Карлетт воет мужу в грудь. Плечи дрожат, ослабевшие ноги не держат. Алкей садится на кровать, устраивая любимую на коленях. Проходит несколько долгих минут, прежде чем ведьма успокаивается.
– Они ведь не сделают этого, да? – с надеждой спрашивает Карлетт. – Градэны ведь не настолько глупы, чтобы казнить тебя на основании косвенной улики. Твоя смерть может развязать войну с Ихт-Караем.
– Никто не знает, что творится в головах у градэнов. Их решения редко поддаются логике и здравому смыслу, но я надеюсь, они будут благоразумны в своём приговоре.
Маг одаривает любимую нежным взглядом и, взяв в ладонь её пальцы, мягко целует, вдыхая запах кожи. Жёлтые глаза светятся заботой.
– Мы что-нибудь придумаем, – повторяет Алкей.
Дверь отворяется внезапно, оповещая о себе скрипом несмазанных петель. В проёме появляется начальник охраны, коренастый седой маг с залысинами на висках – мистер Мадвест.
– Градэны прибыли, мистер Тиндаль, – предупреждающе стукнув большим пальцем по циферблату карманных часов, говорит он. – Суд скоро начнётся.
Из-за его спины появляются двое стражников. В руках одного из них магические кандалы.
– Это обязательно? – спрашивает Карлетт, наблюдая за тем, как сковывают цепями руки мужа.
– К сожалению, это необходимость, миссис Тиндаль, – отвечает начальник охраны.
Алкея выводят из комнаты, чуть подталкивая в спину. Карлетт выходит следом. Они спускаются на первый этаж. Стража распахивает перед ними позолоченные двери Зала Совета. В просторном, светлом помещении шесть колонн из белого камня удерживают высокий расписной потолок. Посреди зала за большим круглым столом сидят двенадцать градэнов – члены Совета. Мадам Лави восседает на троне в самом конце зала. Карлетт подходит к матери, вставая от неё по левую руку. Диона окидывает её внимательным взглядом и кивает сама себе. Её голос звонким эхом отходит от стен:
– Приветствую всех собравшихся в этом зале. Причина, что свела нас всех сегодня, печальна. Несколько дней назад была убита ведьма, моя преемница. Марона из рода Дамкер. Сегодня мы собрались, чтобы судить подозреваемого в убийстве. Алкея Тиндаля, мага, шерона Ихт-Карая.
Все взгляды устремляются на Алкея, на что он лишь дёргает плечом. Цепь кандалов тихо звякает.
– Состав Ковена неполон, – тихо говорит градэн Оми. Узкие глаза, лишённые ресниц, осматривают зал беглым взглядом. – Разве имеем мы право судить Алкея Тиндаля без присутствия Оракула?
– Нашла кого ждать, Рена. Мы все быстрее подохнем, чем дождёмся, пока этот мальчишка вылезет из своего храма, – кряхтит со своего места градэн Фливи.
– Следи за языком, Квинтий, – осаждает ведьмага градэн Лайтлил. – Богине могут не понравиться твои слова.
Сморщенное острое лицо с крючковатым носом искажается в обиженной гримасе. Старик в оскорблённом жесте запахивает края мантии.
– И всё же градэн Фливи прав, – кивает ведьма. Из аккуратно собранной причёски выбивается несколько кудрявых рыжих прядей, закрывая ярко-зелёные глаза. Ведьма убирает их лёгким движением кисти. – Священный закон приписывает немедленную казнь любому, кто посмеет навредить Верховной Жрице или её преемникам. Ждать, пока Оракул удостоит нас своим присутствием, мы не можем. Улики собраны, убийца найден. Всё предельно ясно. Предлагаю заканчивать это ненужное собрание и приступать к подготовке казни через лишение магических сил.
– Неужели вы собираетесь казнить моего мужа на основании косвенных улик? Не разобравшись? Даже не дав ему права слова? – Карлетт выходит вперёд. Пальцы, сжимающие ткань платья, подрагивают от напряжения. Она смотрит на членов Совета перед собой неверящим взглядом.
Градэн Энсес раздражённо вздыхает и закатывает глаза.
– Право слова? Что же он нам, интересно, скажет? Семейный клинок Тиндалей, испачканный кровью Мароны, нашли в его вещах, – говорит она, поднимаясь со своего места. – И ты считаешь эту улику косвенной? Разуй глаза, девчонка, и не трать наше время. Твой муж убил преемницу Верховной Жрицы. Его казнь лишь вопрос времени.
Из всех градэнов, Полидора Энсес отличалась особенной неприязнью к магам. Она поворачивается в сторону Алкея. Красивое лицо перекашивается презрительной ухмылкой. Маг на пренебрежительный взгляд лишь широко улыбается и делает лёгкий поклон головой.
– Кто угодно мог воспользоваться этим клинком, – говорит Алкей. – Всё своё оружие я храню в общей оружейной. Меня запросто могли подставить.
– Хочешь сказать, что ты, шерон Ихт-Карая, настолько глуп, что оставил своё фамильное оружие без присмотра? – издевательски усмехается градэн Кантинций, высокий, темнокожий и очень красивый ведьмаг с яркими голубыми глазами.
– Хочу сказать, что я достаточно умён, чтобы не оставлять следов, – зеркаля усмешку, отвечает Алкей.
– Если вы хотите соблюсти священный закон и казнить виновного в смерти Мароны, то найдите настоящего преступника, – говорит Карлетт, гневно сжимая кулаки.
– Поменьше дерзости в голосе, девчонка, – шипит градэн Фливи, глаза его вспыхивают опасным красным цветом. – Мы тебе не поисковые собаки.
Негодование растёт в груди снежным комом. Карлетт смотрит на матушку. Та отвечает ей тяжёлым, измученным взглядом. Её синяки под глазами ярко контрастируют с бордовой тканью платья.
– Уважаемые градэны, – обращается Верховная Жрица к Совету, – подумайте о последствиях. Убив шерона, вы спровоцируете войну между Акратом и Ихт-Караем. Неужели вы так просто это допустите?
– Если исполнение священного закона приведёт к войне, значит, на то воля Богини, – раздаётся голос градэна Оми. Остальные члены Совета кивают и поддерживающе шумят.
– Раз мы всё решили, – голос Филеи Лайтлил разносится по залу, – то собрание Ковена окончено. Казнь Алкея Тиндаля состоится завтра в полдень.
Градэны медленно встают со своих мест. С важным видом поправляют мантии, стряхивая невидимую пыль с грубой тёмно-красной ткани, и один за другим выходят из зала.
Безысходность затапливает Карлетт с головой. Краем глаза девушка замечает нежную улыбку Алкея, которого под конвоем ведут к выходу. События последних дней пролетают перед глазами пикник, танцы с мадам Дамкер, сон Мароны, её смерть, церемония передачи тела, разговор с матерью, картина в комнате Диваля…
– Подождите! – внезапная мысль, глупая, безрассудная и по-детски наивная, настигает Карлетт внезапно. – Подождите!
Члены Совета останавливаются. Полидора Энсес снова раздражённо вздыхает и складывает руки на груди.
– Чего тебе ещё надо, девчонка? – спрашивает старая ведьма.
– Я прошу Совет отложить казнь на неопределённое время, – говорит Карлетт. – До того момента, пока я не найду настоящего убийцу Мароны.
Градэны обводят её взглядом, а затем разражаются смехом. Остановившийся в дверях Алкей смотрит с вопросом.
– Смешна, – улыбается Данкан Кантиций. Он выходит вперёд и склоняется к Карлетт. – И как же ты собираешься это сделать?
Несмотря на всю внешнюю красоту, магия ведьмага дрожит от самоуверенности и надменности. Карлетт чувствует её колючие волны кожей, и по спине ползут мурашки от неприятных ощущений.
– Озеро Правды, – говорит девушка тихо. Из глотки градэна вырывается смешок.
– Я не ослышался? Видимо, твой разум помутился от горя, – качает головой ведьмаг. – Если ты и впрямь собираешься искать ответы в мифической луже.
– Не будь так груб, Данкан. Юная ведьма преисполнена надеждой и верой. Такое стремление поддержать необходимо, – подходит ближе градэн Жюлиа. Мягкий овал лица украшается улыбкой. От волнистых белокурых волос исходит тонкий аромат земляничного чая. – Итак, дочь Верховной Жрицы, в чём заключается сущность твоей мысли?
Отец Карлетт любил повторять, что самая абсурдная идея может оказаться самой действенной. Девушке всегда казалось это глупостью. Привыкшая руководствоваться логикой и трезвым рассудком, фильтровать все лишние мысли, Карлетт была уверена в каждом своём шаге и действии. Но сейчас, под двенадцатью ждущими взглядами, она понимает, что дикая идея, пришедшая ей на ум, является самой правильной и верной. Является её единственной надеждой. Девушка вбирает в грудь побольше воздуха и уверенно произносит:
– Я понимаю, что высказанная мной мысль может показаться вам смешной, но и она не лишена доли разумности. Знаю озеро Правды лишь легенда, но и легенде нужно откуда-то брать свои зачатки. Ведь если есть сказания о таком великом озере, значит, есть те, кто там побывал.
Градэны переглядываются. Кто-то тихо фыркает и закатывает глаза, другие недовольно поджимают губы.
– Доля истины есть в твоих словах, – говорит градэн Элей. Голос его сух и безжизненен, а слепые белые глаза смотрят сквозь Карлетт. – Легенда об озере стара как сам мир. Желание людей знать правду не иссякало никогда. Ты права, дитя, озеро существует, но все, кто знал к нему дорогу, давно уже не в этом мире.
– И всё же шанс есть, – упрямо кивает Карлетт. – Позвольте мне отправиться на поиски.
Тит Элей вздыхает и переводит взгляд на градэн Энсес. Та, сморщив тонкий нос, встаёт перед Карлетт, смотря на девушку сверху вниз, и говорит:
– Месяц. Если за этот срок ты не найдёшь озеро и не выдашь нам преступника, твой муж будет казнён.
Слова обдают холодом. Карлетт кивает и делает реверанс, наблюдая за удаляющимися спинами градэнов.
Глава 4. Карта
Массивный фолиант падает на стол, поднимая в воздух облачко пыли. Эта часть дворцовой библиотеки давно не видела заботливых рук горничной. Запретные книги, пожелтевшие от времени свитки и трухлявые пергаменты лежат, забытые, на дальних полках. Карлетт смахивает с книги толстый слой пыли, разглядывая обитую металлом обложку.
– Апчхи! – Эмрис потирает свербящий нос. – Почему здесь так пыльно?
– После окончания войны и захвата дворца в этот павильон были убраны все вещи, связанные с кровавой магией. Рукописи, свитки, книги, магические предметы и атрибуты для ритуалов. Павильон закрыли, а матушка запретила кому-либо приближаться к нему, – отвечает ведьма, перелистывая жёлтые страницы. – Считай, мы нарушаем приказ Верховной Жрицы.
Эмрис пугливо ойкает.
– Вы считаете, в одной из этих книг есть информация об озере Правды?
– Должно быть хоть что-то, – Карлетт закрывает книгу и придвигает к себе несколько свитков. – Этим рукописям сотни лет. В одной из них точно найдётся упоминание об озере.
Затхлый, пыльный воздух проникает в лёгкие, заставляя девушку закашляться. Карлетт убирает свитки в сторону и, взяв подсвечник с наполовину сгоревшей свечей, идёт в сторону покрытых паутиной стеллажей.
– Моя Шерон, – начинает Эмрис осторожно. – Что будет, если вы не найдёте путь к озеру? Или не успеете дойти?
Карлетт останавливается, занеся руку над книгой в красной кожаной обложке. От подрагивающего пламени свечи на лицо падают тени.
– Я не хочу об этом думать, Эмрис, – тихий бесцветный голос кажется оглушающим в тишине закрытой библиотеки.
Эмрис кивает. Карлетт ставит подсвечник на полку и достаёт фолиант. На красной коже чёрным выбита надпись на леурдинском. Книга хрустит, когда ведьма открывает её на первой странице. Приписка в уголке страницы, написанная на древнем языке, гласила «Ища правду, будь готов ко лжи».
Карлетт хмурится и перелистывает слипшиеся страницы. Кривые буквы сливаются в непонятную для ведьмы кашу. Девушка захлопывает книгу и ставит её обратно.
– Ничего, – говорит она, переводя взгляд на Эмрис. – Ничего нет… Что это у тебя?
Ведьма указывает на вытянутую деревянную шкатулку, украшенную извитой резьбой.
– Не знаю. Он выпал вместе с той книгой, – пожимает плечами Эмрис и протягивает находку Карлетт.
Внутри пожелтевший, перевязанный бечёвкой конверт. Твёрдая пористая бумага неприятно шуршит между пальцев. На тёмно-бордовой, почти чёрной печати изображено дерево. Одна его сторона покрыта густой листвой, другая же, наоборот, лишена растительности. Карлетт аккуратно вскрывает конверт. От старой бумаги в стороны летят крошки пыли.
– Что там? – спрашивает Эмрис.
Карлетт достаёт сложенный несколько раз рваный листок.
– Похоже на часть карты, – отвечает Карлетт, разглядывая рисунок на старом пергаменте.
На стёршемся рисунке плохо угадываются очертания границ, рек и городов. Ведьма внимательнее вчитывается в названия.
– Не могу понять, что за язык. Карта какой это страны? – хмурится Карлетт. – Подожди, тут ещё что-то есть.
Девушка достаёт из конверта письмо. В размытых чернилах с трудом различаются очертания букв, записанные кривоватым, дрожащим почерком. Карлетт зачитывает:
«Дорогой мой друг,
Надеюсь, ты благополучно добрался до родных земель. Выполняю условия нашего уговора и отправляю тебе твою часть карты. Свою половину я уже спрятал. И пусть мне претит мысль о том, что путь к озеру Правды должен быть забыт, я сдержу своё слово.
Это было удивительное, незабываемое путешествие. Я благодарен святым Альдьере и Альбьору, что связали мою жизнь с тобой, пусть и на такой короткий срок. Был рад знать тебя.
Твой верный друг, Лист».
Карлетт дочитывает письмо, переводит с него взгляд на карту и обратно, снова, а затем поднимает его на Эмрис.
– Вы смогли? Моя Шерон, вы смогли найти путь к озеру! – в глазах фамильяра искрит радость.
– Не спеши, – качает головой ведьма. – Это лишь часть, и неизвестно, где находится вторая. Тот, кто написал это письмо, навряд ли ещё жив.
– Но ведь это лучше, чем ничего, правда? – улыбается Эмрис.
Карлетт копирует улыбку и согласно кивает. Девушки выходят из библиотеки и расходятся по своим комнатам. Спальня ведьмы залита солнечным светом. Красивым бликом мерцает тёмное стекло винной бутылки. Карлетт откупоривает пробку, делает глоток и садится за письменный стол, зажигает свечу. Вертит в руках письмо, перечитывает ещё раз.
– Святые Альдьера и Альбьор, – хмурится девушка. – Хм, Леурдин? Но какой из?
Карлетт берёт в руки карту. Шершавая поверхность неприятно колет подушечки пальцев. Ведьма крутит пергамент в руках, но не может найти ничего, что помогло бы продвинутся в поисках озера дальше. Делает ещё глоток.
Неожиданно накатывает злость. Огромным потоком захлёстывает с головой, выбивая слёзы из глаз. Карлетт хочется кричать. Она бранится, вскакивая и опрокидывая стул. Ногти скрежещут по столу, впиваясь в деревянное покрытие. Девушка взмахивает рукой. Поток магии, неконтролируемый, толчками выбрасываемый из тела, сносит книги и вазу с цветами. Хрупкий фарфор разлетается на осколки. Бутылка вина падает, заливая паркет алкоголем. Карлетт дрожит, царапая ногтями собственные руки.
– Нет, нет, нет, нет. Нет! – яростно кричит ведьма. – Почему она? Почему?!
Поток магии вырывается из девушки неуправляемым импульсом, сбивая стоящую на столе свечу. Та падает, задевая пламенем край карты. Старый пергамент быстро возгорается, привлекая внимание тут же пришедшей в себя Карлетт.
– О, нет-нет-нет-нет-нет! – испуганно тараторит девушка, подбегая к карте и гася огонь.
Внимательно осмотрев пергамент и поняв, что большая часть не пострадала, девушка облегчённо выдыхает. А затем её взгляд цепляется за левый нижний угол карты. Там, под светом солнечного луча, бьющего из окна, виден еле различимый водный знак. Глаза ведьмы округляются, когда она понимает, что уже видела его раньше. Проверив свою находку ещё раз, Карлетт выбегает из комнаты. Постоянно кидая взгляд на карту, будто боясь, что она в любой момент может исчезнуть из рук, девушка добегает до родительских покоев. Мадам Лави сидит в любимом кресле под радужным светом витража, покручивая на пальце обручальное кольцо.
– Матушка? – Карлетт подходит ближе, восстанавливая дыхание.
– Что-то случилось, Карлетт? – Диона переводит на дочь уставший взгляд и слабо улыбается. Невооружённым глазом видно, как устала за эти несколько дней главная ведьма Акрата.
– Мы нашли письмо и… карту, – Карлетт протягивает ведьме конверт. – Я думаю, она сможет привести нас к озеру Правды.
– Где вы это нашли? – строгий взгляд мадам Лави изучает текст на трухлявой бумаге.
– Мы… – Карлетт ёжится от холодного тона.
– Неважно, – Диона тяжело выдыхает и начинает изучать рисунок на пергаменте. – Это лишь часть карты. И насколько ты уверена в её достоверности? Знаешь ли ты, сколько раньше было подделок? Каждый второй искал путь к озеру. Продажа карт стала выгодным бизнесом. Треклятые торгаши дурили простаков почём зря.
– Уверена, что на подделки не ставили водяные знаки.
Мадам Лави хмурится и всматривается в карту внимательнее. Глаза бегают по рисунку на бумаге, а затем останавливаются на нижнем левом его углу. Верховная Жрица удовлетворённо хмыкает.
