Евгения Паризьена "Детка палача"

– Хитрый какой. Успел разглядеть какого они цвета?

– Конечно. Запоминаю каждый жест, – не отводя взгляда ответил, и тут рискнула спросить.

– Как тебя зовут?

– Ну так неинтересно. Нужно познакомиться. Представь. Ты сидела тут вся одинокая, а я подсел поднять настроение. Начнем сначала. Девушка, вы в курсе что самая красивая? Как вас зовут? – обольстительно шептал.

– Вера!

– А я Степа. Будем знакомы? – поднес руку ко рту, честно ощутила странное покалывание. А потом его угораздило позвать на танец, стою совсем прижатая к нему. И сложно собраться с мыслями.

– Ужасно танцую.

– Врешь. Ты идеальная. Что хочется вечно целовать. Но боюсь жизни не хватит

.– Повтори,– вся напряглась, а его губы накрыли мои. Тогда уже было сложно соображать.

Ответила на его поцелуй, понимая что совершаю ошибку. В ногах проснулась слабость, и по телу пробежалась дрожь ведь дальше…

ГЛАВА 8

Вера

Голова кружилась от опьянения, никогда не возвращалась домой такой весёлой, казалось, что

плюхнусь без сил на коврике. И пока мерзкий сосед возился с ключами, хохотала не переставая.

– Степка, открывай.

– Не ржи, дура. Тебя родители накажут.

– А я говорю отворяй эти ворота. Слушай, а ты прикольный мне с тобой так нравится болтать. Вот

скажи, только честно я жирная? – заплетался у меня язык, нужно обходить стороной выпивку.

– Дурная какая. Гляжу пить, соседка, совсем нельзя.

– Баламут. Любви хочу. Ты там меня расписываешь, говоришь самая красивая. Но почему тогда

этот негодяй Климов ни капельки меня не хочет. Вот почему? – пыталась ему доложить.

Представляю вопросы с утра по раньше. Где шаталась? Да, ты позор в семье. Никто не отпускал

без спроса.

– Идиот, потому что. Нечего на всяких ублюдков западать. Давай, красавица, ключи. Баиньки пора.

– Какие? – чуть не скатилась по стене.

– От квартиры, или ночевать на коврике будешь?

– Блин. Забыла. А сейчас, прикинь четыре часа утра. Родители такой втык дадут, – гоготала, это

все виноват алкоголь, и не остановить противный хохот.

– Заколебала шуметь. Заходи ко мне.

– Чего? Нет! Я в гроб не лягу. Он у тебя жуткий, – отплёвывалась, ведь подлец сумел пригласить

в его квартиру.

– Ложись на диване, а я в нем посплю.

– Дебил? Это же мерзко. брр.

– Почему? Довольно удобное местечко.

– Какую чушь несешь. Вот я тебе всю душу слила между прочим. Слушай, Кирилл, самый лучший.

Ну прям зайка, такая, – с неохотой снимала туфли,– но с тобой прикольно общаться. И имя

зачетное у тебя. Степашка!

– Слушай, проказница! Я сейчас по заднице дам! Хватит орать. Нас услышат! – старался

взбодрить, а потом, когда положил подушку с одеялом, приятно зевнула.

– Моя жизнь ужасна. Вечные запреты. Скажи есть вот на свете хоть один человек, чтобы ел и не

поправлялся? Все одноклассницы тощие до ужаса. А я похожа на корову. Знаешь какая пытка

утром после душа глядеть на себя в зеркало? Мне кажется. Вот все ужасно. Волосы, широкие

бедра. А от них не избавится. Съела булку. И на тебе, пожалуйста, целлюлит. Это не справедливо,

– бубнила под нос, а этот ротозей помогал расстёгивать платье.

– Болтунья. Не устала трындычать?

– Постой! Руки прочь. Сейчас возьмешь и изнасилуешь. Не похожа на всех этих доступных див.

Поделюсь только с тобой, потому что ты мой сосед. И устроил повторюсь лучший день рождения в

моей жизни. Девственница между прочим. И не надо глядеть исподлобья, – отчаянно ему

заявила. И тогда хитрец ухмыльнулся.

– Что вы говорите, сударыня. Прямо чистая и невинная. Напяль мою футболку и спать. Я не

насильник, Вер!

– Обманываешь?! Еще кое-что ляпну. Твои глаза тоже красивые. Обещай, что не засунешь в гроб.

Боюсь до дрожи в коленях, – улеглась под одеяло, ощущая приятную слабость. – Как удобно. Но

мой живот снова урчит.

– Проголодаюсь, обжора?

– Да, очень хочу вафель, принесешь их? – шептала сонным голосом, а потом незаметно

вырубилась. На утро, возле столика обнаружила поднос. От аромата даже улыбнулась. Но потом

вся напряглась, ведь под одеялом оказалась голая…

– Засранец! Говорил же, что не тронешь! – вскочила, словно озверевшая стерва. Для меня честь

это не пустое слово. Осталось разобраться, он просто нагло мной воспользовался. Пьет чай и

ухмыляется.

– Извини, соседка. Оказалась слишком соблазнительной. Ворочался ночью. А потом такой