– Какой ты грубый. – С наигранной укоризной сказал Гарвель. – Все бы тебе только ломать да сжигать. Сразу видно инквизитор.
– Ну, а что ты предлагаешь? – Ехидно поинтересовался Вальмонт. Однако Гарвель промолчал, прислушиваясь к чему то. Наконец, он бросил в пустоту:– Хааг, ты все сделал?
Почти сразу в темнице, раздался шипяще-писклявый голос крохотного импа.
– Обижаешшь Хоззяиин. – Прошипел демоненок тихо, повиснув в метре над полом. Всеми лапками, и даже хвостом, он удерживал ключ.
– Что дальше? – Поинтересовался инквизитор.
– Сейчас они обнаружат пропажу и придут сюда искать.
– Понятно. Они принесут нам одежду. – Усмехнулся Вальмонт в темноте.
– Не нам, а тебе. – Педантично отметил демонолог, отпирая замок. Но распахивать дверь не стал, так и оставил закрытой.
– А ты разве не собираешься переодеваться? – больше для проформы спросил Вальмонт.
– Мне то зачем? – Удивился Гарвель. – Я ж не инквизитор. Мое появление они славить будут.
Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут раздались торопливые шаги. Едва незадачливые стражи подошли к решетке, как Гарвель метнулся к двери и ударом ноги распахнул. Сектанты с глухим стуком влипли в стену.
– Одевайся. – Коротко бросил он инквизитору. И тот принялся стаскивать с одного из сектантов, одежду.
– А без крови нельзя было? Вся одежда заляпана. – Проворчал Вальмонт.
– Хааг, приберись. – Скомандовал Гарвель, и Вальмонт не поверил глазам, когда кровь, щедро натекшая на пол из расплющенных тел, на глазах стала исчезать. Причина этого маленького чуда вновь зависла посреди коридора, сыто взмахивая крылышками. И шипя благодарности.
– Жри. Ты мне нужен большим и страшным. – В голосе Гарвеля прорезались повелительные нотки.
Пока Вальмонт облачался в антрацитово-черную мантию и прилаживал на лицо маску, изображавшую жуткую нечеловеческую харю, Хааг увеличился, по крайней мере, втрое, и налился багровым свечением, словно кусок стали, разогреваемый в горне.
Обернувшись на переодетого инквизитора, Гарвель хмыкнул:
– Показушники.
– Ну и хорошо, нам же проще. – Голос Вальмонта прозвучал неожиданно глухо из-за закрывшей лицо маски.
Плутать по извилистым коридорам им не пришлось. Хааг, казалось, держал в голове подробную карту всего подземелья. Он уверенно указывал путь, пока глазам Гарвеля, не открылся внушительных размеров зал, набитый под завязку фигурами в черных мантиях. Стены зала были задрапированы красным бархатом. Ковер, цвета свежепролитой крови, устилал пол. На противоположном конце зала располагался внушительных размеров алтарь. Когда взгляд инквизитора коснулся алтаря, в нем закипела такая слепящая ярость, что Гарвель невольно позавидовал выдержке Вальмонта. Поскольку сам вероятнее всего уже кинулся бы крушить направо и налево.
Их заметили не сразу. Несмотря на то, что Гарвель шел, нагло распихивая фигуры в черном. Наконец, кто-то обратил на него внимание, тут же раздался восторженный вопль. На вопль обернулись и остальные. Сцена повторилась. Что было совсем не удивительно, поскольку пышущий жаром Хааг, вцепившись задними лапками в плече демонолога, выглядел весьма внушительно. Ощутив устремленные на него взгляды, Хааг расправил крылья, чтобы казаться еще больше и торжественно прошипел:
– Склонитесь перед Повелителем, жалкие смертные! – Вид у крохи был столь грозный, что половина народу в зале тут же бухнулась на колени. Гарвель от такой глупости внутренне скривился, но на лице продолжал удерживать суровую надменность Повелителя. А имп, оскалив пасть в некоем подобии улыбки, пропищал:
– Кто главный? – От зубастой улыбки импа неподготовленный человек вполне мог поседеть. Его слабенький вообще-то голос с помощью нехитрой маги доступной импу услышал каждый человек в зале. Прокатилась тихая волна испуганных шепотков. Наконец угодливый голос произнес:
– Леди сейчас почтит нас своим присутствием.
Вальмонт, будучи неотличим от остальных сектантов, во всю пользовался своим преимуществом, двигаясь между небольшими группками фигур в черном, он умело выпытывал интересующую его информацию. Напоминая тугой комок холодной рассудочной ярости, Вальмонт все же держал голос спокойным, поддерживая беседу сразу с тремя культистами.
– Хоззяин устал ждать, если женщина не появиться немедленно, он начнет пить ваши души. – Грозно прошипел имп.
В зале повисла мертвая тишина, готовая вот-вот взорваться паническими криками. Вид могущественного Повелителя, что брезговал даже говорить с ними, внушал неподдельный ужас.
И в тот переломный миг, когда каждый уже стал примериваться, как побыстрее добежать до двери, желательно успев поставить подножку соседу, вошла Она. Из неприметной двери, за алтарем вышла женщина. Ослепительно красивая: великолепную фигуру подчеркивала умело подобранная одежда. С ее появлением, обстановка в зале мгновенно переменилась: место страха, заняла животная похоть и преклонение. Даже на комок слепящей ярости, коим был инквизитор в глазах Гарвеля, наползла легкая тень желания. Вальмонт, заметив появление главы культа, невольно поразился красоте и силе этой женщины. Но куда больше его занимала аура силы, окружающая необыкновенную женщину. Мгновеньем позже, словно озарение, пришло узнавание. Вальмонт едва сдержал пораженный вздох.
Глава 5 (прошлое)
Спустя несколько часов ускоренного марша отряд инквизитора добрался до ворот огромного города. Стражников помогавших ему от самого Филема пришлось отпустить, поскольку эти два города вечно враждовали и стражники, одетые в цвета Филемской стражи, чувствовали себя неуютно в чужом городе даже под защитой инквизиции. Первым делом преследователи отправились в магистрат. Первым делом следовало перекрыть выходы из города. И только высшие чиновники магистрата могли принять такое решение. Впрочем, в их решении можно было не сомневаться – обвинения в ереси бояться все. Однако там инквизиторов ждал сюрприз.
– Вы переходите под мое командование братья. – Непреклонно заявил невысокого роста инквизитор в чине экзорциста, о чем свидетельствовал его медальон.
– Вынужден отказаться, экзорцист. – Помотал головой старший инквизитор преследующего Гарвеля отряда. Будучи в куда более высоком чине он мог игнорировать приказы низших чинов. К тому же он принадлежал к ордену доминиканцев и идея помощи оскверненному 'экзорцисту' была ему попросту противна.
– Нет не можете. – Хищно ухмыльнулся экзорцист, ловко переворачивая свою инсигнию. При виде выгравированного на задней стороне символа доминиканец судорожно вздохнул. 'Знак особых полномочий' – Неограниченная власть на время выполнения миссии. Ослушаться человека наделенного таким знаком – пойти против суда десяти.
– Я подчиняюсь. – Выдохнул инквизитор, возможность поймать беглого чернокнижника стремительно расплывалась утрачивая очертания.
– Не расстраивайся. – Заметив недовольную мину на лице собеседника экзорцист. – если наше дело удастся, то славы тебе хватит до конца твоих дней.
– Что же это за дело? – Полюбопытствовал инквизитор, чувствуя ростки надежды шевелящиеся в груди.
– Сегодня мы должны с корнем вырвать огненный цветок Венетты: Изольду Ремарк. – Провозгласил экзорцист с насмешкой глядя на вспыхнувшего доминиканца.
Остаток дня и вечер Гарвель прятался в бедняцком районе Венетты, грязь и вонь этих мест, казалось, пропитали его насквозь. Однако именно здесь он нашел кров и еду. Впрочем, оставаться здесь более не имело смысла, поскольку ни один уважающий себя купец не появиться в этом районе, если конечно ему не предложить щедрый гонорар. Но и в этом случае он трижды подумает, поскольку жизнь все-таки дороже денег. Наверное…
Поэтому восстановив силы, Гарвель двинулся в сторону более богатых и ухоженных районов. Надо отметить, что двигаться приходилось очень осторожно – стражники при виде грязного бродяжки всегда реагировали одинаково: 'Беднякам здесь не место!' – Говорили они вышвыривая всех подозрительных личностей за пределы района. Словно вор, из тени в тень ученик Эдварда пробирался по купеческому кварталу. Мечты о чистой одежде сбылись лишь после полуторачасового поиска бреши в патрулях. Выход из переулка загородили двое хорошо одетых парней. Судя по всему – сыновья какого-то богатого купца.
– Смотри Эрнест: к нам забрел бродяжка. – Пробасил один из них.
– Давай поиграем с ним в инквизицию. – Жизнерадостно предложил второй. Висящий на поясе клинок казался им гарантом безопасности. Да и что мог противопоставить двум сытым, довольным жизнью парням умирающий от голода бродяга? Забившись в угол и изображая ужас, Гарвель ждал, пока парочка зайдет поглубже в переулок. Ему вовсе не хотелось, чтобы ему помешали стражники.
– Не бойся. Это больно только несколько часов. – Утешил парень медленно приближаясь к дрожащему от напряжения Гарвелю. На лицо парня легла тень мечтательности. Похоже в мечтах он уже измывался над беззащитной жертвой, ощущая себя 'повелителем жизни и смерти'. Рывок, и сжатый в ладони нож входит под ребро, лицо парня на миг исказила удивленная гримаса. Ноги несостоявшегося повелителя подкосились, и он рухнул наземь, хлюпая перерезанным горлом. Стараясь двигаться как можно быстрее, Гарвель метнулся ко второму противнику. Злость придала сил, взмах ножом и от резкого удара под дых ученик демонолога скорчился у ног купеческого сына. Глупо было надеяться, что сын богатого отца не обучен бою. Удар сапогом под ребра откатил чернокнижника к трупу поверженного врага. На глаза навернулись слезы, грудь разрывалась от попыток вдохнуть хоть немного воздуха. А противник надвигался на скорчившегося ученика Эдварда с неумолимостью сборщика налогов, еще шаг и перед глазами встал начищенный жиром сапог противника. Преодолевая боль, Гарвель воткнул нож в сапог своего мучителя, уже замахнувшегося извлеченным из ножен клинком. Крик боли сорвался с губ юноши но, почти тут же, оборвался от удара ножом в подбородок. Пронзив гортань, лезвие впилось в мозг, мгновенно оборвав еще одну жизнь. Вновь согнувшись от нестерпимой боли, Гарвель старательно пытался восстановить дыхание. Едва глаза перестали слезиться, как он принялся чертить измазанным в крови ножом сигил. Блеклые полоски, остававшиеся после клинка постепенно сложились в замысловатую фигуру. На то, чтобы напитать ее силой ушли последние силы. От напряжения во рту появился металлический привкус крови, а затылок вновь пронзила тяжелая ноющая боль.
– Слушаюсь хозяин. – Торжественно пропищал явившийся на зов имп. Это был первый и единственный из подчиненных демонов. Кроха находился в самом низу иерархической лестницы, хотя старый учитель частенько называл ее эволюционной. Но смысл этого слова все еще оставался загадкой для забывшего об учебе Гарвеля. Воспоминания об Эдварде вновь вызвали глухую досаду и тоску в душе.
– Почисти одежду! – Приказал юноша своему слуге. Однако вместо гордого приказа из горла вырвался невнятный клекот. Впрочем, суть приказа имп прекрасно понял. И тут же принялся за дело. Подобного рода работа была ему по вкусу. Если конечно можно назвать работой трапезу. Спустя несколько минут все было кончено, и переодевшийся в снятую с убитых одежду Гарвель вышел из переулка нацепив на лицо маску брезгливого безразличия, с которым, по его мнению, должны ходить настоящие аристократы. Победа над противниками взбодрила его, на время выведя из той беспробудной тоски, в которой он находился с того момента, как увидел горящую башню учителя и людей с эмблемой листа на фоне пламени. Венетта поражала бесконечной чередой жизни и смерти порока и добродетели. Среди узких улочек, казалось, есть все: и пророки, и бродячие музыканты, которых стражники почему то вовсе не спешили выдворить за пределы квартала. Вся эта какофония городского шума вливалась в уши выросшего вдали от больших городов ученика Эдварда. Вызывая самые противоречивые чувства: от раздражения до наслаждения. Музыканты и впрямь были хороши. Или же неискушенное ухо юного Гарвеля не способно было уловить отчаянной фальши, сквозившей в каждой сыгранной ноте? Впрочем, все это неважно. Впервые за последние два года состояние юноши приблизилось к тому порогу, за которым тихо светило то, что более благополучные люди называют счастьем. Позабыв обо всем, он просто бродил среди улиц, растворившись в шумной толпе снующих по своим делам людей. Однако вечно эта идиллия продолжаться не могла. Точку в праздной прогулке поставил жуткий грохот, прокатившийся по улочкам города. Горожане в ужасе валились на землю, закрывая сочащиеся кровью уши. Впрочем, Гарвеля, открыв рот смотрящего на содержимое лавки оружейника, эта судьба миновала. Хотя внезапный грохот также прижал его к земле. Вслед за грохотом по воздуху прокатилась жуткая вытягивающая тепло волна. Вздрогнув от обжигающего холода, бесконечно длинное мгновение терзавшего тело, Гарвель вопреки здравому смыслу двинулся вслед за волной. Природное любопытство взяло верх над рассудком, к тому же два года проведенные в бегах не избавили его от юношеской веры в свое бессмертие и неуязвимость, хотя и изрядно пошатнули эти убеждения. Ноги невольно ускорили шаг, не обращая на панику ни малейшего внимания, юноша упрямо двигался навстречу потоку бегущих прочь людей. Чудом лавируя в людских потоках, он добрался до очередного поворота. Наконец, все, кто стремился побыстрее бежать от потусторонней угрозы, покинули рыночную площадь. Оставив лишь несколько любопытствующих, хотя вероятнее всего это были путешественники впервые прибывшие в Венетту, не подозревающие о том, что или кто может быть причиной таких катаклизмов. Куда более осведомленные горожане все до единого спешили убраться подальше от источника угрозы.
– Что это было? – Спросил у Гарвеля одетый в кожаную броню воин с эмблемой гильдии наемников на плече.
– Не знаю. – Пожал плечами юноша. – Я первый раз в городе. – Добавил он невольно, и тут же пожалел о своих словах наткнувшись на подозрительный взгляд наемника. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Поскольку одежда на Гарвеле была совсем не дорожная. Однако вновь пронесшийся по улице грохот, дополненный волной вырвавшегося из-за поворота волной пламени прервал размышления наемника. Впрочем, наемника ли? С каких это пор простых вояк стали настораживать разгуливающие по городу парни, говорящие, что они в первый раз в городе? Преодолев колыхнувшийся в душе страх, Гарвель рванул к повороту, рассчитывая увидеть, наконец, источник всей этой паники на улице.
– Бог ты мой. – Вырвалось из его груди. Взгляду открылся великолепный особняк, над которым явно поработали лучшие архитекторы города. Пожалуй, он больше походил на небольшой дворец, чем на дом зажиточного вельможи. Радующий взгляд зеленью сад, украшенный статуями и фонтанами. Осень так же коснулась его, расцветив во все цвета радуги, на его фоне дом казался настоящим брильянтом в великолепном обрамлении. Заглядевшись на эту красоту, Гарвель сперва не заметил множество людей окруживших дом. Только почти наткнувшись на одного из них, он оторвал взгляд от великолепного дома. Подняв взгляд, он едва не закричал, вся его сила воли ушла на то, чтобы подавить это желание.
– Уходи отсюда малец, иначе можешь пострадать. – Ответил высокий мужчина, на которого натолкнулся залюбовавшийся красотами Гарвель. На руке мужчины была закреплена повязка с эмблемой листа на фоне пламени. Эмблемы, которую ученик демонолога ненавидел больше всего насвете.
– Ты слышишь меня? – Потряс он Гарвеля за плечи.
– Не беспокойтесь паладин я присмотрю за ним. – Вклинился в разговор наемник, встреченный Гарвелем еще на рыночной площади, как с удивлением отметил для себя юноша.
– Паладины – элита церковных войск и настоящая воинская легенда. – Начал пояснение воин. – Их набирают из сиротских приютов святого города едва ли не вмладенческом возрасте. Все свое детство они проводят в тренировках и молитвах. И спустя двадцать лет своего обучения ряды паладинов пополняются новыми членами.
– Почему обучение такое длительное? – Спросил Гарвель пораженный услышанным.
– Хороший вопрос. – Одобрительно кивнул воин, и почти тут же продолжил лекторским тоном. – Их выращивают с одной целью, и именно она диктует особенности тренировок. Они охотники мальчик, охотники на очень опасную дичь. – Зловеще понизил голос наемник.
– Какую? – Спросил ученик демонолога.
– На магов, мой мальчик. Они охотятся на магов и волшебных созданий. Уничтожая всех адептов запрещенных искусств и их творений. – Продолжил свою лекцию наемник. Безупречный голос лектора с огромным стажем оттенял потрепанное воинское снаряжение, которое явно носило следы недавних боев. Иссеченная кольчуга явно была не единожды починена кузнечных дел мастером. Глубокие зарубки на поручах и поножах только подчеркивали этот факт. 'Неужели их послали за мной?' – Судорожно пронеслись в голове Гарвеля панические мысли.
– Интересно, что они делают в этом городе? – Задумчиво произнес наемник, зорко следя за деятельностью инквизиторов и паладинов. Насколько мне известно, здесь никогда не было темных магов. – Потерев рассеченный шрамом надвое лоб проговорил воин.
– Почему? – Спросил Гарвель настороженно.
– О, городом правит дом Ремарк. И глава дома – одна из сильнейших элементалистов во всем Кворинше. И что характерно, темных магов она на дух не переносит. – Ответил воин. Впрочем назвать его просто наемником язык у Гарвеля уже не поворачивался, с каждой сказанной фразой его собеседник все больше и больше напоминал его учителя.
– Они случайно не вас ищут? – Невинно поинтересовался Гарвель, уже догадываясь каким будет ответ собеседника.
– Нет не меня, я им не интересен. – Ответил мужчина ни чуть не удивившись такому вопросу.
– А кого же? – Удивился Гарвель. Кажется, наемник что-то сказал, но голос его потонул в реве взметнувшегося ввысь пламени. Следом прогрохотало несколько громоподобных взрывов, от которых в ушах проросла резкая пульсирующая в такт сердцебиению боль.
– О боже. – Пробормотал наемник, схватившись за уши. – Они напали на Изольду! – Выкрикнул он, взмахнув руками. Вокруг кистей его возникло слабое золотистое свечение, тонкие струйки крови, вытекавшие из ушей, немедленно просохли и отвалились, превращаясь в прах. Почти моментально вернулся и слух. Едва сдерживая слезы, Гарвель оторвал окровавленныеруки от своих ушей. В уши немедленно ворвались яростные выкрики паладинов и предсмертные вопли заживо сгорающих в пламени людей.
– За что?! – Продолжал бормотать наемник, однако вмешиваться в кипящую у особняка битву он благоразумно не спешил.
– Вы ведь к ней шли? – Спросил Гарвель, по-новому рассматривая своего собеседника. В том что этот человек не тот за кого себя выдает он уже не сомневался.
– Неважно. – Резко поднялся с колен мужчина. – Совет должен узнать об этом нападении. – Пробормотал он, потеряв к разговору всяческий интерес. Похоже, куда больше его теперь волновала необходимость доставить сообщение этому самому совету, о котором Гарвель не имел ни малейшего представления. Старый учитель никогда особо не распространялся о других магах их организации. Впрочем и не отрицал их существования. Поднявшись на ноги он почти бегом отправился прочь, от жуткой битвы. А Гарвель же, движимый любопытством, вновь принялся смотреть на прекрасный особняк и творящееся вокруг него безумие. Большинство людей наверняка сказали бы, что здесь разверзся ад, однако не раз видевшему адскую бездну Гарвелю на ум пришло совсем другое сравнение. Большинство простых солдат уже погибли, в неприкосновенности остались лишь сбившиеся в кучу паладины, вокруг которых оставался крохотный островок спокойствия в царящей вокруг буре огня и льда, рассекаемой тугими молниями, оставляющими в земле глубокие борозды. Вопреки всем законам природы они прицельно били по еще одной группе людей, защищенных полупрозрачным куполом, голубовато светящимся на фоне бушующего пламени. Молнии же раз за разом били в купол словно щелчки боевого кнута, которым по слухам вооружены воины зепарских пустынь. Однако щит держался, хотя и прогибался от каждого удара словно мыльный пузырь под напором ветра. Глядя на это безумное светопреставление и гибнущих один за другим инквизиторских служек, Гарвель испытал нешуточную зависть к повелевающему такими силами человеку. Ему тоже хотелось внести свою лепту в разыгравшуюся на его глазах битву, однако особых иллюзий по поводу своих сил у него не было. Шансов выжить в развернувшемся сражении у него было еще меньше, чем у простых вояк, которых непонятно зачем притащили на эту бойню. Знаний юноши хватило лишь на то, чтобы видеть причудливо исковерканные волей элементалиста токи силы, пронизывающие мир. И причудливую вязь охранного щита, защищающего инквизиторов. На месте же паладинов небыло ничего. Магическому взору Гарвеля предстала лишь пустота внутренняя, абсолютная, похоже они просто поглощали щедро разлитую по миру силу. Именно это объясняло то, что их сторону не летела ни одна из молний. Похоже лишенный возможности выйти из дома элементалист попросту не видел их и, скорее всего, не знал о их существовании. Похоже инквизиторы ждали, когда противник выдохнется. Поскольку сколь бы силен не был разум повелителя стихий, его тело всегда остается слабым звеном в этой цепочке. И его способность пропускать сквозь себя энергию вовсе не безгранична. Рано или поздно оно откажется повиноваться своему владельцу, либо попросту будет повреждено. Кажется, именно так отзывался о мощи элементалистов Эдвард. Похоже, что сходного мнения придерживались и инквизиторы. Однако они все-таки недооценили силу своего противника. Невероятно мощная молния прорезала пространство, разделяющего горстку инквизиторов и особняк дома Ремарк. Толстая, словно ствол столетнего дуба, она была оплетена сотнями своих меньших товарок. И вот она врезалась словно таран в казавшийся мыльным пузырем на ее фоне щит. С громким хлопком, заложившим уши, щит лопнул. Инквизиторов разметало как сухие листья, несколько из них попросту перестали существовать, буквально растворенные буйством энергии обрушившейся на их тела. Однако нескольким все-таки удалось выжить. И вокруг них вновь замерцал хрупкий купол щита. И похоже, что в этот удар неизвестный элементалист вложил остатки своих сил, поскольку ярость стихий, бушующих вокруг дома значительно снизилась. Впрочем все еще оставаясь смертельной для любого незащищенного магией человека. Недвижимо стоявшие все это время паладины двинулись к дому. Они не скрывались, странного вида доспехи из сияющего на солнце серебра то и дело отбрасывали блики, время от времени появляясь из-под странных накидок, в которые были закутаны паладины. Нещадно секущий оголенные стволы деревьев ветер лишь едва колыхал их одеяния. Сгустки пламени, водящие хоровод по самым причудливым траекториям, так же не произвели никакого эффекта на идущих к двери паладинов. Когда до входа в особняк оставалось шагов десять, элементалист похоже оценил новую угрозу. Столб яркого оранжевого пламени врезался в грудь одного из паладинов, отшвырнув его на десяток метров назад. Великолепно сработанные доспехи прогнулись и почернели от копоти, однако воин все еще был жив, несмотря на то, что таким ударом можно было с легкостью проломить крепостные ворота. Казалось ничто не может остановить козырную карту инквизиторов. До двери оставались считанные шаги, когда Гарвель вспомнил о еще одной стихии. И как оказалось, эта мысль пришла в голову не только ему. Земля под ногами паладинов разверзлась на глубину копья, поглотив их. Короткий вопль почти мгновенно оборвался, когда края трещины с чмокающим звуком схлопнулись, выбросив наверх столб крови и исковерканные куски доспехов.
Однако и инквизиторы вовсе не собирались оставаться без дела, защищавший их купол внезапно стянулся в тонкий лучик и буквально вспорол весь второй этаж особняка, подбросив в воздух тучу пылающих обломков. На короткий миг сердце Гарвеля сжала тоска. Он сопереживал отчаянно бьющемуся с инквизиторами человеку. И когда с жутким треском крыша съехала назад лишившись опоры, то взгляду юноши открылась картина чудовищных разрушений. От бессилия на глаза навернулись слезы. В этом аду выжить было невозможно. Однако инквизиторы похоже так не считали. Поскольку рассекший дом луч вновь развернулся в мерцающий щит.
– Трусливые твари! – Выкрикнул Гарвель, которого вновь охватило чувство безысходности. Если уж могущественному элементалисту нечего противопоставить инквизиции, то что может он? Жалкий недоучка, один, без наставника, преследуемый словно дикий зверь. И в этот момент воздух распорола еще одна молния. С резким треском она впилась в щит, по-прежнему защищавший инквизиторов. Однако вовсе не исчезла, а обхватив его множеством тонких ветвистых отростков, принялась вгрызаться в него, стремясь добраться до инквизиторов. И у нее получалось! Гарвель ободряюще закричал. Не отдавая себе отчета, что его голоса все равно никто не слышит. А молния словно чудовищная лапа по-прежнему сжимала магический шар щита. С громким треском в землю ударяли разряды оставляя после себя оплавленные дыры. Однако похоже стороны достигли шаткого равновесия. Элементалист не мог проломить защиту инквизиторов, а те вовсе не стремились атаковать, выжидая пока противник выдохнется. А покрытая кровью паладинов земля внезапно вспучилась, выгнулась горбом. Измазанный грязью и кровью воин, неизвестно как ухитрившийся выжить в устроенной элементалистом ловушке, встряхнулся словно большой пес, разбрасывая в стороны целые пласты земли и рванулся к двери крича нечто яростное. От могучего удара закованного в броню тела дверь влетела внутрь дома. В тот же миг молния рвущая на части щит инквизиторов исчезла. Спустя томительный миг вновь раздался треск магической молнии, и из дверей с ревом вылетел паладин, дымящийся, но живой! Он прокатился по земле несколько метров. Покореженные доспехи пропахали землю оставляя глубокие борозды на обугленной земле, совсем недавно радовавшей глаз прохожих цветами собранными, казалось, со всего мира. А следом из дыры в земле показался еще один святой воин. Едва протиснув свое тело наружу, он помог подняться первому. Что-то коротко скомандовал, закованные в латные перчатки руки ловко выудили из измазанного грязью подсумка небольшой бутылек, ярко сверкнувший на пробившимся сквозь облачный покров солнце. Небрежно откупорив его, он вылил его содержимое в рот своему покалеченному товарищу. На мгновение тело раненого паладина выгнулось дугой, оставив несколько глубоких следов на многострадальной земле. Однако приступ прошел почти сразу же, а еще через пару мгновений, паладин уже поднимался с земли срывая с себя те жалкие ошметки брони, что на нем оставались. А на поле боя, если, конечно, можно назвать этим словом место где сошлась в поединке клика инквизиторов и элементалист, все казалось застыло. Противник инквизиторов, толи выдохся, толи поджидал удобного момента, чтобы обрушить свою мощь. А возможно, просто копил силы для решающего удара. Паладины так же чего-то выжидали, а может, приходили в себя после того как большая часть отряда была раздавлена могущественным противником. Наконец, видимо приняв решение, паладины вновь двинулись ко входу в полуразрушенный особняк. Инквизиторы же продолжали стоять на месте, удерживая щит, и похоже все еще опасавшиеся что жертва выкинет очередной фортель. Впрочем, далеко не все из них занимались собственной безопасностью, поскольку к паладинам внезапно протянулась тонкая голубая ниточка, магической энергии, мгновенно растекшаяся по их телам. 'Похоже это какая то защита' – Решил Гарвель, пристально наблюдая за группкой магов и паладинами. Позже, вспоминая этот день, Гарвель не раз разбирал действия инквизиторов на составляющие, в надежде подчерпнуть хоть что-то, что-то способное стать козырем в рукаве на случай стычки с служителями церкви. Однако все эти изыскания в конечном итоге оказались бесплодными, поскольку Гарвель как и его учитель опирался совсем на другие силы. И стандартный набор стихий да и эфирная энергия почти не поддавались его контролю.
Паладины тем временем вновь рванулись к входу. И вновь их встретила молния. А когда она без следа растворилась вместе с окутавшей воинов защитой, на смену ей пришли волны пламени. Однако все это не шло ни в какое сравнение с тем буйством стихий, что царило вокруг несколько минут назад. Паладины попросту игнорировали их, хотя без своих доспехов они не были столь неуязвимы, и на их коже то и дело вздувались крупные ожоги. Инквизиторы так же двинулись, видя бессилие своего врага. Щит колыхнулся на миги в защите появилась брешь. Но неизвестному элементалисту хватило и этого. Ветвистая молния, увитая языками огня, ударила прямо под ноги уверенно шагавших инквизиторов. Эффект был ужасающим. Пузырь щита на миг раздулся от взрыва, а затем с оглушительным хлопком рухнул. А на том месте, где находились инквизиторы, осталась лежать высокая груда тел. Впрочем не груда. Слишком уж тела были упорядочены, будто закрывали нечто. Нечто, что таким способом отгородилось от ярости стихий. Спустя мгновение догадка Гарвеля подтвердилась, тела задрожали и разлетелись в разные стороны. А на их месте остался стоять одинокий инквизитор в развевающейся на ветру рясе. Воздев руки вверх он что-то громко выкрикивал. Однако рев внезапно поднявшегося ветра уносил его слова едва они срывались с губ. Что он хотел сделать, так и осталось загадкой, поскольку дом внезапно рухнул Так, будто часть его просто исчезла. Казалось он схлопнулся сам в себя. Однако это впечатление было обманчивым, поскольку абсолютно все превратилось в мелкую щепу, словно смолотое огромными жерновами. Из глотки Гарвеля вырвался тихий горестный стон бессильной ярости. Едва проклюнувшаяся надежда, на победу над проклятыми фанатиками увяла.
Глава 6
– Невозможно! – Яростно прошептал Вальмонт ни к кому не обращаясь. И быстро принялся проталкиваться к замершему неподвижно Гарвелю
– Уходим. – Шепнул он демонологу. Однако тот даже не шелохнулся. Вместо него ответил имп.
– Уходи, жалкий смертный. – Поняв, что это слова скорее Гарвеля, не желавшего выходить из образа нежели трусливого импа, Вальмонт стал потихоньку пробираться к выходу. По спине стегнул вопрос, обращенный по всей видимости к демонологу, однако Вальмонт, несмотря на все волевые барьеры едва не развернулся и не ответил.
– Мое имя Гарвель Минош презренная. – Скривил губы в презрительной ухмылке Гарвель. Теперь вместо стальной уверенности в своем всемогуществе, в душе женщины заклокотал гнев. Магическая сила, которой обладал противник внушала уважение, и в прямом столкновении, демонологу ничего не светило.
Не стерпев его молчания, Леди швырнула в его сторону накачанный энергией до предела огненный шар. Но тот лишь рассыпался бессильными искрами, столкнувшись с густо замешанной на крови магией импа, который все еще хранил в себе энергию четырех жертв. Повинуясь беззвучному приказу хозяина, Имп вновь встопорщил крылья и грозно прошипел.
– Женщина, тебе не совладать даже со мной, на что ты надеешься при столкновении с Повелителем?
Самые смышленные культисты потихоньку начали пробираться к двери, предчувствуя бурю.
Вальмонт, выбравшись из здания, скинул маску и мантию, жестом подозвал своих людей.
– Вызови сюда всех. Слышишь ВСЕХ! – Рявкнул он в лицо подбежавшему помощнику, и тот умчался спеша выполнить приказ Вальмонта.
А инквизитор опустошенно опустился на землю. К встрече с этой женщиной он был не готов. Да ему и в голову не могло прийти, что в этом медвежьем углу вынырнет из небытия подобное чудовище. Изольда Ремарк, она же огненный цветок Венетты, считалась погибшей три года назад. И Вальмонт был одним из немногих выживших инквизиторов, что напали на ее особняк. Не смотря на то, что здание под напором десятков инквизиторов было разрушено меньше чем за минуту, Изольда успела опустошить ряды инквизиторов больше чем наполовину. Прежде чем была погребена под тоннами щебня, в который превратился ее дом. Позднее при раскопках даже обнаружили обезображенный женский труп.
– Как ты посмел явиться сюда лжец! – гремел полный ярости голос Изольды, гулкое эхо вторило ее словам.
– Не забывайся. Ты обязана мне жизнью! – Холодно заметил Гарвель, красота стоящей перед ним женщины его ничуть не удивила. То, что элементалисты стареют куда медленнее, чем обычные люди, он знал уже давно.
– Я сполна расплатилась с тобой! – Продолжала бушевать элементалистка.
– Хм. Если это теперь деньги? – Гнусно усмехнулся демонолог. И очередной огненный шар, брызжа искрами, окончил свой путь на щите импа.
– На что ты намекаешь. – Голос Изольды сорвался почти на визг. Гарвель поморщился: – Боже упаси. Я ни на что не намекаю. Я прямо говорю.
Женщина аж задохнулась от такой наглости. И не найдя слов, вновь бросила в Гарвеля свой пышущий жаром аргумент.
Силы импа истощались с каждой блокированной атакой. Чувствуя, что еще пара подобных <аргументов> и ему придется расходовать собственную силу, Гарвель принялся перебирать всех подчиненных ему демонов, способных выдержать воистину пламенный гнев Изольды.
В тот момент, когда силы импа почти закончились, Изольда наконец поняла, что с ней просто играют. С заметным усилием она успокоилась.
– Чего ты хочешь лжец?! – Спросила она ледяным тоном и, как показалось Гарвелю, даже глаза ее приобрели голубой оттенок.
– Во что ты опять ввязалась? – Добавив в голос теплоты, спросил Гарвель.
– Это не твое дело! – Почти взвизгнула Изольда.
– Мое Иза, мое: – Устало сказал он, подходя поближе.
– Я хочу отомстить! Они уничтожили мой дом, мою семью, даже маленькую дочь не пожалели! А теперь, когда у меня появилась возможность, никто не станет на моем пути! – Выкрикнула она яростно. И поняв, что Изольда просто накручивает себя, Гарвель сделал единственное, что могло спасти ему жизнь.
Три пышущих жаром демона бездны, раскаленными молниями метнулись к женщине, за юркими окутанными пламенем фигурами оставался дымный след. От столкнувшихся сил во все стороны брызнули искры, одна из них зарылась в камень перед ногами рванувшегося к выходу демонолога. Плащ затрещал от нахлынувшего жара, в спину упруго толкнуло волной горячего воздуха, мельком обернувшись, Гарвель едва успел увернуться от летящей в него глыбы льда с заключенным внутри демоном. Оставляя след из стремительно тающего льда, глыба впечаталась в стену, перегородив выход. Второй демон осыпался на пол ледяными брызгами. Положив руки на перегородившую ход глыбу льда, Гарвель прошептал формулу освобождения. Демон заключенный внутри, коротко полыхнул и исчез, вернувшись в свой родной план. Вода вскипела на месте исчезнувшего демона, давлением глыбу буквально разорвало на куски, пара острых осколков сгорела в выставленном импом щите, коротко полыхнув, осколки поднялись в воздух безвредным облачком пара. Обернувшись напоследок, Гарвель увидел, как в лед вмерзает последний из призванных им демонов, перед этим правда ухитрившийся вспыхнуть так ярко, что человеческое зрение демонолога отказало. Полный боли крик Изольды подсказал бегущему по лестнице Гарвелю, что не он один лишился зрения. По мере продвижения к выходу, боль в глазах спадала, сквозь выступившие слезы можно было разглядеть намеки на очертания предметов.
Выбравшись на улицу, Гарвель нос к носу столкнулся инквизитором.
– Что с ней? – Немедленно спросил он.
