находишь? – ответил сэр Гриффит и отправил в рот последнюю улитку; прожевав её, он сменил тему: —Скажи-ка лучше, чем ты сам-то намерен здесь заняться, и чем я могу быть тебе в этом полезен? Не стесняйся.
Питер, поняв, что дальнейшие увещевания не имеют никакого смысла, насупившись, спросил:
– Ты можешь отдать мне катер, на котором мы сюда прибыли?
– Никаких проблем! Он твой до конца отпуска вместе с командой.
– Хочу понырять где-нибудь подальше от туристов…
– Да-да, понимаю. Я распоряжусь. Если что-то ещё будет нужно, не проси меня, просто скажи Мигелю, и всё.
– Спасибо!
– Ты наелся? – улыбнулся сэр Гриффит.
Особенностью еды от Линя было то, что, забывшись, её можно было поглощать бесконечно, пока не лопнешь. Но великий китайский мастер подавал такие порции, после которых в животе не ощущалось тяжести, но от голода через несколько минут не оставалось и следа. Он не только создавал свою эксклюзивную еду, но и умел ею правильно кормить. Питер об этом знал давно, поэтому ответил:
– Конечно! Линь же никогда не даст съесть лишнего!
– А как тебе сами улитки?
– Ощущение, будто в рай попал! – погладил себя по животу Питер. – Знаешь, в Москве в некоторых ресторанах тоже подают довольно вкусных улиток. Но они там неприлично мелкие.
– Представляешь, какой-то хитроумный француз придумал устроить в Кёнигсберге приёмный пункт улиток. Местные старушки тащат ему их целыми вёдрами и сдают по какой-то совсем смехотворной цене. Блестящая придумка! Француз богатеет, как колонизатор, меняющий стеклянные побрякушки на золото по весу. Старушки счастливы, потому что получают настоящие деньги за то, что собирают вредителей в своих личных садах и огородах. Француз считает их наивными дурочками, а они его полным идиотом. В общем, получилась абсолютная коммерческая гармония. Это мне всё Линь рассказал. Этот француз присылает ему их в сезон живыми. И все как одна идеального размера.
Улыбающийся повар-китаец опять поклонился.
За кофе племянник и дядюшка поговорили ещё о каких-то мелочах, после чего расстались.
Глава 7
Весь день Ольга провела в компании молодых рослых шведов (трёх парней и двух девушек) и инструктора пуэрториканца Санчо.
Бросив якорь между необитаемыми островками, они любовались коралловыми рифами и их экзотическими обитателями. Правда, Ольга с аквалангом не погружалась и лишь поплавала с трубкой и маской. Санчо, хоть и убедился в подлинности и непросроченности её сертификатов и удостоверений, всё-таки настоял хотя бы на одном дне акклиматизации и отдыхе после длительного перелёта. Но и этим она осталась довольна. Чем сидеть в номере или без цели бродить по порту, уж лучше поболтаться на волнах и освежить технические навыки, помогая своим спутникам управляться со снаряжением. В итоге, день оказался очень насыщенным и пролетел незаметно.
К пяти часам пополудни чуть обгоревшая (не уберегли полностью солнцезащитный крем и тент на катере), просолившаяся в морской воде, уставшая до зелени в глазах, но очень довольная тем, как провела первый отпускной денёк, Ольга вернулась в отель. До дружеского ужина со шведами и Санчо оставалось около трёх часов, вполне достаточно, чтобы привести себя в порядок и даже слегка вздремнуть. Но только она смыла соль и нанесла косметическое молочко, успокаивающее кожу, раздался телефонный звонок.
– Миссис Илларионова?
– Да.
– Добрый вечер!
– Здравствуйте!
– С Вами говорит мажордом сэра Джона Гриффита сеньор Мигель Перес-Кальядо, – сообщил бархатный баритон по-английски с лёгким испанским акцентом.
– Слушаю Вас, сеньор Перес-Кальядо!
– Я уполномочен передать Вам, миссис Илларионова, приглашение сэра Гриффита на ужин, который состоится сегодня на его яхте «Изабелла Шестая». Вы можете видеть её из окна Вашего номера. Время начала ужина – восемь часов вечера.
– Чему будет посвящён ужин, и кто ещё будет на нём присутствовать?
– Сэр Гриффит просил передать, что он хочет обсудить с Вами тет-а-тет несколько важных вопросов, касающихся деятельности филиала его компании в Москве.
– То есть это будет деловой ужин?
– Да.
– Хорошо, мистер Перес-Кальядо, я поняла! Можете передать сэру Гриффиту, что я буду вовремя.
– Премного благодарен. У трапа Вас встретит капитан яхты Крэк. Всего наилучшего!
– Спасибо! Всего доброго!
«Чёрт! Осталось всего-то два часа! – глянула Ольга на циферблат, висевший на стене. – А у меня все тряпки мятые!»
На несколько минут она замерла.
За какие-то жалкие два часа предстояло:
1) решить, что надеть;
2) привести одежду в порядок;
3) сделать:
– маникюр;
– педикюр;
– прическу;
– макияж.
Ах, да:
4) еще решить, какие нацепить украшения.
В общем, долго размышлять было совершенно некогда. И Ольга, не став терять времени на выяснение возможностей сервиса отеля, принялась распаковывать чемодан и сумки.
Что у неё было с собой?
Два летних деловых костюма:
светлый беж и оливковый,
последний под цвет глаз, естественно.
Думала,
ведь будут деловые встречи.
Нет!
Костюмы не годятся —
слишком официально,
всё-таки ужин на яхте,
то есть почти дома.
Платья?
Три вечерних:
белое,
чёрное,
красное.
Зачем столько?
Разве это много?!
Нет!
