Будь хоть трижды мудаком, мужик не должен поднимать руку на тех, кто слабее. Табу. Это должно быть выбито на подкорке.
Одно радовало, что она решила от него уйти. Этим Надя полностью развязала мне руки. Потому что сегодняшним вечером наказание для Андрея не ограничится.
Доехав до места, бросил тачку как попало и сорвался к подъезду. Поднявшись на нужный этаж, замер напротив двери.
Словно в прошлое откинуло.
Восемнадцать лет назад я также стоял у двери. Только своей квартиры. И тогда зашёл домой, ничего не опасаясь и не подозревая. А там был пиздец.
На полу в кухне лежала избитая мать. Уже не подававшая признаков жизни.
Её избил мой отчим. Мне от него тоже не слабо прилетало, когда он перебирал с выпивкой. В итоге мать решила разойтись с ним. Чтоб не калечить жизнь ни мне, ни себе.
Как результат, он её избил. Избил до смерти. Не рассчитал силы в пьяном угаре. Лишил меня единственного родного человека. Лишил меня матери. Лишил жизни женщину, которая меня любила ни за что-то, а просто потому, что я её ребёнок.
Отчим тогда отделался испугом. Откупился, мразь. А я сделать ничего не мог. Да что взять с десятилетнего пацана? Только рыдал сутки напролёт, отказываясь верить, что мамы больше нет.
Так я и оказался в детском доме. Родных не было. Отца я никогда не знал. Один остался.
Там я, кстати, и познакомился с Андреем. Не сразу, но сдружились. И несмотря на то что были совершенно разными и в будущем дороги практически разошлись, связь поддерживали.
Наверное, потому меня сегодня и триггернуло так. С головой окунулся в прошлое. Вспомнил, как бывает, когда сильный избивает слабого. Какие могут быть последствия. Необратимые.
Стряхнув оцепенение, достал из кармана связку ключей. Не сразу нашёл нужный. Но когда ключ провернулся, толкнул дверь и встал как вкопанный.
На полу, прямо в коридоре, свернувшись калачиком, лежала Надя. На ней места живого не было. Голос свой не узнал, когда имя её назвал.
Дальше всё как в бреду. В голове навязчивая и пульсирующая мысль: скорее добраться до больницы.
Меня, блядь, самого трясло не меньше, чем её. От каждого её всхлипа и стона сердце кровью обливалось. Маленькая такая, беззащитная. Как тростиночка.
Пока мчался в больницу, ещё твёрже укоренился в решении, что Андрею пиздец.
Плевать на многолетнюю дружбу. Плевать на то, что когда-то были друг за друга горой.
Когда-то по вине такого же ублюдка умерла моя мать. И я не я, если позволю такому повториться.
Тогда я ничего не смог сделать. А сейчас… Сейчас я уже не тот беспомощный пацан, которым был восемнадцать лет назад.
В клинику ворвался как безумец, с Надей на руках. Она уже без сознания была, а я в явной панике. Страх пробирал до костей.
Уже не вспомню, что орал, пока бежал с ней по больничному коридору. Мозг отключился напрочь. Мной руководил дикий и животный страх.
Передав её врачам, мерил коридор шагами. Пятьдесят один шаг в одну сторону и столько же в другую. Кажется, каждую плитку на полу изучил досконально.
После полного обследования её перевели в палату. И дальше наступило мучительное ожидание. Сидел в её палате и гипнотизировал хрупкую изувеченную фигурку стеклянным взглядом. За всю ночь глаз не сомкнул.
Отвлекался только на телефон. Парни отчитывались о поручении насчёт Андрея. Если бы увидел её до того, как дал парням задание, то, скорее всего, сказал им прикопать его в лесочке.
Наверное, и к лучшему, что не видел. Чем-чем, а мокрухой я не занимался. А тут вроде как все предпосылки имелись.
В прошлом мог бы ступить на эту дорожку, если бы отчим не загнулся от пьянки раньше.
Мне бы радоваться, что он гниёт в земле. Да отчего-то чувство неудовлетворённости преследует. Что я отомстить не успел, и старуха с косой добралась до него раньше.
В таких мыслях прошла вся ночь. Меня так и кидало из прошлого в настоящее.
Надя пришла в себя утром. Взгляд потерянный, пустой. Меня не заметила сразу.
Зато когда заметила, сразу в лице изменилась. Удивление, непонимание. Ну и, естественно, почти сразу отвела взгляд в сторону.
Ну, ожидаемо. Она всегда так себя вела в моём обществе. Изначально знал, что я ей неприятен. Об этом кричало всё. Но громче всего её глаза.
Я таких взглядов повидал немало. Привык. Но отчего-то именно её делал неприятно.
Понимал прекрасно, что как по щелчку симпатией она ко мне не проникнется. Но… хотелось?
Возможно. Скорее всего, дело в том, что она мне понравилась ещё в тот день, когда впервые увидел.
Такая милая, воздушная. Такую, как она, хотелось сграбастать и не отпускать. Но, увы. Это не о нас. Лезть из кожи вон для того, чтоб она посмотрела на меня иначе, я не буду.
Не настолько я безнадёжен, чтоб кому-то навязываться. Несмотря на то что далеко не красавчик, женским вниманием не обделён.
Я не страдаю комплексами. И мне плевать, из-за чего девицы вьются рядом. Из-за толстого кошелька? Да похер. У всех свои слабости. Кто я такой, чтоб кого-то осуждать? Вот и Надю не буду. Не нравлюсь? Уж переживу как-то.
Это раньше парился, когда сопляком был. Мама, пока жива была, всегда говорила, что если человек твой, то он смотрит в душу. И полюбит душу. Правда, до души дело доходило редко. Или, если быть точнее, никогда.
Но и меня никто не цеплял настолько, чтоб жить не мог. Слишком сильно я привык держаться особняком. Так жить проще. Без привязанностей, а на товарно-денежных отношениях. Зато всё искренне. Без заискиваний.
После осмотра врача собрался на выход. Наде не комфортно. Пусть отдыхает.
– Мне нужно уехать. Если тебе что-то понадобится, скажешь медсестре или лечащему врачу. Мне передадут. Поправляйся, – не дожидаясь ответа, направился к двери.
Прежде чем поехать домой, пошёл к лечащему врачу. Нужно обсудить некоторые моменты касательно Надиного здоровья и дальнейшего восстановления.
– Можно? – постучав, открыл дверь в кабинет.
– Да, конечно. Проходите, Кирилл Викторович. Я как раз вас ждал, – нормальный мужик, дельный. Место своё занимает заслуженно.
– Я вас слушаю, – сел напротив него. – Как будет протекать восстановление девушки?
Это теперь моя приоритетная тема. Неожиданно.
– Ну, сложно сказать как. При благоприятных обстоятельствах, думаю, быстро восстановится. Главное, чтоб нигде не выстрелило. Сами понимаете, пострадала девочка серьёзно. И последствия травм могут сыграть злую шутку. Тут сложно прогнозировать. По крайней мере, на данном этапе лечения.
– Какими могут быть последствия? – напрягся. А всё почему? Потому что, видимо, рано расслабился.
– Меня больше беспокоит не физическое состояние, – приподняв очки, он устало потёр глаза. – Я бы советовал обратиться к специалисту, который сможет контролировать её душевное состояние.
– Предлагаете обратиться к психологу?
– Не предлагаю, но настоятельно советую. Девочка молоденькая совсем. Мало ли как психика среагирует. Сейчас может быть нормально, а потом неожиданно начнётся откат. Лучше предотвратить, нежели потом лечить.
– Я вас услышал. А физически?
– Ну, физически всё обратимо. Кости срастутся, ссадины и синяки сойдут. Не сразу, конечно. Но мы приложим к этому все усилия. Хорошо, что внутренние органы не пострадали, – чуть помедлив, задал вопрос: – Кто ж её так?
– Не важно, – решил сразу пресечь эту тему. Лишнее. – Но можете быть спокойны, виновный понесёт наказание. С рук не сойдёт.
Подумав об Андрее, сжал челюсти. Желание размозжить ему череп не уходило. А только крепчало. До красной пелены перед глазами.
Обсудив план лечения, покинул стены больницы. Домой ехал с роем мыслей. Сам не понял, как полностью окунулся во всё, что касалось Нади.
Но тут, раз начал, надо доводить до конца. И лечение её, и восстановление. Нужно будет психолога подыскать. Раз необходимо, значит, такой специалист будет.
Какую-то ответственность за неё чувствовал, что ли. Несвойственное чувство для человека – одиночки по жизни. Не привык я о ком-то заботиться. Видимо, пора начинать.
Не бросать же её на произвол судьбы. Не смогу.
Приехав домой, первым делом направился в душ. Скинул с себя шмотки и отмокал.
Минут двадцать под тёплыми струями воды стоял. А потом вышел и посмотрел на своё отражение в зеркале. Ухмыльнулся.
Ну что ж, Наденька, придётся тебе пока потерпеть мою рожу. Сорри.
Прежде чем рухнуть в постель, позвонил парням из охраны. Вспомнил, что хотел подкинуть им ещё одно задание.
– Слушаю, Кирилл Викторович, – отозвался Костя после третьего гудка.
– Я тебе адрес скину, сгоняй с ребятами. Нужно вещи забрать. Документы. В общем, всё, что найдёте из принадлежащего девушке.
– Понял.
– Квартира не заперта, – только сейчас понял, что умотал с Надей на руках, оставив дверь нараспашку. Да и похер. Не до того было.
– Всё сделаем. Вещи куда потом?
– Ко мне домой везите, – ответил, не задумываясь.
Нажав отбой, наконец-то лёг. Устал как собака. Больше морально выдохся. Надо в норму приходить. Дел до жопы.
Помимо Нади и Андрея была ещё работа. Которую никак нельзя похерить. И попробуй разорвись.
Глава 4.
Надя
Когда в первый раз увидела себя в зеркале, разрыдалась. Не была я готова к такому зрелищу. Синяки, ссадины, отёк. С того момента предпочитала избегать своего отражения.
Не то чтоб я была повёрнута на своей внешности. Нет. Но мне кажется, даже самый отъявленный пофигист на моём месте не остался бы спокойным.
Уже две недели я провела в стенах больницы. В целом мне уже значительно лучше. По сравнению с тем, как было, – небо и земля.
Кирилл заезжал ко мне практически каждый день. Ненадолго. Но это и хорошо. Терялась я в его присутствии. Робела и смущалась. Нам элементарно поговорить не о чем было. Мы друг друга совершенно не знаем. Чужие люди.
Вообще чудно, что он со мной до сих пор носился. Визиты его краткосрочные, но регулярные. Которые в большей степени проходили или в тишине, или в скупых и коротких репликах по типу вопрос-ответ.
Привозил кое-какие вещи, вкусную ресторанную еду и отчаливал. Я ни о чём этом не просила. Он сам. Зачем-то.
– Ну что, Надюша. Как чувствуешь себя? – поприветствовал меня лечащий врач, зайдя в палату.
Вот с ним мне общаться нравилось. Легко и непринуждённо выходило. Добродушный дядечка.
– Отлично, Игорь Леонидович! Бодра, весела и готова к подвигам, – отрапортовала с улыбкой.
– Ну, с подвигами повремени пока. Но раз в целом всё хорошо, то спешу тебя обрадовать. Выпишем сегодня.
– Уже? – странный вопрос для человека, который две недели провёл в четырёх стенах больницы, никуда носа не высовывая.
– Что значит уже? Не рада, что ли? – прищурился врач, не сдержав смешка.
– Рада конечно! – поспешила заверить мужчину. – Просто не ожидала.
– Ну а раз рада, собирайся потихоньку. Я пока выписку подготовлю.
Когда мужчина ушёл, я погрузилась в мысли. Рада я или нет?
Вроде бы рада. Кому нравится в больнице лежать? Мне не очень. Даже несмотря на то, что моя палата как гостиничный номер. А внимание со стороны медицинского персонала лучше и быть не может.
Но всё омрачало чувство неизвестности. А дальше-то куда? Ещё и появления Андрея опасалась. Тут вроде как под защитой была. Сюда бы он точно не сунулся.
А там, на воле, неизвестно, где можем столкнуться и чем это столкновение закончится.
Я бы предпочла вообще его больше не видеть. Никогда. А ещё было желание, чтоб он ответил за то, что сделал со мной. Едва до смерти не забил. До сих пор последствия избиения налицо. И ощущаются физически.
Но, как я говорила, состояние уже не такое критичное, как было в начале. Но тем не менее! Он же неуравновешенный псих. Просто без тормозов, принципов и морали. Угораздило же вляпаться в такого.
Не став терять времени, стала собираться. Ладно, по ходу дела разберусь, как быть дальше. Главное – живая. Остальное приложится.
Пока лежала в больнице, долго думала о будущем. На второй день моего тут пребывания Кирилл привёз мне новый телефон. Но, несмотря на то что старый разбит вдребезги, новый принимать отказывалась наотрез.
Я имела представление о том, сколько этот аппарат может стоить. И от этого дурно становилось. Но все мои отказы закончились тем, что он его оставил и ушёл. Просто положил на тумбочку возле кровати и вышел за дверь.
Почти сутки я к нему не прикасалась. Смотрела с опаской на коробочку, но в руки не брала. Но потом любопытство пересилило.
