– СПИД не спит.
По аудитории прошелестел смешок.
– Да, совершенно верно, это состояние, развивающееся на фоне вируса иммунодефицита человека. Вернее, это конечная стадия заболевания. Открыт он был в восьмидесятых годах прошлого века, – Полина подошла к кафедре, – а кто знает, сколько человек умерло от СПИДа?
– Так сейчас же есть терапия, – сказала девушка в белой блузке, сидевшая во втором ряду, – я слышала, что больные живут, как и здоровые люди долго.
– Не совсем так. В прошлом году умерло от осложнений более шестиста восьмидесяти тысяч человек. Однако действительно благодаря эффективному лечению смертность сокращается год от года.
Полина обвела взглядом притихшую аудиторию.
– Кто-нибудь слышал об «испанском гриппе»? – не дождавшись ответа, она продолжила, – По некоторым оценкам во время пандемии от «испанки» умерло около пяти процентов населения планеты. Она считается самым масштабным бедствием, связанным с вирусом. Кстати, вирусы – это одно из самых загадочных явлений. Никто не знает, откуда они взялись, и почему одни смертельно опасны, а другие нет.
Не прекращая лекцию, она подошла к одному из парней, что-то увлеченно листавшему в смартфоне и выхватила устройство из его рук, после чего, вернувшись, не обращая внимания на изумленные взгляды студентов бросила его на стол.
– Мало кто знает, но практически все развитые государства с давних пор изучают штаммы самых разных представителей мира вирусов. Человек научился не только понимать алгоритмы их воздействия и противостоять ему, но и создал новые виды, правда, так и не научившись их контролировать. Нет никаких сомнений, что эта самонадеянность людей и вера в собственную исключительность и могущество рано или поздно их погубит. Никому и никогда не удастся подчинить природу, тем более в тех ее проявлениях, где человек практически бессилен.
– Вы о биологическом оружии сейчас говорили? – спросил кто-то с задних рядов.
– Можно и в таком аспекте сказать. Однако все же опыты с микроагентами проводят не столько для оружия, сколько для решения медицинских задач. Представьте себе ситуацию, когда искусственный вирус питается злокачественными клетками.
– А такое возможно?
– По крайней мере, такие исследования проводились, но раз люди по-прежнему умирают от рака, значит, решение еще не получено. Хотя, кто знает?
По аудитории прошел гомон. После получасовой дискуссии она объявила об окончании лекции и села за стол, наблюдая, как студенты потянулись к выходу.
– Можно мне телефон забрать?
Возле нее стоял тот самый юноша и показывал на лежащий на столе смартфон.
– Как Ваша фамилия? – спросила Полина.
– Денисенко.
– Вы Денисенко, только что снизили свой балл за семестр.
Она небрежно пододвинула к нему устройство и встала, собираясь покинуть аудиторию. Юноша молча забрал телефон и покачал головой, так и не решившись что-либо сказать.
– Полина Васильевна! – окликнули ее уже возле выхода.
Модно одетый парень со спадающей на глаз длинной челкой приблизился к ней.
– Меня зовут Артем… Данилов. Вот возьмите! – он протянул ей клочок бумажки, – Это номер телефона. Можете звонить по нему в любое время. В первое время всегда тяжело. По себе знаю.
Скромно улыбнувшись, парень удалился, а Полина, потеряв дар речи, бледная как мел, не могла сдвинуться с места. Выходившие последними две девушки осторожно обошли ее и, несколько раз оглянувшись, перешептываясь, скрылись за поворотом. Придя в себя, Полина, оглядевшись вокруг, быстро сунула в карман брюк смятый клочок бумаги.
****
Кирилл уже два часа пытался разобраться в файлах на компьютере Гуляева, а все его многочисленные звонки так и остались без ответа. Тот просто не явился сегодня на работу, а начальник потребовал срочно отчет по проекту, находящемуся в работе отдела.
Проклиная своего бедового подчиненного, себя и начальство, Тополев открывал одну за одной папки без названий, помеченные странными символами. Понимая отчасти, что тот, шифруя материалы, заботился о безопасности, он все равно психовал, тратя драгоценное время на поиски нужной информации.
– Тополев! Почему тебя всегда пинать надо?
Сидя в глубоком кресле, Куницын, поджав губы, «сверлил» его своими маленькими глазками. Пребывая с самого утра не в духе, он готов был наброситься на любого, кто подвернется под руку. В этот раз не повезло Кириллу, стоявшему с виноватым видом посреди кабинета.
– Петр Алексеевич! – начал было оправдываться он, – У меня сотрудник заболел…
– Да мне плевать, как ты будешь делать то, что требуется! – распалялся тот, – Садись и сам делай! Даю тебе еще час! Все, иди отсюда!
Вынув из кармана расческу, Куницын расчесал свои редкие волосы и взял в руку лежавший на столе лист бумаги, давая понять, что разговор окончен.
– —
– Ты чего такой? – спросила Полина, увидев его сидящим напротив выключенного телевизора.
Сняв ботинки, Димка подбежал к отцу, просясь на руки.
– Иди, сынок, поиграй! – он погладил его по голове, и тот, надувшись, посеменил в комнату.
– Что-то случилось?
Она прямо в пальто села на табурет и вытянула уставшие ноги.
– На работе неприятности, – коротко ответил Кирилл и протянул руку, – давай помогу!
Он помог ей снять пальто и повесил его на вешалку.
– Как твой день прошел?
Полина подобрала ноги и выпрямилась.
– Как обычно. Три пары. Сегодня удалось уйти пораньше, – она коротко улыбнулась, – я купила вот это.
Из сумки девушка достала цветной конверт и положила на стол.
– Что это?
– Подарок твоей матери. Вернее, подарочная карточка одного сетевого магазина одежды. Неплохой, кстати магазин.
Тополев покрутил конверт и вернул на стол.
– Маме вряд ли понравится, – усомнился он, заметив, как Полина дернулась, и подумал, что ему не следовало быть таким беспардонным.
Она ведь все-таки думала, выбирала, тратила время.
– Извини! – сказал он, прикоснувшись к ее плечу, которое тут же вздрогнуло.
– Все нормально. Я сейчас умоюсь, и поедем.
Полина скрылась за дверью в ванную, где вскоре зашелестела вода, а Кирилл отыскал ребенка и поманил его пальцем.
– К бабушке поедешь?
– Да, поеду, – у мальчика заблестели глаза, – я вот этого диназавла возьму, – он показал зажатого в руке пластмассового доисторического ящера.
– Бери, конечно.
Тополев открыл комод с детскими вещами, выискивая что-нибудь подходящее для поездки. Нарядив Димку в новый совсем костюмчик с подсолнухом на груди, он вспомнил про подарок. Лежавший там же на столе конверт перекочевал к нему в карман.
– Ты не будешь переодеваться? – спросил Кирилл, когда Полина вышла из комнаты в том же, в чем пришла с работы.
Она посмотрелась в зеркальную дверь шкафа-прихожей и задумалась.
– Мы же ненадолго?
Тополев посадил ребенка на стульчик и достал с полки ботинок.
– Я просто подумал, что у нее день рождения. Мы могли бы задержаться, – он поднял глаза на нее, – но если тебе удобно так, то поехали так.
Она достала из шкафа пальто и накинула на шею шарф.
– Тогда поедем так.
До метро шли молча, подстраиваясь под Димку, не спеша передвигающего ноги.
– Дима! Давай шевелись! – попросил Кирилл, поддерживая мальчика за руку перед лестницей, – Бабушка заждалась.
Однако тот, словно, нарочно переваливался с ноги на ногу, так что пришлось взять его на руки. Через несколько минут они стояли у железной двери с домофоном.
– Мам! Это мы, – сообщил он, наклонившись к устройству.
Ухоженный просторный подъезд свидетельствовал не только о том, что дом в эксплуатацию сдан недавно, но о добросовестности коммунальной службы. На современном вместительном лифте они поднялись на десятый этаж, где находилась полгода назад купленная родителями трехкомнатная квартира. Правда, кухню совместили с гостиной, но спальных комнат все равно оставалось две.
– Пливет! – крикнул Димка, когда дверь открылась.
Нарядная Вера Степановна отступила от порога, приглашая их внутрь. Из квартиры потянуло аппетитными запахами.
– Заходи, Дима! Раздевайся! – обратилась она к внуку, – Здравствуйте! – она улыбнулась Кириллу и Полине.
– Отец приехал? – спросил он, заглядывая в квартиру.
– Завтра обещал приехать.
Она поджала губы и пошла на кухню.
– Располагайтесь! – крикнула Вера Степановна, – Через пять минут за стол.
Полина прошлась по комнате, выглянув в окно, и что-то искала глазами.
– Потеряла что-то? – поинтересовался он.
– Ванную.
– Ты же здесь раз двадцать уже была, – удивился он и указал на дверь ванной.
Она юркнула туда, а Тополев почесал голову и тоже направился на кухню.
– Мам! Помочь что-нибудь?
Она отвлеклась от резки овощей.
– А жена твоя где?
– Руки моет. Придет сейчас.
Кирилл сел на кухонный угловой диванчик. Наблюдая, как мать орудует ножом сухими жилистыми руками, он вдруг вспомнил, как они жили в двухкомнатной хрущевке, ютясь в одной комнате втроем. Ему двенадцатилетнему юноше тогда бы не помешала отдельная, пусть даже малюсенькая комнатка.
Уроки приходилось делать на кухне после ужина, когда все расходились по своим углам. А еще он вспомнил пироги с картошкой, которые пекла бабушка по выходным.
– Мам, давай помогу!
Он взялся было за нож.
– Уже все. Садись! – отмахнулась мать, – Зови своих!
В гостиной, плавно переходящей в кухню, сначала появился Димка, усевшийся на специально для него подложенную на диван подушечку, следом зашла Полина.
– Давайте за стол! Вот молодец! – похвалила ребенка Вера Степановна, видя, как тот уже тычет ложкой в картофельное пюре.
От ее внимания не ускользнуло то, что Полина села на табурет отдельно от Кирилла, однако женщина умела скрывать свои мысли. Она поставила на стол бутылку красного сухого вина и села сама.
– Кирилл! Хозяйничай!
Спохватившись, тот принялся открывать вино.
– Мне не надо, – отказалась Полина.
– Что так? – замер он в процессе наливания.
– А я не откажусь. День рождения все-таки, – хлопнула в ладоши Вера Степановна, пододвигая бокал.
