– Мы на полигон, – пояснил Лакмус, падая в водительское кресло, – Можно? Даже не знаю…
– Пожалуйста! – попросила бывшая беспризорница.
– О! – усмехнулся он, – Ты знаешь волшебное слово! Тогда, пожалуй, можно. Если, конечно, Орк не возражает.
– Не возражаю, – кивнул я, – Чур, я на заднем сидении.
– Спасибо! – Аня кинулась мне на шею и с минуту на ней висела, болтая ногами в воздухе.
Мустанг Знахаря обладал очень мощным двигателем, сочетавшимся с невероятно мягким ходом. Если Город был похож на город, машина в котором смотрелась довольно органично, то вот Внешнее Кольцо выглядело не так презентабельно, и ярко-красный автомобиль прохожие провожали взглядами.
Глава 8
Полигон представлял собой железобетонную коробку без крыши, куда нас пустили бесплатно, увидев, что мы с Лакмусом. Оказавшись внутри, он научил меня «морщить пупок». Минут за десять неудачных попыток удалось «договориться» с мицелием, что новая моторика пупка отвечает за Дар.
Показалось даже, что я ощутил резерв своего внутреннего аккумулятора. Целью для «молнии» послужила металлическая бочка.
– Прицелься в неё указательным пальцем, – говорил, со знанием дела, знахарь, – А теперь морщи пупок и стравливай потихоньку…
Из моего указательного пальца с треском ударил одиночный электрический заряд. После того, как я проморгался от яркой вспышки, оказалось, что в воздухе стоит запах озона, бочки на месте нет, а я почувствовал как меня одолевает слабость. Нестерпимо захотелось приложиться к фляге с живуном.
Лакмус загадочно улыбался. Аня прыгала от восторга. Лишь я глуповато моргал, никак не в силах поверить, что всё получилось. Девочка легко сорвалась на бег, помчавшись искать бочку, а мы со знахарем последовали за ней. Бывшая беспризорница разразилась новой порцией восторгов, когда нашла несчастную металлическую тару на двести литров. В толстой стенке была прожжена дыра с кулак.
– Ну вот, – без удивления сказал Лакмус, – На этом мою консультацию можно считать оконченной. Регулярно морщи пупок, стреляй из пальца молнией и не забывай пить регулярно горох.
– Как регулярно? – уточнил я.
– Начни через день. По крайней мере, первый месяц. Грамм по двести пей, – ответил знахарь, – Если почувствуешь, что мало, попробуй каждый день. Если не будет головокружения, болей, тошноты, продолжай пить каждый день, но дневную дозу не увеличивай. Не нужно злоупотреблять биологическими продуктами чужой биохимии, к тому же очищенными от ядов через марлевый фильтр.
– Понял. Спасибо. – поблагодарил я Лакмуса, – А как быть со вторым Даром?
– Он у тебя не проявился ещё… Начни пить раствор гороха, как я сказал. Хорошо бы чёрный или красный жемчуг принять под моим надзором, но откуда его взять? – Лакмус назидательно поднял палец, – Но сам не ешь жемчуг, даже если попадётся. Штуки это дорогие и редкие. Даже свежаки глотают его прямо на кластерах, так сказать, во избежание… Но в твоём случае всё может закончиться усугублением мутации.
Знахарь улыбнулся, подмигнул и ушёл, а я остался на полигоне, смотря вслед франтоватому мужчине в начищенных сапогах. Кто-то меня подёргал за рукав. Обернулся, но никого не увидел. Аня уже переместилась в другую сторону при помощи своего дара аномальной скорости.
– Хочешь, покажу, чему я научилась, пока тебя лечили? – с хитринкой в раскосых глазах спросила девочка.
– Конечно, стрекоза! – ухмыльнулся я, – Давай, показывай!
Мы переместились к мишеням, где Аня достала своего «Носорога» и показала. Я не сразу понял, что я увидел. Глаза отмечали всё, но разум не успевал обрабатывать и осознавать. Бывшая беспризорница поразила три мишени, стоящие довольно далеко одна от другой. Треск револьверных выстрелов слился в сплошную канонаду. Фигура девчушки последовательно появилась в трёх разных местах в общей сложности, преодолев метров шесть-семь. Не веря своим глазам, прогулялся до мешеней. Для пистолета довольно точно получилось. Шесть-десять-семь-восемь.
– Ну как? – спросила девочка, сияя как начищенный пятак.
– Отлично! – похвалил её я, – Сколько ты патронов сожгла, пока научилась?
– Около двух сотен, – похвалилась Аня, – Пару дней тренировалась.
Представил, сколько тут могут стоить патроны, и мне поплохело. Пока девочка отпивалась живуном, я потренировал свой Дар, параллельно соображая, чем можно заменить дорогостоящий боеприпас. На практике выяснил, что мой предел по дальности составляет от восьми до двенадцати метров. Всё зависело от вложенной в разряд энергии.
Несколько раз довёл себя до полного истощения, симптомы которого до удивительного точно напоминали споровое голодание. Лечились они точно также – отдыхом и приёмом живуна. Если судить по размеру отверстия в металле многострадальной бочки, то «выстрелить» молнией на восемь метров и оставить отверстие с копеечную монетку я мог шесть раз до наступления полного истощения. Этого, по моим прикидкам, должно было хватить, чтобы фатально огорчить заражённого вроде лотерейщика. Выходило, что мой Дар довольно неплохое подспорье в бою. Если учесть полную перезарядку в течение пары часов, так и вообще замечательно. Относительная тишина использования, когда электрический заряд выходил не такой мощности, чтобы провоцировать взрывную волну. С неразвитыми заражёнными должно быть совсем всё просто, если научиться выдавать импульсы чуть мощней электрошокера. Их тела ещё не претерпели кардинальной перестройки, так что должно получаться их не убивать током, а парализовать, а добивать уже тесаком или топором. Однако, сколько я пупок не морщил, именно небольшие, дозированные импульсы совсем не получались. Пока восстанавливался, сидя на скамейке у железобетонной стены, мне пришла в голову мысль.
– Аня, – обратился я девочке, – Скажи, а если нам придётся экономить живун и боеприпасы, ты сможешь не стрелять из пистолета, а кинуть чем-нибудь?
– Чем? – внимательно посмотрела на меня бывшая беспризорница.
– Да, вот… Хотя бы вот этим камешком.
Подобрал небольшой угловатый гранитный кусок щебня, валявшийся у нас пол ногами. Дал девочке. Та покрутила его в руках. Подобрал ещё один.
– Сможешь ускориться на короткий промежуток времени?
– Насколько? – уточнила Аня.
– Мне сложно, так сказать, – засомневался я в собственных возможностях растолковать, чего я хочу от неё добиться, – Давай, лучше покажу…
Выбрал исклёванный пулями небольшой деревянный столбик, неизвестно, для каких надобностей вкопанный неподалёку, и принялся показывать.
– Нужно непросто зашвырнуть камешек, а попасть им, – показал замах и как нужно метнуть снаряд, – Только кинуть его надо в то время, когда ты делаешь шаг. Чтобы получилось дополнительное ускорение. Поняла?
– Поняла…
– Погоди, – я принялся заново всё показывать, – Вот, смотри… Прицелилась. Ускорилась. Делаешь небольшой шаг вперёд и одновременно с ним бросаешь.
Мой неказистый снаряд с деревянным стуком попал в столбик и бессильно отскочил.
– Понимаешь? – спросил у девочки я, – Когда кидаю я, ускорение от шага совсем незначительное. Смешное, можно сказать. До какой скорости разгоняешься ты под своим действием Дара, даже не берусь предположить, но должна получиться солидная прибавка, даже если ты совсем несильно бросишь. В первый раз, главное, просто попади в столб.
– Угу!
Девочка принялась осуществлять задуманное. Первый раз она промахнулась – Камень попал в железобетонную стену, разлетелся на части, но оставил выщерблену, как от попадания из крупнокалиберного пулемёта. Вторую попытку мы также сочли неудачной из-за того, что Аня сначала шагнула, потом метнула камень. Тем не менее, в столбик она попала, и мы полюбовались куском гранита, вошедшим в сосновую древесину на глубину в палец.
Третья попытка была успешной. Ане удалось проделать под ускорением всё то, что я у неё попросил. Эффект был сокрушительным! Верхняя часть столбика с треском разлетелась на щепки, словно силач с размаху ударил молотом по трухлявой деревяшке. Однако, нужно учесть, что сосновое брёвнышко было сухим и прочным.
– Правда, круто получилось?! Правда?!
– Правда, – кивнул я девочке, – Ну что? С дарами разобрались. Идём?
– Куда? – с удивлением спросила Аня.
– Как куда? – деланно изумился я в ответ, сделав такие же большие глаза, как собеседница, – Искать бесплатную столовую, чтобы пообедать, и потом бесплатную гостиницу, чтобы заселиться…
– А чего их искать? Пойдём, – сунула бывшая беспризорница своего «Носорога» в набедренную кобуру, – Я знаю где, покажу.
Только мы отошли от мишеней, подбежал мужичок и принялся собирать что-то.
– Что он делает? Кто это? – не смог скрыть изумления я.
– А… Это Герасим. Дурачок местный, – пояснила Аня, – Собирает гильзы для ксеров…
Глава 9
Бесплатная гостиница располагалась во Внешнем Кольце и оказалась самым обычным общежитием, построенным по типовому проекту. На первом этаже сидел вахтёр. Мелкий плешивый мужичок, не проявивший ко мне совершенно никакого интереса. Он только Ане запретил увязаться за мной хвостиком, и всё. Ходу женщинам в мужскую общагу не было. Наверное, оно и правильно, однако ограничения неприятно царапнули изнутри. Вселившись в комнату, обнаружил, что пока в ней один. Если учесть, что компанию я не очень-то любил – это оказалось хорошей новостью. Матрац, постельное бельё с синими штампами и всякие такие мелочи, вроде зубной щётки, тут выдавали бесплатно, что не могло не радовать. Вероятно, мы не первые, кто пришёл в Зимний в буквальном смысле с голой задницей.
Трудно утверждать наверняка, были тут отдельные комнаты или нет. Если и были, мне их не показали. Сложно ожидать повышенного сервиса от бесплатного, можно сказать, благотворительного жеста. Стаб и так заботится о новоприбывших, надо бы благодарить его жителей за это. Времени на обустройство потребовалось немного. Получил ключи от комнаты и кое-какие вещи по мелочи, забросил всё в комнату, а минут через пятнадцать мы с Аней уже шагали к столовке, которая тоже не впечатлила. Это было длинное одноэтажное кирпичное здание под двускатной шиферной крышей. Обостренное обоняние уловило аппетитный запах еды. Внутри был большой общий зал, не заполненный и на четверть. Круглые столы на четыре персоны застелены белыми скатертями, украшены живыми цветами и бумажными салфетками. Единственное, что отличало столовку от миллионов других в родном мире – узкие, как бойницы, окна. Становилось ясно, что в случае боевых действий или прорыва заражённых тут будет организован очаг обороны.
Аня, на правах бывалой, взяла на себя хлопоты по заказу еды.
–Здравствуйте, – подошла она к симпатичной, румяной полной женщине в красивом фартуке и накрахмаленной белой пилотке, – Два бесплатных обеда, пожалуйста.
–Здравствуй, Анечка. Давай ваши айди.
Приняв от нас документы, она пискнула кардридером.
–А кто этот красный молодец с тобой? Уж не тот ли рыцарь, который вас оберегал всю дорогу до стаба? – улыбнулась работница общепита и спросила удивительно мелодичным голосом.
Вообще, пышки не моя тема, но есть такой тип женщин… Кровь с молоком. Пышущая здоровьем и женственностью, словно шагнувшая за прилавок прямиком из древнерусской былины. Нежная молочная кожа лица оттенялась ярким румянцем на щеках, ничего общего не имеющим с косметикой. Губы сложились манящим бутоном, а светло-карие глаза смеялись. Такой цвет ещё называют медовым. Очень тёплое определение, как и эти глаза. На груди лежала толстая коса пшеничного цвета.
Лицо отличали правильные и симметричные черты. Да и внешность в целом можно было назвать модельной. Женская пышность форм сочеталась со спортивной упругостью движений. С первого взгляда было видно, что она не просто здоровая, а вполне может и в горящую избу, и коня на скаку. Что не просто способна к воспроизводству здорового потомства, а будет выстреливать здоровеньких пухлых карапузов хоть каждый год при необходимости. Ух, какая!
Так и захотелось сказать что-то вроде – есть женщины в русских селениях, но мой взгляд скользнул по манящей округлости внушительной груди и наткнулся на бейдж с именем «Европа». Настолько неподходящее имя, что наваждение как-то само собой схлынуло. Назваться бы ей Варвара или, там, Акулина и было бы отлично, но нет – Европа! Европа, блин!
–Европа, привет, – я протянул лапу для рукопожатия, – Орк.
–Привет-привет, – улыбнулась она мне, попытавшись жмякнуть лопатообразную ладонь, – Рыцарь…
–Спасибо! – подхватил я свой поднос и отвернулся.
–Приятного аппетита!
Выбирая столик, подверг своё состояние самоанализу и понял, что слишком долго был один, без женщины. Гормоны кипят, вот и залипаю на ровном месте.
Еда была простая. Борщ, пюре с котлетами по-киевски, овощной салат, компот, пара красных яблок и по полтора литра живуна на человека. Порции гигантские. Глядя на это изобилие, с трудом поверил, что всё это бесплатно. Оказалось, проголодался я намного больше, чем сам подозревал. В той, прошлой жизни никогда столько не ел, но и квазом тогда я тоже не был. Аня отказалась от борща – что только порадовало меня – проглотил и его.
Здесь было самообслуживание. Посуду надо было отнести к специальному окошку. Когда туда шел, Европа снова весело меня окликнула:
–Орк, наелся? Может добавки?
–Спасибо, – я поблагодарил и отрицательно мотнул головой, – Из-за стола нужно вставать с лёгким чувством голода. Откажусь.
–Ну как знаешь…
На улице начало смеркаться, и пошел лёгкий снег, заметно похолодало. На следующий день решил себе прикупить одежды посерьёзней красного модного спортивного костюма, вроде что-то на карту прилетело.
–Счастливо, Стрекоза, – ухмыльнулся я, проводив Аню, – Давай быстренько домой. Всем привет от меня.
Девчонка забежала в женское общежитие, а я решил зайти и пропустить стаканчик-другой. К тому же, по пути видел заведение «Усталый Рейдер», чья вывеска манила всех жаждущих в ночи неоновыми огнями.
Внутри было немного народу. Бородатый рейдер, напивающийся в гордом одиночестве, да компания из трёх парней спортивного вида. Прошел к стойке и залез на высокий стул.
–Привет, – окликнул меня бармен в камуфляже, – Я Смак. Что будешь пить?
–Привет. Меня Орком окрестили. Буду ром.
–Отличный выбор, Орк, – подмигнул мне Смак, – Кубинский?
–А белорусский или доминиканский есть?
–Белорусский? – бармен безобидно рассмеялся, – Это тот, который запахом картошки отдаёт?
Я непонимающе уставился на него. Подвижный мужчина выглядел лет на тридцать. Круглолицый, плотный, невысокий. Небольшие залысины и короткая русая борода. Весёлые серые глаза весело изучали меня.
–Забей, – махнул он рукой, – Выверты мультиверсума. Нет, Орк, белорусского нет. Доминиканский имеется. Лёд?
–Нет, просто стакан. Льда не надо.
–Что-нибудь запить? Пожевать?
–Если выпивка хорошая, закусывать её не надо. И так приятное послевкусие должно остаться. А запивать… Я не запиваю. Если не нравится, просто не пью.
–Идет! – хмыкнул Смак, выставляя передо мной стакан и наливая в него янтарной жидкости на два пальца, – Барсело, мой любимый из доминиканских.
Марка была незнакомая. Понюхал, попробовал. Понравилось. Выпил.
–Сколько за стакан? – спросил я бармена.
–Четыре кредита за бутылку, – ухмыльнулся Смак, – Но тебе сегодня за счёт заведения.
–Отлично, – кивнул я в ответ, – Давай тогда сюда эту бутылку и чашку кофе.
–Конечно! – передо мной появилась стеклянный сосуд с уже знакомой этикеткой, – Пожалуйста.
Я выпил и снова налил, на этот раз сам. Мне определённо начинало нравится в здешнем постапокалипсисе. Койкой с чистым бельём обеспечили, кормят от пуза, живуна дали, лечат, наливают в баре, и всё бесплатно. Какая прелесть! Понятно, что через месяц эта халява закончится, но это целых четыре недели, за которые можно решить чем заняться. Тем временем Смак вернулся с большим бумажным стаканом, распространявшим запах заваренного зернового кофе. Отпил. Без сахара, всё как я люблю.
–Почему угощаешь меня бесплатно? – решил задать вопрос я.
–За год до того, как ты здесь появился, я знал твоего двойника, – пояснил бармен, – Он не был квазом, как ты, но у него тоже была морпеховская татуировка с белым медведем, какую делают в Шестьдесят первой ОБРМП. (* Отдельная бригада морской пехоты)
–Двойник, – не поверил своим ушам я, – В смысле, он тоже служил в шестьдесят первой Киркенесской?
–В прямом смысле, Орк. В прямом, – ответил Смак с едва заметной снисходительностью, – Он тоже пришёл с мерцающего кластера. Только ты приволок с собой гарем, а Витязь взял и притащил двух пленных языков.
