– А неофициально?
Дмитрий хлебнул немного пива и смерил собеседника недобрым взглядом.
– Ты ведь понимаешь, что это информация не для СМИ?
– Само собой, – проведя пальцами по губам, ответил Ганс.
– Мы полагаем, что больше тридцати. Есть мнение, что он начал убивать ещё полтора года назад, но тогда его почерк был несколько другим.
– Почерк, говоришь? – задумчиво повторил детектив. – Кстати, о почерке… И за какие такие достижения его нарекли Соловьём?
– Да всё как всегда. Виной всему журналисты и их вечная мания придумывать громкие имена… Если вкратце, то у всех жертв было две отличительные особенности. Первая – тела погибших были расчленены и сложены в жуткие скульптуры. Вторая – на месте преступления этот ублюдок обычно оставляет кровавый знак, похожий на птицу. В итоге мы и глазом моргнуть не успели, а газетчики уже прозвали его Соловьём…
– Вот оно что… То есть из-за знака его нарекли именем птицы, а из-за нездоровой тяги к искусству было выбрано имя самой творческой из пташек?
– Вроде того. Вот только искусством это назвать сложно…
– И чего он этим добивается? – продолжал сыпать вопросами Ганс. – Мотив прорабатывали?
– Естественно, но что-то конкретное пока сложно сказать. У нас нет никаких зацепок, кроме вереницы покойников… А по останкам жертв весьма затруднительно распознать его мотивы…
Достав из кармана телефон, Дмитрий быстро постучал пальцами по дисплею, а спустя несколько секунд передал устройство собеседнику.
– Вот, сам взгляни.
– Ох… – не сдержав удивления, буркнул Ганс, глядя на фото на телефоне.
С дисплея устройства на детектива смотрело изрубленное на части тело, сложенное в отвратительное месиво из плоти и металлических штырей. Издалека тело жертвы напоминало скорее огородное пугало, нежели человека. Листая фотографии, Ганс бесстрастно рассматривал уродливые людские скульптуры, до тех пор пока не домотал по последнего фото. На заключительном снимке он увидел отрезанную голову молодого парня, которую убийца поместил в огромную дыру в животе мёртвого клерка с биржи. Мертвец в костюме с важным видом восседал за столом, а на столешнице перед ним был начерчен рисунок птицы, вокруг которого маньяк аккуратно разложил отрезанные конечности жертв.
– Тяжёлый случай… – почесав щетину, заключил Ганс. – Похоже на дело рук какой-то секты… Словно он совершает своего рода ритуал.
– Верно. – Дмитрий вновь жадно хлебнул пива и продолжил объяснение: – Насколько я слышал, следаки отрабатывают сразу несколько вариантов. Каких точно – не знаю.
– Ну, тут вариантов много… – буркнул Ганс. – Возможно, какой-то извращённый фетиш. Или только одному ему понятное послание. А может быть, он просто пытается прославиться…
– Да хрен этого психа разберешь.
– Я скину себе фотки?
– Как хочешь… – отмахнулся Дмитрий. – Невелик секрет, они уже давно гуляют по Даркнету.
– А какой, ты говоришь, у него раньше был почерк?
– Всё то же самое, только вместо рисунка он вырезал птицу на теле. Но что касается его почерка, то тут пока сложно дать объективную оценку. С того момента, как начались убийства, мы уже повязали одного подражателя, но тот порядком наследил в обоих случаях…
– Да, я слышал что-то такое в новостях месяц назад. Есть уже предполагаемое описание убийцы?
– Какое там! Ублюдка никто не видел. Он словно грёбаный призрак.
– А что по жертвам? Есть мысль, что их связывает?
– Пока нет. Возможно, он и вовсе выбирает их случайным образом. Все тела были найдены в безлюдных местах в разных частях города. Убийства совершались, как правило, ночью. Среди жертв бродяги, банкиры, проститутки, офисные клерки и безработные. Однако и тут есть интересный момент. Некоторые жертвы были не самого робкого десятка. Например, один из покойных был вышибалой из ночного клуба, здоровая такая туша…
– То есть среди жертв есть и те, кто мог за себя постоять, – закурив сигарету, заключил Ганс. – Наш убийца явно либо не робкого десятка, либо… Вы не задумывались, что это может быть группа людей, а не маньяк-одиночка?
– Да кто знает, что там у следаков на уме. Я лично сомневаюсь, что это несколько человек. Сам знаешь, группа людей куда более заметна, а город сутки напролёт патрулируют дроны. Мы бы уже заметили кого-то…
– Тогда последний вопрос: у тебя нет доступа к информации по жертвам? Где работали, чем занимались и так далее…
– Нет, – отрезал Дмитрий. – И даже не проси, такой информации я достать не смогу. Я уже говорил, я знаю не больше ребят в отделе.
– Неужели у тебя не осталось знакомых в архиве?
– Не в этом дело, – покачал головой Дмитрий. – Ублюдок уже таких дел наворотил, что к расследованию подключили разведку. Все материалы уже были ими изъяты.
– Эх… – потушив сигарету, грустно заключил детектив. – Похоже, придётся копать самому.
– Хотя подожди… – вдруг задумался его собеседник. – Сегодня утром как раз ребята обсуждали какую-то общагу в производственном квартале. Мол, там неофициально проживала одна из последних жертв, но только вот хозяин здания следаков и на порог не пускает, а ордер получить не удаётся, так как не хватает обоснований для обыска. Можешь попробовать туда сунуться, но я тебе ничего не говорил.
– А адреса у тебя случаем нет?
– Увы, – развёл руками мужчина. – Только болтовня коллег.
– Ну, и на том спасибо, – добродушно улыбнулся Ганс и, выложив на стол ещё пару денежных купюр, поднялся с места. – Есть у меня пара подходящих под описание общаг на примете. Попробую проверить эту ниточку.
Спешно накинув потертое пальто, Ганс вяло махнул рукой старому напарнику и неспешно направился к выходу.
– Береги себя, Монах. – с лёгкой тревогой окликнул его Дмитрий. – Будь там осторожен.
– Само собой, – подняв руку здоровяк. – Ты же меня знаешь.
– В этом-то и проблема…
-||-
[stdout: 11.02.2020 / 00:12 после полуночи. Среда.]
Осторожно ступая на скрипучие половицы, Курт неспешно шагал вглубь мрачного коридора. По обе стороны от юноши располагалось множество ветхих дверей с покосившимися номерами, а под ногами стелился изорванный старый ковёр. Юноша старался не издавать лишних звуков, дабы ненароком не побеспокоить местных жильцов, и его можно было понять. Сквозь тонкие стены старого общежития до молодого человека то и дело доносился скверный шум. С одной стороны кто-то без умолку ругался, с другой доносились монотонные стоны, сопровождаемые глухим грохотом мебели. Курт прекрасно понимал, что соваться в места, подобные этому, да ещё и посреди ночи, было далеко не лучшей затеей, но подобное путешествие для него было не в новинку. Остановившись у двери с номером 232, молодой человек провёл пальцами по дверной раме и вскоре нащупал едва заметную глазу трещину. Немного пошерудив пальцами, Курт наконец выудил из зазора запасной ключ от двери и, отперев замок, прошёл в помещение.
***
Затхлый воздух с ароматом помоев и плесени мгновенно ударил в нос юноше. Зажав ноздри, Курт закрыл за собой дверь и, миновав прихожую, вошёл в единственную комнату в квартире. Глазам юноше открылась типичная холостяцкая берлога, заваленная горами мусора и остатками еды.
– Блин, Эмис… – поморщившись, буркнул себе под нос Курт. – Ну что за свинарник?
Осторожно минуя разбросанные по полу вещи, молодой человек прошел к рабочему столу брата и окинул взглядом беспорядочное скопление барахла вокруг старенькой клавиатуры. Под грудой пустых банок из-под пива и лапши Курт вдруг заметил знакомый конверт. Выудив кусок бумаги из-под кучи мусора, он с тоской покосился на бело-голубую обертку конверта и, взглянув на содержимое, сжал руки в кулаки. Как правило, Эмис использовал такие конверты, чтобы посылать деньги Курту и больной матери. Старший брат, как правило, прикладывал к письму красивую открытку и красочно описывал, как у него дела. Он постоянно хвалился, что дела его идут в гору и вот-вот он откроет свой бизнес. Однако все эти слова предназначались, конечно же, для матери, сам Курт уже давно знал, где обитает брат, и даже навещал его пару раз. Увы, долго это встречи не длились, и Эмис довольно быстро выпроваживал гостя, ссылаясь на срочные дела… Теперь же молодой человек смог во всех красках лицезреть образ жизни покойного брата. Разочарованно пнув валяющийся на полу шприц, Курт невольно поморщился:
– Вот тебе и город больших возможностей…
Пару раз ткнув кнопку запуска на системном блоке под столом, юноша хотел было включить компьютер, но тот, увы, не подавал признаков жизни.
***
Курт надеялся, что осмотр квартиры брата прольёт хоть немного света на обстоятельства его гибели, однако спустя полчаса поисков он так ничего и не нашёл. Закончив перебирать вещи возле кровати, молодой человек уже опустил руки и собрался было сворачиваться, как вдруг заметил синий блик в отражении окна. Обратив взор на огромную груду одежды в углу комнаты, он сразу же обнаружил источник света. Раскидав шмотки, Курт вскоре раскопал дисплей, на котором горела голубая эмблема с собачьей мордой. Юноша уже успел осмотреть большую часть тёмной комнаты, но до сего момента он даже не замечал тянущейся вдоль стены пластиковой трубы. Ткнув пальцем в собачью морду, Курт активировал почтовый модуль и на стене рядом с отсеком для посылок вдруг возник голубой текст.
«DogPost
Эмис Бартон. 10 непрочитанных писем.
1-
2-<Без темы.>
3-<Отличная работа.>
4-<Закладка.>
5-
…»
Щелкнув по первому же письму, Курт вдруг услышал свист в трубе, и мгновение спустя в отсек для посылок влетела тонированная пластиковая капсула, а на стене появился новый текст.
«От кого: Фарш. Тема: Аванс[2] Время: 02:32 (09.02.2020)
Выслал тебе оговоренный ранее аванс. Передай Шустрому, чтобы тот больше не бухтел. И смотри не налажай, для нас это важный заказ. Отпишись как закончишь.
Приложение к письму: капсула gF-18043»
Выудив небольшой контейнер из отсека для посылок, Курт быстренько открутил крышку и взглянул на содержимое. Внутри пластиковой ёмкости юноша обнаружил свернутую пачку денег, как и было описано в сообщении. Спрятав купюры в карман, Курт продолжил чтение переписки и открыл следующее письмо. Миг спустя труба вновь засвистела, и секундой позже в отсек для посылок упала металлическая капсула.
«От кого: Синедарский Центр Биржевой Торговли. Тема: Без темы. Время: 01:19 (09.02.2020)
-–
Приложение к письму: капсула sP-997-613»
– Опа… – не веря своим глазам, прошептал Курт, уставившись на графу «От кого».
Достав из отсека второй контейнер, он спешно скрутил крышку и высыпал содержимое себе на ладонь. Из огромной капсулы в руку юноши выпал крохотный черный брелок с цепочкой, по форме отдаленно напоминающий гитарный медиатор.
– Это… флешка? – неуверенно буркнул молодой человек, подняв изысканную безделушку на уровень глаз.
***
Миновав разваливающуюся лестницу, Ганс поднялся на второй этаж богом забытой общаги. Не обращая внимания на ор за стеной, мужчина вышел в длинный коридор и как ни в чём не бывало продолжил разговор по телефону.
– Да бросай поиски, я нашел нужное здание. Это притон Гарета.
– Ты имеешь в виду покосившуюся семиэтажку? – раздался из трубки голос Бегеля.
– Ага, ту, что неподалеку от парка. Консьерж узнал парнишку на фото.
– Как ты смог договориться, если они даже полицию не пустили?
– Просто полиция не умеет договариваться… и недооценивает силу денег, – хмыкнул в трубку Ганс.
– Завязывай уже разбазаривать наш бюджет.
– Это ты завязывай шастать по борделям и подтягивайся на помощь. Один я в хату не полезу.
– Я, благо, недалеко, где тебя искать?
– Второй этаж, квартира 232.
– Хорошо, скоро буду.
Закончив разговор, Ганс защёлкнул дохленькую раскладушку и, спрятав ту обратно в карман, осторожно побрёл вглубь этажа. Вяло шагая меж покосившихся дверей, он внимательно всматривался в номера квартир и продолжал поиски необходимого помещения. Так продолжалось некоторое время, пока он не добрёл до двери с номером 230. Во тьме бесконечного коридора мужчина уже заприметил нужную ему дверь, но тут его внимание привлекло мерцание голубого света на полу. Бесшумно приблизившись ко входу в помещение, Ганс с недоумением взглянул на номер квартиры, а потом вновь на голубой свет под дверью. Недолго думая, детектив осторожно постучался и, прильнув ухом к двери, принялся ждать ответа.
– Хо-о-озяева? – осторожно протянул Ганс, не спуская глаз со свечения на полу. – Можно вас на пару слов?
Мужчина собрался было постучать второй раз, но тут из комнаты вдруг донёсся грохот, словно кто-то вдруг хлопнул дверцей от ящика. Решив рискнуть, детектив взял короткий разбег и миг спустя влетел плечом в чахлую дверь. У куска дохлой фанеры не было и шанса, слетев с петель, деревяшка загремела в прихожей, а Ганс, не теряя ни секунды времени, влетел в пустую комнату. Едва не запутавшись в вещах на полу, мужчина осмотрелся по сторонам и обнаружил источник света – им был голубой почтовый терминал на стене у изголовья кровати. Однако того, кто им пользовался, Ганс не обнаружил. Тут взор детектива упал на слегка приоткрытое окно в дальнем конце помещения. Резво перепрыгнув через постель, мужчина распахнул окно и заметил спуск на пожарную лестницу, а также убегающего через двор юношу.
– Стоять! – крикнул вслед беглецу Ганс, но эффекта это не произвело. – Вот зараза!
Схватившись за лестницу, мужчина выбрался из окна и принялся спешно спускаться. Одна не успел он и преодолеть и половину пролёта, как одна из ржавых ступеней под ногой громилы сломалась надвое. Закричав что-то нечленораздельное, Ганс, подобно мешку картошки, загремел на землю и, зарычав, как раненый зверь, покосился на распоротую об обломки руку.
– Сука! – что есть сил заорал мужчина, глядя на окровавленную кисть. Боль подобно яду растеклась по телу детектива, и лицо Ганса в мгновение ока исказила полная муки гримаса. – Паскуда!
С трудом поднявшись на ноги, мужчина окинул двор мутным взглядом и тут же побрел по следу беглеца. Побродив немного во тьме, он бестолково попытался заметить хоть какое-то движение, но все его старания были напрасны. Беглеца уже и след простыл.
