Сказав это, Паша нашёл мою руку и демонстративно её поцеловал.
– Мой пончик, – отозвалась я на ласку, потрепав его по щеке и стараясь избавиться от холодка, пробежавшего по спине. Андрей смотрел на нас с такой ненавистью, что я начала опасаться, а не кинет ли он в меня вилкой. – Но я не хочу становится яблоком раздора. Давай я просто уеду, чтобы вы не…
– Нет.
– Отличная идея! – хором с Пашей произнёс Андрей.
– Хватит, – сухо сказал глава семейства, обведя всех нас тяжёлым взглядом. – Никто никуда не поедет. Это Пашин выбор и мы его… уважаем.
Заминку услышали все. Но только я сделала вид, что не заметила её, вернув на лицо идиотскую улыбку.
– Спасибо, папа, – спокойно отозвался Паша, переключая внимание на еду. – Тебе положить салатика?
– Я после шести не ем, – ответила я ему, беря в руки фужер и откидываясь на спинку стула, доверительно сообщая присутствующим. – Винная диета. По пятьсот грамм вместо завтрака, обеда. На ужин можно литр. Я же модель. Должна следить за собой.
– Я припоминаю, – отозвалась Надежда Васильевна. – Но мне казалось, что тебе не нравилось это… занятие. Ты хотела в жизни добиться чего-то значимого, если я правильно помню.
Как и я, она не притрагивалась к еде, задумчиво потирая пальцами ножку фужера с вином.
– Да что вы, – беззаботно отозвалась я, мысленно поражаясь её памяти и проницательности. Надо же. Запомнила. Впрочем, сейчас это ничего не меняет. – Что может быть лучше, чем изо дня в день ходить туда-сюда под прицелом камер и жадных мужских взглядов? Это всё, о чём я мечтала с пелёнок.
Паша хрюкнул, старательно маскируя смех кашлем.
– Подавился, мой поросёночек? – я от души хлопнула друга ладонью по спине.
– Спасибо, родная, – сдавленно поблагодарил он меня, после того как по-настоящему откашлялся. – Так гораздо лучше.
На несколько минут воцарилась тишина. Давящая, гнетущая. Как в фильмах ужасов. Этакое затишье перед появлением на экране монстра, кричащего оглушительное: «Бу!».
– Алина, а… – Надежда Васильевна очень старалась наладить за столом относительно нормальную атмосферу, но просто не знала, что сказать. – Как поживает твоя семья? Кажется, у тебя был брат?
– Сестра, – поправила я её, продолжая держать на лице улыбку. – Но это не важно. Я не общаюсь с семьёй.
– О, – маман отпила из фужера. – Это… неожиданно.
– Ожидаемо, – отвесил комментарий Андрей.
Он тоже не ел. Сидел, скрестив на груди руки и пытался прожечь во мне дыру взглядом. Или испепелить, что более верно.
– А зачем мне с ними поддерживать связь? – сказала я, глядя ему в лицо. – Денег у них нет. Связей тоже. Они никто для меня. Я решила создать новую семью. С моим любимым, – Паша улыбнулся мне, едва заметно качнув головой. – Хочешь, я буду звать тебя братом, Андрюш? Всегда мечтала о старшем братике.
– Я хочу, чтобы ты сию же секунду…
– Так… – видя, что назревает конфликт, мама братьев поспешила перевести тему. – Алина. Расскажи, как вы познакомились с Пашей. Это ведь так… невероятно. Вы родились и выросли здесь, а познакомились в столице.
– Ничего невероятного, – доверительно ответила я ей. – Я его выслеживала.
– Выслеживала?
– Зая шутит, – Паша приобнял меня, ощутимо сжав за плечо.
Перегибаю. Знаю.
Но остановиться не могу.
– Мы познакомились в парке, – начал Паша рассказывать матери, не давая мне ничего придумать. – Я как увидел её, сразу понял – это любовь. Но, конечно, пришлось завоёвывать. Лина долго не воспринимала меня всерьёз.
– И в какой же момент всё изменилось? – без особого интереса уточнила Надежда Васильевна.
– Когда я узнала про его деньги, разумеется, – успела я ответить раньше Паши.
На этот раз тишина за столом продлилась несколько секунд и нарушилась не с помощью хозяйки дома и её нового вопроса.
– С меня хватит, – заявил Андрей, резко встав и громко отставив стул в сторону, вышел из-за стола.
– Андрей… – попыталась остановить его мама, но он её просто проигнорировал, покидая столовую.
– А вот это действительно ожидаемо, – произнёс отец семейства, пристально рассматривая меня. – Алина. Я хотел бы поговорить с тобой после ужина. Желательно наедине.
– Не стоит.
– Конечно, – одновременно с фразой Паши согласилась я на предложение.
– Алина…
– Паша, – устало повернула я на него голову. С уходом Андрея у меня словно открылось второе дыхание. Находиться здесь стало легче. Но, одновременно с этим, энтузиазм поддерживать беседу в том же духе пошёл на спад. – Твой папа скоро станет и моим. Мы почти семья. Почему мне нельзя с ним поговорить?
– Нет, поговорить можно…
– Тогда не стоит откладывать, – Виталий Петрович поднялся, выжидательно смотря на меня. – Ужин всё равно не задался. Пойдём.
– Конечно, – я поднялась, взглядом показывая Паше, что всё будет нормально.
Идя следом за главой семейства в одну из пустующих сейчас гостиных, я гадала, о чём он хочет со мной поговорить. Но реальность, как всегда, оказалась круче любых, даже самых смелых предположений.
– Сколько ты хочешь получить за то, что исчезнешь из жизни Павла навсегда? – без предисловий спросил у меня Виталий Петрович, закрывая дверь.
10
– Что? – зачем-то переспрашиваю я, хотя и так прекрасно расслышала каждое слово.
– Давай начистоту, – Виталий Петрович устало опускается в кресло, не сводя с меня внимательного взгляда. – Я никогда не лез в жизнь своих сыновей. Но сейчас… не держи меня за идиота. Я прекрасно вижу весь твой фарс, как и понимаю его мотивы.
– Не хочу вас расстраивать, – плавно опустившись в кресло, я закинула ногу на ногу. – Но никакого фарса нет…
– Перестань, – Виталий Петрович поморщился, словно проглотил два лимона. – Сколько?
– Десять миллиардов, – усмехнулась я. – Потяните?
– Я не понимаю, – покачал он головой, впервые за время нашей беседы отводя взгляд в сторону. – Вижу же, что ты далеко не глупа. Зачем ты стравливаешь их? Хочешь отомстить Андрею?
– Отомстить? – переспросила я, не понимая, с чего такой вывод.
Хотя, стоит признать, в чём-то Виталий Петрович был прав. Жажда мести мной и двигала. В основном. Если не считать желание помочь Пашке с Юлькой, разумеется. Но о последнем я почти не вспоминала за время ужина.
– Встречались вы, расстались, – мужчина небрежно взмахнул рукой. – Зачем ты приехала? Зачем втянула в это Павла? Что и, главное, кому, ты пытаешься доказать?
– Я втянула? – я подавилась воздухом, чуть не признав, что как раз именно Пашка меня во всё это втянул. – Когда Паша пригласил меня познакомиться с его семьёй, я понятия не имела, что это будете вы. Если бы я знала, куда еду, то…
Я замолчала, скрестив на груди руки.
– Не знала, – издевательски протянул он в ответ. – Так сильно любишь жениха, что даже не поинтересовалась именами его родителей? Не видела фотографии? Хреновая ты невеста, Алина.
– Какая есть, – рассмеялась я, услышав подобный вывод.
– Нет, – покачал головой Виталий Петрович, вторя своим выводам. – Ты прекрасно знала куда и к кому едешь. Не удивлюсь, если Павла ты действительно выслеживала, чтобы использовать.
– Какая я коварная, – не удержалась я от иронии. – То есть, любить Пашу я не могу, так по вашему?
– А ты любишь? – вопросом на вопрос ответил он. – Если бы это было правдой, ты бы не стравливала моих сыновей. Старалась бы сглаживать углы, а не вела бы себя как… – он неопределённо скривил губы. – Ты ведь и сама прекрасно понимаешь, что стравливаешь их. И продолжаешь это делать. Поэтому я в третий раз у тебя спрашиваю. Сколько ты хочешь?
– Второй раз отвечаю – десять миллиардов. Не рублей, – на полном серьёзе ответила я. – И у меня к вам встречный вопрос. Раз я так умна и коварна, то зачем мне брать у вас деньги? Не проще ли остаться с Пашей? Так я получу доступ ко всему богатству, а не к жалким отступным. Да и потом, – я мягко рассмеялась. – Если вы так дорожите сыновьями, не боитесь, что я сейчас в слезах убегу отсюда, и расскажу своему Пончику о вашем гадком предложении?
– Рассказывай, – безразлично отозвался он, добавляя чуть тише: – Значит, по-хорошему прекратить всё это не хочешь?
– Вы мне угрожаете? – несмотря на ровный тон моего голоса, внутри что-то неприятно дрогнуло.
– Констатирую факты, – сухо пояснил Виталий Петрович. – Если ты продолжишь играть на чувствах Павла и использовать его – я тебя уничтожу. Подниму все свои связи, выясню про тебя всё вплоть до того, в каком магазине ты покупаешь продукты. Сделаю всё, чтобы твоя карьера скатилась в никуда. Хотя, у тебя и так всё более чем посредственно, раз твоё лицо нигде не попадается на глаза. Тяжело сейчас в модельном бизнесе? Станет хуже. Поверь.
– Верю, – кивнула я, проникнувшись его тирадой. – Наводить справки не стоит. Название магазина я вам и так скажу. Что же касается карьеры… что ж. Я всё равно хотела с ней покончить после свадьбы. Главное, чтобы любимый был рядом.
– Я заблокирую все счета Павла, – равнодушно отозвался в ответ мужчина. – На что жить будешь? И где? Квартиру я тоже могу забрать.
– С милым рай и в шалаше, – назидательно протянула я. – Поживём у меня. А потом Павлик заработает для нас. Знаете, как говорят, муж – голова, а жена – шея. Вот и буду его направлять на заработки… В крайнем случае выскочу замуж за кого-то ещё, разведусь, оттяпаю половину имущества. Вот и начальный капитал для Павлика…
– И ты что-то будешь мне продолжать говорить про свою любовь к нему? Самой не смешно? – перебил меня Виталий Петрович. – Может решим всё это как нормальные люди? Без твоих кривляний. Послушай, – он шумно выдохнул, подняв вверх ладони, тем самым останавливая меня от ответа. – Я не знаю, что у вас тогда произошло с Андреем. Не могу сказать, что был в восторге от тебя, но… это был выбор моего сына. Не мой. И я не вмешивался. Но сейчас… – он замолчал, тщательно подбирая слова. – Я вижу, что Павлу ты действительно дорога. Но не он тебе. Поэтому прошу, Алина. Оставь его. Не играй на его чувствах. Ты всё равно в нашей семье не задержишься, а та трещина, что уже сейчас есть между ним и Андреем, будет только расти.
Мне стало… тошно. Не от отца Паши, а, как ни странно, от себя.
Да, он предложил мне деньги в начале нашего разговора. Но…
Мотивы Виталия Петровича отличались от тех, что я себе придумала.
Проблема не в том, что я, по его мнению, не подхожу им в качестве родственницы. А в том, что он мне не верит и хочет оградить сына от ошибки.
– Виталий Петрович, – прочистив горло, я медленно поднялась на ноги, отбросив в сторону всю напускную весёлость. – Я люблю Пашу. И никогда намеренно не причиню ему боль. Стравливать его с Андреем в мои планы так же не входит. Я не врала вам, когда говорила о том, что не знаю, куда именно еду. Не буду отрицать, что ваш старший сын несколько… выбил меня из колеи. Наверное, именно от неожиданности я старалась его задевать. Постараюсь впредь этого не делать.
Я говорила искренне. Пашку я действительно любила. Как друга.
Что же касалось Андрея… тут я немного кривила душой. Его мне хотелось задевать. И одновременно с этим никогда больше не видеть.
– Предложение отступных всё ещё в силе, – напомнил мне в ответ Виталий Петрович, не став никак комментировать мои обещания. – Можешь обдумать реальную сумму и прийти ко мне, когда всё взвесишь.
– Я могу идти? – уточнила я, мотнув головой в сторону двери. – Насколько я понимаю, тем для разговора у нас с вами больше нет.
Мужчина лишь едва заметно пожал плечами, показывая мне тем самым своё дозволение покинуть его. И оттягивать этот момент я не собиралась.
Вышла в коридор и шустро направилась в столовую.
Вот только здесь уже никого не оказалось. Ужин определённо закончился. А жаль.
Сейчас бы я с радостью повторила манёвр Надежды Васильевны и залпом осушила бы пару бокалов.
Вздохнув, я направилась в Пашину комнату.
Раз все разошлись, то он наверняка дожидается меня там.
Вот только дойти у меня не вышло.
Стоило мне подняться на второй этаж и несколько метров пройти по коридору, как одна из дверей открылась.
– Есть разговор, – без предисловий сказал Андрей, ощутимо схватив меня за предплечье и втаскивая в свою комнату.
11
– Я буду кричать! – пискнула я, с ужасом смотря, как закрыв дверь, Андрей облокотился на неё, отрезая мне путь к отступлению.
Он словно затмевал собой всё пространство вокруг. Комната была огромной, но казалась мне размером буквально с кабинку лифта! И ещё запах бил по напряжённым нервам… нос безошибочно уловил нотки иланг-иланга, витающие в комнате.
Возмутительно.
Пять лет прошло! Пять лет!
Не знаю, что нервировало меня больше. Сам факт того, что Андрей не удосужился сменить парфюм за столько лет, или то, что я до сих пор его помню.
Помню, и ненавижу себя за это.
Раньше я иногда представляла себе встречу с Андреем. Случайную, незапланированную встречу. Обычно, в моих фантазиях, я шла за руку с любимым мужем, который катил перед собой колясочку с нашим первенцем. И вот, мы такие идём, все идеальные, как с картинки! И вот мой муж останавливается, чтобы дать милостыню сидевшему на асфальте бедолаге. Он протягивает щедрую купюру, как вдруг я узнаю в бездомном Андрея… а он смотрит на меня, смотрит, и в его взгляде столько сожаления и осознания того, каким дураком он был! Но уже ничего не вернуть, ведь я давно забыла его и счастлива с другим, а у него нет даже разбитого корыта…
– Я даю тебе последний шанс покинуть этот дом по-хорошему, – вторгся сухой голос настоящего Андрея в мои мысленные рассуждения про несбывшееся.
