Трилата Нижеги "Начало новой истории"

– Хватит, остановитесь! Или я сочту, что Вы поддерживаете его, что Вы на его стороне, – велел Хафэр, не скрывая раздражения.

– Нет, что Вы! Он хотел разрушить Империю, а это – дело всей моей жизни.

Услышав оправдания Советника, Хафэр немного успокоился, заговорил вновь об упыре:

– Не отходите от темы. Вы выяснили что-нибудь об образце? С кем скрестилось их племя?

– В том-то и дело. Возможно, в расчётах ошибка, но ни с кем.

– Нам попался древний идиот? – с возросшим интересом предположил Хафэр.

На лице Советника отразилась задумчивость, он проговорил с лёгкой неуверенностью:

– Нет. Если судить по слюне этой твари, то оно кровью чище не только новых чистокровных, но и древних.

– Что значит «чище»?

– Вы знаете, что эти твари произошли от маленькой кучки особей, от двадцати до сорока, и, чтобы избежать вымирания, они скрещивались с другими видами, строение-то у них позволяет. Нас, конечно, не трогали, но суть не в этом. Ныне существующие поколения имеют хотя бы малую долю примесей, а здесь почти идеально чисто.

– Новообращённый? – Хафэр осмелился высказать предположение, которое ему и самому казалось немыслимым.

– Шутите? Это Вы своих книжек начитались. Обратиться нельзя.

– Тогда что?

– Не знаю, будем разбираться. Порой так не хватает совета Вашего отца, он знал про наши миры, как никто другой.

Хафэр кивнул.

Эктори отвернулась, пытаясь вспомнить, что она знает об упырях, но мысли не шли в голову. Эти твари питаются чужими этэ, опустошая фэтэ, высасывая из него кровь, словно сок. Но тот мертвец совсем не походил на выпитого, его словно рвал дикий зверь. От чегото в её голове сплыли слова: «Я нэсу, я принесу тебе смерть». Эктори тут же задалась вопросом: «Кто такие эти нэсу?» Но в голове вместо ответом роились лишь сожаления об утраченных воспоминаниях, которые в один момент могли нахлынуть, зацепившись всего за одно знакомое слово, а в другой, прятались куда поглубже, стоило только попытаться напрячь память. Не без труда она, наконец, вспомнила нэсу – «Несущие смерть», именно этим красивым названием именуют себя отвратительные упыри. Полученный ответ ясности не прибавил, а только повлёк новые вопросы: как она – ария – могла быть связана с мерзкими тварями, которые от самого начала своего существования, назвались злейшими врагами их вида.

…

Встречавший их слуга поклонился, помог Эктори снять лёгкую накидку, принял от Хафэра плащ.

Когда они вошли в большой, богато обставленный особняк, Эктори, к собственному удивлению, не испытала ничего, кроме чувства обыденности: потолки с искусной росписью не впечатляли, каменные статуи с золотыми элементами казались скучными, мозаика на полу была красива, но не более.

Увидев разочарование в глазах Эктори, Хафэр усмехнулся:

– Терпи, ты ещё хозяев не видела.

– Аристократы обыкновенные, ничем не отличаются ото всех других и гордятся этим, – буркнула Эктори, предложила, не питая надежд: – Может, ну это всё? Давай, просто в другие миры убежим?

Хафэр кивнул на Советника, который, как только вошёл, направился куда-то по боковому коридору, сообщил печально:

– Я всеми конечностями за, но не положение обязывает…

Эктори нехотя пошла рядом с Хафэром в парадную залу, где им пришлось, улыбаясь, отвечать на какую-то бессмысленную, но обязательную чепуху. Раскланиваясь со всё новыми разряженными господами, повторяя из раза в раз: «Очень приятно, моё имя Ар, буду рада новым встречам!», Эктори всё больше убеждалась, что она не любит торжественные вечера и никогда не любила.

Когда поток желавших засвидетельствовать своё почтение Императору и его спутнице, наконец, кончился, она тихо спросила у Хафэра:

– Чего они все лезут к нам? Словно наше появление – главное событие вечера.

– Так и есть. Я впервые выхожу в свет как правитель, – ответил он с лёгким самодовольством, скрытым за усталостью, от обилия внимания.

Эктори не удалось сдержать любопытства:

– А чем ты до этого занимался? Почти полхода прошло.

– С делами разбирался. У Империи не только сменился правитель, но и многие регионы вышли из-под её власти. Для центра, привыкшего получать ресурсы с подконтрольных земель, было не очень удобно.

– Как так?

– Где-то к наместной власти пришли другие, где-то уже имеющиеся просто заявили, что выходят из-под «гнёта».

Эктори не понимала странной невнимательности со стороны предыдущего Императора, который, как она успела узнать, мог запросто переписать ткань бытия. В надежде хоть что-то прояснить, ария поспешила высказать своё мнение новому Императору:

– Как можно было не заметить заговор? Всё ведь произошло одновременно? Значит, кто-то должен был скоординировать.

– Не притворяйся, что не знаешь, – скрипнув зубами укорил её Хафэр.

Опять Эктори оказалась в растерянности: её любопытство сыграло с ней злую шутку, настоящий Имперец ни за что не стал бы расспрашивать о случившемся, ведь он должен бы был быть свидетелем случившегося. Взмолившись, чтобы Судьба слова её не сочла ложью, Эктори попыталась выкрутиться:

– Знаю! Но как можно было не заметить?

– Мой брат, и правда, безумец, но не идиот, – ответил Хафэр с недовольством, и даже неприязнью. – Как ни противно мне это признавать, но он сработал прекрасно. Он безумец, он делал много противоречащего законам Империи. Мало кто заметил странное в том, что он со своим смертным дружком мотались по колониям и днями напролёт шлялись по тамошним городам.

– Даже отец?.. – в неверии спросила Эктори и тут же испугавшись, что её раскроют раньше времени, добавила: – Ваш.

– Он, кажется, всё знал и понимал, он всегда всё знает, словно бы его приняла сама Книга Судеб, но ему что-то надо было.

Эктори, примерив поведение Ра на себя, тут же с охотой предположила, что тот просто хотел сбежать, оставив надоевшую затею, но Хафэр ответил, что тот был слишком ответственным, чтобы позволить себе нечто столь низкое.

Эктори неопределённо пожала плечами, сменила тему, вспомнив о Книге:

– Ты, помнится, говорил, что всё должно оплачиваться.

Хафэр насторожённо кивнул, подозревая, что девчонка вновь что-то затевает. Эктори довольно улыбнувшись, спросила:

–Знаешь, что я хочу получить, за то, что нахожусь здесь?

– Приглашение с подписью Императора. – тут же напомнил ей Хафэр уже согласованное требование.

– Нет, это за то, что я пришла. А за моё пребывание дай мне кое-что спросить у Книги.

– Не лезь к ней, сожрёт, – наставительно посоветовал Хафэр, уже понимая, что отговорить Эктори у него в любом случае не выйдет, какие бы аргументы ни были приведены.

– Ну, это уже моё дело. Ты, главное, мне с ней повидаться дай.

– Советника завтра не будет.

Эктори хихикнула.

Хафэр обернулся, услышав лёгкие шаги за спиной.

Девушка в красно-синем костюме, обиженно надув губки, подошла к Хафэру, положив руку ему на плечо, сказала:

– Ну, вот почему нельзя хоть раз сделать вид, что не заметил? Порадовать меня, что вот ведь какая молодец, к самому Императору подкралась.

– Нет, – ответил Хафэр с холодностью, которая сопровождала почти каждую его фразу.

– Нет? Ты представляешь? – обратилась она к Эктори, потом, театрально всплеснув руками, проговорила – Ой! А мы совсем не знакомы. Ну, да не будем ждать, пока нас друг другу представят, я Тиллери.

Она сняла тёмно-синий беретик, такого же цвета, как её волосы, исполнила забавную пародию на имперский поклон.

– Моё имя Ар, – Эктори, опасливо оглянувшись по сторонам, решила по настоящему.

Взгляд её тут же обратился на Хафэра, в ожидании его реакции на имя, которое просто обязано оказаться знакомым. Император, к удивлению Эктори, вёл себя так, словно бы и вовсе ничего не услышал, потому, поражаясь его выдержке, она решила пока продолжать делать вид, что целиком и полностью понимает происходящее.

– Не та ли самая Ар? – полюбопытствовала Тиллери мило улыбнувшись. – Тогда понятно, почему тебе удалось разговорить нашего молчаливого Императора. Знаешь, а я тебя по-другому представляла, но ты, оказывается, такая миленькая… Ой, прости, я часто говорю то, что думаю. Надо избавляться от этой привычки.

Эктори растерянно посмотрела на Хафэра, тот махнув рукой, шепнул:

– Поболтай с ней до первого танца, тебе будет полезно.

– До какого ещё первого танца?! – возмутилась Эктори. – Я совсем не умею танцевать…

Хафэр не дослушав, ушёл, оставив её с Тиллери, которая с каждым проведённым вместе мгновением, казалась всё более подозрительной.

– Я знаю, – хохотнула Тиллери, – вы никогда не лжёте, так что скажи мне, как тебе мой наряд?

Эктори обратила внимание на обтягивающие кожаные сапоги чуть выше колена, объёмные шорты, состоящие из порезанной на ленты тёмно-синей плотной ткани и переливающейся ярко-красной подклады, которые она поначалу приняла за очень короткую юбку, прямой пиджак с мягкими валиками на плечах, лёгкий берет, явно имевший только декоративное назначение. Вся эта одежда была пародией на мужскую моду прошлой эпохи. Единственное, что выбивалось из образа – оптические очки, такие носили только в первое девсоходие от создания миров.

– Весьма… эксцентрично, – кое-как нашлась с ответом Эктори.

– Я бы на твоём месте сказала эпатажно, но эксцентрично тоже пойдёт. Выйдем на балкон, а то они смотрят и слушают, потом по отрывкам нашего разговора будут строить догадки одна страшнее другой.

Эктори кивнула, пошла следом за чудаковатой Тиллери. При виде них все приветливо кланялись, учтиво уступая дорогу.

…

– Знаешь, а ты довольно миленькая, я уже говорила это. Я представляла тебя иначе. Вот и верь после этого слухам, – хохотнула Тиллери, усевшись на каменные перила балкона.

Эктори подошла ближе, оглядела расстилавшийся перед особняком сад, засаженный деревьями с багряной листвой, спросила:

– Что это значит?

– Ты не появлялась в светском обществе ещё с тех времён, когда… Когда объявилась Вампирская принцесса, – видя непонимающий взгляд Эктори, он тут же пояснила: – мы так упырей называем. Говорили, что ты побывала и в мире мёртвых, и в центре мирозданья, но в основном сопровождала своего спятившего брата в его бесчисленных завоеваниях, говорят, вы вместе жгли и разоряли города… Но теперь, глядя на твоё личико, я понимаю, что, может, это и правда, но ты совсем не монстр, обычная девочка.

– Чего это я обычная? – несколько обиженно уточнила Эктори, привыкшая немного выделять себя, в сравнении с окружающими. Но поняв, что интонации выдают её истинное я, тут же попыталась обратить всё в шутку: – Может, я страшный монстр, убивающий, стоит ему только попасться на глаза?

– Я художник, пишу на заказ в свободное время. И как же много я видела «героев», упивавшихся страданиями других, скрывавших жестокость за маской добродетели, что могу понять по лицу, таков ли тот, кто предо мной стоит.

Эктори, будучи арией, привыкла полагать все слова окружающих за истину, не смогла сдержать удивлённого вздоха.

– Правда, у вас говорят, что истинную натуру можно понять только по глазам, – на лице Тиллери мелькнула хитрая улыбка. – Расскажешь, почему?

Эктори в ответ толь пожала плечами не желая рассказывать об отражаемой в них лике Судьбы, Тиллери продолжила:

– А они тебя выдают. Я когда тебя увидела, подумала: «Неужели, наш бука Император нашёл себе девушку?». А потом ты представилась, я увидела глаза и поняла, что ты та самая девчонка с длиннющими красными косами, что всегда бегала в розовеньких кружевных платьицах, единственная, с кем Корэр общался по собственной воле, – Тиллери взглянула на Эктори. – А что с твоими косами? Они были такими красивыми, и ещё эта чёлочка на половину лица… Почему у тебя волосы белые?

Эктори вновь пожала плечами, с неприязнью осознавая, что скоро этот удобный способ уйти от ответа и не выдать себя, покажется собеседнице слишком подозрительным.

– Они сами побелели? – не унималась Тиллери.

– Вроде как, – решилась наконец ответить Эктори, рассчитывая, что у неё всё равно не получится солгать, – да.

– Как интересно! – сняв очки, Тиллери протянула их Эктори. – Померь.

Эктори, растерявшись от быстрой смены темы, вначале машинально взяла, предложенной ей, а только потом возразила:

– Я хорошо вижу, зачем мне? Это же твои…

– А они не для того, чтобы лучше видеть, ты померь и всё поймёшь.

Эктори, немного опасаясь, надела очки, вздрогнула: окружающий её мир стал блёклым и плоским. Насыщенные, глубокие краски пропали. Теперь она даже не могла разглядеть волосинки в причёсках дам, не говоря уже о листве на деревьях у видимого края земли.

Тиллери сказала серьёзно:

– Такое зрение считается хорошим, упыри вот видят ещё хуже, ну да они живут во тьме, им не надо. А у вас, арий, очень необычные глаза, как бы я хотела, чтобы у меня были такие. Сейчас ты увидела мир в том обличье, которое принято считать истинным. Такова настоящая реальность.

– Не нравится мне она – хмурясь, Эктори вернула очки.

Тут же она поняла, что всю эту пороку с очками Тиллери затеяла не спроста, она вела к одному определённому вопросу, который Эктори наконец догадалась задать:

– А ты зачем носишь очки, что позволяют видеть обыденность?

На лице Тиллери отразилось явное удовольствие от того, что её спросили именно о том, ч чему она вела.

– Я одна из тех, кого называют Избранными Судьбой, я вижу этэ, ещё не отделённые от фэтэ, я вижу обрывки чужих судеб.

– И что в этом плохого? – недоумённо поинтересовалась Эктори, припоминая, что если понравиться книге Судеб, она может порой показывать кусочки грядущего, не требуя за это платы.

– Ничего, кроме того, что этэ собирает в себя частички прошлых воплощений, и вот это произвольное сборище образов не всегда приятное зрелище, по нему можно понять, кем тот, кто стоит перед тобой, был в прошлой жизни, кто он есть и кем будет.

Эктори взглянула в тёмно-фиолетовые глаза Тиллери, в голове её всё чётче звучал вопрос, если уж та, что стоит перед ней, действительно видит, то: «Кем была, есть и будет Ар?». Ария сгорала от любопытства и между тем слишком сильно боялась узнать хоть что-то значимое о той, кем вроде бы была. Разрываемая внутренними противоречиями, она скосила взгляд на Тиллери, которая тут же замолчала, словно бы услышав громкий спор мыслей Эктори.

Ария испуганно вздрогнула, когда Тиллери слегка приподняв её голову, встретилась взглядом. На Эктори смотрели уже не глаза, а два золотых диска, заполнивших и зрачки, и радужку.