Есть только одна женщина, способная смотреть так. Та, которой больше нет.
Моя принцесса. Вероника.
В памяти одно за другим мелькают воспоминания.
Тот же гордый взгляд из-под пушистых ресниц. Узница, прикованная наручниками, в подвале…
Свист пули над ухом и она, маленькая и хрупкая, прижатая ко мне…
Ее улыбка. Как же я любил эту улыбку…
Безумные ночи, которых мне всегда было мало…
Яхта. И та роковая ночь, которая разделила жизнь на «до» и «после». Та самая яхта, которую я сжег потом. Но даже это не помогло унять боль…
Моя принцесса. Дочь Аралова. Наследница покоренного трона.
Боль в груди смешалась с гулом в голове.
Этого не может быть. Она погибла, я точно знаю. Мои люди достали бы ее, даже со дна моря. Но тогда мы ничего не нашли. Ни девушки, ни тела. Пришлось смириться. Я смирился, почти научился жить без нее.
А она жива?!? Сидит, гордо выпрямив спину, и смотрит на меня своими глазищами. Я помню эти глазами совсем другими. Счастливыми, блестящими. Не такими жестокими, как сейчас. Не такими пугающе-холодными.
Это она. И не она.
Мой загадочный мститель? Наглец, возомнивший себя ровней мне?
Только она могла осмелиться на такое. Дочь своего отца. Вероника Аралова.
Внезапно стало трудно дышать. Это не может происходить наяву. Все это мерещится мне, не иначе.
– Сделки не будет, – невероятным усилием выдавливаю из себя.
Выхожу из кабинета, тупо шагаю вперед по коридору.
Мне нужно на улицу, вдохнуть кислород. Ослабляю галстук, расстегиваю верхнюю пуговицу рубашки. И, только выбравшись из помещения, жадно вдыхаю уличный воздух.
– Что с тобой? – спрашивает Картапалов, который выбежал во двор следом за мной, – выглядишь так, будто увидел призрак.
Так и есть. Я увидел наяву свой любимый призрак.
– Давай вернемся и доведем дело до конца, – предлагает мне юрист.
До конца? До какого конца?
Моя девочка, которую я считал мертвой пять лет, все это время жила где-то без меня. И явилась только для того, чтобы отомстить. Как же я не понял раньше? Как не почувствовал ее?
Разве мог я поверить, что она явится ко мне вот так?!
Я любил ее и оплакивал, а она строила планы…
Жадно вдыхаю полной грудью. Мне нужно вернуться к ней. Нужно узнать, почему она так долго пряталась. Надо… столько всего надо сделать теперь!
Картапалов стоит рядом, он с кем-то говорит по телефону. Но я не вслушиваюсь. Вихрь мыслей, быстро сменяющих одна другую. И снова эта боль, которая теперь разлилась по всему телу.
Мне нужно к ней. Обязательно нужно. Нужно узнать, как же так?!?
– Марк, слушай, – говорит Картапалов, отключив телефон, – я узнал, кто она.
Идиот, я и сам знаю, кто она. Это моя девочка. Единственная женщина, которую я когда-то любил.
– Это вдова Калинина, – как топором по голове, рубит новую правду, – помнишь такого?
Конечно, я помню Калинина. Торговые центры, больницы, что-то еще. Нормальный мужик, помогал мне как-то, когда я попросил его.
Но она… она не может быть его… она моя!
– Она замужем? – голос охрип, а в горле дерет так, что каждый звук дается мне с трудом.
– Была, – подтверждает мой собеседник, – Калинин умер три года назад. Теперь всеми его делами заправляет эта Вероника. У нее еще маленький сын есть.
Сын?!?
Муж, дети.
А она времени не теряла!
Значит, от меня к Калинину сбежала?
Уже тогда планировала побег? Когда только успела с ним договориться? Как все так рассчитала? И когда? Ночами, пока прижималась ко мне во сне? Или тогда, когда, улыбаясь, целовала в губы?
Я любил ее, пылинки сдувал. А она думала о том, как на другой член прыгнуть?
Но и этого ей показалось мало. Теперь явилась за добром Аралова. Вот же лживая сучка!
Ничего у нее не выйдет, кишка тонка. Захотела сокрушить Одаевского? Решила, что не устою перед ней?
Тебя ждет сюрприз, принцесса. И тебе он не понравится.
– Я уничтожу эту тварь! – шиплю одними губами.
Глава 10
Вероника.
Мой карантин закончился, когда я раскрыла карты и явилась Одаевскому. Теперь можно не прятаться, начинать выходить в свет. Новые полезные знакомства мне не помешают. Я планирую задержаться в этом городе надолго, поэтому самое время начинать осваиваться тут заново.
Когда-то, пока был жив отец, фамилию Аралов знали все. Теперь, если еще и остались те, кто ее помнит, то таких немного. Все стальные предпочли забыть о некогда влиятельном бизнесмене.
План моего юриста полностью провалился. Юрий Алексеевич сильно недооценил Одаевского. Конечно, он не стал ничего подписывать. Как я и ожидала.
Но это только первый раунд. И битва еще не окончена.
Напрягает лишь то, что теперь это двустороння схватка, и Одаевский отлично знает, с кем воюет. А, значит, пощады не жди.
– О чем задумалась? – спрашивает Паша.
Мы приехали на званый вечер к его друзьям. Конечно, вместе. Я получила особняк, а Волков получил право объявить на весь мир о нашей помолвке. Это часть сделки, обещание я сдержу. После того, как «Стройпроммаш» вернется ко мне, я выйду за Волкова замуж.
Любая другая на моем месте, наверное, радовалась бы предстоящему замужеству. Да только мне не до этого. Сегодня в одном из торговых центров отключилось электричество. Поломка была устранена всего через три часа. Но гораздо неприятнее оказалось то, что, как показала экспертиза, неполадка возникла не случайно. Кто-то очень постарался в стремлении подпортить мне настроение. И есть только один человек, способный организовать мне эту пакость.
– Думаю о том, что произошло сегодня с электроэнергией в одном из моих торговых центров. Ты, наверняка, слышал об этом, – говорю Паше.
Паша отпил из бокала шампанского, немного рассеянно пробежался взглядом по залу.
– Конечно, слышал, – говорит мужчина. – Ты же знаешь, меня волнует все, что связано с тобой.
Волков заглянул мне в глаза, как всегда, надеясь увидеть там то, чего нет. Он давно намекает на близость, но я все оттягиваю этот момент. Хотя уже понятно, что отталкивать мужчину бесконечно долго не получится. Поэтому я записалась к гинекологу на завтра. Пусть подберет для меня противозачаточные. Второй незапланированной беременности мне не нужно. Тем более, я не планирую выходить замуж навсегда. Через пару лет можно будет тихо и по-хорошему разойтись.
– Это Одаевский устроил, – озвучиваю свои догадки.
Нет, это не догадка, а уверенность. Кто же еще?
Паша одним большим глотком опрокидывает в себя остатки шампанского.
– Опять Одаевский! – шипит он зло. – Сколько можно уже?!? Одаевский там, Одаевский здесь. Не человек, а супермен какой-то! Как только успевает везде?
Поворачиваюсь к мужчине и удивленно на него смотрю. Павел Волков – не тот человек, который подвержен эмоциональным вспышкам. Обычно он спокоен и хладнокровен. Мне даже казалось, что мужчина вообще не способен на чувства. Но, как оказалось, это совсем не так.
– Мне кажется, ты недооцениваешь его, – замечаю сухо.
– А мне кажется, ты помешалась на нем, – заявляет Паша со злостью в голосе. – Только о нем и думаешь!
Я вынуждена о нем думать, потому что Одаевский опасен. А после нашей встречи у юриста он стал еще опаснее. Да вот только, тебе-то что с того? Все это однажды закончится, и ты получишь то, о чем мы договорились.
– Не понимаю, какая муха тебя укусила? – спрашиваю мужчину, отставив бокал в сторону.
Паша закрыл глаза. Шумно выдохнул. А, когда открыл их, его лицо разгладилось.
– Иногда, когда мы вдвоем, мне кажется, что нас трое. Ты, я и Одаевский, – говорит Паша с тоской в голосе.
– Ты же знаешь, почему я должна быть всегда начеку, – мне пришлось рассказать Волкову о том, что Аралов – мой отец. Иначе бы ничего не вышло, мне нужен был влиятельный сторонник. И надежный. Тот, который не предаст. А что может быть надежнее будущего мужа?
– Как только я расквитаюсь с ним, мне больше не нужно будет его вспоминать.
Хотелось бы мне и самой верить в то, что я перестану о нем думать. Очень хотелось бы!
– Знаю, но…, – почти соглашается Волков. Но его интонация тут же меняется. – А вот и твой дружок, легок на помине.
Сердце екнуло, а, когда я повернулась, ушло в пятки. Одаевский явился на мероприятие в компании какой-то блондинки. Его глаза быстро выхватили меня из толпы приглашенных. И мне захотелось провалиться сквозь землю, только бы не пересекаться с ним еще раз. Тем более сейчас, когда рядом Паша, придумавший себе невесть что.
Жаль, что Одаевский не разделяет моего желания. Потому, как направился он прямиком к нам.
Первый порыв – спрятаться, хотя бы за Волкова. Но я быстро беру себя в руки. Что он может мне сделать? Ничего! Натягиваю на лицо приветливую улыбку и расправляю плечи.
– Добрый вечер, – приветствует Одаевский моего спутника. – Павел Волков, если я не ошибаюсь?
Он протягивает руку, и Паша пожимает его ладонь. Обычное приветствие. Казалось бы, ничего особенного. Только от Одаевского веет таким ощущением опасности, что в горле резко пересохло. Я даже пожалела, что не взяла еще один бокал шампанского.
– Рад приветствовать, – отвечает Паша. В его голосе не ощущается и нотки радости. – Полагаю, вы знакомы с моей невестой?
На слове «невеста» Одаевского перекосило. Его глаза гневно сверкнули, а челюсти сжались так, что даже мне было слышно, как скрипнули его зубы.
– Да, нам приходилось встречаться. – Одаевский быстро взял себя в руки. Его голос звучит, как сталь, о которую можно порезаться. – Жаль, я плохо ее знаю. Можно сказать, узнаю по-настоящему только теперь.
Наверное, это от того, что ты не очень-то и стремился меня узнать. Тебе нужна была лишь игрушка, на достойный отпор от поломанной принцессы ты не рассчитывал. И, конечно, был уверен в том, что тебе все сойдет с рук.
– Что ж, никогда не поздно начать, – влезаю в беседу хлестким замечанием.
Одаевский впился в меня взглядом. Черные омуты, как маленькие огоньки, сверкнули жаром, напомнив мне о том, что этот мужчина может быть сущим дьяволом. И, клянусь, его внутренние черти сейчас устроили настоящий шабаш. Это ясно читается в выражении лица. Если бы он мог свернуть мне шею, то с удовольствием занялся бы этим прямо сейчас.
Атмосфера между нами накалилась, вот-вот каратнет. Наверное, это почувствовала не только я, если блондинистое чудо рядом с Одаевским внезапно заговорило:
– А меня Алисой зовут.
Эта фраза привела в чувство. Меня заставила взглянуть на спутницу соперника, а Одаевский сжал губы в тонкую линию. Он не привык, чтобы его кто-то перебивал.
– Приятно познакомиться, Алиса, – быстро сориентировался Паша. – Как вам вечер? Не скучаете?
Нелепые вопросы ни о чем. Нужны они лишь для того, чтобы прекратить перепалку, которая вот-вот вспыхнет. Только внутри все полыхает. И, судя по взгляду Одаевского, у него полыхает не меньше.
Он настроен сражаться не на жизнь, а на смерть. Что ж, я тоже.
Глава 11
Мы с Одаевским продолжаем сверлить друг друга глазами. А в это время рядом происходит странный диалог. Блондинистая Алиса быстро нашла, что ответить Волкову. Впрочем, эти двое уже беседуют, как старые друзья.
– Вы знаете, Павел, – говорит спутница Одаевского моему жениху, – я ни в коем случае не критикую, но эта новая постановка вызывает некий диссонанс с историческими событиями.
– Думаю, вы правы, – отзывается Паша охотно. Наши два эстета вполне мило смотрелись бы на одной из премьер в каком-нибудь театре. Прям нашли друг друга, чего только не обсудили уже.
