Все были согласны.
– И все скажите спасибо Яну, это он помог вас найти!
– Спасибо, Ян.
Он отмахнулся. Но из-за косматой бороды мелькнула улыбка, это я точно видела.
Идея
– Мы тут строим Платоново государство, дело непростое, но стоящее, – как-то обронил Курильщик во время дневных занятий.
Его сверстники согласно кивнули, а младшие встрепенулись – слово было им незнакомо.
Рядом разгорался костер, пахло осенью. Майки и футболки сменились на толстовки и пледы, но занятия все еще проходили на улице. Деревья казались особенно зелеными, тучи на небе предвещали дождь.
– Что это? – Маришка наконец подняла голову, отвлекшись от рисования. Курильщик выпятил грудь колесом, будучи негласно признанным экспертом по философии, прокашлялся и занял позу мыслителя Родена.
– Был такой философ – Платон. Великий человек, на трудах которого стоит вся европейская философия. С ним и соглашались, и спорили, но то, что ноги растут оттуда – факт.
– Ага, Сократу ни разу не обидно, – хохотнул Андрэ, бренча на мандолине.
– А кто за Сократом записывал? Все, что мы имеем от Сократа, записал Платон, и именно после убийства Сократа Платон и раскрутил все его и свои идеи, так что цыц! – Курильщик раздраженно отвернулся от Андрэ и продолжил: – Так вот, Платон, помимо своих рассуждений о духе и прочем… Владик, дорогой, – пухленькое личико озарилось улыбкой, когда к мальчику обратились. – Расскажи нам, что такое душа.
– Душа? – Владик задумался, но тут же просиял. – Это легко, душа – это человек без тела.
Все на секунду зависли, обдумывая сказанное.
– Э, замечательно, спасибо… – Курильщик, казалось, был не готов к столь простому и одновременно сложному ответу. Задумавшись, он записал это, потом прокашлялся и продолжил: – Платон создал модель идеального государства, где все были бы счастливы. Эту модель мы и пытаемся тут воплотить! Что за модель, спросите вы?
Когда Курильщик входил во вкус и чувствовал внимание аудитории, он превращался в харизматичного телеведущего, заигрывающего с публикой и подмигивающего в камеру.
– Все просто, каждый занимается тем, к чему у него есть способность, – ремеслом, охраной или правлением, каждый получает образование и развивается, а управляют всем философы, которые и гарантируют справедливость во всем государстве.
– Чур я философ! – подхватила Алиса.
– Это так не работает, – Курильщик снова стал собой, неловко распластавшись на камне, – есть же склонности и способности, которые видны сразу либо развиваются со временем. Именно для этого мы столько и учимся.
– А-а-а, – протянула Алиса, снова садясь по-турецки, – хорошо, отучусь и буду управлять после Карины.
– Я проголосую за тебя, – поддакнул Андрэ. – А кем буду я при твоем правлении?
– Шутом, как и сейчас, – буркнул Курильщик.
– Вот он злой, его в тюрьму! – Андрэ изобразил решетку пальцами и сквозь нее глядел на Курильщика.
– В моем государстве не будет тюрьмы, – уверенно заявила Алиса.
– А вот это уже интересно, – внимание обратилось на девочку, чему она была рада, хоть и пыталась это скрыть.
– Ну, почему происходят преступления? Потому что нечего есть, да? Тогда воруют, убивают, а у меня всего будет в достатке, тогда и делать этого никто не будет.
– А как ты будешь делить этот достаток? – все подпрыгнули. Карина, как древесная нимфа, появилась из-за деревьев с охапкой веток.
– Всем одинаково. Ну, больше тем, кто работает, воду носит, например, им силы нужны.
– А тем, кто думает, не нужны?
– Им тоже.
Повисло молчание. Алиса напряженно думала и буквально взвешивала на ладонях каждое свое последующее слово:
– Тогда все-таки всем одинаково, да.
С неба упали первые капли дождя, занятия подходили к концу.
Из дневников Карины
Удивительно талантливые дети.
Им все так интересно, ново и доступно, они действительно могут стать кем только захотят. Сейчас они могут попробовать вообще все, и это количество возможностей не давит на них, а наоборот, открывает все больше пространства впереди.
Поссорились с Алдаром. Не могу понять, что не так. У остальных с ним тоже напряг, Хани мне ничего не говорит.
Что-то упускаю.
Коменданте
Курильщик познакомился с Хромым Хьюго на одном из огородов. Летом он подрабатывал на разных участках, помогая строить, красить, выращивать или собирать урожай за небольшую сумму, место для сна или же за еду.
Тогда был поздний август, но лето выдалось дождливое. Фермой, где он помогал чинить крышу, владела пожилая пара. Хьюго приезжал к ним помочь выкопать картошку и забирал себе часть урожая. Он приезжал на старой потрепанной машине, но Курильщик видел, помогая грузить тюки, что Хьюго ненамного старше его. Ему стало любопытно, откуда у такого молодого парня есть машина и кого он кормит тем количеством урожая, что грузит в багажник.
Раз за разом они болтали, и так Курильщик узнал об удивительном месте, где жил Хромой Хьюго. Сначала он испугался, уж больно это было похоже на его дом, откуда он сбежал лишь пару месяцев назад. Но успокоился, узнав, что там нет взрослых.
– Что, совсем? – не унимался он.
– Ну, есть Карина, но она скорее как мы, чем как взрослая, – пожимал плечами Хьюго. – И есть бабуля Алжана, но она прям бабуля.
Курильщик стеснялся сам проситься поехать с Хьюго. Поэтому нервно терся рядом, всеми силами показывая, как может быть полезен.
Он начал курить в одиннадцать лет. К тому времени он уже понял, что все важные решения о его жизни принимали какие-то другие люди, и как бы ему это ни претило, поделать ничего не мог. Он таскал сигареты у двух старожилов в прошлом доме, и вплоть до пятнадцати лет его на этом не ловили. А когда все-таки поймали, сломали три пальца на левой руке. В следующий раз набивали рот сигаретами до тех пор, пока он не начал задыхаться и синеть. На третий раз выжгли на руке крест, после этого он сбежал.
Тогда он не понимал, что такое секты и как они работают, знал только, что сбежал от чего-то нехорошего и опасался больших скоплений людей.
Курить он не бросил, нет, это был на сто процентов его выбор, с которым он хотел жить и дальше. Но привычка скрываться и прикрываться осталась, поэтому, когда Хромой Хьюго подкараулил его на заднем дворе, Курильщик побелел как полотно, сигарета выпала из его трясущихся пальцев, и, кажется, он на минуту забыл, как дышать.
– Ты чего? Воу, успокойся, друг, дыши, – Хьюго похлопал его по щекам, ободряюще улыбаясь. Ответная улыбка Курильщика была едва приятнее улыбки покойника, но он старался. – Не хотел пугать, – подчеркнул Хьюго. – Сегодня я хотел спросить, не поможешь ли ты мне с ведрами. Мои помощники ушли в город, а сам я три ходки не осилю от машины до лагеря…
– Я… да, конечно, я помогу, спасибо, в смысле пожалуйста.
Курильщик убедил себя, что чем активнее и качественнее он поможет Хьюго, тем больше вероятности, что ему предложат остаться. Он так устал скитаться.
От машины до лагеря он нес ведра с идеально прямой спиной, не сбавляя шаг, и когда Хромой только добрался, уже шел за второй партией.
Когда все было на месте, Хани предложила ему отдохнуть, и, присев у большого костра, Курильщик зачарованно оглядывался.
Большой дом, увешанный колокольчиками и цветами, амфитеатр у костра, где грелись как маленькие, так и старшие, дружелюбно потрескивающий костер. Пахло домом и уютом, а еще чем-то вкусным – его желудок выдал самую жалостливую песню за всю жизнь, что не осталось незамеченным окружающими.
– А ты что, никогда не стриг волосы? – Маришка копалась в его длинных космах до пояса, перебирая и расчесывая (последнее – к неудовольствию самого Курильщика), пока он доедал третью порцию второго.
– С пяти лет не стриг, да, – говорил он в перерывах между ойканьем.
– Я могу заплести тебе колоски, дракончиков или кренделя, ты что хочешь?
– Ну, я…
– Лучше дракончиков навыворот, – прервала его Маришка, кивнув сама себе, – у тебя красивые волосы, будет выглядеть хорошо, как на свадьбу.
– Здорово…
– А в каком ты классе?
– Я не учился в школе.
– Мы тоже не учились, – Братья Ву вышли из леса к костру. – Вернее, после пятого ушли, не закончили.
Вообще, Курильщик так и продолжил думать, что живут эти двое где-то в дуплах в лесу, а в лагерь приходят просто переодеться и поработать. У Братьев был какой-то свой биоритм, они вставали до восхода и ложились последними, как умудрялись быть бодрыми и полными сил – большая загадка, которую Курильщик так и не разгадал.
Он провел в лагере весь тот день, болтая с детьми и Близнецами. Карину он заметил не сразу, вроде он и видел этот трон посреди леса, а в следующее мгновение на нем уже восседала она, как ни в чем не бывало, вела учет продуктов, смеялась и шутила.
Не сказать, что сильно высокая, Хромой Хьюго и второй главный, тот, что бурят, были выше ее на голову. Поджарая, возможно из-за жизни в лесу. Руки от пальцев до плеч у нее сплошь были в рисунках, тут татуировочка и там, вроде как не связанные между собой изображения и надписи. Но смотрела она открыто и внимательно, а когда начала разговаривать с ним, создалось ощущение ее полной поглощенности человеком. Давно Курильщик не чувствовал, что кому-то он небезразличен. Она была светлой противоположностью Главной в его старом доме, на нее хотелось смотреть как на солнце, но не было страха обжечься.
Время близилось к ночи, костер горел, Курильщик насчитал в лагере шесть несовершеннолетних. Его зад будто приклеился к месту, и ноги ослабли, лишь бы не уходить – думалось ему. Но никто не давал ему знак. Курильщик ждал либо кивка от Хьюго, либо шепота от Маришки, либо повеления от самой Карины, но все сидели и болтали, а он просто… ждал.
Наконец Курильщику стало совсем неудобно, и он поднялся.
– Я не очень помню, как мы сюда пришли… – это была ложь, в прошлом доме он был лучшим по спортивному ориентированию, жалкая попытка, осадил он сам себя.
– Можешь не уходить сейчас, – пожала плечами Карина. – Если хочешь… Чего ты хочешь?
– Я хотел бы остаться… здесь… на подольше… – как же трудно о чем-то просить! Курильщик нечасто потел от волнения, но это был именно тот случай.
– Хорошо. Если хочешь, я буду рада. Остальные – тоже. Да?
Все дружно закивали, кроме того второго старшего. Курильщик решил, что китаец ему не нравится, и пусть. Как позже выяснилось, Алдар вообще мало кому нравится. Хотя не совсем так. У многих были сложности в общении с ним, кроме Хани. Но все негласно считали, что она могла бы найти кого-то получше.
Еще один поход, столкновение
Процессия растянулась вдоль дороги, как караван верблюдов, все неспешно шли друг за другом. Ян проложил новый маршрут по по Закаменскому району вдоль реки, к “великанским камням”, как он их называл, но до отправной точки нужно было пройтись по большой дороге. Дело рискованное, но по его расчетам, машины с туристами не должны были помешать.
Впереди шли Вика с Курильщиком, за ними Маришка с Алисой, рисуя в воздухе сердечки и хихикая, когда парень пытался прикоснуться к Вике, то поправив ей волосы, то поддержав за локоть.
Близнецы – следом, замыкали процессию Владик, Марти и Ян. . Мальчики увлеченно обсуждали какую-то игру, которую сами и придумали, периодически спрашивая у Яна, что он об этом думает. От того хватало кивка, или неопределенного мычания, и они снова пускались в обсуждение.
Первая машина проехала мимо, не сбавляя скорости, все на секунду замерли, но дождавшись, когда она скрылась, продолжили путь.
Вторая машина остановилась немного впереди, из нее вышли мужчина и женщина лет пятидесяти, из окна выглядывал ребенок.
– Дети, подскажите, мы едем до Озер, это дальше?
Все переглянулись, Курильщик вышел вперед.
– Да, там будет табличка, а рядом кафе, вам подскажут.
– Спасибо. А вы откуда такие чумазые?
Все снова переглянулись. Дорожная пыль осела на лицах и одежде, но за чистотой детей всегда следила Хани, не такие уж они были и грязные.
– У нас тут лагерь, – буркнула Вика.
– А что за лагерь? В такое время? Сентябрь же! – кудахтала женщина, а Ян наконец вышел к ним, следом, рыча, – Бинго и Бонго. Их вид заставил женщину замолчать, вот что значит “подозрительный элемент” – внезапно поняли все.
– Это школьный выезд, – проскрипел Ян. – На выходные.
Дети с благоговением зашептались, могучий раскатистый бас Яна произвел на них впечатление.
– Ох, как интересно! А от какой школы? Может, вас подвезти? – допытывалась дама.
– Нет! – хором откликнулись все, и тут ее муж снял солнцезащитные очки и с любопытством к детям пригляделся.
– Мам, поехали! – заголосил ребенок из машины.
– Давай уже, сказали же – дальше ехать, – спохватился мужчина. Его супруга нехотя вернулась в машину, оборачивалась и поглядывала в зеркало заднего вида, даже когда автомобиль тронулся.
– Нехорошо, – процедил Ян.
Процессия двинулась дальше, до нужного поворота осталось немного.
Рыба кричит
