Эта гнида замела за собой все следы, и мне не докопаться до сути!
На столе завибрировал мобильный. Это Сергей. Хватаю гаджет, принимаю вызов.
– Что у тебя? – спрашиваю, забыв про приветствия.
– Марк Альбертович, – говорит парень в трубку, – помните я говорил, что акции скупают мелкие брокеры?
– Ну?
– Вы не поверите!
Блять, да я, мать твою, уже готов поверить даже во второе пришествие Христа!
– Не томи! Что там?
– Все эти брокеры передали свои акции одному человеку, – добивает меня Серега. А вот и он, наш главный мудак!
– Ты выяснил, кто это? – достану гниду из любого укрытия. И уничтожу!
– Да, отправляю вам контакты.
В динамике телефона булькнуло входящим сообщением. Не теряя времени, открываю послание.
Артамонов Вадим Леонидович. Имя, которое нихуя мне не говорит. Следующим сообщением Серега выслал адрес офиса моего загадочного мучителя. Самое время поднять задницу и наведаться к этому засранцу!
Путь к заветному офису оказался недолгим. Врываюсь в помещение, забив на секретаршу, которая пытается меня остановить. Тупая курица, не понимает, с кем связывается.
– Что вы себе позволяете? – орет мужик, сидя за столом в своем кабинете.
Щас узнаешь, сука!
Подхожу к нему и, схватив за грудки, поднимаю его, как соломинку. Так, что его ноги беспомощно зателепались на уровне моих коленей.
– Я тебе, падла, руки поотрываю, – шиплю на него, тяжело дышу.
– Кто вы такой? – пищит паскуда.
– Не знаешь? – рычу на него. – Сейчас, сука, узнаешь!
Отбрасываю в сторону сволочь. Мужик откатился и упал на пол.
– Думаешь, что можешь скупить «Стройпроммаш» по-тихому? – надвигаюсь на него грозной тучей. Мужик, быстро въехав в суть предъявы, запаниковал и стал отползать от меня, как от бронепоезда. – Ты еще, гнида, не знаешь, с кем связался! Пожалеешь, что на свет родился, мудак!
Артамонов выставляет вперед руки, давая понять, что сдается.
– Я только исполнитель, – причитает он, – промежуточное звено, так сказать.
О! Все чудесатей и чудесатей!
– Кто заказчик? – надвигаюсь на несчастного с перекошенным от гнева лицом. Тот, наверное, уже и в штаны успел сходить от ужаса.
– Я не могу сказать! – причитает Артамонов. – На кону моя репутация, понимаете?
– Сейчас на кону твоя жизнь! – пугаю несчастного. Конечно, это пустая угроза, я не стану его убивать. Но мне нужны сведения, и нужно, чтобы этот аферист поверил в серьезность моих намерений.
– Не надо, пожалуйста, – умоляет мужик, ползая по полу. – Я не могу сказать вам, честное слово!
Вот же пакостная гнида!
– Звони своему заказчику! – рычу ему в лицо. – Прямо сейчас. Скажешь, что говорить я стану только с ним.
Артамонов сглатывает, потом согласно кивает. Достает из кармана мобильный и дрожащей рукой выбирает нужный номер. Прикладывает к уху гаджет. Мне не слышно их разговор, но я точно расслышал женский голос по ту сторону связи.
– Алло, – говорит Артамонов заплетающимся языком. – У меня сейчас Одаевский, он желает говорить лично с вами… Нет, я не могу его выгнать… Да, мы договаривались, но он настаивает… Пожалуйста, не втягивайте меня в свои разборки… Да, хорошо…
– С вами свяжутся в ближайшее время, – говорит Артамонов, отключив звонок.
Отступаю на шаг назад.
– Смотри, если обманешь, я тебя, сука, найду, – снова угрожаю ему.
– Да понял я! – огрызается мужик. – Сами разбирайтесь, а меня не втягивайте!
Делать мне тут больше нечего, да и общаться дальше с этим упырем нет никакого желания. Он ничего не скажет. Но и без этого я нутром чую, что подобрался уже очень близко. Звоню начальнику службы охраны и распоряжаюсь установить слежку за Артамоновым, скидываю ему контакты и координаты. Толку от посредника ноль, но, если он надумает удариться в бега, мне сразу доложат.
Не спеша, возвращаюсь в офис. Мне есть, о чем подумать. Я почти уверен, что совсем скоро, если не сегодня, от «виновника торжества» поступит весточка. Снова и снова прокручиваю в голове встречу с Артамоновым. Женский голос в телефонной трубке. Теперь я жалею, что не заставил этого мерзкого типа включить громкую связь. Может, по голосу бы смог понять, кто стоит за всем этим.
Это женщина, я уверен в этом. Но кто? Если кто-то из моих бывших, то я за век не пойму, кто именно. Искать среди моих прошлых романов главаря всего этого пиздеца – все равно, что искать иголку в стоге сена. Можно убить на это годы, и так и не понять, кому так не спится по ночам, что хватило ума все это замутить.
А может, и женщина на том конце связи, – тоже промежуточное звено?
Хитро, но слишком сложно. Столько звеньев в цепи всегда приводят к краху. Чем больше участников процесса, тем больше вероятность того, что все рухнет по вине какого-то одного звена. Нет, все-таки на том конце связи был реальный заказчик, вернее, заказчица.
Но кто она такая? Задачка со звездочкой, блять. Вовек эту теорему не распутать.
Остается одно – ждать. И я уверен, что ждать осталось недолго.
Глава 7
Вероника.
В особняк возвращаюсь вместе с сыном. Он забавно ерзает в кресле, пытаясь разглядеть все в окно автомобиля.
– Мы уже подъезжаем, – говорю сыну. – Потерпеть осталось совсем недолго.
Малыш, как все дети в его возрасте, очень активный и подвижный. На месте никогда усидеть не может.
– Мама, а у меня будет своя большая комната? – спрашивает Костя.
Я планировала сделать детскую в той спальне, которая когда-то была моей. Но сейчас, после этого вопроса, решила дать ребенку свободу выбора.
– Конечно, малыш, – улыбаюсь ему. Обожаю своего сына, несмотря на то, что когда-то совсем его не планировала.
– Я хочу поставить там пиратский корабль, – заявляет Костя.
Тяга к пиратам и всему, что с ними связано, у нас проснулась недавно. После просмотра мультика «Планета сокровищ». Сама не понимаю, почему он так восхищается этими, не самыми добрыми, героями.
– Буду забираться на палубу по плетеной лестнице, как все пираты, – продолжает фантазировать сын.
Прячу улыбку, чтобы он не подумал, что смеюсь над ним. На самом деле, этот малыш – чистый гормон радости, невозможно не улыбаться, когда он рядом.
– У меня есть идея, – предлагаю, и сынишка сразу поворачивается в мою сторону, – давай ты сам выберешь себе комнату из спален на втором этаже.
– Ура! – радуется ребенок.
Знаю, что, быть может, это лишнее. Так баловать ребенка, может, и не стоит. Но не могу отказать себе в этой радости. Видеть его улыбку – слишком сильный аргумент в пользу его хотелок. К тому же, меня отец всегда баловал, и ничего.
Автомобиль тем временем подъезжает к дому и останавливается у входа. Выхожу из машины помогаю Костику выбраться из пут ремня безопасности. Сын с радостным визгом сразу бежит наверх, ловко забираясь по ступенькам на второй этаж. Он еще не дотягивается до ручек на дверях. Поэтому пришлось догонять его и распахивать перед ним каждую дверь. А потом ждать вердикта.
– Вот эта будет моя, – говорит Костя, едва мы зашли в спальню отца.
Подумать только, тезка великого Аралова выбрал его комнату, не раздумывая. Малыш еще не знает, кому принадлежал этот дом раньше. Он слишком мал для всей правды. Костя считает своим отцом Калинина, а про великого Аралова он никогда и не слышал. Ну, ничего, придет время, и я обязательно все ему расскажу. Все, кроме правды о том, кто его настоящий отец.
– Почему ты выбрал именно эту комнату, малыш? – спрашиваю ребенка, незаметно смахнув с щеки слезинку.
– Она же самая большая, мама, – объясняет ребенок. – Тут точно поместится самый настоящий пиратский корабль!
Ох уж эти мальчишки! Кому войнушки, а нам пираты. И где мне взять этот корабль теперь? Надо посоветоваться с Иваном Сергеевичем. Может, он знает? Кстати, а где сейчас наш начальник службы безопасности?
– А кто это у нас здесь? – раздается из-за спины голос Ивана Сергеевича.
Когда-то давно он точно таким же голосом обращался ко мне. Это было в детстве. Теперь же обращение адресовано моему сыну. Костя выглядывает из-за кровати, внимательно рассматривает вошедшего мужчину.
– Костя, познакомься, – обращаюсь к сыну, – это Иван Сергеевич.
– Он тоже тут живет? – спрашивает Костя.
– Да, он тоже тут живет.
– Эту комнату ему не отдам, – заявляет маленький диктатор. Он смешно хмурит брови, давая понять, что будет отстаивать территорию до конца.
– Он не заберет у тебя комнату, не бойся, – успокаиваю ребенка. – Иван Сергеевич помогает мне по дому. Он и тебе поможет, если ты попросишь.
Костя снова посмотрел на нашего безопасника, его брови разгладились – верный признак того, что малыш не видит в новом человеке угрозы.
– А ты умеешь строить корабли? – спрашивает Костя у Ивана Сергеевича. В настойчивости к достижению целей ребенку не откажешь.
– Корабли? – переспрашивает Иван Сергеевич удивленно. Кажется, он не ожидал, что малыш придумает ему поручение в первое же мгновение после знакомства.
– Да, нужно построить пиратский корабль, – заявляет Костя, – поставим его прямо здесь.
Я посмотрела на Ивана Сергеевича, и хотела уже вмешаться и сказать, что нельзя сразу требовать что-то от людей. Но Иван Сергеевич только подмигнул мне. Лукаво, как когда-то, когда я была маленькой.
– Ну, если пиратский, то можно, – отвечает мужчина. Он подходит к мальчику и опускается на корточки, чтобы его лицо стало на одном уровне с лицом ребенка. – Ты же мне поможешь, правда?
– Конечно, – заявляет Костя самоуверенно, – ты же все равно не знаешь, как выглядит настоящий пиратский корабль.
И откуда только в нем такая самоуверенность? Все-то он знает лучше всех, даже слышать мнение посторонних не хочет. И можно сколько угодно говорить о строгости воспитания, но дело не всегда в этом. Мой сын всегда был таким, с самых первых дней. Он все делает так, как считает правильным. А, как правильно, знает только он один. И в его понимании, мнение всех остальных – это досадное заблуждение.
В кармане завибрировал мобильный телефон. Это Артамонов. Я не ждала от него звонка сейчас, мы должны были созвониться завтра.
– Слушаю, – принимаю вызов.
– Алло, – говорит он заплетающимся языком. Сердце екнуло в неприятном предчувствии катастрофы. – У меня сейчас Одаевский, он желает говорить лично с вами.
Чертов Шакал! Он все-таки вышел на правильный след. По моему замыслу это должно было случиться чуть позже. Уже после того, как Артамонов передаст мне все акции, приобретенные на его имя.
– Пошли его к черту! – говорю в трубку. Одаевский не имеет права что-то предъявлять, мы законов не нарушали. А секретность – это не запрещено.
– Нет, я не могу его выгнать, – шипит в трубку Артамонов. Похоже, Одаевский в своем репертуаре, запугал его до чертиков.
– Мы, ведь договорились, что вы будете сохранять секретность. А Одаевский ничего не может вам предъявить. Если бы мог, то явился бы в компании полицейских, и с вами мы бы беседовали только в суде.
– Да, мы договаривались…, – Артамонов противно всхлипнул. Неужели, Одаевский уже успел разбить ему нос? Надеюсь, что это не так. – Пожалуйста, не втягивайте меня в свои разборки.
Он не просит, умоляет. И я слишком хорошо помню, на что способен Шакал. Он же, не моргнув, угробит несчастного человека, который вообще ни в чем не виноват.
Чертов Одаевский!
Ну, ничего! Все равно, будет так, как я задумала. А Шакал ничего не сможет сделать! Не зря я потратила уйму время, планируя все это.
– Хорошо, – говорю в динамик жестким голосом. – Скажите ему, что я сама с ним свяжусь. Уже скоро.
– Да… хорошо…, – заикаясь, бормочет Артамонов.
Сбрасываю вызов, не желая больше слышать это пугливое блеяние. Мало кто решится противостоять Шакалу в открытую, и Артамонов точно не из числа отчаянных смельчаков. Чтож, разберусь сама. Рано или поздно, мы с Одаевским должны будем встретиться. Может и к лучшему, что этот момент настанет раньше?
Но сначала нужно все хорошо продумать. Я должна четко понимать, что и как ему говорить. И, конечно, беседовать мы будем в присутствии моих юристов.
Больше нет той беспомощной девочки, которую он украл у отца пять лет назад. И теперь у меня нет права на ошибку.
