– Значит, тот, кто убил Альберта – если его действительно убили – знал, что он – не человек.
Ларри с наслаждением затянулся и выпустил дым через ноздри. Теперь он еще больше напоминал своего отца. Тот не расставался с сигаретами и повторял фразу «всего лишь одна в неделю» чересчур часто для нерегулярного курильщика.
– Это нам ничего не дает, – сказал он. – Среди его конкурентов могли быть темные существа. Правда… – Он закусил губу и посмотрел на лежавшие перед Филиппом папки. – Если этот конкурент достаточно умен, он закажет яд через десятые руки. То есть, обратится к не совсем законным методам. Темных существ, которые готовят яды для таких целей, не так много. Я знаю всех. Но, что еще важнее, они знают меня и моего работодателя. И они не согласились бы на такую работу ни за какие деньги.
– О боги, Лариэль. Я не хочу знать, на кого ты работаешь, но рад, что он за тобой присматривает.
– Только потому, что это ему выгодно, – вздохнул Ларри. – Словом, если это яд, то с его составителем я не знаком.
Филипп открыл одну из папок.
– Альберт не рассказывал тебе, над чем мы работали?
– Только о клиниках и центре помощи. И, конечно же, о лекарствах. – На его губах появилась слабая улыбка. – Клиники меня не интересовали, а формулы лекарств я изучал пристально.
– Значит, ты ничего не знаешь о проекте «Комплекс крови».
– «Комплекс крови»? Нет, кажется, об этом он мне не говорил.
– Мы начали исследования в 1930 году. В 1939-м создали первую версию продукта.
– Какого продукта?
– Продукта, способного подарить жизнь идеальному вампиру.
Вид у Ларри был ошарашенный. Пальцы, сжимавшие сигарету, замерли в нескольких сантиметрах от губ.
– Вы хотите сказать, что повторили опыты, которые устраивали во время Великой Реформы в Отделе Науки?..
Филипп расслабленно улыбнулся.
– О нет. Нашей целью было минимизировать попадание крови в организм обращенного существа. Единственная слабость вампиров – зависимость от этой особой пищи. Она не столько физическая, сколько психологическая. К примеру, Незнакомцы не помнят, какова на вкус кровь создателя, но в критических ситуациях питаются кровью, хотя он не учил их охотиться и бросил в ночь обращения. Эту психологическую зависимость мы назвали комплексом крови.
– Интересная гипотеза, – кивнул Ларри.
– Она была гипотезой вплоть до конца семидесятых годов прошлого века. В это время мы создали окончательную версию эликсира. Она была идеальна. По крайней мере, мои ощущения говорили именно об этом.
– Вы хотите сказать… что вы с отцом изобрели синтетическую кровь?
– По сути, так и есть.
Ларри потушил недокуренную сигарету в пепельнице
– И… вы ставили эксперименты на себе?! Проклятье! Ох, извините.
– Да, это время моей жизни было не самым простым, – признал Филипп. – Но потом я подарил жизнь Тристану и Терри. Тристан – мой первенец, я решил не рисковать и кормил его своей кровью в течение трех месяцев. Терри – результат чистого эксперимента. Она принимала синтетическую кровь с первого дня обращения. Все здесь, в этих папках. По крайней мере, самое важное.
– Невероятно. – Ларри поднялся из кресла и нервно зашагал по ковру. – Вы создали вампиров, которые не пьют кровь!
Да. В этом существе жил Альберт. В каком-то смысле этих слов оно было Альбертом. Его Альбертом. Созданием, которое никого и ничего не боялось, и шло на риск даже тогда, когда все крутили пальцем у виска.
Ларри внезапно замер посреди комнаты.
– Кто еще знает об этом?
– Знал Альберт. Знаю я. Знают Тристан с Терри. Больше никто.
Он в отчаянии воздел руки к потолку.
– Но почему вы не рассказали об этом миру?! Вы понимаете, что совершили гениальное открытие?!
– Присядь, Лариэль. Мы давно говорили о том, что нужно представить проект общественности. Твой отец рассуждал точно так же, как ты.
– Еще бы! Он ведь был ученым!
– Я тоже ученый. – Филипп опустил глаза и принялся изучать обложки папок. – Но у этого эксперимента есть темная сторона. Мой сын.
Ларри снова устроился в своем кресле.
– С ним что-то не так?
– Это очень мягкая формулировка. – Он постучал пальцами по столу. – Знаю, прозвучит как бред параноика, но я уверен, что убийство Альберта связано с «Комплексом крови».
– Но это лишено логики. Выходит, что его убили либо вы, либо кто-то из ваших детей.
В приоткрытую дверь заглянул Бэзил.
– Пришли госпожа и ее спутник, хозяин, – объявил он.
Филипп не сдержал облегченного вздоха. Тяжелый разговор откладывался, пусть и ненадолго.
– Благодарю, Бэзил, мы сейчас спустимся.
– Да, хозяин, – ответил дворецкий и испарился.
Ларри неотрывно смотрел на папки.
– Думаю, будет лучше, если я загляну к вам в другой день, да? – предположил он. – Вы расскажете мне все?
– Да. – Филипп заглянул в ежедневник. – Что насчет вечера девятого июля?
– Идеально. – Ларри улыбнулся. – То есть, для меня все идеально. Я ничем не занят. Жду, пока наш юрист разберется с бумагами для завещания.
– Очень хорошо. Тогда самое время отдать должное ужину. Терри иногда не следит за языком, а ее молодой человек – просто зверь, когда речь заходит о получении нужной информации для работы, потому он истинный журналист. Заранее прошу прощения за неудобства. Можете спускаться за Бэзилом. Я положу папки в сейф и присоединюсь к вам.
Глава восьмая. Грег
6 июля 2009 года, вечер
Треверберг
Квартира в изумрудном корпусе кондоминиума «Золотые вязы» вживую выглядела намного лучше, чем на фотографиях. Юноша в деловом костюме, самый молодой сотрудник «Вудхауз и сыновья», больше часа водил Грега по комплексу и демонстрировал обещанные удобства. Три подземных этажа с местами для стоянки, бассейн, сауна и тренажерный зал, цветущие сады и маленькое кафе на крыше, круглосуточная охрана, вежливый консьерж, идеальная чистота на площадках, спокойные интеллигентные соседи, лифты, которые ездят с головокружительной скоростью и никогда не ломаются.
– Но это все сущие мелочи по сравнению с прекрасным жильем, которое вы приобрели, мистер Хант, – сияя улыбкой, заявил юноша. Он достал из кармана брюк связку ключей и открыл дверь. – После вас.
Квартира под номером 1038 на девятом этаже изумрудного корпуса (сложная система нумерации для Грега осталась непостижимой) включала в себя большую гостиную, спальню и рабочий кабинет. Джакузи в ванной комнате, совмещенной со спальней, с успехом вместило бы компанию из трех человек. Просторная кухня походила на мини-экспозицию высокотехнологичного музея, демонстрирующую «умные» устройства. Мебель во всей квартире была современной: лаконичный дизайн, спокойная цветовая гамма, ничего лишнего.
– Изумрудный корпус считается самым престижным из пяти, мистер Хант, – с гордостью поделился юноша из конторы. – Над ним работали дольше прочих. Управляющий проектом несколько раз переносил срок открытия, но это стоило того. Как вы обычно выносите мусор?
Грег, наклонив голову, изучал причудливой формы вазу, стоявшую в одном из углов гостиной.
– Что? Мусор?.. Складываю его в мусорный мешок, а когда он наполняется, отношу в бак под домом.
Юноша снисходительно кивнул и посмотрел на собеседника так, словно говорил с пещерным человеком.
– Эра мешков и баков в прошлом, мистер Хант. В чудесной квартире, которую вы приобрели, есть уникальное приспособление – уничтожитель мусора. Он расположен прямо под раковиной и скрыт в шкафу, потому что в противном случае это нарушило бы идеальный дизайн кухни. На выходе мы получаем пласты спрессованного мусора, которые помещаются в герметичную упаковку. Все это делается специально обученными людьми в подземном помещении, не желаете взглянуть?
– Нет-нет, – поспешно уверил Грег и не удержался от того, чтобы задать каверзный вопрос: – А как здесь обстоят дела с утилизацией отходов?
Но врасплох юношу застать не удалось.
– Не сомневался в том, что вы утилизируете отходы, мистер Хант. Вы произвели на меня впечатление человека, который с уважением относится к экологии. На внутреннем дворе вы сможете найти разноцветные пластиковые контейнеры, там же есть упаковка соответствующих оттенков. Только бумага и переработанные материалы, никакого пластика. Не желаете взглянуть?
– Хм… нет, благодарю. Сделаю это завтра. Кстати, на фотографиях я видел один балкон, а тут их два.
– Верно, мистер Хант. Один балкон находится с восточной стороны нашего драгоценного комплекса, а второй – с западной. Вы можете встречать восход с чашечкой кофе и любоваться закатом, наслаждаясь вашим любимым чаем.
– О, теперь я понял. Благодарю вас за услуги…
– … Уильям, – с улыбкой кивнул юноша. – Уильям Вудхауз-младший. Меня назвали в честь отца, мистер Хант. Он был великим человеком. Мы первая фирма по торговле недвижимостью в городе. С момента основания «Вудхауз и сыновья» прошло много лет, но мы по-прежнему считаемся лучшими. Заслуженно.
– Кажется, одного из ваших братьев тоже зовут Уильям, – заметил Грег. – И вашего секретаря тоже. В конторе «Вудхауз и сыновья» это имя очень популярно.
Юноша протянул ему папку с документами на квартиру.
– Это имя популярно в Треверберге, потому что так звали основателя города, мистер Хант. Уильям Тревер. Подпишите, пожалуйста, здесь, здесь и… вот здесь.
Грег припомнил, что одного из охранников в вагоне поезда тоже звали Уильям, равно как и помощника улыбчивой девушки за регистрационной стойкой на станции «Полуночный странник».
– Возьмите, – вернул он Уильяму Вудхаузу-младшему подписанные бумаги. – Нелегко, наверное, жить с таким популярным именем. Вы оборачиваетесь каждый раз, слыша «Уильям», пусть и понимаете, что зовут не вас.
– Чаще всего мы используем уменьшительные формы, мистер Хант. Билл, Уилл и тому подобное. Ну, а в семье мы и вовсе имен не употребляем, только прозвища. Еще раз поздравляю с приобретением и желаю обжиться как можно скорее. С меня подарок на новоселье.
– Спасибо. Ах да! Еще один вопрос. Поблизости есть парк?
Уильям Вудхауз-младший поднял брови.
– Парк? – переспросил он. – Для прогулок с детьми?
– В том числе. Я занимаюсь бегом.
– А-а-а, вот оно что, – протянул юноша. – Да, парк есть. Но маленький. Для бега больше подойдет центральный. От «Золотых вязов» около сорока минут быстрым шагом.
7 июля 2009 года, утро
Треверберг
В списке «сделать обязательно», датированном вчерашним днем, осталось около трети не зачеркнутых пунктов. Грег до сих пор не выяснил расположение ближайшего супермаркета, не позвонил по поводу подключения Интернета и не озаботился покупкой машины. Последнее его особенно нервировало, потому что собеседование детектив Говард Логан – точнее, его ассистентка – назначил на семь тридцать утра, за рекордно короткий срок добраться до полицейского участка можно было только одним способом – на метро, а с городским метро мистеру Ханту знакомиться не хотелось.
Грег всегда недолюбливал подземный транспорт, особенно если речь шла о переполненных людьми вагонах, движение которых зависит от прихоти электрических компаний. Никто не гарантировал, что обслуживание в легких городских поездах находится на том же уровне, что и обслуживание междугородных линий. Кроме того, не все машинисты придерживаются расписания. А еще на станциях иногда находят подозрительные предметы, и, пока ими занимается служба безопасности, ни один поезд не сдвинется с места. Не лучший расклад в том случае, если вы опаздываете. Конечно, это случается не так часто, но… словом, без машины Грег был как без рук. И, если бы не затянувшийся визит мистера Уильям Вудхауза-младшего и ушат информации, большая часть которой могла остаться на рекламном проспекте, он успел бы сделать несколько звонков, навести справки о ценах и определиться с наиболее предпочтительной для здешних дорог моделью.
Зато городской парк Грегу пришелся по душе. Он представлял собой огромную поляну с мягкой травой, разделенной ровными аккуратными тропинками на круги и квадраты. Скорее всего, геометрические формы имели смысл, но для того, чтобы его постичь, следовало взглянуть на парк с высоты птичьего полета. Несмотря на ранний час, здесь было людно: хозяева собак, велосипедисты, любители роликов, бегуны и даже матери с малышами, которым не спалось. Пара японских туристов, сидевших на одной из скамеек, наблюдала за происходящим. Гости города передавали друг другу маленький фотоаппарат и время от времени делали кадр-другой.
Вернувшись домой, Грег обнаружил, что дверь подъезда не открывается с помощью ключа, а код от интеркома остался в маленькой книжечке, полученной им вчера от Уильяма Вудхауза-младшего.
– Простите, мистер Хант, – извинился консьерж, интеллигентного вида старичок в клетчатом костюме. – За последний месяц замок ломался уже дважды. Не могу открыть даже мастер-ключом. Говорят, замыкание в панели интеркома, ничего не понимаю в новомодной электронике. Клятвенно пообещали, что ничего не взорвется – я спокоен.
– Спасибо, что открыли, сэр Райли, – поблагодарил Грег.
Именно это – «сэр Райли» – было написано на медной табличке, стоявшей на столе консьержа. «Не уверен, что у него есть рыцарский титул, мистер Хант, – поделился с новым жильцом Уильям Вудхауз-младший. – Могу лишь сказать, что консьержем он работает много лет. А сюда его пригласил лично мэр. Говорят, что он приходится внуком дворецкому Основателя».
– Не за что. – Сэр Райли потер руки и вернулся за свой стол. – Как устроились, мистер Хант? Про уничтожитель мусора вам уже объяснили?
– Да. Очень полезная вещь.
– Очень глупая вещь. Скоро люди вообще перестанут ходить – им лень донести мешок с мусором до бака во дворе. – Старичок водрузил на нос крошечные очки с круглыми стеклами и взял стопку запечатанных конвертов. – Кстати, напомните, как вас зовут? Грегори?
– У вас прекрасная память на имена, сэр Райли.
– Профессиональное. Если вы не пожаловались на неработающий чайник, значит, все хорошо. На прошлой неделе въехало несколько новых жильцов, и они получили чайники из бракованной партии. Был ужасный скандал. Стояночное место вам уже выделили?
Грег достал из кармана спортивной куртки связку ключей посмотрел на номера, отпечатанные на «умном» брелоке.
– У меня целых два стояночных места. Осталось приобрести машину.
– У каждого из живущих здесь по два стояночных места, Грегори. Но не удивляйтесь, если вернетесь вечером с работы – и оба будут заняты, потому что к кому-то явились гости. Где вы работаете?
– В полиции, сэр Райли.
– Тогда вам нужно познакомиться с вашей соседкой сверху, мисс Терри тоже работает в полиции. В отделе по расследованию убийств. Не знаю, почему молодые красивые девушки выбирают такие профессии. Я вижу на вашем пальце обручальное кольцо, Грегори. Где ваша супруга?
– Она осталась в Штатах. Решила, что резкие перемены ей не по душе.
Сэр Райли взял нож для бумаг и открыл первый конверт.
