Ответ звучит будто безразлично, но руки Фарида продолжают подавать мне сигналы на своеобразной азбуке Морзе. Три раза одёрнул рукава, два раза – пощупал маску, ещё три раза – коснулся пояса. Я сама жду резкого отказа. Мне тоже не нравится практически всё: молчаливая покорность прохожих, которые кланяются нам в землю, слишком роскошный дворец, безмерно жестокие казни, чрезвычайно раздражающая королева. Хоть мой почти жених на голову выше многих своих земляков, держит гордую выправку, очаровывает даже саркастической улыбкой, я хочу вскочить из- за стола и не общаться с его матерью.
– За Фарида я дам два миллиарда динаров. Хватит?
– Да.
Обычное дело – обсуждать приданое жениха. Но мне кажется, что Ильнура торопится.
– Ещё в подарок полагаются наложники, – королева звенит плеядой золотых браслетов.
Я не знаю, что ответить. Она торгуется прямо при сыне. Тот сидит, вперив взгляд в стол. Всё же на секунду поднимает его на меня. В чёрных глазах сверкают молнии обиды и ненависти. Но этот мужчина воспитан самой жестокой матерью, поэтому снова покорно глядит в свою тарелку.
– Насчёт наложников я не уверена, – наконец, подбираю дипломатичные выражения. – У нас просто в Индостане нет такой традиции.
Точку в моём утверждении ставит звон вилки о тарелку. Фарид, видимо, сам удивился, поэтому неосторожно обратил на себя внимание. Его заботливая матушка усмехается.
– Мы найдём компромисс между нашими обычаями, ибо нашим странам давно пора дружить.
Понимающе киваю. Слышала, что Тигростан успел испортить отношения с Францией и Северными Эмиратами. Теперь им нужен сильный союзник. Только после всех официальных церемоний мне разрешают немного пообщаться с женихом. Однако нам оставляют его слугу. Держу из последних сил ехидную улыбку. Неужели, Ильнура думает, что я обесчещу её сына…
– Чем увлекаетесь? – хочу поговорить на отвлечённые темы.
– Коллекционирую оружие, – по его виду понятно, что я совсем не нравлюсь.
– А покажете как- нибудь коллекцию? – нужно держать на плаву нашу светскую беседу. – Я очень уважаю катаны, у меня дома есть целых пять. Настоящих, из Ушедшей эпохи.
Он коротко кивает. Через минуту молчания всё же делает алаверды:
– А какие у вас увлечения?
– Я тоже коллекционер. Собираю монеты. Ну и катаны, наверное.
Надо же искать какие- то точки соприкосновения. Вечером вместе выходим на прогулку. Я, принц и вся его свита. Замечаю, что мы стоим у дверей в книжный магазин.
– Зайдём? – киваю своему жениху.
– Сегодня мне королева Ильнура не давала разрешения на чтение.
Оторопело всматриваюсь в щёлки, за которыми огнями горят тёмные глаза.
– Я ваша невеста. И я разрешаю.
Недавно битый по пяткам принц будто колеблется, видимо, для приличия. Потом открывает мне дверь. Внутри ощущаю волшебный запах, который источает бумага в книгах. Руки сами тянутся к большому изданию в бархатной обложке.
– Постулаты мариата? – разбираю бязь на первой странице.
– Коран от шайтана, – шепчет мне принц, потом добавляет громче. – Здесь есть всё: вплоть до правил идеального мужа. Если желаете, ваше высочество Шакантала, я вам подарю постулаты.
Хочется сорвать маску и увидеть истинное выражение лица моего спутника. Но я просто киваю. Погружаюсь в холодную волну противоречий, когда остаюсь одна в своих покоях и листаю книгу. Фарид подобрал ей очень точное название. Кажется, что здесь вырвался на волю демон ненависти и перевернул целое государство с ног на голову.
– Эту мечеть построили в двадцать первом веке. Она посвящена всем выжившим матерям.
Бабер успел купить карту с достопримечательностями и потащил нас с Дилипом по Эр- Зияди. Стоим перед белоснежным строением. У него девять минаретов с алыми крышами.
– Количество башен означает девять месяцев, которые женщина носит дитя, – поясняет он.
– Зачем тебе карта? – Дилип немного раздражён тем, что не смог поспать подольше. – Ты же здесь жил.
– В столице – совсем немного, могу привести вас не туда.
– Я хочу уже отдохнуть от этого всего.
Моим помощникам выдали маски, скрывающие лица. Дилип то и дело поправляет аксессуар, к которому ещё не привык.
– Ты приехал сюда, чтобы просто лежать? Посмотри, какая архитектура!
Бабер же, наоборот, невероятно воодушевлён.
Он ведёт нас к мечети- медресе, которую воздвигли по указу Ильнуры. Храм отделан чёрным гранитом, купол сверкает золотом, а минареты похожи на кинжалы.
– В духе королевы, – вырывается у меня. – Больше мечетей нет?
– Есть ещё на другом конце города, – информацию подкрепляет бодрое шуршание карты. – Она посвящена пророку Юсуфу.
По дороге назад видим, как идёт двое понуренных мужчин. Их преследует толпа, которая бросает камни грубых слов в спины.
– Тоже ведут на казнь?
Слежу внимательно за процессией.
– Нет. Их изгоняют, – Бабер старается улыбаться, но вижу его взволнованный взгляд. – В Тигростане есть отдельный город для изгнанных. Эр- Тураби.
Впечатления от грязных улиц и постулатов мариата кружат меня в смерче нерешительности. Шестое чувство кричит, что нужно бежать.
– Дилип, Дилип! – стучусь в покои своих сопровождающих.
– Да, о солнце среди звёзд!
Мужчины впускают меня. Брожу по их озадаченным лицам в поисках хотя бы искры поддержки, пока делюсь своими соображениями.
– Я хочу уехать.
– Но что скажут ваши родители, великая Шакантала? Что буду думать жители Индостана.
Железная логика риторических вопросов невероятно выбивает из колеи прокатанной несколько раз мечты- заготовки. В конце концов, нашей стране тоже нужен союзник, такой же богатый, как Тигростан. Убеждаю себя, что я просто должна взять Фарида в мужья, на этом моя миссия окончена.
3
На следующий день вижу ещё одну уродливую картину из иллюстраций к Корану от шайтана. У ворот дворца выстраивается вереница молодых людей. Постепенно очередь редеет – их запускают в специальную смотровую.
– Не подходит, – выводят очередного из помещения.
Его встречает женщина, видимо, мать строгим взглядом. Разбираю короткие ругательства в сторону несчастного, которые жабами выпрыгивают изо рта, окружённого морщинами.
– Королева Ильнура ищет утешение после казни мужа, – объясняет мне Бабер.
Он работал раньше в консульстве в Тигростане, поэтому объясняет мне какие- то вещи. Эта страна мне представляется топорным коллажем из современных небоскрёбов, огней будущего и средневековых обычаев. За ужином королева этого царства разложения разума повелевающим жестом приглашает слуг. Они ведут мужчину, ставят передо мной на колени. От неожиданности мои лёгкие коченеют. Просто пялюсь на опустившего голову человека.
– Это мой подарок, – поясняет Ильнура.
– Слишком большой подарок для меня, – пытаюсь отшутиться.
Всё же держусь настороженной лисицей – понимаю, насколько опасна моя визави.
– Мне отозвать его?
По недобрым бликам в большим глазах королевы читаю будущее неугодного мне подарка.
– Нет, я с удовольствием приму ваш дар.
– Подготовьте его, – приказ уводит слуг и наложника.
Ночью в мои покои осторожно стучат.
– Кто там? – подаю интонацией знак, что не рада позднему визиту.
– От королевы Ильнуры, – эта фраза заставляет повиноваться.
Охрана оставляет на моём пороге наложника. Мне приходится его впустить. Мужчина торопливо сбрасывает плащ и остаётся в свободной портупее, которая алмазным водопадом звенит при каждом движении. Наложник начинает свой путь к моей постели по древнему ковру ползком на коленях.
– Пожалуйста, встань, – не выдерживаю глупого действия.
– О, солнце среди звёзд, – мужчина отвешивает поклон и упирается лбом в вытканные красные узоры, – вы оказали мне честь, выбрав меня. По законам мариата и гарема великой Ильнуры, я должен…
– Хорошо… – перебиваю наложника. – Скажи, сейчас моё слово для тебя – закон?
– Да.
– Тогда встань. Я хочу, чтобы ты подошёл нормально.
Снова многочисленные украшения на соблазнительном теле превращаются в колокольчики. Наложник послушно подходит, хочет встать предо мной на колени, но я его останавливаю.
– Садись рядом, – хлопаю по одеялу рядом с собой. – Это приказ.
Когда мужчина оказывается напротив, я снимаю с него маску. За ней скрывается смазливое лицо.
– Как тебя зовут?
– Насиф.
Замечаю, что по коже красавца бегут цыпки.
– Тебе холодно, – констатирую и автоматически накидываю на плечи наложника край одеяла.
– Я не достоин вашей доброты, – стонет живой подарок и опускает глаза.
– Достоин.
– О, солнце среди звёзд, скажите, как должна пройти наша ночь.
Рассеянно провожу рукой по щеке своего компаньона.
– Насиф, давай не будем торопиться, пожалуйста, – поднимаю его лицо на себя. – Сегодня мы просто познакомились. Ты свободен.
Наложник сначала моргает несколько секунд, потом опускается передо мной на колени, кланяется к самым моим стопам. Встаёт, но очень медленно идёт.
– Что- то не так? – распознаю в его поникших плечах сигнал о тревоге.
– Я вам не понравился, – шепчет он уже в дверях. – Меня накажут.
– Понравился.
– Но вы меня отослали.
В чёрных глазах тонет эмоция посланного на смертную казнь.
– Стой! – успеваю скомандовать. – Тогда вернись. Ложись рядом.
Наложник покорно выполняет мои требования.
– Никому не говори, что ничего не было, – кладу руку ему на грудь. – Просто поспим.
Утром обнаруживаю, что Насифу очень идёт полоса солнечного света. Она режет его лицо и подчёркивает тень от густых ресниц. Закрываю глаза и соприкасаюсь с его горячими губами. После завтрака веду Насифа на рынок и покупаю ему золотой браслет на плечо. Это знак наложника и знак того, что я довольна нашими ночами.
– Мой подарок тебе понравился?
Ильнура, конечно, замечает, что я отметила мужчину.
– Да, благодарю вас.
– Если хочешь, можешь забрать его потом домой.
Как и положено, складываю руки на груди, резким коротким поклоном лгу. Я не уважаю Ильнуру. Иду за Насифом в гарем. Монаршие наложники разбегаются по углам. Они невероятно запуганы своей королевой, поэтому боятся, что я увижу их лица, голые плечи или торсы. Только один продолжает спокойно переодеваться. Тот самый, который читал книгу в первый день нашего знакомства. Он замечает меня, когда я подхожу вплотную. И сейчас мужчина не торопится упасть ничком. Наложник просто коротко кланяется.
– Как тебя зовут? – не знаю, зачем мне знать его имя.
