Дарья Безинская "Коран от шайтана"

Здесь можно легко купить и продать любые травы и вещества, здесь растёт голубая роза, заставляющая говорить правду, здесь в полную силу властвует мариат. Это жестокие правила, созданные в Эпоху синего шиповника, когда после Великого геноцида мир перевернулся. В королевство Тигростан в долине Тигра и Евфрата приехала на сватовство принцесса из Индостана. Чужестранка оказывается в эпицентре опасных интриг. Бежать и спасаться? Или выбрать любовь и, возможно, смерть?

date_range Год издания :

foundation Издательство :Автор

person Автор :

workspaces ISBN :

child_care Возрастное ограничение : 16

update Дата обновления : 11.09.2023

ЛЭТУАЛЬ


– Камиль, – тёмно- серые глаза завораживают меня и заставляют стоять перед этим человеком ещё минуту.

– Моё имя Шакантала, – сообщаю Камилю. – Вы как будто не местный.

– Всё верно. Я из Франции.

– Не стоит разговаривать с рабами, – только сейчас замечаю пожилую женщину.

Она опирается на трость, на её чёрном платье тоже приколота брошь с тигровым глазом. Я уже поняла, что это отличительный знак всех вельмож. Королева, её мужья и сыновья носят перстни с этим камнем.

– Вы управляете гаремом? – сейчас во мне говорит эдакий научный интерес.

– Я смотрительница, – отвечает дама, склоняясь передо мной. – Меня зовут Кутуф. – Я слежу за наложниками и учу новичков.

– Меня зовут Шакантала.

Кутуф повторяет поклон, в этот раз он глубже и почтительнее.

– Вы за Насифом? Или за кем- то другим?

– За Насифом.

– Это мой лучший ученик.

Коротко киваю, благодарю за старания. Наконец, ко мне выбегает Насиф. Пытается упасть передо мной на колени. Но я вовремя ловлю его за руки и принуждаю стоять.

– О, солнце среди звёзд! – подарок Ильнуры вибрирует счастливыми нотами. – Вы за мной?

– Собери свои вещи, пожалуйста.

Француз внимательно следит за мной. Я же делаю вид, что не замечаю его взгляда. Иду следом за Насифом. Тот же готов буквально через минуту. Однако его задерживают товарищи по гарему: жмут руку, обнимают, хлопают по плечу.

– Благодарю вас, солнце среди звёзд, великолепная Шакантала, – припадает к моим стопам мужчина старше среднего возраста.

– Встаньте, пожалуйста, – хватаю наложника королевы и тяну его на себя.

– Это мой отец, – бормочет смущённо в ответ на мой долгий взгляд Насиф. – Гияс.

– Гияс, встаньте.

Отец моего избранника повинуется, взгляд же оставляет покорно потупленным.

– И вам спасибо за сына.

У меня же коченеет разум от осознания, насколько здесь всё сложно. И отец, и сын находятся в гареме. Ильнура просто превосходит моё мнение о ней с каждым днём.

– Я готов, – выдёргивает меня из студня мыслей Насиф.

Когда веду наложника за руку, ощущаю всей кожей внимание Камиля. Весь оставшийся вечер вспоминаю серые глаза, русые волосы, черты лица, не характерные для земель, обрамлённых в воды Тигра и Евфрата. Его взгляд и тайна – единственная причина здесь задержаться.

4

– Нужно уметь торговаться!

Очередная вылазка в центр столицы завершается тем, что Бабер поучает Дилипа.

– Я просто хочу знать цену финикам, – второй складывает руки на груди.

– Друг мой, ты засиделся в высших кастах и не знаешь законы простого рынка.

Мои спутники слишком разные. С одной стороны, постоянная болтовня отвлекает меня от слишком долгих размышлений – это лекарство, у которого слишком много побочных эффектов. С другой стороны, немного раздражают их частые споры. Поэтому я с удовольствием иду на прогулки с Фаридом, который лишь изредка задаёт вопросы.

– Любите ли вы цветы?

Мы должны друг друга узнать. У нас должна пройти целая вереница свиданий. В нашем мире сейчас от количества встреч зависит, насколько серьёзно относятся к отношениям жених и невеста.

– Люблю, но не большие и помпезные, – отзываюсь на сухой вопрос принца.

– Это же какие?

– Синий гибискус. У него цветы не столь большие, но аромат остаётся в сердце навсегда.

Слежу за мужчиной. Лица его не видно за маской, однако по тому, что он не знает, куда деть руки, понимаю: ему каждый раз так же не просто, как и мне.

– Зачем вам наложники? – внезапный скачок с цветов на любовников заставляет меня встрепенуться.

– Что?

– Королева предложила вам подарок, вы его приняли…

– А какова была бы судьба этого молодого человека?

Сквозь прорези в маске горят огни любопытных глаз.

– Вы, как местный житель, скажите мне честно, – продолжаю я пламенеть возмущением в ответ. – Что ждёт того, кто не подошёл для королевского гарема?

– Всё зависит от его матери, – интонации выдают задумчивость принца.

– Его мать уже привела на заклание, – передаю улыбкой сарказм. – Так что ему пришлось бы несладко.

Он будто бы кивает. Глухо бормочет что- то в своей защите от чужих взглядов. Вечером Насиф встречает меня, заглядывает в глаза.

– Тебе нужно лечиться от раболепия, которое тебе насадили в детстве, – сетую от того, что наложник порывается встать на колени.

– Я приготовил вам ужин и танец.

– За ужин спасибо, танец не обязателен.

Всё же мужчина торжественно выходит передо мной на середину ковра. Я даже ощущаю, как бирьяни встаёт у меня комом в горле. Насиф выглядит слишком соблазнительно, пока показывает свою гибкость и скорость. Лунные лучи, сочащиеся через окна, становятся его союзниками, выделяя силуэт в полутьме комнаты.

– Довольно и плова, и зрелищ, – отталкиваю блюдо и порываюсь сбежать от самой себя и пожара страсти, который охватывает моё тело за считанные минуты.

Но наложник ловит мои руки и мягко тянет к себе, кладёт мои ладони на свои бёдра и продолжает двигаться в такт музыке.

– Ты сам- то этого хочешь? – решаю, что честность – лучшая защита.

– Чувствуете, как бьётся моё сердце? – Насиф переводит мои руки на свою грудь.

Под мышцами и рёбрами работает сильный мотор молодого организма. Мужчина прижимается ко мне всем телом.

– Мне кажется, вы чувствуете мой ответ, – шепчет наложник. – Да. Мириады раз да.

– Ну тогда… Ладно…

В чёрной акварели ночи стараюсь стереть свои мысли о Фариде, Ильнуре, гареме, слишком смелом наложнике Камиле. И всё же они ложатся на картину яркими пятнами. Утром стираю с сонного лица Насифа синеву слёз девственности – главный оттенок этого мира.

– Вы самая потрясающая на всей планете.

Насиф варит нам кофе полуголый, стоя ко мне в три четверти. Изредка поднимает на меня свой кофейный по цвету и температуре нежности взгляд.

– Лишние комплименты мне не нужны.

Не знаю, почему… Но я до сих пор стесняюсь того, что у меня есть наложник. У нас в Индостане такого обычая нет. У нас можно иметь несколько мужей. Вот и все правила.

– Это просто вулкан моего восхищения… Невозможно остановить его лаву.

Мужчина подаёт мне чашку так, чтобы соприкоснуться пальцами.

– Ты хотел бы навестить отца, друзей?

– Конечно! – он даже радостно подскакивает.

Для меня это возможность хоть как- то нивелировать для Насифа его состояние рабства. А ещё это шанс увидеть запретный плод, который так и манит своим серым взглядом. Пока Насиф беспечно болтает с кем- то из гарема, я будто бы любуюсь садом. По нижнему ярусу прохаживается королева в сопровождении нескольких наложников. Только потом понимаю, что у гарема есть отдельный выход в парк. Дверь его приоткрыта и манит, как в недоброй сказке. И всё же я решаюсь нырнуть в прохладу дворца. Охраны нет, поэтому я лисицей лезу в чужой курятник.

– Вас здесь быть не должно, – эта фраза обрывает моё сердце.

Сзади стоит тот самый Камиль.

– Я просто…

– О, не надо объяснений, мне всё равно.

Он внезапно хватает меня за руку и ведёт в потайной угол помещения.

– Я здесь часто прячусь ото всех, – поясняет он, отодвигая ширму, которая служит будто бы украшением.

– Зачем?

– Я не наложник, – его серые глаза переливаются оттенками голубого.

– А кто?

– Политический пленник.

Удивлённо изучаю его лицо, пытаясь понять, насколько он похож на пленника.

– Ну… я был разведчиком от Франции. Меня взяли. А королева перепутала помещения, – мужчина ухмыляется, кивая на стену. – Тюрьма же – по ту сторону.

Короткую беседу обрывает болтовня наложников. Камиль тянет меня в другой угол помещения, на лестницу.

– Куда мы? – только и успеваю спросить.

Пленник вылазит в окно, подаёт мне руку.

– Вы хотите уйти незамеченной?

А приближающиеся голоса меня подстёгивают, как кучер лошадь. Следую за Камилем. Балансируем на тонком карнизе над внутренним двориком.

– Где ваше окно? – шёпот мужчины почти сливается с шелестом фонтанчика внизу.

– Самое дальнее.

Его пальцы, держащие мою руку, такие горячие, что спасают меня от холода страха. У нужного окна он галантно помогает мне спуститься.

– Вы отчаянный.

– Вы тоже.

Напоследок он вкладывает мне в ладонь смятую голубую ромашку. Бедняжку уже невозможно спасти, поэтому я кладу цветок между страниц постулатов мариата. Пусть будет моим амулетом от подводного течения интриг в королевском дворце.

5

Потом понимаю, что в этой жёсткой стране хватает отчаянных мужчин. Во время очередной утренней прогулки по сонному Эр- Зияди вижу огромную роспись на стене жилого дома. Раскидистый синий шиповник, окружённый бязью, которая гласит: "Мир роняет лепестки слёз".

– Что это? – смотрю то на рисунок, то на Бабера.

Он качает головой, выражая недоумение. Приходится за обедом спрашивать у хозяев города. Королева роняет вилку, буровит меня взглядом исподлобья, потом шипит:

– Просто кто- то украсил дом.

Её злое выражение лица становится сигнальным огнём над какой- то тайной. Утром снова тороплюсь на туманные улицы, теперь беру с собой Насифа. Но шиповник и бязь уже стыдливо закрыты слоем белил.

Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом