– Да, господин, вы правы.
– Еще бы! Господин всегда прав.
– Да, господин.
– А ты вроде ничё рабынька. Хоть страшненькая, зато послушная. Может, из тебя еще выйдет толк.
– Спасибо, господин.
– Может, никому и не буду тебя дарить. Оставлю себе для развлечения.
– Спасибо, господин.
– Кстати, надо как-нибудь тебя назвать.
– Осмелюсь напомнить, господин, – решилась проговорить София, – у вашей рабыни уже есть имя.
– Чё-о?! – Ник строго посмотрел на нее. – Ты, правда, такая дура? А еще казалась умной рабыней. Неужели не знаешь, что только я, твой хозяин, могу решать, на какую кличку ты будешь отзываться. А пока что ты просто рабыня. Поняла?!
– Да, господин. Простите! – София Пифагоровна склонилась до земли у ног хозяина.
– Ладно, уж, прощаю. И кличку тебе подберу. С чем бы таким тебя сравнить? Ты ж совсем никакая! Серая мышь. Если б ты не сидела в такой нарядной подарочной клетке, я бы тебя и не заметил. Короче, – он взял ее за подбородок и насмешливо заглянул в серые глаза, усмехнувшись ее смущению, – будешь ты у меня Мышью. Так что, давай, благодари хозяина за оказанную тебе милость.
Рабыня снова склонилась и коснулась лбом ковра у хозяйских ног.
Теперь ученая дама чувствовала, что находится в руках не просто глупого юнца, а самого настоящего чудовища.
Но при этом она, к собственному удивлению, обнаруживала, что все еще жива. И не подвергается тем жутким истязаниям, о которых столько читала и слышала. А ведь от них не застрахован ни один невольник. София ежеминутно повторяла слова благодарности, теряя чувство реальности.
Неужели это все действительно происходит с ней? Неужели это она, девица строгих правил, стоит сейчас совершенно нагая перед парнем, которого видит впервые в жизни? Неужели он ее так бесцеремонно лапает? Неужели она, правда, благодарна этому юному негодяю за то, что он ее всего лишь унижает? Она не понимала, что с ней сейчас происходит.
– А чё это ты тут, Мышка, такая мокрая?! – воскликнул вдруг Ник, продолжая держать руку между ног рабыни. И тотчас же догадался: – Да, ты это… возбудилась! Ха-ха-ха! – Он расхохотался. – Ах, ты шлюшка!
София густо покраснела и ниже опустила голову.
– Скажи, Мышь, тебе нравится, как я с тобой играю? А? – Он снова игриво похлопал ее по бедрам.
– Простите, господин!
– Здесь прощать нечего. Рабыня и должна любить руки хозяина.
– В ваших руках – моя жизнь, – промолвила она.
– Ты попала в хорошие руки, детка! – Он ласково потрепал Софию по щеке.
6. Первый день в рабстве
– А вот прежний хозяин, вижу, тобой, ну, во-ааще не занимался! – сказал вдруг Ник. – Даже ошейник не мог на тебя надеть. А какая же ты рабыня без ошейника? Но не волнуйся, зай, я это дело исправлю. – Он достал из комода несколько разных ошейников. – Во, гляди, их еще мой батя на своих рабынь надевал. А уж он-то знал толк в невольницах! Лучших красавиц со всего света привозил. Ну, вот, пожалуй, этот выберу. Вроде крепкий. – Юный рабовладелец взял самый блестящий тонкий металлический ошейник. – Смотри, тут дракон выгравирован и буквы на нем: «Оркус». Это – наш фамильный герб. Вишь, какой у тебя добрый новый хозяин! Удостоил тебя ошейника со своим личным гербом! Так что гордись, детка! Ты теперь принадлежишь одному из самых знатных и богатых людей Мегаполиса!
– Благодарю вас, великий господин, за такое внимание к вашей ничтожной рабыне.
Даже эту напыщенно-раболепную фразу Софии Ник воспринял всерьез. Он полагал, что поклоняться господам для рабов так же естественно, как дышать.
– На колени, рабыня!
Юный господин торжественно надел на коленопреклоненную рабыню металлический ошейник. Замкнул маленький, но крепкий подвесной замок. Проверил его прочность. Демонстративно повесил ключ от него себе на пояс. Прикрепил к позолоченному кольцу на ошейнике тонкую, но довольно прочную стальную цепь, продолжавшуюся кожаным поводком. А конец поводка по-хозяйски намотал себе на руку.
– Ну, вот теперь ты похожа на рабыню из приличного дома, а не на бродяжку подзаборную!
– Спасибо, господин.
– Ну, так благодари, не стесняйся, целуй руки, ноги. Я ж разрешил.
Он снова вытащил обе ноги из тапок. Рабыня, склонившись, поцеловала сначала одну, затем другую.
Потом Ник дернул за поводок, поднял обнаженную Софию на ноги. Подвел ее к зеркальной дверце шкафа, приказал снова опуститься на колени. Самодовольно оглядел отражение хозяина и рабыни.
– Круто! Надо будет так сфоткаться!
В ту минуту София не узнавала себя. От прежней Софии Пифагоровны, уважаемой всеми ученой дамы, не осталось и следа. Она была раздавлена, втоптана в грязь, уничтожена. На ее месте появилось жалкое покорное животное, ползающее у ног капризного барчонка.
Как же не хотелось узнавать в этом презренном существе себя! Захотелось отстраниться от увиденного образа. Представить, будто все происходящее происходит не с тобой.
Ах, только бы никто не увидел ее сейчас и не узнал в униженной рабыне, ведомой хозяином на поводке, профессора Софию Ураньеву!
– Так, ошейник, как новенький, поводок крепкий… Теперь можно отправиться выгуливать рабыню по дому, – продолжал меж тем рассуждать Ник. Новоиспеченный рабовладелец не замечал, что его невольница побледнела от ужаса. – Пусть все видят, какой Ник Оркус важный господин! Настоящий укротитель рабынь! Кстати, плетку мне принеси. Она в третьем ящике комода. У настоящего хозяина должна быть плетка.
– Слушаюсь, господин.
Даже последний приказ напугал Софию не так, как предстоящий позор.
Что же делать? Куда ей теперь провалиться? Может, поспешить вскрыть себе вены? Но чем?
Вдруг в ящике комода рядом с плеткой невольница обнаружила еще один предмет, который мог бы сейчас ее спасти.
– Господин, вы позволите своей рабыне надеть это? – решилась она спросить.
– А, маску что ль? Да, надевай, – как бы невзначай кинул Ник. У Софии отлегло от сердца. – Рабыня в маске – это шикарно. Солидные господа из высшего общества часто надевают на своих рабов маски и водят их так на всяких там светских раутах. Нам еще в колледже это объясняли. Ну, типа, раб это – не личность. А потому лицо раба показывать в общественном месте вроде как неприлично. Лучше показать его голое тело. – Ник на минуту задумался. – Кстати, пока не решил, мне тебя голой вести или одетой. Ну-ка, еще раз повернись! Снова на тебя взгляну. Да, нет, конечно. – Он вздохнул. – Лучше уж не позориться. Ноги тощие, кривые. Были б хоть сиськи побольше.
Софию Пифагоровну передернуло от таких выражений. Зато следующая фраза обрадовала.
– Так и быть, разрешаю одеться.
– Спасибо, господин. Осмелюсь признаться, немного озябла.
– Ладно уж, ща согреешься.
А когда хозяин покровительственно накинул на плечи озябшей рабыни поверх ее одежды еще и свою куртку, София была ему благодарна по-настоящему. Она вновь на минуту поверила в доброту этого мажора.
Но в следующую минуту все началось заново.
– Запомни главное, – сказал Ник. – Каждое мое слово – для тебя закон. Поняла?
– Да, господин.
– Вот сейчас и проверю.
Весь вечер Ник бродил по огромному отцовскому дому, водя на поводке свою новую игрушку. Как бы невзначай он заглядывал то в кухню к поварам, то в прачечную, где служанки перебирали белье. То выбегал на крыльцо к стригущему розовые кусты садовнику. Затем, деловито намотав на руку невольничий поводок, прохаживался мимо охранников.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69551197&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
