– Михаил, – произнёс он, растягивая улыбку дальше некуда, совсем как голливудский актёр, и, не сводя глаз с объекта, протянул руку лодочкой (попробовал бы он деревенской тётке так выставить свою пятерню, наверное, его бы приняли за совсем выжившего из ума старика!)
– Ильич, – добавил я, смущённый излишней, как мне показалось, скромностью соседа, ведь наша приятельница по возрасту могла годиться ему даже во внучки, – Михаил Ильич.
При этом я заметил, как Ильич слегка изменился в лице после моего вмешательства в процедуру представления молодой симпатичной женщине, но особого значения этому не придал. Далее последовал ни к чему не обязывающий обмен любезностями и новостями о погоде. И лишь когда наш сосед ушёл, Настя укоризненно посмотрела на меня и сказала:
– Вот, испортил человеку настроение. Ты зачем влез с этим отчеством! Видел бы, какие бл…ские глазки представлялись Михаилом! А как ты про отчество вспомнил, огонёк сразу и потух.
Оказывается, в Ильиче ещё мог проснуться ухажёр. И действительно, почему нет? Человек в здравом уме и в восемьдесят лет должен сохранять интерес ко всему тому, что волновало его в течение всей жизни. «Кто бы спорил?» – как любил говорить Михаил Ильич, принимая предложение пропустить по рюмке.
Несмотря на почтенный возраст нашего соседа и то, что называют вредными привычками, мы не замечали у него никакого увядания организма или угасания сил. Ильич как бы законсервировался, каким он был при первой нашей встрече, таким и оставался. Да, он с трудом ходил, да, один глаз у него почти ничего не видел, но другого Михаила Ильича мы и не знали. Он никогда не жаловался на болезни, разве что посетует на проблемы с ногами. Да и как можно было с ним говорить о болезнях? Ильич предпочитал другую сторону жизни – он любил её весёлую часть – шутил сам, смеялся над чужими остротами, рассказывал забавные истории. Возможно, упорное нежелание говорить о своих «болячках» (а они у него, конечно, имелись в наличии) и делало его более жизнестойким, более бодрым, помогало самому управляться в доме. Ильич мог и гостей к себе позвать!
Однажды нас удостоили такой чести. К нашему приходу он прибрался в доме, стол накрыл в «зале», угощал жареной картошкой с грибочками, капустой и другими местными разносолами. Весь ужин Ильич неспешно развлекал разговорами и рассказами про деревенскую жизнь в Попадьино в былые годы. Благодаря ему, мы начали представлять себе настоящие картины попадьинского быта и в воображении явственно вырисовывались образы людей, живших здесь до нас. Конечно, за разговором не забывали о еде-питье: самое почетное место на столе занимала, естественно, «Ильичёвка». Она имела большой успех. Моя жена, кстати, поначалу всячески сопротивлялась самой идее её пить (мы все читали художественную литературу и полагали, что, кроме мутной сивухи, иной самогон в деревнях встретить трудно). Поэтому в первый раз Юля пригубила только из уважения, однако очень скоро уже ни о чём другом и слышать не желала, если подавали дистиллят нашего соседа. Да и как можно было отказать этому старику, когда он, призвав на помощь всё своё природное обаяние, слегка жалобным голосом начинал уговаривать: «Ну, Юленька, давайте немножечко, а то нам скучно без женского общества бутылочку оприходовать!» В отличие от остальных деревенских знакомых, которые, обращаясь к нам, кроме обычного имени придумать ничего не пытались, Ильич демонстрировал, как говорят учёные люди, дифференцированный подход. Я у него был «Владимирыч» – и на «ты», или «Ванечка», тогда чаще на «Вы», так он соблюдал некий баланс, причём с «ты» мог легко перескочить на «Вы». А вот мою жену обычно звал «Юленька» и почти всегда на «Вы». Дамский угодник в нём не умирал никогда.
Казалось, Ильич – это обязательный атрибут Попадьино и неизменный участник наших застолий. Но однажды летом он не приехал. Потом выяснилось, что Серёжа не смог вырваться с работы, чтобы отвезти тестя, а на поезде Ильич ехать отказался. Зрение ухудшалось, и он остерегался сделать неловкий шаг в ночном вагоне, где всегда царит полумрак, а выйти покурить табаки ой-как хочется. Такие случаи стали всё чаще, и время от времени Сергей-молочник, зная о наших дружеских отношениях с Ильичём, спрашивал меня: «Ти прыедя у г(х)этым г(х)оде Мишка Дяг(х)ель?» По нашему молочнику можно составлять словарь местного диалекта, хотя мужик он не старый. Серёга моложе Ильича лет на тридцать пять, но в деревне так уж повелось. Коли мать, Ильичёва ровесница, говорит Мишка, то и сын будет за глаза так называть.
В последний раз Ильич появился вместе с Серёжей и Галей всего дней на десять. Мы очень обрадовались их приезду. Накануне, играя с детьми в футбол, я вывихнул ногу и еле доковылял до остановившейся около нашей террасы серебристой машины.
– Ну вот, Ильич, теперь Вы, по сравнению со мной, просто мастер спорта по спортивной ходьбе, – пошутил я.
– Ой, Владимирыч, а что с тобой случылось? – местное твёрдое «ч» всё же иногда проскальзывало в речи соседа.
Когда я вкратце рассказал о своей беде, в разговор встрял неисправимый хохмач Серёжа:
– Зато теперь из вас двоих можно одну футбольную команду сделать – «Попадьинские гончие псы», например.
После двухлетнего отсутствия они долго приводили в порядок дом и участок. Потом Галя перестирывала постельное бельё, а Серёжа с Ильичом взялись поправлять фундамент бани. Один раз я их застал за этим делом. С одной стороны земля перед баней была раскопана, и Сергей перебирал ленточный фундамент.
– Молодцы, какой фронт работ развернули! – вместо приветствия сказал я.
Серёжа ухмыльнулся и ответил:
– А мы давно на «Вы»? – Ильич стоял рядом и явно оказывал только теоретическую поддержку начинанию, куря свою извечную табаку.
В тот приезд стало заметно, что он сильно сдал – стал хуже ходить и видеть. Но на его жизнелюбии и участии в застольях по-соседски это никак не отразилось. Когда мы собрались у него во дворе отметить их приезд в родные пенаты, то по количеству употреблённой внутрь «Ильичёвки» он совсем не отставал от более молодых партнёров по праздничному ужину и сидел с нами до упора, не пытаясь ссылаться на возраст и болезни. «Нет, Ильич ещё на свадьбе Анжело погуляет!» – думал я про себя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69796084&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
