– А вот и я!
На кухню резво вбежала Лола, на ходу закатывая рукава.
– Вы что, еще ничего не ели? – усаживаясь за стол, спросила она. – Сегодня можно без зазрения совести наесться блинов. Потому что день нас ждет очень активный. Все калории пойдут на важное дело.
Как только Лола принялась за еду, завтрак в этом доме можно было считать открытым. Чуть позже к ним присоединился Павэль. Он с большим аппетитом съел молочную кашу и два больших блина, смазанных мёдом. Выглядел он выспавшимся и даже немного веселым.
– Как спалось? – спросила Анна.
– Хорошо. Я снова слушал сказку про диких лебедей. А потом мы слушали песню про фламенко, – ответил Павэль.
Яков был немало удивлён тем, что вчерашний молчун сейчас сказал за один раз столько слов.
– Очень хорошо, – поспешно сказала Анна. – Ешь тогда быстрее – и можешь идти в сад поиграть.
Якову захотелось поговорить с ободрившимся малышом, и поэтому он непринужденно спросил:
– А кто тебе рассказывал сказку?
Павэль опустил глаза и застыл как каменный. Вмиг всё его тело превратилось в сплошной напряжённый комок.
– Он не говорит с незнакомцами, – как бы извиняясь, сказала Анна, а затем снова обратилась к Павэлю: – Если ты поел, то можешь идти.
Павэль неспешно вышел из-за стола и побрел через всю гостиную к террасе.
– Он всё еще ждет отца, – с сожалением сказала Анна. – Ему, маленькому, еще неведомо, что смерть забирает людей навсегда. Он замкнулся и почти ни с кем не говорит. А сказку про лебедей он слушает каждый день через проигрыватель.
– Мама, нельзя начинать день с грустных мыслей. Сколько раз можно повторять? – возмутилась Лола.
Она как серна выскочила из-за стола и помчалась к выходу, крикнув Якову, что будет ждать его у амбара.
Повеселевшая Анна, подмигнув гостю, заговорщически прошептала:
– Я же тебе говорила: она уже распланировала каждую минуту сегодняшнего дня. Лучше тебе поторопиться, а то она, чего доброго, рассердится. Тебе уже ведь наверняка известно, что она не любит ждать.
– Ничего с ней не станет, если подождет минутку-другую; я еще не доел. Мы не на балете, чтобы бегать перед ней на цыпочках, – сухо выдал Яков.
Анна в смятении отвела взор. Скажи он еще хоть слово, она бы переступила свое гостеприимство и дала бы ответ на такую дерзость. Но Яков до конца завтрака больше не проронил ни слова.
Как и предупреждала Анна, весь день был расписан поминутно. Сначала Лола и Яков натянули на себя тесные облегающие костюмы для серфинга и ныряли в леденящее море. Волны, которые с берега казались низкими и игривыми, швыряли их теперь во все стороны, не давая даже на миг удержаться на доске. Яков несколько раз получил доской по лбу, прежде чем ему эта затея напрочь осточертела. В конце концов он вышел на берег и стал наблюдать, как резвая и упорная Лола делает сто первую попытку удержаться на мелких седых гребешках. Нередко ей это удавалось. Возможно, поэтому она и пригласила его именно на такую прогулку. Ведь, прорезая волны на доске, она предстала перед Яковом в самом выгодном свете. Порой волны накрывали ее с головой, и она, подобно русалке, изгибалась и исчезала в серых водах. Через несколько секунд она выныривала и махала рукой, давая понять, что всё в порядке. Так продолжалось до тех пор, пока море снова не начало удаляться, открывая глянцевые ватты. Морские рачки торопливо зарывались внутрь, оставляя после себя лопавшиеся пузыри. Ясное небо снова затянули мохнатые тучи, и повеяло дождем. Лола поспешила выйти на берег. И до того, как хлынула вода с неба, Яков и Лола успели укрыться в амбаре, наглухо затворив все окна и дверь. Дожди тут казались не просто косыми, но и вовсе поперечными. Подгоняемая сильными ветрами вода хлестала по лицу, забивалась в уши и нос. Обтерев плечи и ноги ворсистым полотенцем, Яков начал торопливо переодеваться. Лола демонстративно стянула с себя костюм, чуть ли не обнажившись перед ним полностью. Но все ее старания привлечь его внимание были напрасными. Потому что Яков умышленно встал к ней спиной.
– Когда закончится дождь, мы возьмем велосипеды и поедем на прогулку по заповедному парку, – сказала Лола.
– Что там интересного?
– Не будь занудой, – фыркнула Лола. – Дикая природа, свежий воздух, оленята, дорожка из ракушек. Здорово ведь.
– Тебе так нравится природа?
– Очень. Мне нравится бегать по лесу, гулять по берегу, слушать шум моря.
Яков так пристально уставился на нее, что Лола на миг растерялась. Он подошел к ней так близко, что они могли ощущать на щеках дыхание друг друга.
– Значит, ты любишь море? – спросил Яков, смерив ее отнюдь не восторженным взглядом.
– Да, люблю, – смело кинула она ему в лицо. – Очень люблю. Прямо до безумия.
Яков провел пальцем по ее еще влажной щеке и сжал острый подбородок между большим и указательным пальцами. Лола чувственно приоткрыла рот и чуть слышно выдохнула, сохраняя в глазах всё тот же игривый блеск.
– Может, поцелуешь меня наконец? – прошептала она.
Яков выпустил ее подбородок и чуть заметно кивнул.
– А мы что, разве еще не целовались? – цинично кинул он ей в лицо.
– Уверена, что нет. Случись такое, даже под гипнозом, я бы всё равно запомнила.
– Может быть, мы это сможем проверить.
Яков отошел от нее и принялся как ни в чем не бывало отжимать полотенце.
– Не понимаю, о чём ты? – сказала Лола без доли обиды.
– Поцелую тебя, когда ты будешь под гипнозом, а потом посмотрю, вспомнишь ли ты.
– А в гипноз ты меня введешь?
– Нет, этими делами обычно занимается Герман.
– Тогда, может быть, ну его, этот заповедный парк? Поедем скорее к Герману. Пусть он введет меня в гипноз.
Яков скривил губы в ухмылке:
– Нет уж. Только не сегодня. Уж больно интересно ты расписала про прогулку по парку. К тому же я тоже люблю животных.
Через полчаса, как и было обещано, они колесили по узким тропам, разделяющим зеленые холмы. Парк был почти пуст. Туристов в осеннее время года здесь почти нет, а местным, видимо, этот прекрасный ландшафт порядком поднадоел. Оставив велосипеды на стоянке, Лола и Яков побрели пешком по дорожкам, обходя передвигавшиеся дюны. То тут, то там мелькали спины оленят. Меж сухих кустов шныряли громадные ящерицы. Над головой шумели вечно голодные чайки. От них в этой стране нет покоя даже в ванной. Лола беспрестанно трещала, рассказывая о том, как сделала здесь первое видео для своего блога. Она весь день напролет готова была говорить о своем блоге, прямо как сердобольная мамаша о ненаглядном чаде. Яков говорил мало, но это нисколько не мешало Лоле. Она хоть и не произносила это вслух, но, по всей видимости, придерживалась того мнения, что если и хочется услышать что-то по-настоящему интересное, то лучше начать говорить самой. За всю прогулку Яков сделал еще несколько попыток расспросить Лолу о ее прошлом, но она умело сворачивала с неприятной темы. Яков решил пока притормозить с этой затеей, поэтому дал Лоле возможность натрещаться вдоволь. Зато потом за обедом стояла приятная тишина. Все были голодны, кроме Павэля. Он даже не показался из своей комнаты. На обед Анна подала говяжьи отбивные с запеченными овощами.
– Должен признать, что вы превосходная хозяйка, – наконец заговорил Яков. – Может быть, поделитесь рецептом? Я тоже иногда готовлю на досуге.
Анна смущенно улыбнулась и покачала головой:
– Как хорошая хозяйка я не выдаю своих секретов. А иначе как тебя еще раз заманить к нам в гости?
– Тогда остается надеяться, что Лола готовит так же, как и вы.
Лола расплылась в улыбке.
– Если только очень хорошо попросишь, – игриво сказала она.
– Как-нибудь в другой раз, а то я уже сыт. Но у меня будет другое пожелание.
Лола чуть наклонилась вперед, показывая свою заинтересованность.
– Ты сказала, что любишь животных, – неспешно начал Яков. – Все эти олени да мохнатые коровы в лесу – это, конечно, интересно, но мне бы хотелось, чтобы ты сначала познакомила меня со своей лошадью. Вчера она меня до смерти напугала.
– С пони? – настороженно спросила Лола.
– Да.
– Когда ты успел увидеться с ним?
– Когда ты сегодня ночью его выгуливала в саду, – поспешно сказала Анна.
– Ах, это… – голос Лолы чуть заметно дрогнул. – Ты, наверное, видел, как мы гуляли у озера?
– Не совсем. Я увидел вас, когда вы уже бежали к конюшне, так как собиралась гроза.
– И тебе так понравился мой Остин?
– Остин… – задумчиво повторил Яков. – Значит, Остин…
– Да. Так зовут мою лошадку.
– Тогда после обеда я был бы рад познакомиться с ним лично.
Лола напряглась, сжала губы и отрицательно покачала головой:
– Не думаю, что это хорошая идея. Сегодня утром я его кормила и поняла, что он немного приболел. Вел себя немного странно. Думаю, к нему нужно вызвать ветеринара.
– То есть ты меня к нему не поведешь? – спросил Яков.
Лола замялась.
– Не то, чтобы… Мы можем попробовать, но я не уверена, что сегодня он в настроении. Но если ты так хочешь, мы можем заглянуть к нему ненадолго. Только потом не удивляйся. Характер у него не из простых. Чужих он вообще не терпит. А когда у него случается недомогание, он вообще неуправляемый.
– Не думаю, что всё так плохо. Вчера я пробрался в конюшню, и он вел себя очень цивильно.
– Ты был в конюшне? Когда?
– Почти сразу же, как ты его туда загнала.
– Какая досада… – протянула Лола. – Мы что, разминулись?
– Получается так.
– И как себя вел мой конек?
– Я же сказал, очень цивильно. Как самый нормальный и воспитанный пони. Так что не переживай.
Яков снова принялся за отбивные, но от его взора не ускользнуло, как Анна и Лола настороженно переглянулись.
Остин стоял в том же стойле, что и накануне ночью. Солнечные лучи пробирались сквозь прямоугольные окна, играя на его волнистой и тщательно расчесанной гриве. Выглядел он и вправду немного усталым. Первой в конюшню вошла Лола, а за ней Яков. Увидев посетителей, пони стал беспокойно перебирать ногами, нерешительно пятясь назад.
– Остин, доброе утро, – поздоровалась Лола, неторопливо приближаясь к стойлу. – Как спалось, малыш?
Яков следовал за Лолой, наблюдая за тем, как пони прижимается к отдаленной стене. Лола продолжала растерянно и даже трусливо приближаться к Остину. И когда она оказалась почти у входа в стойло, конь начал топать, ржать, биться об деревянные стены, поднимая пыль под копытами. Лола сделала несколько попыток угомонить разбушевавшееся животное: говорила с ним ласково, протягивала ему сахар на ладонях, пыталась коснуться его шеи. Но всё было напрасно. Оскар всем своим видом показывал, что у него нежеланные гости.
– Прости, но нам лучше уйти, – заключила Лола с сожалением. – Он, видимо, еще не отошел от вчерашнего. Он очень боится грозы и чужих людей. Вчера он уже перенес стресс, поэтому сегодня ему нужен полный покой.
– Странно. Ночью, когда он меня увидел, то реагировал крайне спокойно.
Пони не переставал издавать истошное ржанье. И Лоле пришлось повысить голос, чтобы звучать более убедительно.
– Яков, я знаю свою лошадь лучше, чем ты. Пожалуйста, давай не будем его нервировать. У меня кроме него тут нет друзей. Я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.
Пришлось уступить. Они вышли из конюшни, и Яков направился в свою комнату.
– Куда ты? – окликнула его Лола.
– Прости, я знаю, что у тебя, наверное, есть замечательная идея, как провести остаток дня, но я бы хотел немного отдохнуть. Ты ведь не сильно обидишься?
Лола чуть заметно надула губы.
– Нет, – ответила она. – Я всё понимаю.
Яков легонько потрепал ее по плечу.
– Спасибо. Вечером я буду снова бодрым, и мы сможем прогуляться по берегу, как ты любишь. Ты ведь любишь море?
– Да, люблю.
Не говоря больше ни слова, Яков вошел в дом, оставив Лолу в саду.
Поднявшись в гостевую спальню, он запер за собой дверь, вошел в ванную, снова запер за собой дверь и набрал номер брата.
– Можешь начать писать диссертацию по своей любимой теме, – вместо приветствия сказал Яков.
– Так что, я был прав? – раздался сонный голос в трубке.
– Ты что, еще не поднимался с кровати?
– Нет. Гуляли почти до восьми утра. Жаль, что тебя с нами не было. Тут о тебе спрашивают. Думают, что ты жениться собрался.
– Очень смешно. Я кое-что тут узнал.
– Выкладывай.
– У Лолы, пока она находилась еще в утробе матери, была сестра-близнец. Слышал что-то о феномене исчезнувшего близнеца?
