Брюки с трудом на влажное тело. На рубашке остались мокрые следы. Ко всему прочему она в плечах стала мала. Мама не обрадуется. Хотя, уверен, Ярослав подкинет деньжат. Может, сказать сразу ему?
С Ярославом мы сошлись характерами. Нет, он не заменит отца, но станет хорошим другом. Жених мамы с удовольствием возился с мелкими и с не меньшим удовольствием помогал мне в освоении фоторедакторов. Именно он показал эффективные упражнения, которые можно сделать дома, чтобы перестать быть «тощим дрыщом» – это его слова, не мои. Пару раз сходили с ним в тренажёрный зал. Посмотрел на его мускулатуру, впечатлился и принялся за тренировки. До кубиков на прессе далековато, но уже видны первые результаты.
Кстати, не мешало бы и всю команду подсадить. Интересно, а можно в школу собственные тренажёры закупить? Закину идею Тамаре Ивановне. Встреча с ней давно назревала. И с Ярославом поговорю. Возможно, он сможет помочь.
Залетел в класс буквально за две минуты до звонка. Историчка пока не появилась. Смех, шуршание страниц, разговоры – звуки жизни в этом тёмном, отделанном под дерево кабинете. Тяжёлые шторы блэкаут шоколадного цвета дополняли мрачную картину. Можно уже и привыкнуть, но каждый раз, когда заходил в этот кабинет, мне было не по себе. Хотя Ксения Олеговна – милейшая женщина, повёрнутая на исторических фильмах. Она любила ставить их на уроках и обсуждать затем детали в контексте достоверности. На её уроках всегда интересно. Ученики с нетерпением ждали чего-то необычного и увлекательного. И учитель всегда оправдывала ожидания.
Привычно громко поздоровался сразу со всеми. Нестройный хор был ответом. Только разместился на своей любимой последней парте, как прозвенел звонок. На него никто не обратил внимания, продолжая заниматься своими делами.
И только у меня перехватило дыхание и сердце забилось в ушах, заглушая другие звуки. В дверях, разматывая большой шарф насыщенного бардового цвета, стояла ОНА – Антипова.
На ходу расстегнула пуховик и стянула его с плеч, махнув распущенными волосами. Я не сводил с видения глаз, боясь поверить самому себе. Опасаясь, что моргну, и она исчезнет. Радость поднималась из глубины души, грозя затопить с головой. Никогда не приходилось испытывать столь яркого, острого и всепоглощающего счастья. Боялся дышать, боялся шевелиться. Просто смотрел, как она на соседней парте – протяни руки и коснись – пытается запихнуть вещи как можно более аккуратно и незаметно под стол, разместив их на стуле.
А Ира, справившись с поставленной задачей, расчесала длинные волосы пальцами и принялась заплетать небрежную косу.
– Очнись! – прилетел тычок в бок. – Глаза сломаешь!
Димон не отличался тактом. Зато был отличным парнем, с которым легко дружить. Мы сидели за одной партой с первого класса и знали друг друга как облупленные. И в наблюдательности ему не откажешь. Вот и сейчас он раскусил меня на раз.
– Слышь, – очередной толчок. – Свечение приглуши – ослепляешь!
А мне было всё равно. Главное, она вернулась!
– Доброе утро! – Ксения Олеговна влетела в класс ураганом. – О, Антипова! Явилась – не запылилась! А у нас контрольная. Ты везучая. Не боишься двояк схватить?
– Здравствуйте! – Ирина встала и приветливо улыбнулась учителю. Мне кажется, или она ещё похудела? – Я не боюсь: все темы по учебнику я выучила. И читала дополнительную литературу.
– Садись, – разрешила историчка. – Проверим твои знания. А вообще, я рада, что ты вернулась!
Глава 11.
Ощущая силу
Ирина
Как я рада вырваться из этой клетки! Выйти в морозное раннее утро, не скрываясь и не боясь ничего. Даже ночами не могла позволить себе выбираться в библиотеку. В этот раз синяки сходили долго. Нельзя, чтобы в таком состоянии меня увидели другие люди.
Запертая в четырёх стенах, сходила с ума. Я выполняла всю работу по дому, чувствуя себя Золушкой. Но ту хотя бы кормили. Мне же есть приходилось украдкой, когда все уходили на работу.
– Отвратительно помыла посуду, – выносила вердикт мама. – Лишаешься ужина.
Впрочем, я делала отвратительно абсолютно всё: мыла, стирала, гладила, вытирала. А значит, и без еды оставалась часто. Спасало только то, что одна оставалась регулярно. Иначе давно бы сдохла. Интересно, может, она именно этого и добивается?
Но не дождётся. Я слишком живучая. Мне бы только до конца года продержаться и денег заработать, а там… Впрочем, даже себе я не могла сказать, что скрывается под «там». Слабо представляла, что я могу сделать одна. Но справлюсь!
Чуть не опоздала на урок, пока брела, рассматривая такие знакомы дома, которые сейчас выглядели чужими. Неуютно и непривычно. Страшно. Одиноко. Звуки школы оглушили. На секунду растерялась, не понимая, что я здесь делаю. Ещё секунда потребовалась, чтобы сориентироваться, куда идти.
И вот передо мной кабинет, в который я так боюсь войти. Застываю в проходе, натыкаясь на жгучий огненный взгляд, похожих на растопленный шоколад глаз. Застыла всего на мгновение, стаскивая с плеч пуховик и снимая шарф. Даже не поздоровалась. Быстро прошла на своё место. Старалась спрятаться от слишком пристального внимания.
Чего он смотрит? Мысли метались в черепной коробке, путаясь и сталкиваясь друг с другом. Хотелось улыбнуться, обнять и нагрубить. Кожей ощущала чужую радость, буквально чуя, как она искрится на кончиках пальцев. Что с эти чувством дела не имела никакого представления. Потерялась. Нервно перекинула волосы и расчесала всей пятернёй, заплетая неровную растрёпанную косу.
И контрольную написала хорошо. Не обманывала историчку, когда говорила, что читала все параграфы. Даже больше: учебник за месяц успела прочитать. И не только по истории. А на память никогда не жаловалась.
– Эй, Антипова! – в коридоре на перемене не протолкнуться. Обернулась. Ко мне спешил парень постарше. Судя по всему, из выпускного класса. Напрягла память. Кажется, его Степан зовут. Широкий размах плеч, красивое лицо, приветливая улыбка. – Куда пропала? Я тебя искал. А никто даже не знает, где ты живёшь.
– Эээ… – Не знала, как на это реагировать. Никто и никогда не интересовался причинами моего отсутствия. Этот был первый. За все годы обучения. – Я уезжала из города.
Пришлось врать. Не люблю это дело. Поскорее отделаться. Не привыкла к вниманию. Проще быть мышью или тенью. Тем более, и в темноте им отлично живётся.
– Ты прости, но мне пора бежать. Учителям тоже интересно, где я была. И они устраивают не только допросы, но и опросы на знание пройденных тем. Так что, – развела руками, – придётся сдаваться.
И позорно сбежала. Чтобы наткнуться на брата. Чёрт!
– Чё, выпустила тебя мамаша? – он смотрел зло и ехидно. – А надо бы запереть в комнате, чтобы не отсвечивала и не мешала нормальным людям жить. Таким, как ты, не место среди людей!
Таким, как я? Это каким? Что такого я сделала, чтобы заслужить такое отношение от собственного брата? Да никогда его не обижала, наоборот даже. В детстве приходилось много о нём заботиться. Мне не рады дома, меня не хотят видеть в школе. И никто не в силах объяснить причины.
Клетка сжала свои прутья сильнее. Не дала сделать и вздоха. Что же, я привыкла. Только вот что-то внутри сопротивлялось. Не хочу! Надоело! Подошла к брату поближе:
–Таким как ты, не место. Ещё слово в мою сторону и в следующий раз месяц дома сидеть придётся тебе. Причём, не слезая с унитаза. А я могу это сделать, будь уверен.
– Я маме расскажу! – Денис пошёл красными пятнами от злости. Или страха? Раньше такого поведения себе позволить не могла.
– Ой-ой! Маменькин сыночек. Без неё ты – ничто. Беги, рассказывай. Посмотришь потом, что будет. – Я наклонилась так близко, что видела каждую пору, каждую волосинку на лице. Смотрела в глаза брата и жгучая ненависть клокотала у горла. Хватит. Больше такого отношения не спущу. Не от этого мелкого гадёныша.
Толик
Она снова разговаривала с парнишкой, что лишил её обеда в тот памятный для меня день. Но поведение Иры разительно отличалось. В столовой она выглядела забитой, беззащитной, растерянной. Сейчас же внутренняя сила вытекала из неё широкой рекой, сметая на своём пути все преграды. И Денис Шульгин это чувствовал.
Да, я узнал его имя. И узнал, кем он приходится Антиповой. Я вообще многое узнал. И это мне не понравилось. И что делать с полученной, причём крайне противоречивой, информацией, больше основанной на слухах, чем на реальных фактах, я не знал. Но разберусь. Отец научил не сдаваться.
Она ушла, оставив в растерянности не только брата, но и меня. Ушла уверенным широким шагом, гордо держа голову. И в этот момент ей в след смотрели многие. Кажется, у кого-то больше не получился остаться незамеченной. И почему-то эта мысль раздражала.
Где-то в учительской. Разговор двух учителей.
В учительской царит тишина. Несколько мягких кожаных диванов, добротные рабочие столы с удобными стульями. Несколько ноутбуков общего пользования. Шкафы с классными журналами и методической литературой. На светлой стене большой стенд с расписанием уроков. И цветы, много цветов в ярких плошках.
После уроков в учительской собиралось немного народу: все расходились по своим кабинетам заниматься методической работой. Но эти двое столкнулись.
– Я видела сегодня твою Антипову. Давно вернулась? – Высокая женщина со строгой причёской подняла чашку с ароматным дымящим напитком к тонким, накрашенным тёмно-бордовой помадой, губам. Внимательный взгляд ледяных глаз сканировал полную фигуру собеседницы в простеньком, недорогом брючном костюме. Женщина выглядела запыхавшейся и нервной.
– Да только сегодня пришла. Мать сказала, что уезжали в санаторий по путёвки отдыхать. Обещала документы принести. – Классный руководитель 9 «Б» растерянно просматривала расписание уроков на стене. – А вообще, они постоянно куда-то ездят. Если бы не хорошие оценки Антиповой, я заподозрила неладное.
– Непохожа она на отдохнувшую, – задумчивый глоток. – Да ещё и в санатории. Когда я видела в последний раз твою Антипову, вид у неё был крайне печальный. С синяками на лице и теле по-другому сложно выглядеть.
– С синяками? – ахнула, прижав руки к полной груди, Антонина Васильевна Котикова. Получила согласный кивок. – А что случилось? Мне ничего не известно.
– Сказала, что упала. Но это странно.
Женщины замолчали. У каждой в голове мелькали собственные мысли.
Глава 11.1. Жизнь в ночи
Ирина
В первые из школы хотелось сбежать, спрятаться в уютной темноте своей комнаты от всего мира. Но я стоически держалась. Звонок с последнего урока. Быстро собираю учебники и чуть ли не бегом из класса.
– Антипова, постой! – Летит в спину. Да что б тебя! – Ирина, ты долго отсутствовала. Мне нужно знать причину. Принеси документы как можно быстрее. Скажи родителям, что такие поездки посредине учебного года чреваты последствиями. Ты девочка умная и способная, но на уроках лучше быть. Иначе я буду вынуждена инициировать поверку.
– Хорошо, я всё передам. Но вы лучше сами ей позвоните. – Что я, блин, несу? Пора биться головой об парту и посыпать волосы пеплом. Но делаю невозмутимый вид и самый невинный взгляд. Классуха задумчиво кивает, и я ухожу.
– Антипова, постой! – Что, опять? Теперь ко мне спешит Синицын. Его шикарные волосы сводят с ума девчонок всей школы. И моё бедное сердечко заходится в бешеном ритме. Щеки опаляет румянцем. Забываю, как дышать. На секунду ощущаю себя обычной девчонкой, на которую обратил внимание самый популярный мальчик в школе. Всего на секунду. Но мы с ним слишком разные. Не пара.
Смотрю хмуро, исподлобья. Жду, когда парень подойдёт. Руки в карман: холодно. Толик приветливо улыбается. Хочется ответить взаимностью. Но подавляю ненужное желание. Ни к чему дополнительные проблемы ни мне, ни ему. Ему особенно. Зачем ему ущербная на всю голову, да ещё, как сказал «любимый» братик, такая, как я. Тараканы в голове, проблемы в семье – не самая лучшая компания.
– Чего тебе? – спрашиваю.
– Хотел сказать, – он запнулся, будто подбирая слова. – Рад, что ты вернулась. Без тебя на уроках было скучно.
– Это всё? – скептически приподняла бровь и сделала шаг назад.
– А можно тебя провожу? – Кажется, я схожу с ума. Какая досада!
– Нет. Не заслужила. Не ходи за мной. – И ушла. Догони меня, пожалуйста! Но Анатолий Синицын только пялился вслед. От этого чесалось между лопаток. Не оглянулась.
Пора домой. На сегодняшний вечер запланировано множество дел.
Библиотека встретила привычным уютом и запахом старых книг. Окунулась в знакомую атмосферу, вдыхая аромат полной грудью. Будто домой попала. Сегодня я пришла сюда одна. Дины не оказалось на обычном месте. Конечно, глупо ожидать, что она будет ждать меня каждую ночь. Я исчезла внезапно. Дать о себе знать просто не могла. Это весь мир погряз в цифровизации, а у меня даже простейшего кнопочного телефона нет. А интернет и компьютер только на уроках информатики. И в библиотеке.
Научиться им владеть было сложно. Особенно печатать. Но я упрямо, до ломоты в глазах и пальцах, продолжала сначала запоминать расположение букв, а потом совершенствовать навыки. И слепой метод печати освоила, что служило предметом зависти у единственной подруги.
Стряхнула с шапки налипшие снежинки и с удовольствием увидела на привычном месте Аню.
– Явилась – не запылилась! – Вместо приветствия. – Мы уж думали, заработала свой первый миллион и свалила из этой страны.
В этом вся Аня. С ней весело и просто. Пошутит, разгонит тоску и поддержит.
– Если и свалю, то только с тобой! Или после тебя. Если у меня предчувствие, что увезёт тебя свой красавчик в далёкую южную страну и сделает главной и любимой женой в гареме!
– Не дождёшься! Я с красавчиком рассталась. Задолбал своей ревностью. А я что, виновата, что природа одарила щедро третьим размером? – Анька демонстративно указала на выдающуюся часть шикарной фигуры. – Так что, подруга, от меня так легко не отделаешься. Придётся тебе сдаться в рабство и пахать на благо ленивых и богатеньких девочек и мальчиков, у которых мозгов не хватает написать самим дипломные и курсовые. А если честно, я без тебя зашиваюсь.
– Целиком и полностью в твоём распоряжении. А если чаем горячим угостишь, то и душу продам: жутко замёрзла!
Чай Аня принесла чуть позже. Я уже успела целиком погрузиться в работу по переводу текста. В этот раз попалась не сложная и весьма интересная монография с анализом творчества неизвестного мне французского писателя. Судя по дате рождения совсем молодого. При определённых условиях мы вполне могли бы встретиться где-нибудь на Елисейских Полях и выпить по чашечке чая, обсуждая сумасбродные сюжеты Бегбедера или гиперболизированный юмор Рабле.
Пальцы летали над клавиатурой, наполняя белый лист ровными равнодушными строчками.
–Ай! – несильный подзатыльник прилетел неожиданно и больше напугал, чем причинил боли. – Ты чего дерёшься?
Динка возвышалась надо мной рыжим ангелом возмездия. Волосы разметались по плечам. На них крупными бриллиантами сверкали растаявшие снежинки. Она красивая, моя Динка. Большие зелёные глазищи, изящные правильные черты лица, полные чувственные губы в ярко-красной помаде, идеальные скулы, роскошная грива густых вьющихся волос тёмного насыщенного медного оттенка. И фигура, которой могли позавидовать сами небеса.
– Ты пропала на месяц и спрашиваешь, почему я дерусь? Да ты хоть представляешь, что я себе надумать успела? – Разгневанная фурия буквально кричала, нарушая идеальную тишину библиотечного пространства. – Да я места себе не находила!
– Да тише ты! Чего раскричалась? – Встала, обняла крепко-крепко. Так приятно, что хоть кто-то беспокоился обо мне. От Дины приятно пахло цитрусовыми духами и морозом. – Всё со мной в порядке!
– Значит так, подруга! – девчонка плюхнулась на соседний стул. – Мне не нравится, что с тобой нет никакой связи. Поэтому, – она открыла небольшой рюкзак с логотипом известного бренда и зарылась в его недрах. – Да куда запропастился? А вот же! – На стол передо мной опустился телефон, а следом шнур с зарядкой. – Поэтому, Ирка, ты возьмёшь этот волшебный прибор и будешь им пользоваться. Симка там уже есть.
Дина сложила руки на груди и упрямо поджала губы.
– Я не могу это принять.
– Можешь-можешь! И не смей мне возражать. Это старая модель. Пользоваться им не буду больше: пусть предки на новый разорятся. А тебе не помешает иметь средство связи. И да, счёт телефона пополняется автоматически. Так что можешь не переживать.
– Я не могу это принять. – Говорю твердо. Не могу. Дело даже не в цене игрушки и не в автоматическом пополнении номера (хотя даже этого я себе позвонить не могла). Что если его найдут родители или Денис? Не избежать хорошей трёпки.
– Меньше свети им и не бросай, где попало. Ничего сложного. Зато ты всегда сможешь написать мне. Или Ане. И, кстати, продолжать свою работу из любого места. – Последний аргумент добил: возможность работать не только ночами – офигенна! – А интернет? – продолжала соблазнять заманчивыми перспективами подруга. – Да ты же сможешь иметь неограниченный доступ к любой библиотеки мира! И общаться с кем угодно! Даже с твоими любимыми англичанами и немцами.
Рука сама потянулась к тёмному прямоугольнику. Динка принялась объяснять как пользоваться гаджетом:
– Здесь уже вбиты номера: мой и Ани. Они вот здесь. – Она ткнула пальцем в телефонную книгу. – Здесь сообщения. Это Ватсап. Другие приложения я тебе потом установлю. Покажу нереально крутую игрушку! Сама в неё часами зависаю. Подсядешь – будем вместе в рейды ходить!
Работа встала.
– Кстати, как ты узнала, что я пришла? – прервала монолог.
– Так Анька и сказала. Не могла же я ждать тебя каждую ночь на морозе? Не могла.
И мы погрузились с головой в собственные дела.
Глава 12.
Толик.
За ночь выпал снег. Много снега. Толстое пушистое ледяное покрывало. Мир преобразился, сияя в свете фонарей сказочно-волшебными бриллиантами. Темнота перестала ругать, а ранее утро не казалось хмурым и неуютным.
